Трепет - тогда и сейчас

Метро. Заполночь. Из чёрной дыры тоннеля ещё только повеяло приближающимся поездом, ещё только послышался лёгкий гул, а пустой пластиковый стакан из фастфуда, оставленный кем-то на скамейке, уже заволновался, завибрировал, свалился на гранитный пол и покатился по почти безлюдной платформе...

На платформе стоит унылый Николай Николаевич. Он решает пропустить этот поезд и ехать на следующем - такое настроение. Он смотрит на стакан и думает, что тридцать пять лет назад волновался похожим образом - дрожал от нетерпения, когда на свидании в тенистом парке поджидал свою Любу. А Люба краснела и трепетала, едва замечала его издали. Тогда они чувствовали друг дружку на расстоянии - словно и впрямь две части одного целого...

Но вот сейчас он вернётся домой после напряжённого рабочего дня, плавно перешедшего в поздний рабочий вечер, и Люба, давным-давно ставшая женой, даже из кровати не поднимется, чтобы поприветствовать его и приготовить чаю. Она лишь перевернётся на другой бок и продолжит пялиться на экран телевизора. Он молча почистит зубы и постелет себе в гостиной на диване. И разделённые стенкой, они часов до трёх промаются бессонницей. Люба будет перебирать каналы в поиске ужастика, которым можно пощекотать нервы; Николай Николаевич будет глядеть в темноту за окном и бояться тоски, которая следует за ним неотступно и всё подталкивает к отчаянному шагу с края платформы. Он думает:

- Если мы и в самом деле были двумя частями одного целого, то почему теперь умираем по отдельности, как чужие?

Он больше не верит в этот затасканный миф про две части одного целого.

- Сладенькая фигня на ночь - чтобы не снились кошмары. Возьми пару подвернувшихся под руку разнородных хреновин, начни тереть их друг о дружку и через три года - плюс-минус - получишь фигуры идеально подходящие - первая ко второй, вторая к первой - по форме. Но по содержанию они останутся теми же разнородными хреновинами. Даже если на стыке - благодаря взаимопроникновению и мимикрии - их внутренняя структура сколько-то изменится...

Николай Николаевич вспоминает девушку, о которой мечтал за день до встречи с Любой, - не такую пылкую, не торопливую, просившую подождать. С ней он мог бы сложить совсем другую судьбу. Девушка глядела на него светлыми глазами и радовалась тому, что он просто сидит рядом.

- Нет, здесь нужно нечто иное, а не просто трение, вызывающее привычку и привязанность. Трение - это только физика и химия, производство примитивных энергий - чтобы двигать шестерёнки будней и влачиться по земле...