О Тебе

Тебе скоро 20.
Потом 21, 22...
Когда я перестану считать?! И возможно ли это?
Не забывай, подлая, не забывай, нельзя, нельзя забывать...тех, кого любишь.

Лиза. Лиза. Лиза. Моя маленькая, леденящая сердце боль. Моё большое, рыдающее горе. Лиза. Моя единственная сестра.

Имею ли я право кого-то судить? Нет, не имею. И тем более тех, кого ты любила. Я лучше промолчу. Но всегда я буду спрашивать у Бога – зачем страдают дети?

Лиза. Земля больше никогда не услышит твоих лёгких, пружинистых шагов. Тем более, она уже давно отвыкла от них – твои последние дни, недели, а, может быть, и месяцы, этого мне знать не дано, меня обманули, обокрали, лишили этого права – ты на ногах не держалась. Наши дети никогда не будут играть вместе в песок на пляже, строить куличики и чертить трассы. Мы никогда не будем, держась за руки, смотреть на небо. Я никогда не расскажу тебе мои самые лучшие сказки. Ты никогда не простишь меня. Лиза.
В глубине твоих серьёзных, тёмно-серых глаз, в белой, нежной, как у младенца, коже, в яркости щёк, низковатом голосе было что-то столь привлекательное, пленительное и многообещающее.Я никогда не думала, что ты и вправду можешь умереть. Я не была к этому готова. Совсем.

Когда ты наговорила мне гадостей про мою маму, я бросила трубку и решила больше с тобой не общаться. Но ведь я верила, я знала, что пройдет время, сказанные глупости забудутся, мы остынем и образумимся – ведь это не твои слова, ну а как же можно было уберечь ребёнка от дурного влияния матери? – твоей матери, которая не дала нам с тобой даже попрощаться!

Прости. Прости. Ну, прости меня.
Прости, что не простила раньше, что не переступила через себя, не переступила через всех, что так мало думала о тебе.
Понимаешь, я считала, что мы это переживём. Я думала, у нас уйма времени! Оказалось, у нас его не было.
«Ты же моя сестра…», говорила ты мне, улыбаясь. «Любимая сестричка!»
«Ты мне не сестра!!!!!», кричала ты громко, когда обижалась на меня.
Нам это было так важно. Нам было важно, что мы есть друг у друга.

Сестра. Сестра. Сестра. Не могу.
Я люблю тебя. Я так люблю тебя. Я же люблю тебя, но мне теперь некому это сказать. Я уже больше никогда не скажу тебе. Бью стекло стаканов о немой пол разлетаются осколки.
Лиза. Не успела. Не успела.
Когда тебя не мучила головная боль и слабость, ты смеялась и слушала музыку. Ты очень, очень любила спорить. У тебя был просто невыносимый характер. Ты могла обидеться из-за пустяка. Но ты была доброй. Да. Доброй. Больше всего на свете ты хотела любви. Ты мечтала о ней. Всегда. Больше всего. Теперь же ты сама любовь. Смерть – это любовь. Я верю, я хочу в это верить.
Да вся твоя жизнь была сплошным ожиданием смерти. Говорят, что будущего у тебя не было. Что будущее твоё было – только смерть. Но ведь у каждого из нас будущее – смерть. Только тебя она с самого рождения держала в своих мягких, цепких объятиях, то и дело порываясь унести прочь. О, она была вполне уверена в себе, не волновалась и временами ослабляла хватку – я же думала, что она и впрямь отпускает тебя. Я верила в чудо, я выбирала для тебя совершенно иное будущее. Я выбирала будущее для нас. Напрасно.
Лиза. Та, что искупила чужие грехи, сама плод чужих грехов. Лиза, девятнадцать лет – это большой срок. Но для тебя это мало, слишком мало! Лиза – девятнадцать лет мучений и бесплодных надежд.
Лиза. Больничный листок с диагнозом «рак крови». Лиза – немой укор всем пьющим и курящим матерям. Лиза – моя единственная, моя любимая, моя любящая сестра.
Лиза. Моя девочка. Тебе же больше не больно? Правда?..
Ты ведь простишь меня, Лиза?
…

(24 января 2009)