Суп студенческий. 3-ья ложка

    - Как дела, ребята?! – спросили бодро на кухне.
    - Отлично, вот хотим хату тебе спалить! - также бодро ответил голос Васи.
    - Ну и добрэ! Только хату мне не спалите!
    «Кузьмич», - понял я.
    - Тут для вас работёнка есть!
    - Есть – это хорошо! – рассуждал Сергей. – А вот работенка, плохо. Обессилили мы, Кузьмич, без еды, какая уж тут работенка. А у тебя сальца соленого не осталось?
    - Экий ты террорист! – радостно кричал Кузьмич. – Будет тебе сало, а то и впрямь до весны не дотянешь!
    - Типун тебе на язык, Кузьмич, а что за работа?
    - Та, жена мебель купила, надо собрать, а старую выкинуть, всего делов то.
    - Ой, нет, нет, у меня нога болит! – запротестовал Серый.
    - Ты же согласился уже?!
    - Согласился! Может тебе за кусок сала ещё и крышу перекрыть…?
    Минут десять дипломатических переговоров и кропотливой торговли и стороны пришли к соглашению. Мы разбираем и выкидываем старую мебель, собираем новую и чистим Кузьмичу двор от снега, за что получаем «шматок», как его назвал Кузьмич, сала. (Серый, который не только осмотрел сало, но и снял с него пробу, признал продукт качественным), плюс нам достался пакет картошки и два баллона соленых помидоров.
    Серый с Толиком выступили в роли сборщиков мебели. Зураб вызвался чистить двор. А мы с Васей взялись за уничтожение старого шкафа, двух тумбочек и двух столов. Через десять минут под ударами ломиков погибли шкаф и тумбочки. На их месте лежали невысокие стопочки лакированной фанеры.
    Столы мы забрали себе в хижину, а наши решили выкинуть.
    Выбрасывать останки мебели пошли все вместе. Почти в самом конце пути организовали привал. До мусорных баков оставалось метров триста с горки. Дорога была неоживленная и недавно выпавший снег потревожили только несколько случайных машин. Видимо одна из них стояла у подножья горки недалеко от мусорных баков, прямо под знаком «стоянка запрещена». За баками красовался заснеженный овраг. Толик запыхался больше всех и мстительно пнул ногой по стопке фанеры. Верхний лист слетел и тихонько стал скользить по дороге с горки.
    Толик обрадовался.
    - Остаток пути можно пинать!
    - Да ты по жизни пинаешь! – отозвался Вася.
    - Сам сказал! – согласился Толик и попытался отпинать компаньона ногой по заду. Тот побежал вниз, и, запрыгнув на плавно скользящую фанеру, проехал несколько метров.   
    Так движение серферов было открыто.
    Пять минут спустя, мы уже с ревом и криками катались на фанерных досках, забыв про усталость и даже ожидавшее нас дома вознаграждение. Катались стоя, катались сидя, катались лежа, катались наперегонки, катались по двое на одной доске. Сталкивали друг друга с движущихся досок и атаковали снежками трассу.
    Взмокшие и запыхавшиеся присели отдохнуть прямо на дорожный бордюр.   
    Вторую волну оживления внес, как и следовало ожидать, сам пионер фанерного серфинга Вася:
    - С Толиком! – неожиданно крикнул он.
    - Нет! – запротестовал Серый. – С Толиком я на одной доске ездил, а коней на переправе не меняют!
    - Сам ты конь! – обиделся Толик.
    - Да нет! Со с Толиком! – не унимался Вася
    Пару секунд все переваривали смысл фразы.
    - Ты, конечно, извини дарагой, что именно я тебе это говорю, – нарушил молчание Зурик, – тебе русский совсем не родной? Что ты говоришь? 
    - Мы еще со столиком не пробовали, – волновался Вася, показывая на приговоренные к выбрасыванию и пригорюнившиеся в сторонке два стола на колесах, о которых мы совсем позабыли.
    Инициатива не вызвала поддержки в спортивной команде.
    - Колеса слабые! - отрезал побратим столика.
    Серый долго рассматривал новый спортивный инвентарь и тоже признал конструкцию никудышней.
    Конструкция: два овала фанеры – низ и крышка, соединенные всё той же фанерой, действительно не вызывала доверия.
    Но Василий, один раз раздвинувший спортивные горизонты, чувствовал себя непобедимым. Прижавшись грудью к «снаряду» и стараясь держать тело параллельно земле, он проехал метров десять. Но снежную волну поймать не удалось. Одно из колес отлетело, спортсмен сошел с трассы.
    Решение было быстро найдено. Стол перевернут верх ногами, и лег на снег гладкой стороной столешницы. Вася вцепившись в колесики, как в руль стремительно скользил вниз. Овальная крышка стола, в отличие от угловатых и потому далеких от совершенства серфинговых досок первой модели не тормозила движение, скорость возрастала. Трасса была нами хорошо укатана.
    Вася проехал метров пятьдесят, не меньше и заглох на обочине.
    - Ну как? - пристали мы к нему, как только он вернулся.
    - Супер! Просто супер! – ответил Вася и присел на бордюр, пытаясь скрыть от нас дрожь в ногах – я был как орел, настоящий горный орел! Вам не понять!
    - Мне не понять! – возмутился Зурик. – Я в горах вырос! А ты хоть видел горный орёл?!    
    - Зачем видеть? – возразил Вася. – Я чувствовал!
    Зурик, молча, установил перевернутый верх ногами стол на середину дороги.
    - Это я горный орёл! – торжественно объявил он, и отправился в полет. Чтобы у нас не возникло сомнений, в том, что он действительно орёл, Зурик расставил руки в стороны. Сходство с птицей было незначительное. Метров через тридцать и оно исчезло - скорость возрастала, и Зурик вцепился двумя руками в колеса.
    Стол скользил ровно посередине дороги, набирая скорость.
    «Орел» парил, молча, мы, также молча, любовались редким зрелищем.
    - Пять секунд полет нормальный, – нервно пошутил я.
    Ещё метров через пятьдесят все порядком нервничали.
    - Придурок! – вопил Серый гордой птице. – Спрыгивай, спрыгивай, давай!
    Птица была поглощена скоростью полета и не реагировала ни на оскорбления, ни на руководства к действию.
    Серый добавил несколько слов покрепче.
    Не помогло.
    Тем временем орел долетел до тех мест, в которых не бывали серфенгисты. Укатанная нами часть дороги закончилась, и полет продолжался… красиво. За Зурабом сначала поднялся белый шлейф, потом он и вовсе стал временами пропадать в снежных облаках.
    - Может о снег затормозится? – надеялся Вася, бегая влево - вправо по дороге и пытаясь лучше рассмотреть происходящее.
    Надежды не оправдались.
    Большая часть пути была проделана. Впереди одинокая машина и овраг.
    Зурик летел всё быстрее.
    Серый матерился всё громче.
    Василий хаотично метался по дороге.
    Мы с Толиком смотрели, открыв рты.
    К счастью столик, не предполагавший, что его могут использовать таким варварским способом, не выдержал испытаний и веса Зурика и просто сложился. Мы замерли. В следующую секунду Зурик кубарем полетел вниз. Его фигура то появлялась, то исчезала в снежном облаке, не ясно зачем, но он умудрялся при этом двумя руками держать овальное дно стола в руках. Вот он появился во весь рост. Пытаясь устоять на ногах, он как древнегреческий олимпиец метнул дно стола подобно диску, растянулся в снегу и затих.
    Запущенный Зурабом диск опустился прямо в лобовое стекло припаркованной в конце дороги машины. Попадание было идеальным. Диск вошел в стекло как в масло. Половина его была в салоне машины, вторая торчала на улице. Машина испуганно заверещала всеми противными голосами, дарованными ей производителем сигнализации. 
    Мы вчетвером побежали к Зурику.
    - Я орел! – сообщил Зурик, глядя на нас безумными глазами.
    - Живой! – выдохнули мы с облегчением.
    - Ты перегнутый! – взбесился Серый, или он сказал «не надутый», я в общем, не расслышал, что он сказал из-за мучений сигнализации.
    Зурик вскочил на ноги и побежал к машине. Пока мы поняли, что происходит, он залез на капот и потянул дно стола к себе. Лобовое стекло рассыпалось как раз, когда мы подоспели. Зурик слез с машины в обнимку с остатками стола.
   - Брось её долго лёг! (или долго йог) – надрывался Серый. В общем, я опять не расслышал из-за сигнализации.
    Но разлучить Зурика со столом не получилось.
    Разбираться было некогда, и мы убежали, оставив на дороге разбитыми спортивный инвентарь и несостоявшуюся мечту Зурика стать горным орлом.

Продолжение: http://www.proza.ru/2015/11/11/2351