Расскажи мне про любовь, гл. 7

    Уже полтора года, как Вика была замужем за Севой. Теперь она жила вместе с Севой и его мамой в трехкомнатной квартире. Они занимали небольшую комнату, которая раньше была комнатой Севы. Мама Севы, Елизавета Васильевна, 65-летняя пенсионерка, занимала другую, такую же небольшую комнату, расположенную рядом с кухней, а большая комната была общей, но чаще всего в ней находились молодожены.

    Свою двухкомнатную квартиру Вика стала сдавать. Так они решили с Севой. Викиной зарплаты не хватило бы на семью. А своему мужу перевестись на заочное отделение и пойти работать Вика позволить не могла.

    – Надо окончить институт, – сказала она ему, – работа пока подождет.  Справимся как-нибудь. Во всяком случае, голодать не будем.
 
    Сдача в наем Викиной квартиры внесла довольно ощутимую добавку в их семейный бюджет, и они не только не голодали, но не отказывали себе и в некоторых развлечениях.

Они не пропускали ни одного концерта, ни одного спектакля, показанного приезжими н артистами.
 
    Летом они ходили в многочисленные походы по родному краю
с Севиными друзьями-студентами — с ночевками, сидениями у костра, где читались стихи и пелись песни под гитару.

    У Вики был необыкновенно красивый голос. Она любила петь и пела хорошо, ее с удовольствием слушали. Сева в душе гордился своей женой.

   Ей не раз говорили после очередного исполнения песни или романса, что по ней давно плачет сцена, и называли преступницей, потому что она зарывает свой талант, данный ей от Бога, и не дает многим тысячам людей наслаждаться красотой ее голоса.

Всякий раз она отшучивалась, хотя в душе от этих слов поднималась сильная волна  и, окатывая ее, с ног до головы, несла неведомо куда, а вдали она видела свет, который переливался всеми цветами радуги.

И она серьезно стала задумываться: не ее ли это стезя и назначение в жизни? Не потому ли Господь наградил ее таким голосом, который вызывает у людей восхищение! Ведь, если задуматься, каждый человек послан Богом на землю не просто так, а для выполнения какой-то миссии. И если не выполняется назначение, с которым тебя посылают на землю, то это большой грех.

    И размышляя так, она поняла, что ее судьба, ее стезя – это сцена и не просто сцена какого-нибудь небольшого и провинциального городка, а большая столичная  сцена.

    Она понимала, что попасть на такую сцену не так-то просто! Большинству из певцов, имеющих незаурядные способности и желание петь, после окончания консерваторий так и не удается пробиться через стальные заслоны, выставленные кем-то на пути к большой сцене. Хотя бездари, не имеющие вовсе голоса, по каким-то неведомым каналам попадают на эту большую сцену.

    У нее же от природы красивый и сильный голос, и если бы нашелся такой учитель, который смог бы за короткий срок поставить ей голос, может быть, тогда она смогла бы пробиться путем участия в конкурсах, подобных таким, как, например,  «Мы ищем таланты».

    Она не сомневалась в том, что ее обязательно бы заметили, и тогда…
    Сердце ее забилось с невероятной силой!

    "Надо искать учителя,– сказала она себе. – И я найду его! И я буду петь на столичной сцене! Во что бы то ни стало, буду!"

    Она решила никому не говорить об этой своей мечте, даже Севе, пока не добьется своего, и стала усиленно искать учителя.
         
    Вскоре задуманное осуществилось, она нашла такого учителя. И хотя он жил 
за городом, на своей даче, она после работы отправилась к нему. За первый урок, как сообщалось в объявлении, он денег не брал, и это ее очень устраивало.
 
    "Пообщаюсь с ним и в разговоре пойму, тот ли это человек, который мне нужен", – решила она.

       Прослушав ее(она заранее приготовила две песни), Арсений Сергеевич – так звали учителя, – сказал, что она обладает очень красивым голосом, это чистое сопрано, но совершенно не владеет техникой вокала. Она неправильно дышит, просто не умеет дышать, хватает воздух при пении ртом, когда это надо делать носом, и он показал ей, как это делается, и попросил повторить. Она сразу все поняла и повторила. Он похвалил ее и показал ей еще несколько упражнений.
 
    Затем сказал, что если она согласна брать у него уроки, то он берется за два-три месяца поставить ей голос. И стоить это будет сто двадцать рублей за месяц.  Вика сказала, что она подумает.
 
    Был уже довольно поздний час, когда она вышла из дома учителя и направилась по проселочной дороге к городу. Автобус, на котором она приехала, уже не ходил, и она вынуждена была отправиться пешком.
 
    Луна затерялась в нависших серых облаках, и на небе не было видно не одной звездочки, но Вика не замечала этой темноты, она была занята мыслями, которые не оставляли ее ни на минуту: Ее месячная зарплата составляла шестьдесят пять рублей.
Где она возьмет такие деньги, чтобы оплатить учебу?
 
А ей так хотелось петь, так хотелось научиться петь по всем правилам, полностью овладеть вокальной техникой.

В голое ее рисовались картины: вот она стоит на сцене в красивом длинном шелковом платье, подол, которого только слегка открывает носочки ее изящных туфелек. Она поет и переполненный зал, затаив дыхание, слушает ее. Но вот она закончила, и шквал нескончаемых рукоплесканий обрушивается на нее. Люди стоя аплодируют и не хотят отпускать ее.
 
    И, вот уже к сцене плывут букеты, множество букетов, она смущается, их уже так много, а их все несут и несут. Она так ярко это себе представила, так ярко, что у нее закружилась голова, она пошатнулась и вдруг ощутила, что падает, но в тот же миг, чьи-то сильные руки подхватили ее и не дали упасть.

    – Сева! – радостно воскликнула она и обернулась. Ослепительно белые зубы  сверкнули в темноте, он улыбался ей, все еще не отнимая рук от ее талии, поддерживал ее.

    – Вы?! – вырвалось у нее. – Да как вы смеете! Не держите меня, – почти крикнула она. Он тут же убрал руки.
 
    – И эта ваше благодарность за то, что я не позволил вам упасть, – проговорил он, продолжая улыбаться.

    Казалось, он насмехается над ней. Было темно, но она сумела разглядеть его самодовольную, и с  некоторой издевкой, улыбку.

   – И откуда это вы, Виктория Дмитриевна, так поздно возвращаетесь одна без своего драгоценного супруга?

   – Это вас не касается, – грубо ответила она. Оставьте меня и идите своей дорогой.

   – Ну уж нет! Я, как порядочный человек и джентльмен, не могу оставить женщину, как мне кажется, в расстроенном состоянии и чуть не упавшую, не очутись я рядом.
Да я просто перестану себя уважать!

Поэтому я провожу вас до вашего дома. И успокоившись, что теперь-то уж с вами ничего не случиться, сразу же исчезну. Вика не стала с ним спорить. Дальше они шли молча, никто из них не проронил ни единого слова.

За два квартала от дома Вики, он улыбнулся большим, и красивым ртом, обнажив ряд ослепительно белых ровных зубов, и, приподняв шляпу, произнес театральным тоном:

   – Прощайте, моя королева, рад был служить вам!