Книга. Лешак да Ирушка и все её зверушки. часть 1

                Лешак да Ирушка и все её зверушки.    Часть 1.
               
                Кому-то тряпки и шмотьё,
                Кому-то верное зверьё.
                глава 1
   Хмурое небо. Низко-низко плывут темно-серые тучи, просыпаясь на землю  снежной крупкой, которую в полете подхватывает ветер озорник и пригоршнями бросает в лица прохожих. Иришке тоже достается большая порция колючего снега. Надо же было начаться пурге, когда закончились уроки  в школе, и пришла пора, идти домой. Не завистливая по натуре Иришка, сейчас вдруг позавидовала тем своим одноклассникам, за которыми после уроков приезжают машины. В машине тепло, уютно, а здесь на улице озорник ветер уже перерос в хулиганистого забияку, который порывами налетает на прохожих, пытаясь повалить их в сугробы.
                Задумавшись о холодном ветре, Иришка подошла к своему дому, стала набирать код, как вдруг кто-то рядом чихнул. "Будьте здоровы",- машинально сказала девочка, оглядываясь вокруг. Но на улице никого не было. Дверь подъезда щелкнула, надо снова набирать код. Только Иришка поднесла руку к замку, как кто-то рядом  опять чихнул. Иришка оглянулась, и взгляд её упал на скамейку, стоящую у подъезда. Около ножки скамейки сидел крошечный рыжий котенок и усиленно звучно чихал. После каждого чиха, котенок поднимал удивленные глаза на девочку, будто спрашивал: "Кто это мне откручивает голову?".

   Крохотное тельце дрожало так, что крупки - снежинки тут же отлетали от рыжей шубки, едва касаясь её. Иришка, не раздумывая, взяла рыжий комочек и сунула его под куртку.
 
   Кодовый замок наконец-то открылся, и девочка с котенком оказались в теплом подъезде, но оба продолжали дрожать.
-Бабуль, две четвёрки, тройка и Рыжик! - проинформировала Иришка свою бабушку, выглянувшую с кухни.
-Нужно молоко!- сообщила она дополнительно, раздеваясь и вбегая в комнату.
-Сейчас, сейчас - бабушка уже несла молоко в кружке, - на-ка  выпей. С такой пурги не долго и заболеть, а сода, масло и молоко смягчат и разогреют замёрзшее твоё горло… Да, кажется мне, что молоко нужно не только тебе, но и этому рыжему чуду, по которому плачет горючими слезами ванна,- после запинки добавила бабушка, возвращаясь на кухню.

Иришка кивнула, взяла котенка и понесла его в ванну…
   Вечером мама, придя с работы и увидев рыжего котенка, произнесла:
- Иришь, когда потащишь домой крокодила или льва, предупреди нас с бабушкой заранее.
Так в  Иришкином доме поселился новый жилец - рыжий котенок - Светик. Он быстро освоился;  познакомился с другими обитателями Иришкиной  комнаты: ужом, черепахой, вороной.

                глава 2               
   Вся эта живность появилась в Иришкиной  жизни так же внезапно и непредсказуемо, как и  Светик. Долгожительницей была черепаха  Чана.

   Четыре года назад Иришка жила в другом районе города Москвы. Рядом с домом находился парк имени 50-летия Октября, куда девочка с бабушкой каждый день ходили гулять. И вот однажды осенью Иришка увидела в траве камушек, который, почему-то, перемещался с места на место. Качаясь на качелях, девочка наблюдала за ним, потом не выдержала и подошла к этому "камню". Она немного разочаровалась, увидев, что это не камень, а всего-навсего черепаха. Иришка взяла в руку черепаху, высоко подняла её над головой и звонко крикнула:
-Чья черепаха?

     Дети обступили Иришку, гладили черепаху, но никто не назвался её хозяином. До конца прогулки девочка искала хозяина черепахи, спрашивала у всех встреченных  прохожих, не теряли ли они черепаху. Но всё напрасно.

   Собираясь домой, бабушка сказала:
-Оставлять черепаху на улице нельзя. От ночных заморозков она может погибнуть. Бери черепаху  домой. Будешь за ней ухаживать, так же, как я ухаживаю за тобой.

   Дома бабушка показала, как правильно мыть черепаху, смазывать лапки, хвостик,  панцирь черепахи кремом и рассказала о том, что черепахи едят.
 
   Кличка к черепахе слетела с Иришкиных губ как-то сама собой: Чана, Чанка. Так и стала черепаха - найденыш именоваться звонким именем, хотя, она его совершенно не слышит. Зато Чана очень хорошо видит в радиусе до полутора метров: завидев около себя кусок помидора или кусочек груши, она может часами догонять их в силу своих возможностей, если у кого-нибудь хватит терпения в течение нескольких часов медленно перемещать кусочек за ниточку. У Иришки терпения хватает, и она почти каждый день устраивает Чанке прогулки по комнате.

   Чана очень хорошо запомнила  место своего кормления. На старой квартире Чанку кормили  на кухне, а на новой - место кормежки выделено в комнате Иришки. Черепаха быстро это усвоила и летом ежедневно подходит к этому месту и поднимает голову в ожидании пищи.  Если еду не получает, то целенаправленно ползет к Иришкиным тапочкам, залезает на них и засыпает в ожидании обеда. Но если в этот момент в тапочках находятся Иришкины ноги, то Чана вытягивает головку оценивая ситуацию, и в следующий момент кусает хозяйку за пятку, как бы говоря: " Имей совесть!". Иришке ничего не остается другого, как звонко ойкнуть, извиниться перед черепахой и дать ей положеный корм.

   Зимой же черепаха Чана почти все время спит в укромном темном уголке. На свет божий выползает за зиму всего пять - семь раз, что бы подкрепиться.

   Тактика выпрашивания еды зимой у Чаны совершенно другая: она просто подползает к месту кормления и засыпает на нем, пока кто-либо не споткнется о черепашку и не даст ей лакомство: капусту, тертую морковь, хлеб, смоченный в молоке, творог, яичко, сваренное в крутую, помидор, ну и т.д. Подкрепившись, Чана неторопливо "испаряется" на несколько недель.

                глава 3
   Вторым  Иришкиным найденышем  оказался уж.
   Пару лет назад, переехав в новую квартиру, Иришка с мамой во время прогулок знакомились с новой для них территорией проживания. В одну из таких прогулок их занесло в так называемую "зону отдыха", которая состояла из загрязненных бытовыми отходами лесопосадок на склонах каких-то оврагов и парой прудов. Продираясь сквозь густые заросли кустов,  при пересечении очередного оврага, Иришка почувствовала, что на ногу ей что-то упало. Иришка опустила глаза и уже с ужасом готова была заверещать во всю силу своего голоса: на ноге лежал тридцатисантиметровый змееныш, но тут же желание верещать пропало - Иришка заметила два оранжевых пятнышка на голове змееныша.
 
-Это  всего-навсего ужонок, - сказала, видевшая всё мама. Она взяла ужонка в руки. - Смотри, Иришка,  он ранен. Видишь две раны на боку? Ему надо оказать помощь. Пойдём-ка из этой грязевой "зоны отдыха" в ветеринарную лечебницу.

   В тот день мама с Иришкой быстро нашли звериную поликлинику. Их в этом районе  оказалось целых три. Пока  ходили по улицам в поисках  нужного заведения, Иришка несла ужонка в руках. Прохожие обращали внимание на ужонка: кто-то выражал удивление, кто-то возмущался, кто-то рассеяно и безразлично проходил мимо. Но Иришка ни на кого не обращала внимания, так как оно было полностью  поглощено ужонком. Иришка одновременно решала  две  сложные задачи: не выпустить из рук "текучего", куда-то ползущего ужонка, и в то же время не задевать его раны, что бы не причинить ему дополнительную боль. С этими задачами Иришка справилась превосходно.

        В ветлечебнице перед приёмом  врача маму с Иришкой направили к окошечку с названием -"касса".
- Ого! Дороговато стоит твоё здоровье!- сказала мама ужонку, протягивая в кассу деньги.

     Ветеринар осмотрел ужонка   и вынес свой вердикт: раны на теле ужонка не опасны для жизни, но шрамы от них останутся навсегда. Он смазал раны какой-то мазью и стал прощаться с мамой и Иришкой, выписывая рецепт на мазь.
-Подождите, а куда же мы денем ужонка? Ведь мы его  просто нашли. Нельзя ли оставить его в лечебнице? На улице он погибнет под колесами автомашин или опять поранится на мусорных свалках в "зоне отдыха", или его убьют вездесущие жестокие мальчишки, или взрослые, не разобрав, что это - ужонок, а не змея!
-Нет. Мы только лечим животных,  консультируем их хозяев, но не оставляем животных в клинике. Если хотите, то за отдельную плату мы можем усыпить ужа…
-Фу, какая мерзость!- возмутилась мама,- и это говорите вы, так называемый врач! До чего же докатились наши нравы!

  Мама взяла Иришку  за руку и почти выбежала из кабинета. Говорить мама не могла:   её  душило возмущение словами ветеринара. Немного успокоившись на улице, мама обратилась к дочке:
-Что же нам теперь делать с этим ребёнком-ужонком?
-По-моему, надо сначала купить мазь и книгу о содержании ужей в домашних условиях,- рассудила Иришка.
-Ты права. А купить все это можно в зоомагазине.

И дочка с мамой направились в зоомагазин.  Молоденькая девушка - продавец рассказала, как можно кормить ужа в неволе и предложила купить для него террариум. Увидев ценник на террариуме, мама вздохнула и покачала головой: Нет, наш семейный бюджет не выдержит такого приобретения ни сейчас, ни в ближайшие полгода. Ограничимся пока книгой и мазью…

  Едва Иришка с мамой вошли в квартиру, как бабушка скомандовала:
-Мыть руки, садиться за стол и рассказывать о том, в какую историю мои попрыгуньи ввязались на сей раз.

В ответ Иришка протянула руки, между пальцами которых "струился" ужонок:
-Бабуль, вымыть руки не могу: они заняты. А как их освободить не знаю.
Бабушка вздохнула и поставила перед Иришкой пустую трехлитровую стеклянную   банку: ближайший час эта чёрная ленточка проведёт здесь, ничего с ней не случится.
Иришка  ловко посадила ужонка в банку, поцеловала бабушку и, со словами: "Как же я проголодалась!"- отправилась мыть руки.

  Семейный совет состоялся прямо за обеденным столом во время трапезы. Совет постановил: временно поселить ужонка-горемыку в книжную полку, оборудованную под террариум. Это постановление было приведено в исполнение сразу же после еды: книги одной из полок перекочевали в стол, книжный шкаф и на другие полки. В освободившуюся полку поставили поддон со мхом, ванночку с водой, горшочек с традесканцией, положили очищенную сосновую ветку и,  в завершении композиции, добавили огромную  шишку, привезённую с юга много лет назад. Затем,  во всё это великолепие был вселён ужонок. Временно.

  И вот уже два с лишним года ужонок, получивший имя -"Ужик"-  проживает в книжной полке и чувствует себя там полным хозяином. Он громко шипит, если кто-то подходит к полке или протягивает руку к стеклу. Весной и летом Ужик питается лягушатами, а зимой превосходно лопает  оттаявшие кусочки мороженой рыбы - мойвы или сёмги, другую -  он не признаёт за корм, достойный его внимания. Ужик подрос, поправился. Раны на его боку давно затянулись, но шрамы до сих пор видны, они есть даже на шкурках, которые ужонок меняет каждые три-пять недель.
С этими двумя обитателями Иришкиной комнаты Светик очень быстро нашел общий язык: он, просто-напросто, не обращал внимания ни на Чанку, ни на Ужика, равно  как и они не удостаивали Светика своим вниманием. Чего не скажешь о третьей обитательнице Иришкиной комнаты - вороне Варьке. Она была достойным представителем своего рода-племени: умная, хитрая, зловредная злючка, считающая себя единственной хозяйкой и Иришки, и её комнаты, да и всей квартиры в целом. За неполный год, который Варька жила в этой квартире, она заставила считаться со своей персоной не только Иришку, её маму, но и саму бабушку! Вселение этой особы в квартиру было громким, трагичным и скандальным - всё, как и положено вороньему племени.

                глава 4
   Прошлым летом Иришка с бабушкой стояли на балконе и наблюдали, как воронёнок учится взлетать с асфальта на машины и перелетать с машины на машину. За птенцом наблюдала и взрослая ворона, расхаживая по крышам гаражей-"ракушек".

   Птенец неудачно взлетел, не удержался на капоте машины и соскользнул на асфальт. Секунду он стоял в недоумении,  а затем важно заковылял в высокую траву за гаражами, как бы пытаясь спрятаться от своего позора.

    Иришка с бабушкой переглянулись и весело рассмеялись:  ну, чем не стыдливый ребёнок?
 
    В это время из магазина вышел  мужчина с сынишкой. У обоих в руках было по бутылке  с квасом. Они о чём-то оживлённо разговаривали и, прихлёбывая квас, неумолимо приближались по тротуару к угловому гаражу-"ракушке", за которым скрылся  незадачливый птенец вороны. Когда до угла оставалась всего пара шагов, ворона, сидевшая на крыше гаража, вдруг громко закаркала и взлетела. Набирая высоту, она продолжала каркать. Мужчина от неожиданности остановился,  сынишка сделал ещё пару шагов по инерции вперёд. В эту же секунду ворона спикировала прямо на  голову мальчугану, выставив лапы вперед и, успев одновременно ударить в голову своим клювом. Голова мальчика обагрилась кровью. Кровь тонкой струйкой сбегала на спину, капала на лицо и плечи. А ворона уже приготовилась к новой атаке. В воздухе появилось откуда-то ещё три вороны, которые неистово каркали, но кружили, пока, в отдалении от места события. Первая ворона уже вновь падала, нацелившись на голову мальчугана, но её атаку прервала бутылка с квасом, настигшая ворону, чуть-чуть не дотянувшую до цели своей атаки. Бутылку метнул отец мальчика. Раздался глухой удар, и ворона отлетела прямёхонько под колеса жигулей, выезжающих из-за угла дома. Машина остановилась. Мальчик громко плакал, размазывая слёзы и кровь по лицу. Отец подхватил сына на руки, беспомощно оглядываясь по сторонам. В небе появилась черная туча воронья, которая орала во все вороньи глотки и готовилась атаковать и мужчину с ребёнком на руках, и мужчину, вышедшего из своих жигулей  и ничего ещё не понимающего в этом бедламе…

   Первой пришла в себя и сориентировалась бабушка. Она скомандовала растерявшимся мужчинам:
-Быстро в подъезд!- и побежала к домофону открывать кодовый замок, а затем открыла дверь квартиры и, сказав на ходу Иришке:
-Звони в  скорую!- побежала на первый этаж.

   Не успела Иришка дозвониться до скорой помощи, как бабушка уже входила в квартиру в сопровождении двух ошарашенных мужчин и раненого, рыдающего мальчика.

   На улице стоял страшный вороний гвалт, заглушающий даже звук проезжающих по улице машин. Вдруг раздался удар по стеклу: одна из ворон ударилась о стекло кухни, пытаясь атаковать людей, находящихся в помещении. Бабушка  задёрнула шторы и поспешила  в Иришкину комнату, что бы закрыть балконную дверь.   Очень скоро она вернулась, неся в руках медикаменты,  необходимые для оказания первой медицинской помощи пострадавшему ребёнку. Бабушка стала промывать и обрабатывать рану на голове мальчика. Иришка, наконец-то, дозвонилась до скорой помощи. Она обстоятельно рассказала о том, какую и как мальчик получил травму. Врачи обещали скоро приехать.

   Закончив перевязку, бабушка предложила всем чаю, так как  ближайшие полчаса - час мужчинам на улице лучше не показываться.
-Вороны вас прекрасно запомнили и будут атаковать, если вы появитесь сейчас на улице.
-Но, почему? За что?- воскликнул мужчина из жигулей.

   Бабушка начала рассказывать всё, чему они с Иришкой стали  свидетелями. Иришка накрывала на стол. Потом все пили чай и слушали рассказы бабушки о воронах, об их сообразительности и злопамятстве…

   Иришка познакомилась  с раненым мальчиком. Он уже успокоился, представился Антоном. Иришка выяснила, что Антоша на год моложе самой девочки и никогда не видел ужей. Иришка позвала мальчика в свою комнату, где с гордостью показала своих питомцев. Антон пришел в восторг:
-И тебе всех разрешают держать в доме! У тебя классная бабушка и родители!
-У меня только мама. Папа погиб в автоаварии, когда я была совсем маленькая. Он работал шофёром и однажды был вынужден вывернуть руль, что бы не задавить собаку, выбежавшую на дорогу. Собаку он спас, а сам врезался в столб и погиб…

   В это время раздался звонок в дверь - приехала скорая помощь. Врачи осмотрели Антона и сказали, что его необходимо доставить в больницу. Антошин папа поехал с ними. Мужчина из жигулей тоже попрощался и отправился по своим делам.

   Бабушка с Иришкой вновь вышли на балкон. Три вороны, видимо - дозорные, прохаживались по крышам гаражей-"ракушек", но не пытались больше атаковать людей. Скорая и жигули уехали. На асфальте осталась лежать раздавленная ворона-забияка. Птенца было не видно.

   На следующее утро Иришка, как обычно, выскочила на балкон, что бы попрощаться с мамой, уезжающей на работу.
- Пока-пока,- сказала Иришка и помахала маме рукой. Мама в ответ улыбнулась и, махнув рукой, побежала на автобусную остановку. И в этот момент Иришка  увидела в палисадничке под балконом вчерашнего незадачливого воронёнка. Он сидел в траве, нахохлившись, а в трёх метрах от него, под кустом, распластался на земле кот, готовый к прыжку. Кончик хвоста у кота нервно подёргивался.

- Эй, брысь! Не обижай сироту слабую!- крикнула Иришка коту и пошла за бабушкой. Бабушка, выслушав внучку, налила  в большую кастрюлю воды и понесла ее на  балкон. И как раз вовремя: кот уже сделал своё чёрное дело - напал на воронёнка, схватил его за крыло зубами и передними лапами, а задними лапами бил по тельцу птенца. Вокруг летели пух и перья. Птенец громко кричал и отбивался  свободным крылом. Но на помощь к птенцу не спешила ни одна ворона - их просто не было в округе! Бабушка выплеснула воду из кастрюли на сплетённые тела кота и птенца. Кот от неожиданности выпустил свою жертву, подпрыгнул на всех четырёх лапах, дико заорал и бросился наутёк. Воронёнок остался лежать в траве, подёргивая головой и крылом.

- Да, Антона жалко, но воронёнок не виноват в том, что его защищала мать, - пробормотала бабушка и пошла на улицу. Вернулась она с раненым воронёнком в руках.

- Зло не должно порождать зло, а то весь народ озвереет,- промолвила старая женщина, приступая к обработке ран на теле воронёнка. Иришка смотрела на бабушку широко раскрытыми от удивления глазами:
- Бабуль, что ты собираешься делать с этой вороной? Не оставишь же ты эту злюку в доме?
- Именно это я и сделаю. Сейчас это не злобная птица, а несчастная, раненая сиротинушка, которая погибнет, если мы её не спасём.  Ну, вот, раны у Варьки не глубокие, скоро заживут.

   Бабушка посадила растрёпанного воронёнка на стол, а сама ушла на свою любимую кухню. Иришка с неприязнью смотрела на эту серую Варьку. Она никак не могла забыть раненого ни за что, ни про что Антошку. В комнату вернулась бабушка, неся в руках блюдце, на котором лежало мясо, порезанное тонкими длинными кусочками. Бабушка взяла за кончик один кусочек мяса и показала его воронёнку. При виде этого великолепия Варька присела, закатила глаза, раскрыла клюв, распустила крылья и мелко задрожала. Бабушка поднесла кусочек сырого мяса к клюву. Он моментально щелкнул, и мясо оказалось в глотке Варьки. Всё произошло так молниеносно, что Иришка не поняла, как это случилось: только что был кусочек мяса в бабушкиных пальцах, а теперь - его нет! Бабушка взяла следующий кусочек и вновь стала подносить к клюву. Варька от нетерпения подпрыгнула и схватила мясо вместе с бабушкиным пальцем.

- А-а-а!- вскрикнула бабушка, тряся рукой, на которой повис птенец вороны,- ах, ты, озорница, отпусти сейчас же! Мне же больно!- уговаривала женщина Варьку. Та, сообразив, что палец проглотить невозможно, раскрыла клюв и шлёпнулась на пол. Разобижено отвернулась от бабушки и смешно заковыляла к балкону.

- Так дело не пойдёт,- произнесла бабушка, покачивая ущемлённым пальцем,- Ириш, принеси, пожалуйста, деревянный пинцет, который лежит на столе в моей комнате.
   Девочка принесла пинцет, внимательно рассмотрев его по дороге.

- Бабуль, а откуда он у тебя и почему лежал на столе?
- Всё очень просто: в своё время у меня уже жила ворона, точно так же клевалась, и я была вынуждена попросить твоего дедушку сделать этот пинцет. А сегодня утром я его достала.
- Как, ты знала, что мы возьмём ворону?!
- Наверняка не знала, но что-то типа этого предполагала. Ну, хватит болтать. Пора кормить Варьку. Возьми пинцетом кусочек мяса и покажи его воронёнку. Да сама к нему не ходи! Жди пока птенец сам подойдёт к лакомству.

   А Варька уже ковыляла к куску мяса. Щёлкнул клюв - мясо исчезло, а ворона, поблёскивая глазками, выжидательно смотрела на Иришку.
- Да, на! На!- Иришка докормила Варьку оставшимися кусочками мяса. Насытившись, Варька почистила перышки крыльев клювом, какнула и важно проковыляла к балкону.
- Ну, вот, теперь за этой засранкой еще и убирать!- подумала девочка, но вслух ничего не произнесла и пошла за тряпкой в ванну.

   Так ворона Варька вселилась в Иришкину комнату. Сначала девочка относилась к ней неприязненно, но со временем  привыкла и даже по-своему привязалась к Варьке. Маленькая хозяйка разговаривала с вороной, а та её внимательно слушала, склонив голову набок, как будто что-то понимала. А может, и понимала, да не могла ответить?

   Однажды Иришка делала уроки. В это время позвонил Антон. Да-да, тот самый мальчик, раненый вороной. Пока Антошка лежал в больнице, Иришка с бабушкой его навестили там. Выяснилось, что он живёт в том же доме, где и Иришка, только в последнем подъезде. После выписки Антон  зашёл к бабушке поблагодарить её за помощь. И как-то само собой получилось, что Иришка и Антон подружились.

   Так вот, позвонил Антон и Иришка пошла к телефону, а когда вернулась после разговора в  комнату и села за стол, то не увидела своей ручки. Иришка наклонилась, посмотрела под столом, затем вышла в коридор к телефону - и там ручки не было. Войдя назад в комнату, девочка обратилась к вороне:
- Варь, ты ручку мою не видела? Мне надо закончить уроки, а то уже поздно.
- Ворона слушала, склонив головку набок. Затем, блеснув бусинками глаз, прошествовала к дивану и вытащила ручку из-под диванной подушки. Иришка взяла свою ручку, сказала Варьке: "Спасибо", - и почесала пальчиком шейку вороны. Та в блаженстве прикрыла глазки. Вот и думай теперь, понимает ворона человеческие слова или нет.

                глава 5
   Так вот, эта серая бестия с первого же дня невзлюбила Светика. Днями, когда в квартире никого из людей не было, Варька загоняла котёнка или под диван, или под швейную машинку, где Светик и дожидался хозяев в относительной безопасности. Но, как только кто-либо появлялся в квартире, так Варька взлетала на свою коряжинку, прикреплённую к стене под потолком, и делала вид, что совершенно не интересуется рыжим комочком с хвостом.

   Иришка догадывалась, что Светику достаётся от вороны, но ничего поделать не могла. Иногда Иришка говорила, обращаясь к Варьке:
- Подожди, подожди, вот Светик подрастет, наберется сил, тогда он тебе покажет, где раки зимуют!

   А Светик, то ли оттого, что был запуган вороной, то ли по другим каким-то соображениям. Всем своим крошечным сердечком привязался к Иришке. Стоило Иришке прийти домой, как Светик со всех лапок кидался ей в ноги и уже не отходил от нее ни на шаг. Если Иришка заходила в туалет или в ванную комнату, Светик садился у двери и, изгибая спину дугой и, поднимая хвостик "ёршиком", шипел на всех, кто в этот момент приближался к охраняемой  им двери. Даже на бабушку.

   Мама с бабушкой говорили, смеясь, Иришке:
-Ты приобрела самого преданного друга! В образе котенка ты принесла в дом щенка!

   Когда Иришка делала уроки, смотрела телик или играла в компьютер, Светик постепенно "просачивался" на колени девочки, а оттуда перебирался ей на плечи, вытягивался там "воротником" и, мурлыкая, засыпал. А Варя, взлетала на стол и выклянчивала у Иришки свою порцию ласки: вытягивала головку, чтобы девочка почесала ей шейку. После получения своей порции ласки от Иришки, ворона слетала на пол и засыпала, стоя у ног девочки.

   Прошло два месяца с момента вселения Светика в Иришкину комнату. Котёнок подрос, окреп. На улице уже отбушевала весна. До наступления лета оставалось считанные денёчки.

 - Скоро летние каникулы! Можно будет целые дни проводить с друзьями на улице или ходить с бабушкой в лесополосу искать "неведомые тропы". В этом бабушка большой специалист! С ней никогда не бывает скучно! - думала Иришка, как-то вечером прикрыв глаза и раскачиваясь в кресле, после выполнения домашнего задания.

   Вдруг Светик спрыгнул с плеч девочки и побежал в прихожую.
 - Ага, мамочка идет, - отметила про себя девочка, направляясь вслед за Светиком встречать маму, - и откуда Светик может знать заранее, что идет мама?
   Через минуту раздался звук вставляемого ключа в замочную скважину. Дверь открылась. На пороге стояла улыбающаяся мама. Иришка чмокнула маму. Из кухни выглянула бабушка:
- Ужин на столе!

   За ужином, улыбающаяся мама произнесла:
- Дорогие мои женщины! Поздравьте меня, а я в свою очередь, поздравляю вас! Сегодня исполнилась самая заветная мечта нашей семьи! Да. Мои любимые, я купила нам дачу! Теперь вы всё лето сможете отдыхать на даче, а я буду приезжать к вам в выходные дни!
   Бабушка положила вилку и почему-то вдруг заплакала, а Иришка вскочила с уголка, обняла и расцеловала маму, закружилась по кухне:
- Мамочка, ты самая расчудесная, ты наша золотая, любименькая мамочка!

   Когда восторженные эмоции поутихли, мама сказала:
 - Приготовьтесь к житейским сложностям, если хотите всё лето жить на даче. Во-первых - это не дом, а сарай, который стоит в отдалении от деревни метров на 500-800. Во-вторых - в нем нет электричества, воды, газа, печки, колодца и даже нет обычного забора. Зато рядом с сараем есть берёзовая аллея, берёзовая роща, есть крыша над головой. Если вас не испугают трудности, и вы захотите романтики, то дайте мне об этом знать через три дня. Объявляю эти три дня - днями размышлений. И эта тема закрывается. Да, ещё примите к сведению: там нет магазинов, врачей и, - мама хитро взглянула на Иришку, - нет палаток с мороженым и газированной водой. Всё.

                глава 6
   Леса, леса.… На многие километры в округе - леса, перемежающиеся болотами. Тишина. Глухая тишина зимой и, звенящая комариным звоном, тишина с момента таяния снега вплоть до первых заморозков. Иногда в звенящую тишину для разнообразия вливается летом перед дождём монотонный стрёкот кузнечиков. Любой посторонний звук читается, как раскрытая книга: метрах в ста шуршание травы - это змея переползает к месту обеда. Треск сучьев километрах в двух - это медведь идёт на просеку по малину. Топот по мягкой земле - это кабаниха с кабанятами пробежала к месту водопоя. Редко, очень редко человек забредает в эти места. Да и то не по своей воле. Как правило, это заблудившиеся в лесу охотники или грибники. Слишком хорошо охраняются эти места самой природой: лесными буреломами, гниющими болотами, комарьём звенящим, гадами ползучими, клещами сосущими, шершнями жалящими, зверьём диким, в этих местах мало пуганным. А пуще всех хранит это место сам хозяин. Нелюдим он. Не любит людей. Потому и охраняет своё жилище и округу от людишек. Вреда им не чинит, но глаза их отводит, от этих мест отворачивает. Зовётся-величается хозяин славным именем - ЛЕШАК.

   Долгонько хозяйствует в этих местах Лешак. Лет этак пятьсот, а может и все девятьсот. Кто эти столетия считал-то? Ни к чему это!

   Лешак хозяин справный. Места свои держит в порядке. Леса, болота, перелески наперечёт знает. Всё зверьё считает. Склоки болотно-лесные разбирает. Не чета он своим родственничкам дальним: лешим. Те уж измельчали давно. От лени своей разбазарили-то добро своё всё. По этому-то людишки и вытеснили леших с мест обжитых да насиженных: то дачи себе понастроили, то дороги проложили, а то и болота осушили, леса порубали, зверьё коренное истребили. Да про леших-то и забыли. Те ютятся по землянкам, да по дуплам и рады, что живы пока. Людишкам на глаза показаться боятся. Будто бы и нету их совсем, будто сгинули. Ну, да Бог с ними. Лешак - он не такой. Он себе цену знает! Людишек к своим местам не допускает. Хозяин он. Справный хозяин. Но в душе - мальчишка озорной. До сих пор "пофулюганить" случая не упустит. Вот тут случай был недавно. Годков-то этак тридцать назад, не более.

   Обходил Лешак свои владения, да наткнулся на русский дух, как на стенку. Фу-ты, ну-ты.  Опять ково-й-то занесло. Сгинул Лешак, только глазки зыркать оставил. Глядь: охотничек чешет. Справный охотничек. Упитанный такой. На шее бинокль болтается. Ружьё подмышкой зажато. Сапоги-то аж к куртке на постромках прижучены. Но лицо-то кисленькое. Видать дня три уж не ел. Тут Лешака-то  "фулюганчик" и одолел: аж пятки зачесались, хохотунчик щёки его надул, вырваться хочет, в груди так и распирает. Не удержался Лешак, разрешил себе любименькому "пофулюганить".

   Для начала предстал перед охотником длинноухим - выскочил из-под ёлочки, да медленными прыжками прямёхонько охотничку под ноги, будто и не видит его. Охотник ружьё своё вскинул, прицелился, да как завопит:
 - Пиф-паф.

Лешак от удивления аж остолбенел: что это? С ума сошел охотничек? Потом сообразил: патронов у охотника нет. Все в молоко всадил, раз голодным шляется. Вновь сгинул Лешак, да оборотился лаской. Чешет прямо на охотника. Подбежал к ногам, на колени вспрыгнул, коготками цепляясь, на плечи охотника перебрался, а оттуда на голову. Уселся на голове охотничка и ждет, что же будет. Охотник ружьё выронил, руками, как мельничными крыльями замахал, пытаясь сбросить с головы непрошеного наездника. Да не тут-то было! Сидит Лешак на дереве уже, да лыбится. А охотник, как волчонок за хвостом, на одном месте кружится, руками размахивает. За тем охотник сообразил, что на голове  нет никого. Осмотрелся по сторонам, ружьё в траве увидел. Присел на корточки возле ружья. Руками голову обхватил. А Лешак уж под ним гадом ползучим как зашипит! Охотничек как подскочит! Глаза вытаращил - на гадюку уставился. А гадюка к ружью подползла, да на нём кольцами свернулась. Охотник ногой по ружью-то как ударит! Гад сразу же и испарился, а ружьё в дерево как попадёт, да как выстрелит напоследок, да пополам и переломилось. Охотник ошалело смотрит на ружьё, головой встряхивает, будто уши заложило. А Лешак-то на ёлке сидит, хохотом заливается, будто филин ухает. Охотничек махнул рукой, да дале побрёл. Ружьишко-то так и не взял! Поделом! Не убивай беззащитных!

   Бредёт охотничек по лесу, а за ним Лешак с хворостиной, будто пастух за скотиной. По ногам охотника хворостиной обхаживает. По какой ноге хворостиной шлёпнет, - та шаг короче и делает. Так Лешак охотником и управлял, пока к дороге заброшенной не вывел. Не захотел грех на душу брать, в болоте охотничка топить.

   Вышел охотничек на дорогу, а Лешак ему в спину и шепчет:
Бог с тобой. Иди с миром домой, да в лес с ружьишком-то боле не шастай!
На том-то и расстались. Охотник по дороге побрёл, а Лешак к своему дому повернул. До дому-то путь не малый от дороги, вёрст двадцать будет. Шёл Лешак по лесам да по болотам, да про себя всё подхахатывал: вспоминал, как охотничек "пафкал", волчонком крутился, на гада злился.… Да.… На славу пофулюганил! От души! На долго развлёкся!

   А уж, на подходе к дому-то, взгрустнулось вдруг Лешаку: вспомнил другого охотника. Да.… Было и такое. Случаю тому лет эдак сто пятьдесят - сто семьдесят будет, а из головы не идёт. Нет-нет, да и вспомнится.

   …Людишки-то в то время попуганее были. Страх знали, да почитали. Про страх забывать им целая армия родственничков Лешака не давала: то леший  расшалится - грибников да ягодников по лесу плутать заставит, то лиходей путника в болото заманит, то старуха отшельница детей шуганёт. А молва-то - она ото рта к уху так и тянется. Роток молвил - сотня ушей услышала, да полсотни ротков открыла. Так-то. В то время это и произошло.

   Обходил Лешак свои владения, да русский дух по носу так и чесанул. Зыркнул Лешак туда, сюда, да охотничка-то и увидел. Идёт тот по лесу, ружьишко на плече. Все, как и полагается. Охотничек-то ростом вышел. Светлоголовый. Глаза-то - синющие, как небушко ясное. Идёт да посвистывает. И не видно того, чтоб голодал. Знать не блудит. Куда идёт - Ведает. Чувствовал Лешак, что охотничек не прост, да уж так захотелось пофулюганить, что терпежу нет. Отвёл Лешак взгляд охотника на куст лощины, а сам под берёзой огромным сохатым предстал. Рога на охотника выставил и ждёт, что будет. Охотник движение почувствовал, ружьё с плеча сдёрнул, на сохатого наставил, да как пальнёт! А Лешаку что? Да - ничего: пуля сквозь него, как камень сквозь воду. Охотник второй заряд послал. Тут Лешак на него и попёр. Хотел рогами наподдать, да не тут-то было. Отбросил охотник ружьецо, схватил руками рога лосиные, тело своё подбросил, и уселся прямо в развилку рогов. От наглости  такой Лешак растерялся. Мотнул башкой, пытаясь Охотника сбросить, а тот весело гогочет, сидя в рогах, как на троне.

 Сердиться начал Лешак. Понёсся по лесу густому, пытаясь ветками выковырять охотника из рогов, да не тут-то было. Перевернулся охотник в рогах. Ветки его по заднице хлещут, ногами он за рога уцепился, а руками шею лосиную сжимает, аж дыханье Лешака перекрывает. Остановился Лешак над  муравьиной кучей, да и сгинул. Охотник со всего маху в муравьиную кучу-то и шлёпнулся! Муравьи, дом свой защищая, на охотника накинулись. Под рубаху, в порты, под онучи поползли. Кусаются зло, едко. А охотник встал на ноги, отряхивается, смеётся:
- Эк, - говорит, - как меня угораздило-то! - поворотил к своему ружьецу. А Лешак у него на пути уж секачём стоит. Только хотел охотника клыком наподдать, как охотник его опередил и опять на спине оказался. Сидит - гогочет, в загривок вцепился. Взбеленился тут Лешак: никто его ещё не запрягал! Первый такой наглец попался. Оборотился Лешак прямо под задницей охотничка в ежа, тот со всего маху-то на иголки и шмякнулся! Вскрикнул от боли охотничек, схватил ежа, да разом все иголки ежиные выдернул из своей задницы. Размахнулся и забросил Лешака в кусты. Лежит Лешак в кустах в образе ежа и лапками слёзки с мордочки смахивает от обиды. А охотничек-то опять к ружьецу направился, насвистывая, да подхахатывая.

 Разозлился тут Лешак не на шутку. Принял свой образ и в мгновение ока призвал к себе три стаи волчьих. Успел-таки. Опередил охотника. Перед самым ружьецом-то и направил волчьи стаи на охотника. От того хохоток-то быстрёхонько отлетел, когда волки обходить стали, окружать. Лешаку тоже не до смеха. Уселся на сосне. Наблюдает. Охотник тут перекрестился, выхватил нож из онучей (его-то Лешак и не видел.), да и притёрся спиной к сосне. Ходят волки по кругу, сужая круг, но не нападают. А Лешак команды не подаёт. Интерес захватил: как-то всё будет? Без его участия.

   Молодая волчиха первая напала, да мгновенно и смерть приняла от ножа охотничьего. Вторая кинулась - та же участь её постигла. Младой волчонок, оскалившись, бросился на охотника. Тот его опередил - в полете волчонка ногой ударил. Волчонок от удара далеко отлетел, упал на поваленное бурей дерево, да заскулил, жалобно этак. Тут-то матёрый волчище и накинулся на охотника. Челюсти сомкнулись на ноге. Охотник нож со всего маху всадил в волчье ухо. Волк на бок повалился, увлекая за собой Охотника. Кровища кругом. Тут-то Лешак и очухался: "Ох, что же это я делаю? Он же мне всех волков передавит!". Мгновенно послал зверью команду разбегаться. Стаи волчьи бросились наутёк. А охотник в это время разжимал сведённые судорогой челюсти матёрого волка, освобождая свою ногу. Освободив, осмотрел рану. Глубокая, но кость цела. Дотянувшись, сорвал тысячелистник. Стал жевать его, да на рану класть. Разодрал исподнюю рубаху на ленты. Лентами теми рану перевязал. Затем отсёк головы убитых волков, да своим кушаком на дерево их повесил. А сам приговаривает: "Славно поохотился!". А Лешак зайцем оборотился, сидит в сторонке, наблюдает. Охотник, кончив своё дело, поворотился на восток, да перекрестился: "Благодарствую тебе, Боже!". Тут он зайца-то и приметил. А заяц лапку переднюю поднял, да тоже крест на себя наложил. Охотник остолбенел. Затем стал неистово креститься и приговаривать:
-Чур, чур, меня! Изыди, нечисть!
А заяц,  улыбаясь до ушей, тоже крестился.

 - Оборотень! Оборотень! - завопил вдруг охотник и бросился бежать. Так двадцать пять верст на одном дыхании до деревни и отмахал. Лешак, проводив охотника до конца своих владений, домой вернулся. До сих пор всё сокрушается, что четырёх волков потерял по глупости. Так-то вот…

   Плавные размышления Лешака были прерваны грохотом упавшего дерева. Лешак выглянул на улицу. Так и есть: старая подгнившая берёза не выдержала порыва ветра и свалилась метрах в десяти от дома Лешака.
- Пронесло! - Лешак оглянулся на свой дом. Пора бы и новым обзавестись. Да… Что-то последние лет этак двести обленился Лешак. Не хочется ничего делать по дому. Вот владения оберегать - это да, это интересно. А вот время на дом тратить - это жалко. Не каплет на голову и ладно. Когда-то, когда помоложе Лешак был, он не ленился. Каждые сто лет свой дом менял… Лешак вернулся в дом. Сел в кресло-качалку. Взял туесок с земляничным кваском и, потягивая квасок, опять предался воспоминаниям и размышлениям.

…Сейчас забавы пошли какие-то мелкие. То волчонка из туеска водицей окропит, тот со всех лап бежать бросится, а Лешаку уже радость. То к ежатам с корзиночкой червей в гости заявится, покормит их и доволен. То совой представится и зайчат попугает. Тоже в радость. Раньше такую же радость могла доставить сплетённая новая корзиночка, или, там скажем - кресло. А теперь - нет. Нет радости в вещах! Только в общении радость осталась. Да и то не со всеми. Вот на ежегодные сборки-то он пока ходит. По осени вся великая родня собирается. Делятся меж собой всем новым, впечатлениями, общаются. После сборки кто-то к кому-то в гости переселяется…

   Лешаку уж с полсотни лет эти сборки скучны стали: ничего особо нового там не услышишь. Тема одна главенствует: "обижают нас людишки! Землицу отбирают, зверьё убивают, леса вырубают, болота осушают, горы разрушают, пустыни наводняют, проще говоря - планету Матушку убивают…" И как бороться с этой напастью никто не знает.

   А тут и знать нечего! Экс-пе-ре-мен-ти-руй! Во! Если раньше, лет двести-триста назад, человечка можно испугать было на религиозной почве, то сейчас - дудки! Не боятся! Сами горазды Лешака в шок ввести. Да вот пример:

   Лет двадцать назад забрели в его владения мать с дочкой. Лешак не сразу их почуял, подпустил слишком близко к своему дому. А когда узыркал, да возле них оказался, то стал глаза им отводить. У матери-то отвёл, а младая пигалица углядела всё же дом-то его. Он зенки-то её отводит, а они не отводятся. Она матери дом-то его и кажет, а мать не видит. Говорит ей:

-Не фантазируй! Какой домик в глухом лесу может быть! - и дальше идёт, грибы собирает. Девчушка-то за ней пошла, а на дом всё оглядывается. Лешак тут и обернулся зайцем, сел у них на дороге, хотел вывести со своих земель, шугануть, что б не повадно было сюда шастать. Да что б пигалица забыла про дом его со страху. Вот сидит Лешак зайцем на дороге, ждёт, когда его заметят. Дождался. Мать увидела, дочку подозвала:
-Смотри, дочур, зайка какой.

   Вот Лешак и стал креститься. Пигалица, вместо того, что бы испугаться - обрадовалась. К зайцу так и рванула с криком:
- Мамочка, он из цирка сбежал! Его поймать и в цирк вернуть надо! На Лешака от такой реакции - столбняк напал. Аж лапу опустить забыл. "Куда это меня вернуть хотят? Я сам свой! Никуда не хочу!"- еле-еле сгинуть успел.

   Пришлось в тот раз ему под землю спускаться. Грибницы тормошить, чтоб грибами путь к дороге проложить, да пигалицу с матерью от дома своего увести. Так-то вот. Не пуганый сейчас народ пошёл. Никакой нечисти не боится.
Размышляя так, да потягивая квасок земляничный, закимарил Лешак в кресле-качалке…

                глава 7

  Через три дня состоялся семейный совет. На  повестке дня одна тема: "ДАЧА". Иришка, естественно, высказалась - "За!". Аргументы привела веские:
 - Мамочка, я, честное слово, обойдусь и без мороженого, и без газировки. А нашим животным необходим свежий воздух! Я буду слушаться бабулю. Я не буду ходить без бейсболки! Я очень хочу романтики!

   Эти аргументы мамой были выслушаны и приняты к сведению, но последнее слово оставалось за бабушкой. Два поколения с нетерпением смотрели на старшее поколение и с трепетом ждали его решения. А старшее поколение в лице бабушки смотрело на соё продолжение, на дочь и внучку, и думало: "Родные мои, как вы похожи! Иришка - вылитая мама, лет двадцать назад. Такая же егоза, шустрая, любознательная, добрая, отзывчивая. Только менее счастливая - нет папы. И я обязана, хотя бы частично, восполнить этот пробел всеми своими силами…" Дочь и внучка, ожидая решения бабушки, затаили дыхание. Бабушка вздохнула и произнесла:
-Да, я то же хочу романтики!
    Иришка, звонко расцеловав бабулю и мамочку, бросилась в свою комнату, что бы сообщить её обитателям о поездке на свежий воздух.

   Через пару дней наступили летние каникулы. Иришка окончила третий класс и перешла в четвёртый. Оставшиеся дни до отъезда на дачу, она проводила вместе с Антоном. По утрам Антошка заходил к Иришке, брал Варьку, сажал её к себе на руку. Светик вспрыгивал Иришке на плечи, и они вчетвером отправлялись гулять. Во дворе все уже привыкли к этой неразлучной четвёрке. Только иногда какая-нибудь собака облаивала Светика, но тогда Варька взлетала с Антошкиной руки и атаковала нападавшую. Почему Варька так рьяно защищала Светика на улице, сказать очень сложно: ведь дома она все так же продолжала загонять котёнка под диван или под швейную машинку. Может быть, она самоотверженно защищала Иришку, на чьих плечах сидел Светик? Кто знает. Ей одной было это ведомо. Но, как бы там не было, ворона отвадила собак от друзей.

   Иногда Антошка с Иришкой забирались в деревянный теремок над горкой, усаживались там и начинали мечтать о том, как Иришка будет отдыхать на даче. Для неё это дело было совершенно новым.

                глава 8
   Обычно летние каникулы Иришка проводила вместе с бабушкой в Москве, гуляя по паркам. Иногда они рано утром уезжали на электричке за город, в лес, гуляли там целый день, а вечером, переполненные впечатлениями, возвращались домой. В такие поездки бабушка обычно брала с собой фотоаппарат и фотографировала всё, что они видели. В Иришкиных фотоальбомах можно проследить все такие поездки и вспомнить, что интересного было в каждой из них. Например: на одной фотографии есть бревно, на котором греются на солнышке больше сорока прытких ящериц.

   В тот день, когда был сделан этот снимок, Иришка с бабушкой гуляли в загородном лесу. Вышли на лесную полянку. Ещё издали они заметили на поляне серо-коричневое бревно. Бабушка сказала:
-Пойдём к тому брёвнышку, присядем на него, отдохнём, перекусим и продолжим наш поход.

   Сделав несколько шагов в направлении бревна, бабушка и внучка изумлённо-испуганно остановились: бревно у них на глазах вдруг резко "разделось" и засверкало белизной на солнышке. Бабушка, приказав внучке стоять на месте, пошла к бревну, потом, рассмеявшись, вернулась к Иришке и, улыбаясь, прошептала:
-Я тебе покажу через полчасика что-то интересное. А пока пойдём пройдёмся по опушке.

   Через полчаса они вернулись к бревну, но подходили к нему уже с подветренной стороны. Шли очень тихо, стараясь даже не шуршать высокой травой. У бабушки наготове был фотоаппарат. Бревно было опять серо-коричневым. Иришка во все глаза смотрела на бревно и вдруг различила, что оно буквально усеяно ящерицами. Они сидели  так густо, что некоторые забрались на спинки и хвосты своих товарок, так как  места на бревне свободного от тел не было. Внезапно, резко, как по команде, ящерки бросились с бревна врассыпную. Кто-то из них бежал вниз с боков бревна, а кто-то даже прыгал в траву. В этот момент бабушка нажала на кнопку фотоаппарата. Так и появился этот снимок в фотоальбоме Иришки. А Иришка до сих пор с восторгом вспоминает, как у неё на глазах бревно дважды "раздевалось" - снимало с себя ящеркину одёжку и оставалось в ослепительно белой на солнце берёзовой коре.

   Антон в отличие от Иришки каждое лето всю свою жизнь проводил на даче со своей мамой. Там у Антошки была своя, дачная компания ребят. Вместе с ними он проводил целые дни. Антон с упоением рассказывал Иришке о том, как они гоняли на великах, как слушали РЭП, у кого из ребят какие плееры, диски, кассеты. Он посвятил девочку в тайну: кому из мальчишек, какая девчонка нравится. Поведал о том, что иногда к ним на дачу в свой отпуск приезжал Антошкин дедушка. С ним становилось ещё веселее: каждый день в час дня, дедушка собирал Антошкиных друзей и возил на своей машине всю ватагу купаться на озеро. Дедушка научил плавать и Антона, и всю его компанию. На пляже они играли в вышибалы, в волейбол, в бадминтон, в тарелочки. С дедом всегда было весело! Но отпуск кончался очень быстро, и дед уезжал в Москву. Тогда об озере ребята только вспоминали. А последний год у двух ребят появились самокаты, и они устраивали гонки на великах, самокатах и роликах.... Ты можешь гонять, на чём хочешь,- напутствовал Антон Иришку, - только не гоняй на баранах! У нас Ленка в прошлом году оседлала барана, захотела на нём погонять. Баран стал бешено скакать, вертеть башкой. Ленка не удержалась, шлёпнулась на землю, а баран разбежался, да так ей наподдал, что сломал Ленке руку. И все оставшиеся каникулы она провела в гипсе. Даже купаться ей было нельзя! Так что на баранах не катайся!

   Иришка возмутилась:
-Да не собираюсь я на баранах кататься!
-Конечно. Это я так, что б ты знала, что бараны опасные. А вот телята…- тут глаза Антона мечтательно прикрылись.
-Да ну тебя с твоими телятами! Пошли за лягушатами для Ужика,- прервала мечтания Антона Иришка…

   Пролетело несколько дней. Антошка уехал на свою дачу. А ещё через два дня наступил день отъезда на дачу и Иришки с бабушкой. Мама тоже смогла поехать вместе с ними на недельку, что бы помочь им обжиться на новом месте.

                глава 9
    Дача оказалась действительно сараем, правда, с крохотной верандой, с махонькой кухонькой и миниатюрной комнаткой.
-Ну и отлично! - оценила бабушка, - хоромы нам не нужны. Была бы крыша над головой, а уж интересную жизнь мы сами себе устроим. Ириш, выделяем тебе для твоих питомцев веранду.

   На веранде, на внутренней стене прикрепили полку с Ужиком, а под полкой на детский Иришкин столик поставили Чанкин ящик с одной стенкой из оргстекла. Иришка тут же насыпала в него песок и нарвала травки. Водворила туда черепаху и произнесла напутствие:
-Это твоя крохотная дачка, привыкай.

    Варьке в углу веранды у окна укрепили коряжину, но ворона не пожелала залетать в дом и устроилась на крыше. Светик же так устал за шестичасовую дорогу, что уснул прямо в корзинке.

   Так с обустройства сарая и началась дачная жизнь Иришки с бабушкой. Неделя проскочила незаметно в каких-то хозяйственных делах. А когда мама уехала в Москву, бабушка сказала:
-Теперь, когда мы немного привыкли к домику, можно начинать осваивать и лесные просторы. С завтрашнего дня этим и займёмся. Когда познакомимся с ближайшими окрестностями, тогда можно будет сходить и подальше в поисках приключений.

    После ужина Иришка с бабушкой вынесли маленькие стульчики и сели около домика, наблюдать закат солнца. Варька слетела с крыши и села бабушке на руку, склонила головку, прося этим бабушку почесать ей шейку. Ужик, наевшись головастиков, мирно спал, переваривая обед. Чана монотонно скребла лапами по оргстеклу, пытаясь выползти на волю. Ей невозможно было объяснить, что даже на пол в сарае её нельзя выпустить, так как в полу такие щели, что в них может свободно провалиться черепаха и в полтора раза крупнее Чанки. Светик, как обычно, возлежал на плечах Иришки и, мурлыча, дремал. Вскоре мурлыканье прекратилось - значит, Светик заснул. За ним и Чана успокоилась, перестала скрести лапами.

   Девочка о чём-то напряжённо думала, изредка встряхивая головой. Вдруг она звонко прокричала:
-Бабуля, скажи что-нибудь!
-Что сказать? - удивилась бабушка, - и почему ты так кричишь?
-Ой, бабуленька,  я подумала, что оглохла! Ты послушай - ничегошеньки не слышно! Не слышно голосов людей, собак, домашних животных! Не слышно ни одной машины! Как будто мы одни на всём белом свете!

-Да. Это - Великая Тишина Природы. Учись слушать эту тишину, понимать её и тогда узнаешь, что ты не одинока. Прислушайся. Что ты слышишь?…
-Шуршание.
-Это шуршит ветер, играя листочками деревьев в берёзовой роще. А это жужжит оса, нацеливаясь на гусеницу, для того, что бы убить её и оттащить на ужин своим малышам. Более басовито жужжит шмель, перелетая с клевера на клевер и собирая нектар и пыльцу с цветков.
-Да, теперь слышу. А это - комар звенит, нацеливаясь меня укусить, - сказала Иришка и шлёпнула, севшего на руку, комара.
-Точно подметила, это комары, - бабушка тоже шлёпнула комара на ноге, потом на шее, а потом дачницы схватили свои стульчики и влетели в домик, потому что вдруг, внезапно  появились полчища комаров и набросились на бабушку с внучкой.

   За окнами домика звенели комары, бились о стёкла и, вдруг они стали появляться в домике сразу и много. Все комары были слишком проголодавшиеся. Они с жадностью набросились на новоиспечённых дачниц, а те в ответ на комариную атаку были вынуждены воспользоваться реппелентом,  во избежание быть высосанными до последней капельки крови. Когда поползновения комариной армии были частично нейтрализованы, на улице уже сгустились сумерки. Солнце давно скрылось за верхушками елей ближнего леса, лишь более светлая часть неба указывала место захода светила за горизонт. Комнатка погрузилась во тьму. Дачницы зажгли свечки и присели за стол.

-Вот тебе и дачная романтика, - улыбнулась бабушка.
-Ничего себе романтика! Меня чуть не превратили в высушенную шкурку! А интересно, бабуль, Варьку грызут комары или нет?
-Чего не знаю, того не знаю. Но, судя по тому, что ворона не ищет Убежища в доме, то можно сделать вывод, что комары ей не докучают.
-Бабуль, в боях с этими комарами мы пропустили заход солнца!
-У нас ещё всё лето впереди, надеюсь, что мы ещё сможем понаблюдать и восходы, и закаты. А теперь давай-ка спать. Время уже час ночи.

                глава 10
   …Иришке снился сон: серо-синее море. Волны с пятиэтажное здание поднимают и со всего маху бросают в пропасть между волнами лодчонку, в которой сидят Иришка с бабушкой. Почему-то вместо рёва бушующего моря слышится звон посуды и истерично-возмущённый крик Варьки. На этот крик отзываются где-то вдалеке нестройным хором собаки…

   От крика вороны и хорового лая собак Иришка окончательно проснулась. В комнате очень темно, но можно различить силуэт бабушки, которая сидит на своём диванчике и держит в руке фонарик. Услышав изменение ритма дыхания девочки, бабушка прошептала:
-Иришка, ты не пугайся. Надень халатик, обуйся и пойдём, посмотрим, кто это к нам просится в гости.
Бабушка включила фонарик. Луч фонаря и родной голос бабушки немного успокоили Иришку. Она оделась.

   Домик ходил ходуном. Кто-то поднимал сарайчик и со всего маху опускал его на место, на толстые брёвна, на которых он стоял. Звенела посуда в полках. Варька истошно орала на улице, ей вторили собаки в деревне. Светик, изогнув спинку дугой и задрав хвост, прерывисто шипел, стоя на Иришкином  диване.

   Добраться до веранды оказалось делом сложным, так как при каждом ударе домика о брёвна, коленки подгибались, казалось, что ты теряешь опору и бухаешься в тартарары. Но дачницы всё-таки, взявшись за руки, справились с этой задачей. На веранде старая женщина посветила фонариком на улицу и потеряла дар речи: у стены стоял здоровенный кабан и спокойно тёрся боком об угол дома. Луч фонарика осветил глаз кабана. Кабан остановился в раздумье. Тогда, не сговариваясь, одновременно, дачницы вдруг затопали ногами. Кабан хрипло "хумкнув" бросился наутёк, а дачницы в изнеможении сели прямо на пол веранды.

-Да-а-а-а… - протянула бабушка через несколько минут, - такого я не ожидала.… Этот кошмар и в воспалённом мозгу не привидится…
-Бабуль, а он, ну, кабан, не мог о дерево почесаться? Обязательно о домик надо было?
-Да кто ж его знает! Кабан самый непредсказуемый зверь в наших лесах! Страшнее кабана - зверя нет…

   Немного придя в себя, дачницы поднялись с пола. Ноги у них были, как ватные. На этих "ватных" ногах они добрели в комнату, сели за стол, зажгли свечку и сидели молча. Каждая про себя переживала это приключение по новой. Вдруг обе дачницы вздрогнули и посмотрели друг на друга: кто-то стучал в дверь. Тук-тук… тук… тук-тук…

-Кого это ещё принесло? - Спросила бабушка, взглянув на часы, - три часа ночи! Не много ли посетителей для одной ночи?
-Тук… тук-тук, - ответили ей за дверью. Бабушка поднялась и, взяв фонарик, направилась на веранду.
-Кто там? - спросила она, подойдя к двери.
-Тук-тук… тук, - прозвучало в ответ.
-Да, очень разговорчивый посетитель, - проворчала бабушка, открывая дверь ночному визитёру. Когда дверь открылась, ворона бочком вошла на веранду и взлетела на коряжинку, приготовленную для неё людьми. Но, как только бабушка, закрыв дверь, пошла в комнату, Варька тут же покинула коряжину и направилась вслед за хозяйкой. В комнате Варька взлетела на голову Иришке, оттуда ущипнула Светика, уже просочившегося на плечи хозяйки, за ухо, после чего слетела на пол и пристроилась у Иришкиных ног, прикрыв глаза.

-Что это с ней? - спросила девочка.
-Тоже, наверно, испугалась, - предположила бабушка. Остаток ночи прошёл тихо-мирно. Спать дачницы легли тогда, когда небо на востоке осветили первые лучики солнца.

                глава 11
   Проснулись родственницы поздно. За завтраком они обсудили ночное происшествие и пришли к заключению, что, хотя кабан и самый страшный зверь в наших лесах, но не сидит же он, в самом деле, за  каждым пнём! И так, приказав самим себе забыть все страхи до Москвы, дачницы отправились осваивать лесные просторы.

   Первые дни дачницы, становясь путешественницами на время прогулок, проходили опушки лесные, примечая и запоминая места, но с каждым днём они всё больше углублялись в лес. Варька не отставала, летала все прогулки над ними, иногда исчезая на час-полтора, но всегда находила наших путешественниц везде, куда бы они ни забрели. Светик путешествовал на плечах Иришки, боясь спрыгивать на землю.

   Через пару недель в лесу появились первые грибы, и дачницы стали брать с собой на прогулки корзинки. И пустыми их никогда домой не приносили. Ах, какие чудо грибы им попадались! Таких в Подмосковье и не увидишь за всю свою жизнь!

   Светик постепенно стал осваиваться в лесу. Иногда он спрыгивал с плеч любимой хозяйки и шёл за путешественницами следом, пока не попадал в высокую траву. Тогда, не видя людей, котёнок поднимал такой крик, что слышно было за полкилометра. Иришка возвращалась, брала Светика на руки, гладила, успокаивая, и приговаривала:
-Ну, что ты, дурашка, разве я тебя брошу? Успокойся, мой любимый, я с тобой.
   Котёнок перебирался с рук девочки на её плечи, поудобнее устраивался там, тяжко вздыхал и начинал мурлыкать.

   Помимо грибов дачницы приносили из леса какие-нибудь лесные сувениры. Например, однажды им попался трутовик по форме очень напоминающий овечку. Иришка прихватила его с собой, а так же нашла ещё маленький трутовичок. Дома, на даче, она приклеила маленький трутовичок на место хвостика, и трутовик - овечка принял вполне завершённый вид. Эта поделка заняла место на полке Ужика. Скоро к ней добавились новые поделки из трутовиков: Лягушка, Индюк, Пастушка, Чучундрочка. Однажды дачницам попался такой большой трутовик, что они еле-еле принесли его домой. Из этого трутовика-гиганта бабушка сделала красивое настенное кашпо для традисканции.

   Бабушка научила внучку делать кулёчки под землянику из подручных материалов: листьев лопуха, мать-и-мачехи, бересты. А земляники в этих местах оказалось великое множество! Дачницы наварили варенья из земляники, насушили этих ягод. Короче говоря, сделали земляничные заготовки на зиму.

   Ещё одно занятие нашла для себя Иришка: гуляя по лесу и, высматривая интересные трутовики, девочка обратила внимание на то, что кора на деревьях совершенно разная. Она, конечно, об этом знала и даже могла по кусочкам коры определить, с какого дерева кора: осина, берёза, сосна, ольха.… Но теперь Иришка заметила, что даже на деревьях одного вида, кора совершенно разная, можно сказать - художественная. Теперь Иришка стала приносить из леса не только трутовики, но и кору с упавших деревьев.

   На терраске девочка устроила себе рабочее местечко, где делала поделки из трутовиков и коры. Из коры она вырезала приглянувшиеся ей кусочки, подбирала и наклеивала их на плотный картон. Иногда добавляла детали из лишайника или сухих веточек. В итоге получались настоящие картины. Бабушка переименовала терраску в мастерскую юного умельца. Старая женщина, хозяйничая по дому, никогда ничего в мастерской девочки не трогала, не мешая творческому занятию любимой внучки. Но однажды за ужином сказала:

-Ириш, мы на даче уже месяц, а ты всё со мной и со своими питомцами. Ты "букой" не станешь? Ножки у тебя молодые, сбегай в деревню, познакомься с местными ребятами, с дачниками…
-Бабуль, - прервала её Иришка, - со всеми я уже успела перезнакомиться…
-Когда?!! - бабушка от удивления даже звякнула вилкой о тарелку.
-Пока мы стоим в ожидании хлебовозки и автолавки. И знаешь, бабуль, они все такие же, как и в Москве, и у Антона на даче. Одни и те же темы для разговоров: у кого, какой плеер, велик, ролики; какую музыку слушают; в какие компигры играют и последняя фишка: кто кого "любит". Мне это в школе надоело! Мне интересно то, что я сейчас делаю, мне интересно в лесу, мне интересно с тобой! Как только мне это надоест - убегу к ребятам! Заверяю стопудово! Но это когда грянет полный отстой! А пока мой шнурок в стакане, я тащусь от леса и балдею от твоего прикида: фартук на джинсах - это клёво, равноценно шортам с капюшоном и носкам на подтяжках!

   На последних словах бабушка широко открыла глаза, потом крепко их зажмурила, выронила вилку из руки и замотала головой:
-Стоп! Переведи! Бред какой-то! Ты часом не заболела?
Иришка засмеялась:
-Бабуль, я тебе сказала на том языке, на котором сейчас говорят дети. Перевожу на общепринятый язык: как только мне это надоест, убегу к ребятам! Обещаю. Когда станет совсем скучно. А пока мама дома, я восхищаюсь лесом и восторгаюсь твоим нарядом: фартук на джинсах - это экзотично!
-Да.… За ходом твоих мыслей мне не угнаться. Старею, - расстроилась старая женщина.

   Иришка встала из-за стола, обняла бабулю, чмокнула её в нос:
-Ты у меня - самая молодая бабулечка на свете! Самая клёвая и классная! Супербабушка!… Да, бабуль посмотри, что я сегодня сделала, - с этими словами Иришка сбегала на веранду и вернулась с новой картиной.

   Картина была размером тридцать на пятьдесят сантиметров. На ней был воссоздан уголок глухого леса с буреломом и старым ветхим пнём. Пень, казалось, устал стоять в земле и пытается освободить свои корни, что бы куда-то бежать и это ему наполовину удалось. В освобождённых от земли корнях видна чья-то нора. Из глубины этой норы, прямо на вас смотрят два любопытных зелёных глаза.

   Бабушка внимательно посмотрела на картину:
-Девочка моя, ты очень тонко передала ощущение глухомани. Но от картины веет неосознанным ожиданием ужаса. Откуда это ощущение у тебя?
-Не знаю, бабуль, - Иришка пожала плечиками, - так получилось!
-А ты знаешь, что твоя мама, когда была маленькой, тоже делала картины?
-Рисовала?
-Нет, делала.
-Тоже из коры?
-Нет. Она их делала из семян растений.
-А где эти картины? Почему я не видела ни одной?
-Мама их все подарила друзьям и знакомым.
-А почему…
-Почемучка моя, давай-ка допочемучкаем завтра, а то свечки уже догорают, пора бы и поспать…

   Утро выдалось прекрасным! Ярко светило солнышко. За окном весело тренькали и щебетали птицы. По дощатым стенам сарая выбивали звонкую дробь коготками ящерки, устраивающиеся поудобнее для принятия солнечных ванн. Под домом на кого-то недовольно пыхтел ёжик. Иришка выбежала на улицу. Тёплые солнечные лучи приняли её в свои ласковые, нежные объятья. Небо над головой было голубым-голубым. Его бескрайние просторы бороздили легкие белые облака, принимающие забавные формы: вот плывёт облачный крокодил, постепенно он теряет хвост, лапы вытягиваются, и он превращается в милую таксу. Иришка на секунду зажмурила глаза, думая и гадая, что же получится из таксы? А когда открыла глазки, то увидела вместо таксы - жирафа. Чудно. А вот плывёт в неведомую даль косолапый мишка. Он широко раскинул свои лапы, пытаясь обнять безбрежное небо, но, потеряв в полёте лапы, оказался свиньёй. Чудны и чудны твои неуёмные фантазии, небо!

-О чём задумалась, Ириш?
-Бабуль, сегодня нет ни автолавки, ни хлебовозки. Воду мы вчера наносили. Давай пойдём сегодня в лес на целый день!?
-Согласна.

   После завтрака сборы были не долгими, так как рюкзачок Иришки всегда был наготове со всем необходимым в лесу: фотоаппаратом, аптечкой, пакетиками, флягами с водой. Дачницы добавили только бутерброды для себя и сыр для Варвары со Светиком и отправились на поиски приключений.
 
   Топая по лесу, Иришка весело разглагольствовала: - Бабуль, а всё-таки мы с тобой молодцы!
-Почему?
-Во-первых: мы с тобой отважные, ничегошеньки не боимся. Во-вторых: мы с тобой никогда не скучаем. А в третьих: здорово, что мы даём названия запоминающимся местам в лесу! Ну, вот, как бы я тебе объяснила, что хочу пойти по лесной дороге, где мы с тобой видели осиное гнездо? Ведь дорог в лесу много и гнёзд осиных полно. Так можно и запутаться. А теперь я говорю: "я хочу пойти по Осиной дороге", и ты понимаешь, что это лесная дорога, на которой мы с тобой наступили на осиное гнездо, осы нас атаковали, и мы бежали от них, пока не выдохлись. А потом назвали эту дорогу - ОСИНОЙ.

Бабушка улыбнулась:
-Да, быстро же мы тогда бежали от ос. Накрепко запомнилась та лесная дорога!
   Иришка с бабушкой вышли на лесную поляну, от которой в разные стороны, словно лучи от солнышка на детских рисунках, расходились лесные дороги.
-Ну, внучка, выбирай, по какой дороге мы с тобой сегодня пойдём? Давай, сегодня исследуем эту лесную дорогу, которая находится между Осиной и Речной дорогами? По ней мы ещё ни разу не ходили.

                глава 12
   Бабушка кивнула головой, и путешественницы двинулись по выбранной дороге, внимательно рассматривая всё на пути. Бабушка сфотографировала Иришку с большим, точнее - огромным подосиновиком, который вырос до размера футбольного мяча. По дороге лакомились черничкой. Вдруг бабушка сделала знак остановиться и к чему-то прислушалась. Иришка тоже стала вслушиваться в лесную разноголосицу: где-то вдалеке выбивал дробь дятел, звенели голодные комары, где-то, невидимый, кричал ястреб, наводя страх на мелких пичуг. В лощине недовольно пискнула мышь. Ветерок лёгким шелестом листвы рассказывал лесу о своих странствиях. В поваленном дереве скрежетали личинки короедов... Это всё обычные лесные звуки. Но было что-то ещё, что-то неуловимое, но вызывающее чувство настороженности. Ощущение чьего-то присутствия.

   Светик на плечах Иришки вдруг принял воинствующую позу: изогнув спинку коромыслом, превратив хвостик в ёрш для мытья бутылок, вцепившись всеми когтями в Иришкины плечи - зашипел. От неожиданной боли девочка непроизвольно вскрикнула, и в этот момент из-за куста, в нескольких метрах от путешественниц, на дорогу выскочил лось! Секунду зверь и люди смотрели изумлённо друг на друга. Первыми нервы сдали одновременно у животных: Светик, соскочив с плеч Иришки, бросился бежать в одну сторону леса от дороги, а лось ломанулся в противоположную. Путешественницы остались стоять в оцепенении на дороге. Постепенно они стали приходить в себя. Треск сучьев под копытами лося затихал далеко в лесу. Светика нигде не было. Варьки тоже не было видно. Дачницы переглянулись и, не сговариваясь, пошли в том направлении, куда убежал котёнок. Они звали его по имени, обещали золотые горы, если он отзовётся. Иногда они останавливались и прислушивались, в надежде, что Светик подаст голос, но всё было тщетно. Котёнок пропал! Уже в сумерках путешественницы повернули к дому. Иришка молча размазывала слёзы по щекам. К даче пришли в темноте, глухой ночью.

   Почти неделю дачницы ежедневно приходили на Лосиную дорогу и возобновляли поиски котёнка. Искали до темноты. Однажды, даже. Остались ночевать в лесу у костра, что бы не тратить время на дорогу. Но поиски оказались безрезультатными. Светик пропал.

    Варька сопровождала дачниц в походах по поиску Светика, что-то высматривала с высоты своего полёта, но ничего не говорила о том, что видит. Это же всего на всего - птица! Хотя, дома она стала часто садиться на голову Иришки, внимательно оглядывая плечики и спину девочки, будто бы высматривала: а не тут ли где спрятался рыжий хвостатый комочек?..

                глава 13
   …А Светик, спрыгнув с плеч девочки, бежал, не разбирая дороги, до тех пор, пока были силы. Когда же силы стали покидать котёнка, он упал на землю, прижался к ней всем своим тельцем, пытаясь стать незаметным. Сердечко колотилось в груди часто-часто. Лапки совершенно не слушались хозяина, лишь изредка по ним пробегали судороги, и тогда кончики лапок непроизвольно подёргивались. Была уже глубокая ночь. Темнота окутала лес. И хотя котёнок видел всё, но видеть ничего не хотелось. Светик закрыл глаза…

   Первое, что почувствовал котенок, проснувшись, это были голод и жажда. Вслед за ними пришла боль. Болело всё, но особенно лапки и спинка. Котёнок мяукнул. Никто не отозвался. Котёнок ещё и ещё, раз за разом  мяукал, потом заорал благим матом.… Но его никто не слышал и не спешил к нему на помощь. Светик с трудом поднялся и побрёл между корней деревьев, не разбирая дороги. Иногда он останавливался и кричал, но хозяйки не отзывались и не спешили его накормить. К вечеру набрёл на какую-то вонючую лужицу, полакал грязной водички и ему стало немного полегче. Котёнок побрёл дальше,     изредка  зовя хозяек…

   …К концу пятых суток котёнок охрип, и из его пасти вырывались вместо мяуканья какие-то странные дикие звуки. Очень хотелось есть. Котёнок попробовал поймать землеройку и это ему удалось, но от неё исходила такая вонь, что бедняга не смог её съесть…

                глава 14
   Лешак в очередной раз обходил дозором свои владения. Кое-где наводил порядок, а в основном решал важный для себя вопрос: стоит ли менять избушку или она простоит ещё одно столетие? Или хотя бы лет пятьдесят? Вопрос был для Лешака жизненно важным и занимал все его мысли. Двести лет назад он выбрал удачное местечко для своего нового домика: красивейшая поляна, с трёх сторон ельничек, с одной стороны березнячок, молоденький дубок, из-под корней которого выбивается хрустально-чистый родничок. Родничок и сейчас весело бежит из-под земли. Лешак за ним приглядывает. Чистит ежегодно. А вот полянка заросла берёзками. В дуб лет полста назад попала молния и сожгла его. Ельник давно состарился и стал заболачиваться, и тут уж Лешак бессилен. А теперь уже и березнячок старится и не выдерживает порывов ветра. Да, пожалуй, надобно строиться. Тогда надо приглядеть новое местечко под дом. Ха, но если строиться, то тогда года на два придётся окунуться в хозяйственные дела: мебелишку новую соорудить. Качалочку новую сплести, да и посудку обновить. Ну не тащить же, право слово, старьё да рухлядь в новый дом! Нет! Нельзя пока строиться! Вон людишки опять загуртовались. Повадились толпами на восточную часть его, Лешака, владений захаживать. Удумали чего: лес рубить, древесину сжигать, да на пустом-то месте уж дома ставить! Не нужны людишки в угодьях Лешака! С первыми наплывами людишек Лешак справился. Но знает, что те не успокоятся. Значит, нужен глаз да глаз за восточной частью угодий. А какой может быть досмотр, ежели стройкой заняться? Нет, надо строиться. Что если следующее упавшее дерево угодит прямо на избу? Ведь всё гнилое…

   Размышления Лешака были прерваны совершенно не знакомым ему звуком. Лешак зыркнул по сторонам и оторопел: на него медленно двигалось нечто. Такого Лешак не видел уж лет триста. Раньше-то может и видел, да запамятовал уже. Это нечто было мелкой пародией рыси, но с длинным хвостом и без кисточек на ушах. Да к тому ж тощее, с облезлой рыжей шкуркой, усеянной клещами, слезящимися глазами, еле волочившее свои хиленькие лапы и пытающееся ещё и орать. Лешак смотрел на это нечто, пытаясь определить: чьего это роду-племени существо, как вдруг его резануло чувство, забытое им уж веков с пяток назад. Это чувство сдавило горло, заставило сжаться сердце, перехватило дыхание. Это чувство - чувство жалости пробудило и другое чувство - чувство сострадания и страха за жизнь этого незнакомого существа. Лешак, удивляясь на самого себя, вдруг схватил это полуживое существо на руки и заметался с ним по лесу, лихорадочно соображая: надо срочно этого детёныша накормить! Вопрос - чем? Шёл по траве. Её не ел, значит, траву не ест. Лешак наткнулся на старое поваленное дерево. Положил котёнка на землю. Отдирая кору, набрал личинок короедов и предложил их рыжему чуду. Тот не среагировал. Лешак вывернул из земли замшелый пень, набрал червей - любимейшее лакомство ежей, но и на это подношение рыжий крохотулька не среагировал. Тогда Лешак вновь взял тощенькое тельце в руки, прижал к своей груди и сгинул, мгновенно переместившись к норе старой лисицы, у которой были лисята сосунки. Приплод у лисицы в этом году был очень поздний.

   Лисица как раз кормила лисят, развалившись в своей норе. Лешак подложил к ней под брюхо котёнка. Тот почувствовал запах молока, но не мог сообразить, где оно. Котёнок взвыл от голода и безнадёжности. Лисица огрызнулась и попыталась цапнуть непрошеного сосунка, но Лешак вовремя отвёл пасть зверя в сторону:
- Не замай! Спать! - внушил Лешак лисице, а сам сгинул, но через минуту объявился с плошкой в руке. Он нацедил молока от лисицы в плошку и поднёс к мордочке котёнка. Котёнок теранулся головой о руку Лешака и принялся с жадностью лакать молоко. Когда пришло первое насыщение, котёнок свернулся калачиком и благодарно заурчал. Лешак нацедил ещё молока, взял на руки котёнка и переместился с ним к себе в избушку.

 Там он первым делом откупорил лощиновое масло, смазал всех клещей и положил котёнка на чистый холст в центре комнатёнки, сам склонился над ним и боярышниковой иглой удалил всех выползающих клещей. Ранки смазал собственноручно сваренной мазью. Во время всех этих манипуляций Лешак поймал себя на том, что разговаривает не мысленно сам с собой. а вслух с рыжим крохотным существом! Это Лешака очень удивило. Давненько он не разговаривал вслух. Приноровился общаться мысленно. Но, почему-то, это отступление от правил даже понравилось Лешаку. Он с удовольствием вслушивался в звук своего голоса и с таким же удовольствием слышал в ответ урчание котёнка.

   После лечебных процедур перед Лешаком встал вопрос: чем кормить рыжего хвостатика? У всех животных в его владениях сейчас уже нет молока, разве что только у старой лисицы, но это редчайшее исключение, да и то, не сегодня, так завтра молоко исчезнет. Значит надобно придумать, где и как достать пищу крохе. Лешак прикинул так, да эдак. Взвесил все "за" и "против" и сгинул из избушки, моментально очутившись в образе волка у коровьего стада. Он припал к земле, положив голову на лапы, и застыл в ожидании. Ждать пришлось не долго: пёстрая корова бочком, да тишком отдалялась от стада. Оглянувшись на пастуха, корова вошла в лес и целенаправленно отправилась на соседнее поле, пересекая лесополосу. Лешак тоже зыркнул на пастуха - тот безмятежно спал, развалившись в тенёчке на опушке леса. Лешак стал незаметно подходить к корове, пока та его не почувствовала. Учуяв волка, корова бросилась бежать, не разбирая дороги в глубь леса. Лешак принял свой  прежний облик, возникнув на пути коровы. Та мгновенно остановилась как вкопанная. Лешак, успокаивая корову голосом, мысленно приказал ей идти за ним следом. Он привёл корову на место заброшенной деревни, где надоил молока в крынку, и внушил ей удовольствие от лакомства. Затем он легонько шлёпнул корову по шее и та, повернув, отправилась к своему стаду. Теперь-то каждый день, невзирая ни на что, эта корова будет приходить в заброшенную деревню, а Лешак будет доить её. Так решился вопрос с питанием крохи.

   Ну и расчудесная жизнь началась у Лешака с появлением в доме Крохи! На Лешака свалилась целая куча забот, и он был рад им. В первый же вечер пребывания Крохи в избушке, Лешак очень сильно напряг свою память и вспомнил, где встречал таких очаровательных существ: у людей! Там, в той, прежней жизни. Вспомнил, что звать их коты, кошки, киски, котяры. Что привязаны они к месту, где живут. Что питаются мышами. Вот! Этого-то "добра" - навалом!

   Лешак оборотился совой, поймал мышь и предложил её котёнку. Тот долго принюхивался к ней, а когда полу придавленная мышь сделала попытку бежать, котёнок вдруг преобразился: весь напрягся, как сжатая пружина, прижался к земле, следя за мышкой. Только кончик хвоста непроизвольно подёргивался от напряжения. И вдруг - прыжок! Мышь в когтях! Очень быстро от мыши остался лишь клок шёрстки. Лешак ликовал! Ай, да, молодец, Лешак! Память ещё цепкая! А Кроха-то! А Кроха, ну, чистый хищник! А с каким аппетитом слопал мышь! - умилялся Лешак, - а как грациозно прыгнул! А как изящно умывается лапочкой!..

   Со временем Лешак подсмотрел, как Кроха охотился на бабочек, но ни разу поймать не смог. Тогда Лешак сам стал ловить бабочек и подносить их в качестве подарков котёнку. Тот их с важностью принимал, но не ел, а играл с ними. Вот была Лешаку потеха: наблюдать за игрой котёнка! А сколько радости ему доставляли разговоры с Крохой! Ведь это же счастье - высказать кому-то свои мысли! Да ещё когда тебя внимательно выслушают и не сменят тему разговора, не прервут на полуслове!

   Когда котёнок выходил из дома, Лешак зорко следил за ним, что бы тот не потерялся, что бы не пропал, что бы не попал в какую-нибудь неприятность. А то однажды Кроха в погоне за птичкой влез на дерево, а слезть не мог. Он сидел на ветке и жалобно этак мяукал, пока Лешак не снял его. Испуганный высотой, котёнок дрожал мелкой дрожью. Лешак его еле-еле успокоил.

   Лешак постепенно начал оттаивать душой, общаясь с рыжим существом, которое абсолютно не поддавалось внушению и делало только то, что само желало в данный момент. Лешак чувствовал себя помолодевшим лет этак на восемьсот. В нём пробудились такие чувства, как забота, обожание, сострадание и даже - страх! Страх за Кроху!

   Теперь Лешак не обходил свои владения, а быстренько их обзыркивал, перемещаясь в мгновение ока, пока Кроха - так обозвал Лешак котёнка - спит.

                глава 15
   Однажды Лешак задержался, выпроваживая из своих владений незваного грибника, а когда очутился в своей избушке, то увидел, что Крохи там нет! Лешак заволновался, обзыркал окрестности. Нет! Как в воду канул! Лешак мысленно и вслух звал Кроху, тот не отзывался! Лешак расстроился. Мысленно он перебрал все ужасы, которые могли случиться с Крохой в этом диком страшном лесу.
-Кто же мне будет отвечать урканьем? Кому же я буду чистить ушки? Для кого мне теперь ловить бабочек? Кто будет меня ждать в избушке? Кто мне скажет "спасибо" за молочко? - причитал Лешак, стоя у порога своего домика, как вдруг ему показалось, что Кроха ему ответил: "Вяу"! Звук донёсся откуда-то сверху. Лешак обзыркал все деревья и увидел своего ненаглядного котёнка. Тот сидел на самой верхушке огромной берёзы, да не один. Какая-то противная серая ворона сидела рядом и изредка дёргала Кроху своим клювом за уши, а тот взмахивал правой передней лапкой, отмахиваясь от нее. Берёза сильно раскачивалась под порывами ветра, грозя в любой момент сбросить котёнка на землю.
 
   Лешак моментально очутился на макушке дерева, схватил Кроху и спустился на землю. Кроха вырывался из цепких рук Лешака, орал благим матом, царапал его всеми двадцатью кинжальчиками, кусал всеми четырьмя клыками, но Лешак не чувствовал боли, он только успокаивал разъярённого котёнка, считая, что тот напуган вороной и высотой. А ворона, между тем, сделала несколько кругов над избушкой Лешака и скрылась в неведомом Лешаку направлении.

   Эх, если бы Лешак не был так занят успокаиванием Крохи, то он бы обязательно зыркнул, куда это скрылась серая бестия, но он впервые допустил такую оплошность! Да и потом, это же всего на всего обычная серая ворона.

                глава 16
    
   Прошёл почти месяц с момента исчезновения Светика. Иришка с бабушкой жили на даче, но в лес больше не ходили. Жизнь у них пошла какая-то скучная. О чём бы они не начинали говорить, всегда разговор переходил на Светика. Обе сразу замолкали и расходились по своим местам: бабушка - на кухню, Иришка - на веранду. Вот ведь удивительно: жили, себе не тужили до появления в доме котёнка. С появлением Светика, вроде бы ничего не изменилось: так же были дружны, веселы. А вот с его исчезновением образовалась какая-то пустота, которую совершенно нечем заполнить! Да ещё глубокое чувство вины за жизнь крохотного существа терзало обеих дачниц. Одну - за то, что приучила котёнка ходить везде с собой, а другую - за то, что не смогла предвидеть такую ситуацию. Обе страдали молча. Каждая из них была уверена в гибели Светика, и каждая винила в этой беде себя.

   Варька тоже вела себя очень странно: каждое утро она куда-то улетала и прилетала только ночевать. Бабушка сказала как-то Иришке, что надо быть готовым к тому, что Варька, в конце концов, предпочтёт свободу их дому. Ну, к этому-то девочка была готова с того момента, когда стали брать Варьку на прогулки ещё в Москве.

   Как-то Иришка сидела на веранде, бесцельно перебирая кусочки коры. Ничего не хотелось делать. Бабушка мыла посуду. Тут и появилась Варька. Она заглянула с крылечка на веранду, увидев там маленькую хозяйку, заковыляла к ней. Подойдя к девочкиным ногам, ворона вдруг распустила крылья, присела и оглушительно каркнула. Иришка от неожиданности вздрогнула:
-Ты что?
Варька взлетела на голову девочки и слегка ущипнула клювом её за ухо.
-Ой! - громко вскрикнула Иришка.               
-Что здесь происходит? - поинтересовалась бабушка, появляясь на веранде и снимая фартук.
-Она больно щиплется! - пожаловалась Иришка, а ворона пулей вылетела на улицу и стала кружить над сараюшкой, громко каркая. Дачницы вышли из домика. Варька, всё так же горланя, полетела в сторону деревни. Дачницы проводили её взглядом. Но ворона тут же вернулась, спланировала на голову девочки и опять ущипнула её за ухо.
-Прекрати баловать! - бабушка замахнулась фартуком на ворону. Та увернулась, но ухватила клювом фартук и отлетела с ним метров на десять. Бросив фартук на землю, ворона села возле него.
-Ах ты, озорница! - бабушка пошла к вороне. Та, опять схватив фартук, переместилась ещё метров на десять ближе к деревне.
-Стоп, остановилась бабушка, - Ириша, а ведь Варвара нас куда-то зовет. Ну-ка быстро собирайся по-походному, да не забудь взять воды и фонарики. Чует моё сердце, что идти придётся далековато. Варвара, подожди, мы сейчас соберёмся, - закончила бабушка, обращаясь уже к птице. Та слушала молча, склонив головку на бок, и поблёскивая чёрными глазками-бусинками.

   Сердечко Иришки ухнуло куда-то вниз: "Светик жив!" - мелькнула мысль. Девочка вбежала в дом и стала лихорадочно собирать рюкзак, не забыв положить солиднейший кусок сыра для… кого-нибудь.

   Через пять минут дачницы вышли из дому экипированные по- походному. Ворона всё так же сидела возле фартука. Увидев, что дачницы закрывают сарай, Варька медленно полетела в сторону деревни, а дальше на большак. Дачницы последовали за ней. Выведя хозяек на дорогу, птица полетела над ней, иногда садясь на землю, поджидая спешащих за ней людей.

   За пару часов кавалькада отмахала около десяти километров. Однажды около них притормозил догнавший их лесовоз. Из кабины высунулся молодой парень:
-Девчата, подвезти?
Варька уселась на голову Иришки и каркнула.
-Нет, нет, спасибо, - ответила бабушка.
-Ну, смотрите, а то до ближайшего жилья в эту сторону километров сорок будет, - весело проинформировал шофёр.
-А мы в поход, - вставила словечко Иришка.
-Тогда всё ясно! - широко улыбнулся парень, с любопытством поглядывая на ворону, - тебе идёт этот головной убор! - подмигнул на прощанье парень Иришке и покатил дальше на своём лесовозе.

   Варька каркнула ему вдогонку и полетела дальше показывать путь дачницам. Через пару километров Варвара свернула на заброшенную заросшую лесную дорогу. Пройдя минут двадцать по этой дороге, бабушка скомандовала:
-Всё, привал!

   Иришка с бабушкой присели на поваленное дерево, перекусили. Дали сыра вороне. Та, слопав сыр, с нетерпением поглядывала на отдыхающих хозяек.
-Внученька моя, я хоть и гораздо старше тебя, но всё равно - просто человек. Мне, как и всем, свойственно ошибаться. В данной ситуации я, видимо не права. Погорячилась.
-Бабуль, ты о чём?
-Об этом походе. С бухты-барахты рвануть вслед за птицей - это как минимум - глупость. Тем более на ночь глядя. Может одумаемся, вернёмся?
-Ба, а если Светик жив? Лежит где-нибудь беспомощный. Если минуточки решают, спасём мы его или нет?
-Раз ты так рассудила, то в путь, - вынесла своё решение бабушка, вставая с дерева. Дачницы прошли ещё несколько часов. Солнце уже клонилось к закату. Путь их пролег сначала по лесной дороге, затем по лесу, без дороги. Какое счастье, что бабушка хорошо ориентировалась в лесу, умела запоминать лесные приметы, а то бы дачницы заблудились.

Наконец ворона вывела их в старую берёзовую рощу, на краю которой дачницы увидели старую низкую, вросшую в землю, избушку.
-Значит, не привиделось, - только и сказала бабушка, решительно направляясь к двери…

                глава 17
   …Целый день Лешак успокаивал Кроху. А тот из забавнейшего существа, после нападок проклятущей вороны, вдруг превратился в маленького разъярённого дикого зверёныша. Кроха изгибал спинку, шипел, набрасывался на Лешака, пытаясь царапать и кусать его. Котёнок совершенно не обращал внимания на подношения Лешака: молоко, мышат, бабочек. Он рвался на улицу! Он не воспринимал никаких ласк, увещеваний и обещаний. В порыве умасливания разъярённого любимца, Лешак сгоряча пообещал тому в этом году построить новую избу. А, пообещав, Лешак тут же укорил сам себя:
-Эк, я разошёлся-то! Но слово - не воробей, сказанного не воротишь. Знать, надобно строиться.

   В этой суете Лешак даже не обзыркал вторично свои угодья, так его заморочил Кроха. Лешак вновь и вновь пытался приласкать рыжего котёнка, как вдруг открылась дверь и на пороге показались два человека! Лешак от неожиданности и внезапности оторопел! Он даже забыл сгинуть! А Кроха-Светик, в очередной раз, рванув Лешака двадцатью кинжальчиками и цапнув четырьмя клыками, вырвался из его рук и одним прыжком очутился на плечах Иришки, где в мгновение ока превратился в добрейшее, нежнейшее существо, которое с упоением тёрлось мордочкой о голову девочки и звонко мурлыкало на всю избу.

   Слёзы счастья текли по щекам девочки. Она их не замечала. Иришка ласково гладила Светика, приговаривая:
-Светик, кисонька моя, ты жив! Солнышко ты моё ясное, кисулька ты мой любимый! Знаешь, как долго мы тебя искали? Красавец ты мой  ненаглядный! Котик ты мой преданный, разумница ты моя золотая…

    Лешак смотрел на девочку сначала с недоумением, затем - с умилением, но умиление переросло в ненависть, когда он понял, что его хотят лишить единственной радости в жизни за многие столетия…

-Здравствуйте, - вдруг отчётливо произнесла бабушка, вспомнив о вежливости, и посмотрела на.… На том месте, где только что стоял невысокий моложавый старичок, никого не было. Только сверчок быстро перебирал лапками, ища защиту от людских ног под печкой.

-А где же…? - воскликнула бабушка, но тут же замолчала. Поразмыслив, она обратилась к Иришке:
-Иришка, пора домой, уже темнеет, и вышла из избы. Иришка, всё ещё лаская Светика и что-то ему воркуя, пошла следом. Бабушка быстро шла вперёд, ориентируясь по одной ей заметным приметам до тех пор, пока совсем не стемнело. На небольшой поляне бабушка остановилась и скомандовала:
-Ночёвка! Иришка, собери-ка хворост, только аккуратно! - сама же она стала собирать папоротник, которого в этом лесу было неимоверное количество. Вскоре на полянке был разожжён костерок. Дачницы присели под берёзой на папоротник, достали фляги с водой, бутерброды и подкрепились. Накормили и свою живность.

 Перекусив, обе вдруг почувствовали страшную усталость. Бабушка села, прислонившись к берёзе. Иришка свернулась калачиком, положила голову к бабуле на колени и моментально уснула. Рядышком с ней устроился Светик, а Варька взгромоздилась на нижнюю ветку берёзы. Бабушка посмотрела на ворону и тихо сказала:
-Спасибо, Варюха! Ты превзошла всё воронье племя. Такого я не ожидала от ворон, хотя всегда была уверена в присутствии у вас ума и частично интеллекта.

   Бабушка замолчала и задумалась. Все спали, кроме неё. Усталость разлилась по всем жилкам. Хотелось спать, но бабушка гнала от себя сон, охраняя своё семейство.

   Лешак сидел в образе сверчка под печкой и злился на людей, непрошено вторгшихся в его дом, на себя за то, что вторично совершил оплошность за такой короткий период. Мучительно больно переживал исчезновение из его жизни Крохи, который пробудил в нём давно забытые чувства.

                глава 18
   Когда люди ушли, Лешак вылез из-под печки, вернулся в свой обычный образ, сел в сплетённое им кресло-качалку и задумался. Мысли стаями журавлей проносились в его голове, но ни одна не задерживалась. Он всё ещё был обескуражен появлением людишек в его домике и по этому не мог ни на чём сконцентрировать своё внимание. Вдруг одна мыслишка-журавушка, оторвавшись от стаи, довольно-таки прочно приземлилась в его мозг: куда унесли его ненаглядного Кроху? За ней обосновалась и вторая: как там жил Кроха? И целая стая мыслишек-журавушек уже волновала ум Лешака. "Надо выбрать одну - вожака", - решил Лешак и определился: необходимо найти этих людей и проследить за ними, а возможно и попытаться вернуть Кроху к себе. Он мгновенно сконцентрировался и обзыркал свои угодья. На самой границе угодий, на лесной ночной полянке он увидел дачниц. Он моментально переместился туда, приняв облик филина. Сел на соседнюю берёзу и стал наблюдать.

   Женщина сидела под деревом, девочка спала, спал и котёнок, прижавшись доверчиво всем тельцем к девчонке. Над этой троицей на берёзе сидела та самая растреклятая ворона! Ну, уж эту-то проклятущую Лешак вытерпеть не мог! Он бесшумно ринулся на ворону, выставив вперёд когти, и попытался атаковать её спящей. Но бабушка-то не спала! Она вскочила на ноги, разбудив при этом и девочку, и котёнка, подняла вверх руки и закричала:
-Варя, Варя, берегись!
   Но, было поздно. Лешак уже сбил своими сильными лапами ненавистную ему вороняру на землю. Захватить её в когти Лешак не смог, так как манёвру мешали ветки берёзы, и он был вынужден отступить, вернуться на свой наблюдательный пункт.

   Девочка подняла на руки ворону и поднесла её к костру. Старая  женщина добавила в костёр хвороста и в свете вспыхнувшего пламени осмотрела птицу. Та была цела, только в шоке от падения. Женщина и девочка по очереди гладили пальчиками ворону, чесали ей шейку, приговаривая ласковые слова. А эта прохиндейка прикрывала глаза и млела от удовольствия! Лешак от возмущения заухал филином: так значит они вместе! Это воронища поганая привела в его дом людишек! А Кроха-то, а Кроха-то! Его Кроха, которого он спас от неминуемой голодной смерти, изгибается дугой и шипит на него в темноту!

   Людишки с птицей вернулись к берёзе. Старая - села, прислонившись к дереву спиной, малая - опять улеглась калачиком, прикрыв от всех птицу своими ручонками. В этот защитный кружок нырнул и Кроха, потёршись мордой о вороний бок. На бивак вновь опустился сон, только старая продолжала бодрствовать.

   Лешак попытался отвести глаза старой от себя и взять Кроху. Он со всех своих сил внушал женщине, что здесь никого нет. Но только он захотел сняться с ветки и подлететь к спящим, как вдруг старая подняла палец, погрозила Лешаку и тихо, но отчётливо приказала:
-Не шали!
И Лешак остался сидеть на ветке в образе филина.

   С первыми лучами солнца ворона проснулась. Вылезая из защитного кольца девичьих рук, она разбудила девчонку и котёнка. Бивак пришёл в движение. Бабушка с внучкой перекусили, покормили свою живность и отправились домой. Лешак, сменив облик с филина на сороку, последовал за ними.

   Через несколько часов путешественницы вышли на дорогу. Кавалькада из дачниц, кота на плечах девочки и вороны, летящей над ними, двигалась в сторону посёлка. Вдруг их стал обгонять вчерашний лесовоз, гружёный брёвнами. Тот же парень водитель опять притормозил:
-Я вижу в вашей дружной компании прибавление!? Может теперь подвезти?
На сей раз дачницы не отказались. Каково же было разочарование сороки-Лешака, когда он увидел, что и ворона проворно влетела в кабину лесовоза и уселась на руку к старой женщине.

-Ну, ничего-ничего, - ворчал про себя Лешак, летя за лесовозом, - я тебя всё одно проучу! Ишь чего удумала, серая бандитка: людишек к моему дому приваживать! Исхитрюсь! Научу уму-разуму! Интересно, а ведь вся четвёрка не поддаётся моим чарам! Вот ведь оказия, какая! Может они из наших, наделённых? Надобно выведать…

   Погружённый в эти тяжёлые размышления, Лешак, следуя неотступно за четверкой, вскоре оказался около их жилища. Разузнав таким образом место жительства своего ненаглядного Крохи, Лешак временно сгинул в свою избу. Там он немного потрудился, ставя защиту от непрошеных визитёров на свои угодья. После чего вернулся к сараю дачниц, где, оборотившись ящеркой, устроился между досок и стал наблюдать за всем происходящим на даче.

                глава 19
   Жизнь дачниц входила в свою привычную колею. Иришка с воодушевлением принялась за новую картину из коры, ворона восседала на своей коряжине, зорко следя за порядком в доме. Чана всё пыталась выбраться на свободу. Ужик, сытый и довольный переваривал лягушат, греясь на солнышке, которое проникало в его полку через окна веранды. Бабушка, что-то мурлыча себе под нос, готовила очередную вкуснятинку на своей любимой кухоньке.

   К радости дачниц в этот день прибавилась ещё одна: после перерыва, наконец-то приехала Иришкина мама, вернувшаяся из долгой командировки. Вечером за ужином бабушка с внучкой наперебой рассказывали маме-дочке о своём житье-бытье, о пропаже и находке Светика.

   Что бы лучше всё слышать, Лешак был вынужден переместиться в комнату, но уже в облике паука. Ох, и не любил же он этот образ: ходить на двух ногах удобно, привычно. На четырёх - ещё туда-сюда, а тут надо управляться аж с восьмью лапами! И кто это только выдумал? Каторга какая-то! Но, делать было нечего: не появляться же в доме в виде ящерицы! Ещё чего доброго и хвост оторвут! И так, преобразившись в паука, Лешак сидел в углу и внимательно слушал рассказы дачниц. Старая как раз подходила в рассказе к тому месту, где Варька вывела их к дому Лешака.

-Дочь, - прервала рассказ бабушка и обратилась к Иришкиной маме, - помнишь, давным-давно, когда ты была такая же маленькая, как сейчас Иришка, мы ездили по грибы на служебном автобусе. Такие поездки назывались - "отдых выходного дня". Однажды автобус привёз нас в эту область. Все грибники разошлись в разные стороны, а я с тобой шла всё глубже в лес. Грибы попадались отменные. В одном месте ты показала избушку в лесу, а я стала говорить тебе, что ты фантазируешь. А потом…
-Помню, мамочка, потом был заяц, сбежавший из цирка, который исчез прямо на глазах, словно в воду канул…

   От возмущения и нервного напряжения от всего услышанного паук перебирал всеми восемью лапами, пытаясь сообразить, как исхитриться почесать несуществующий в этом облике нос, который на нервной почве вдруг очень сильно захотел чихнуть. И, опять, в очередной раз за столь короткое время с Лешаком случилась оказия: не справившись со всеми лапами, он потерял равновесие и грохнулся на пол, приняв свой обычный вид.

-Так это были вы?!! - вскричал возмущенно Лешак, представ перед честной компанией во всей своей красе, почёсывая появившийся наконец-то нос и поглаживая зашибленные при падении места.

   Что тут началось! Ворона с громкими криками стала носиться по комнатушке, сбивая всё, что можно было сбить, крыльями. Котёнок шипел и орал басом, женщины замерли с открытыми ртами и распахнутыми глазами.
-Ни фига себе! - первой очухалась Иришка, - вы кто?

   Лешак, успевший почесать свой нос, громко чихнув при этом, гордо выпятил грудь и важно представился:
-Я-то - Лешак! А вы кто такие? И кто вам дозволил соваться в мои владения?! А с чьего позволения вы выкрали моего любимца - Кроху?! И в честь какого - такого цирка, вы собирались меня кому-то вернуть?! - всё больше распалял своё возмущение Лешак, - уж больше восьми веков я - свободная личность! Мне никто не указ! Да я вас… - тут Лешак на мгновение замолчал, перевёл дух и продолжил, - да я на вас всех кикимор натравлю! Да я…

-Стоп! - прервала словоизлияния Лешака бабушка, - для начала присядьте с нами к столу, покушайте, а потом выскажите всё, что пожелаете. Варя, Варя, - позвала она ворону, которая всё носилась по комнате. Варвара подлетела и села бабушке на руку. Иришка успокаивала всё ещё шипящего Светика. Мама недоумённо переводила взгляд от одного к другому по очереди и молчала, так как была ошарашена внезапным явлением Лешака. Наконец мама встала из-за стола, тряхнула головой и произнесла себе под нос:
-Так. Я сейчас выйду на улицу, а когда вернусь, всё будет в порядке. Это я просто переутомилась в командировке. Так напряжённо работать нельзя! - мама вышла на улицу. Через пять минут она вернулась в  комнату, где застала такую картину: бабушка сидела за столом и ласково поглаживала шейку Варьки. Иришка, лаская верного Светика, сыпала вопросы, как горошинки, обращаясь к моложавому старику, который с наслаждением хрустел чипсами и важно отвечал на все вопросы, восседая во главе дачного стола.

-Это не сон? - уточнила мама.
-Да нет, не сон. Это я есть сам,- странно ответил Лешак, - причём в своём виде. Присаживайся, пигалица, к нам за стол.
Мама оглянулась, ища глазами пигалицу, к которой обратился старичок.
-Ну, что зыркаешь зенками? Садись говорю, - повторил Лешак. Тут мама поняла, что пигалица - это она сама. Она села за стол и стала внимательно слушать то, о чём рассказывал Лешак. А Лешак рассказывал о том, как он встретился с умирающим от голода Крохой, как выходил его. О том, как выходил его. О том, как привязался Лешак к Крохе, как полюбил его и на что способен ради этого рыжего сорванца. Не забыл упомянуть и о том, что пообещал построить для них новый дом, и сегодня, ставя защиту на свои угодья уже узыркал одно местечко для постройки. Но надобно ещё оглядеться.
-Ну вот, так-то. Теперь отдавайте Кроху, и мы разбежимся, - закончил Лешак.
   Речь его была довольно странной. Иногда он говорил совершенно не знакомые дачницам слова, но, в общем, они его поняли.

-Э-э-э, нет. Так не пойдёт, - возразила бабушка, - вы говорите, что любите котёнка и готовы сделать всё, что бы ему жилось хорошо. Честь вам и хвала за это. Но почему вы решили, что Светику будет лучше жить у вас? Может быть, он будет тосковать по своей прежней хозяйке - Иришке?
-А если он останется здесь, то я буду тосковать по Крохе!
-Значит, вы любите только себя, а не Светика! - вскричала Иришка, - вы думаете только о себе!

   Лешак на минуту-другую призадумался, понурив голову, а когда поднял её, женщины увидели, что по щекам Лешака текут слёзы.
-Ты права, Ирушка, - так странно произнёс имя девочки этот чудаковатый старик, - себя я люблю, видимо, больше. Я просто устал от одиночества. Мне бы хоть изредка общаться с ненаглядным Крохой. Всё было б веселей. Тогда и фулюганчик меня тискать не будет. Я к вам являться буду? Ты, пигалица, ты, старая, ты, малая, Ирушка которая - не против?

-Нет, нет, не против, - поспешили заверить его женщины, - приходите, навещайте Светика, когда вам будет удобно. Спасибо вам за то, что спасли котёнка от смерти.
-Как же вы будете ходить так далеко? Вы же устанете? - полюбопытствовала Иришка.
-Я буду не ходить, а являться! - важно поправил Лешак, - а как, так то моя захоронка! Ну, покедова…
-Надо понимать, что это с нами так попрощались, - предположила Иришка, когда Лешак на полуслове сгинул. Она одна из всех присутствующих не удивилась внезапному исчезновению Лешака.
-Это не сон, - вновь уточнила мама.
-Чего только не бывает на свете! - заключила бабушка.

                глава 20
   Пробуждение дачниц на следующее утро было ужасным: Варька, каркая, носилась по даче. Светик шипел и орал. В дверь кто-то чем-то бухал и громко вздыхал при этом. Бабушка открыла дверь.

   К ручке двери с наружной стороны железной цепью была привязана корова. Недалеко от неё на чурбачке сидел Лешак, держал в руках короб, который подозрительно шуршал и попискивал.
-Хватит дрыхнуть. Пора Кроху кормить, - С этими словами Лешак вошёл в комнатку и вытряхнул содержимое короба на пол. В комнате сразу стало тесно, пёстро и пискляво. От неожиданности и удивления женщины потеряли дар речи. Даже Варька перестала каркать и носиться по даче. Она как-то бочком пробралась к двери и выскочила из этого кошмара на улицу. В комнатке остались женщины, Светик, Лешак, сотни полторы порхающих бабочек и около полусотни живых мышей, бегающих по полу. Светик поймал одну мышь и с удовольствием стал завтракать ею. Мама поморщилась: зрелище было малоприятное.

   Вдруг сарай резко дрогнул, покачнулись стены, пол и потолок. С полок посыпались посуда и книги, на тумбе опрокинулся будильник и резко зазвонил. Одновременно раздался треск и грохот, фырканье и удаляющийся топот. Все бросились к двери, но её не оказалось на месте. Дверной проём зиял пустотой, перекрытый доской, оторванной от дома. По поляне галопом неслась корова, таща за собой на цепи дверь от сараюшки.

   Первым сориентировался Лешак. В мгновение ока он предстал на пути коровы, остановил её и стал успокаивать. Успокоив корову, старик отвязал от цепи дверь и поволок её к домику.

-Вот оказия какая! - сокрушался Лешак, подходя к дачницам, - остался мой Кроха без молочка на завтрак! Пока я, это, корову-то поменяю, уж время обеда подойдёт! Ох, горюшко-то какое! Подожди, голуба моя - Кроха рыжая, в миг за новой коровкой слетаю… - причитал старик, приставляя дверь к стене сарая.
-А у вас есть ещё корова? - первой обрела дар речи Иришка.
-Ты о чём бормочешь, старый? - вслед за внучкой воскликнула бабушка. А мама очень удивилась:
-Как же мы без двери будем?

   Лешак, приставив к стене дверь, собрался было уже сгинуть, но в этот момент его цепко схватила за рукав бабушка:
-Куда намылился? Устроил разгром в доме и тикать? А ну, живо приведи всё в порядок! Стену почини, дверь навесь, да всю нечисть выгони из дома! Я не собираюсь жить с мышами под одной крышей! Да быстро всё! А не то… - тут бабушка многозначительно замолчала, подыскивая достойную угрозу Лешаку. А Лешак и без угрозы вдруг согласился с бабушкой и, оборотившись куницей, начал охоту за мышами. Поймав мышь и держа  в зубах, быстренько оттаскивал её в лес и отпускал  там с миром.

   Пока Лешак в образе куницы очищал дом от мышей, дачницы открыли окна и выпустили всех бабочек. Затем стали поднимать упавшие предметы. Наведя порядок, женщины накрыли стол и сели завтракать, пригласив и Лешака к трапезе. За столом бабушка выговаривала Лешаку:
-Попробуй только сгинуть! После завтрака починишь стену и навесишь дверь на место!
Лешак в ответ только сокрушённо кивал головой:
-Да… Да…
-Скажите, пожалуйста, а, сколько у вас коров? - задала вопрос Лешаку Иришка.
-Так… Нет у меня коров…
-Но, вы же собирались поменять эту корову на другую. И зачем? Разве нельзя эту подоить?
-Подоить-то можно, только после испуга у коровы молоко - горькое, вредное. А моему Крохе ничего вредного нельзя! Надобно лучшее! По этому  поменяю корову и всех делов то. В стаде коров полным-полно.
-А стадо чьё? - не отставала Иришка.
-Так… Этого… Пастуха…
-Так выходит, что ты ещё и вор! - возмутилась бабушка, - краденую корову нам припёр! Этого только не хватало! Позор на мои седины: на старости лет - с вором связалась!
-Да… У вас тут не соскучишься, - пробормотала мама, - пойду-ка я в лесок прогуляюсь… 
-Какой  такой вор?! - с праведным негодованием возмутился Лешак, - я же не украл, а просто взял на временное пользование одну. Мне надо. А коровушек там много!
-Но ты же взял чужое без спроса, а это и есть воровство!…

   Лешак с бабушкой остались дискутировать за столом, а Иришка со Светиком, мамой и Варькой пошли прогуляться в лесок. В лесу было прекрасно. Нежный ветерок ласково играл листьями деревьев. Деловито гудели медвежата насекомого мирка - мохнатые шмели. Когда Иришка с мамой наклонялись за черничкой, на них набрасывались орды комаров, отгоняя от черничника. На опушке они повстречали более серьёзного охранника лесных даров - черную гадюку, которая, свернувшись кольцами, лежала на густых зарослях черничника и грелась на солнце. Мама с дочкой не стали тревожить местную жительницу, а обошли её на почтительном расстоянии.

   Возле куста белой малины, лакомясь сочными желтоватыми плодами, Иришка вдруг предложила маме:
-Пойдём, сходим в деревню. Я познакомлю тебя с тётей Тоней.
-Зачем? Что за блажь пришла к тебе в голову? - удивилась мама, - в лесу так хорошо! Уходить не хочется.
-Мамочка, ну, пожалуйста, очень надо!
-Если надо, да ещё и очень, то тогда пошли знакомиться с тётей, - засмеялась мама…

   Подойдя к калитке крайнего дома, Иришка громко крикнула:
-Тётя Тоня, можно вас на минуточку?
Из-за дома вышла молодая златовласая женщина.
-Можно, - улыбаясь, сказала она, даже на целых три минутки, но не больше. Варю варенье.
-Я быстренько, - затараторила Иришка, - познакомьтесь, это - моя мама, а это - наша рыжая пропажа, она нашлась! А ещё вы говорили о Марке, помните?
-Конечно, помню, - согласно кивнула златовласой головой Антонина.
-А где она? Можно я покажу её маме?
-Показать можно. Она сейчас за сараем на куче песка греется на солнышке. Иди возьми.
   Иришка побежала за сарай и через минуту вернулась с трёхцветным котёнком в руках.
-Ириша, зачем нам ещё котёнок? А как же Светик?
-Мамочка, это не нам, а хорошим рукам! Тётя Тонечка, я нашла для вашей Марки очень заботливые, добрые руки, ноги и голову! Можно я передам Марку новому хозяину?
-Передавай…
-Спасибо большое, тётечка Тонечка! Я уложилась в три минуты? До свидания!

   Иришка потянула маму к своей дачке. Изумлённые женщины едва успели проститься. А девочка на ходу объясняла маме:
-Весной Антонинина кошка окатилась. Котят утопили, а этого котёнка не заметили. Кошка исчезла и вернулась только летом с этим котёнком. Котёнок не нужен, так как у тети Тони уже есть два кота-мышелова и кошка-крысолов. Вот тётя Тоня и искала хорошие руки, что бы отдать Марку. А я нашла хорошие руки.

Мама окинула дочь внимательным взглядом:
-Да, руки и впрямь хорошие, добрые. Ласково они поглаживают Марку, но не забывай, что на плечах у тебя ещё лежит Светик, а на голове сидит ворона. Ну и видок у тебя! Ха-ха-ха, - засмеялась мама.
-Мамочка! Марка не нам, а Лешаку! Вместо Светика! Вон он, какой заботливый: и молочка достал, и мышей с бабочками наловил. Марке у него будет хорошо!
-Возможно, это и есть спасительный вариант. Если Лешак согласится взять Марку, то будет о ней заботиться. Может быть даже полюбит её. Тогда и нас оставит в покое. А мы получим возможность не вскакивать ни свет, ни заря под рушившимся домом…

   Мать с дочкой и зверинцем подошли к своему сараю. Коровы рядом не было. Доска, вырванная из дома, была прибита на место. Так же на своём месте находилась и дверь.

   В комнатке за столом сидели бабушка с Лешаком и о чём-то мирно беседовали. Лешак сидел спиной к двери и не увидел вошедших. Бабушка же, увидев Марку на руках Иришки, хотела что-то сказать, но не успела, так как Марка, оказавшись в комнате, вдруг напряглась и, оттолкнувшись от рук девочки, мягким прыжком оказалась на голове Лешака. Старик от неожиданности сгинул, и Марка, далеко уже не мягко, шлёпнулась на сиденье стула, на котором только что сидел старик. Кошечка от внезапности испуганно и жалобно замяукала.

   В ту же секунду объявился и Лешак, правда, в совершенно непредсказуемом виде и почему-то на столе.
   Оторопевшие женщины увидели на столе в окружении посуды огромную жабу с головой совы!

-Ой! - единым возгласом вскрикнули женщины.
-Ух-ты, отозвался эхом Лешак, - что это?
-Мя-я-я-у, - протяжно мяукнула кошечка Марка, грациозным мягким прыжком оказалась на столе, около невиданного доселе зверя и потёрлась о его голову. Совиная голова закатила глаза. Марка продолжала усердно тереться о совиную голову, которая болталась на неудобном туловище из стороны в сторону. Наконец Лешак, избавляясь от тиранства кошечки, одним прыжком, надо сказать далеко не грациозным, переместился на стул, где принял свой человеческий облик. Потирая свою шею рукой, Лешак хотел что-то молвить, но Марка уже оказалась на его плече и, ласкаясь о голову старика, своим хвостом наглухо закупорила его рот. Лешак аккуратно взялся за кончик хвоста, отодвигая его в сторону и, отплёвываясь от шерсти, наконец-то смог вымолвить: "Однако!".

-Что это за напасть-то такая будет? Ну, пигалица, ответ держи.
   Мама, уже привыкнув к такому обращению к себе, сразу же ответила:
-Это, то же - котёнок, который остался без родителей и без хозяев. О нём необходимо позаботиться, а то он погибнет…
-Да… Да… Да… Ах ты, Напасть рябая… Да ласковая какая… - бубнил себе под нос старик, поглаживая кошечку по нежной шёрстке. И вдруг сгинул вместе с Маркой.
   Мама уехала в город. Бабушка с внучкой и зверинцем остались отдыхать на даче. Они возобновили  свои походы в лес. По вечерам обсуждали лесные приключения, иногда вспоминали и забавного шустрого старичка Лешака, немного сожалея о том, что больше не встретятся с ним. Незаметно пролетел остаток лета, и дачницы вернулись в Москву.