Письмо маме

Маша сидела на подоконнике в подъезде пятиэтажки, за окнами которой были первые дни такой короткой московской весны. На коленях девочки лежал блокнот, разлинованный в черно-белое утренним солнцем. Маша думала. О том, что на улице весна. Еще одна, другая, незнакомая, но долгожданная. Через полуоткрытую форточку, много раз крашеную в белое, доносился запах набухших почек и пение отогревшихся птиц.
Наконец, Маша, вздохнув, вспомнила про пустую страницу блокнота и шариковую авторучку с надписью «Компливит» и решительно написала:
«Здравствуй, мам». И, сразу же зачеркнув «здравствуй», надписала «привет».
«Мам, я тебя люблю», - подумав немного, продолжила писать Маша. Но тут же поморщилась, недовольно зашипела на саму себя и вырвала лист из блокнота.
Откинувшись назад, девочка закрыла глаза и стала примеряться к словам, которые пыталась написать.
«Здравствуй, мама, - шептала она, -…привет, Мам. Как дела?»
«У меня все хорошо, - продолжила Маша свою мысль уже в блокноте, - завтра уезжаю в Питер».
И снова недовольная рука начала зачеркивать едва начатые фразы. «У меня все хорошо, - зашептала Маша, - нет, как-то это слишком».
Внизу послышалось позвякивание кодового замка и скрип большой железной двери. Забегали тросы внутри лифтовой шахты. Маша замерла и на всякий случай спустила ноги с подоконника, схватившись за телефон. Лифт открылся на два этажа выше. Чей-то ключ открыл входную дверь и закрыл, привычно щелкнув замком.
Маша снова подняла ноги на подоконник. На этот раз она не стала вырывать лист, а просто перевернула страницу и, разгладив ее задумчивой ладонью, начала писать:
«Мамочка, здравствуй. Извини, что не успела тебе позвонить. Я не знаю, когда смогу выйти на связь, мне пришлось уехать в Питер, меня пригласили поработать. Потом расскажу подробнее, а пока скажу лишь, что это очень выгодное для меня предложение».
- Какая же я трусиха, - сказала Маша и сама испугалась своего шепота. Дверь подъезда снова заскрипела. Снова забегали тросы, но Маша решила быть смелее и не спускать ноги с подоконника. Лифт открылся на третьем этаже, прямо перед ней. Молодая женщина кое-как спиной выбралась из лифта, вытягивая за собой детскую коляску, в которой кто-то незримый, но ощутимый мирно посапывал. Мамочка  с недоверчивым любопытством оценила Машу, и та нерешительно пролепетала:
-Здравствуйте.
Однако ответа не последовало, либо Маша его не расслышала. Женщина по-хозяйски прошла  к своей двери, не переставая бросать предупреждающие взгляды. На всякий случай. Наконец, и за ней дверь закрылась. Маша выдохнула, отложила в сторону телефон и вытянула ноги, положив их на большой чемодан, стоящий рядом с подоконником.
- Мама, мама, мама, - снова вернулась девочка к своей мысли, - может, вообще ничего не писать. И не звонить…
И она снова взялась за ручку.
«Мам, а у меня новость. Всего одна, но хорошая». У Маши зазвонил телефон. Номер не определился, поразмышляв некоторое время, кто бы это мог быть, Маша решила все же ответить.
- Здравствуйте, Мария? – Говорил бойкий женский голос в трубке.
- Да, - не без любопытства отозвалась Маша.
- Я звоню от вашей подруги Анастасии. Хотела бы предложить пройти процедуру  чистки лица совершенно бесплатно.
Любопытство сразу же ушло.
- Я вам по возрасту не подхожу, мне, наверное, еще рано,  - Маша всегда так отвечала на подобные вопросы.
- Правда? А сколько вам лет, если не секрет? – Не унимался голос на другой стороне провода.
- Двадцать пять.
- Так двадцать пять – это в самый раз. В двадцать пять лучше всего начинать омолаживаться. – В голосе чувствовался говорок.
Точно, и как только она могла забыть, что в двадцать пять нужно начинать омолаживаться.
- Спасибо, но я сегодня уезжаю из Москвы. Так что вы лучше кому-то еще предложите. – И Маша распрощалась.
Некоторое время Маша просто смотрела в окно и ни о чем не думала. На улице наконец-то была весна. Самая настоящая, ароматная.
За второй дверью на этаже послышалось какое-то движение. Чья-то рука поворачивала, отодвигала, расщелкивала как минимум три замка.
- Ну да, из этой двери еще никто не выходил, - недовольно прошептала Маша и с надеждой взглянула на третью, молчаливую дверь этажа, которую Женя все никак не открывала, - сколько можно спать…
Из-за открывшейся в конце концов двери показалось сухонькое лицо под седыми слегка растрепанными волосами. За головой просунулась сморщенная трясущаяся рука в выцветшем, некогда в фиолетовый цветочек, халате.

-Кис-кис-кис, - позвал старческий голос. Старушка, шаркая, вышла из двери и медленно начала озираться по сторонам. – Кис-кис-кис, - звала она, недоверчиво глядя на Машу и держа в одной руке тарелочку с непонятного цвета содержимым. Потом старушка замерла и стала просто бесцеремонно рассматривать Машу, которая совсем заерзала на месте, в пятый раз за сегодняшний день перечитывая историю сообщений в телефоне.

- Здравствуйте, - наконец, пересилив себя, сказала Маша.

- Здрассте, - занимая оборонительную позицию, протянула старушка. Помолчав немного и разглядев туманным взглядом Машу с головы до ног, она стала наклоняться, чтобы поставить тарелочку с едой для кошки на пол, рядом со своей дверью. Маша легко соскочила с подоконника и, подбежав к пожилой женщине, сказала:

-Давайте, я вам помогу.
Но та резко отдернула руку и, собрав всю старческую волю в кулак, запротестовала:

-Я сорок пять лет здесь прожила! И еще столько же смогу прожить! Вот вам мое имущество, - и она показала Маше фигу, после чего, словно улитка, заторопилась и скрылась за дверью, вернув все замки в исходное положение.
 Маша постояла, посмотрела по сторонам, заглянула в телефон и попробовала снова дозвониться до Жени.
- Вечно, вечно она не берет трубку. Уже одиннадцатый час, сколько же можно спать!

Маша снова устроилась на подоконнике и взялась за ручку с блокнотом. Нарисовав  слово «мама», она начала его обводить, рисовать цветочки и солнце с улыбающимся ртом, по привычке. По лестнице кто-то бежал сверху вниз. Вприпрыжку спускался молодой парнишка в распахнутой весенней куртке, в майке с Суперменом и с незажженной сигаретой во рту. Проходя мимо Маши, он замедлил шаг, посмотрел на нее, кажется,  даже улыбнувшись, и пару раз обернулся, дойдя до следующего пролета.

- За что мне это, - пыхтела Маша. За третьей, заветной дверью на этаже стали слышаться какие-то шорохи. Маша насторожилась. Снова слезла с подоконника и приготовилась. Однако те, за дверью, а их явно было как минимум двое, и не думали торопиться. Более того, Маша стала слышать хохот. Женский вперемешку с мужским. И кое-какие обрывки фраз, вроде: «Я не пойду туда, нет, даже не проси!» И снова хохот, визг, веселье.

Машу это возмутило окончательно. Она подошла к двери и уже приготовилась нажать на звонок, но тут в руках начал вибрировать телефон. Мама.

Маша долго не решалась взять трубку. Потом зажмурилась, выдохнула и ответила.

- Але…. Привет, мам. Ничего, все хорошо. Да, да, я дома. Нет, я не приеду в ближайшее время. Не знаю, когда. Мам. Я же сказала, я не знаю, когда я смогу приехать. Ничего не случилось. Все хорошо. Я говорю, ничего не случилось, у меня все хорошо! Да. Не резкий, тебе кажется. Я говорю, не резкий у меня голос, тебе кажется!...Нет, я дома….Мама, я не знаю, когда я смогу приехать. У меня куча дел. А вообще, у меня есть кое-какие новости, - Маша слегка запнулась, голос на время потерял свою уверенность. – Я уезжаю сегодня в Питер. Переезжаю, вернее. На долго. Нет…. Мам, мне предложили там очень хорошую работу… Ну, я пока не могу сказать тебе, какую…. Да почему обманут то сразу. Нет, это очень уважаемая организация. Я ее знаю… Ладно, мам, ты как всегда. Не хочу больше об этом говорить, только настроение мне портишь. Нет, мам, я уже все решила и продумала. Все. Ладно, мам, все, давай, пока. Я сейчас не могу говорить.

И Маша положила трубку. Этажом выше открылась дверь, кто-то выглядывал.

-Маш! – Послышался Женин голос. – Маш, ты где?

- Я здесь. Так ты на четвертом живешь? А я тебя тут все утро жду, еще и в дверь кому-то звонила, - затараторила Маша недовольным, но, все же, ожившим голосом, двигая тяжелый чемодан за собой по лестнице.

Женя стояла в пижаме, заспанная, но встревоженная.

- Маш. Ты извини, пожалуйста, ко мне Саша приехал. Он останется. Ну, ты зайди, чай попьем, но я, к сожалению, не смогу тебя оставить у себя. Прости. Пожалуйста.
Маша не знала, что ответить и как сделать так, чтобы улыбка не казалась фальшивой.
- Ничего, я понимаю все. Не страшно. Я пойду. Наверное.
-Чаю то хоть выпей.
- Да нет, нет. Я пойду.

Выйдя на улицу и сев на лавочку перед подъездом, Маша залезла в свой кошелек. Посчитала, нахмурилась, зашла на сайт РЖД, купила билет в один конец до Санкт-Петербурга на два часа дня, поднялась и загремела пластмассовыми колесами чемодана по асфальту.