Песнь первая. Эписодий восьмой

Решительным глотком я прикончил поостывший кофе, встал с  и направился в ванную. Надо было не спеша торопиться.
Отодвинув шторку с изображением фиолетовых морских чудовищ (я, правда, подумал, что это, скорее, инопланетяне из известного мультфильма. Но не является ли океан в некотором из смыслов таким же космосом для человека? Не зря же путают иные люди аргонавтов и астронавтов?), я еще раз поразился предложенным мне в этом отеле сервисом. Ванная оказалась оборудованной гидромассажем. Очень трудно было отказаться от соблазна насладиться эдакой радостью, но мне надо было спешить, и поэтому я избрал душ. Тщательно отмывшись, я вылез и вытерся (как всегда небрежно) оранжевым полотенцем, которое вопреки ожиданиям пахло не хлоркой, а довольно сносным кондиционером для белья, и было мягким на ощупь.
Отплевываясь, ибо ненавидел эту процедуру, я почистил зубы. Забравшись в халат, к которому я за это короткое время успел немного привязаться, и заранее предчувствуя разлуку с ним, я вышел из ванной и направился обратно в комнату.
Теперь мне нужно было одеться и проваливать отсюда. Она обещала, что одежду я найду в шкафу. Что ж, посмотрим…
Открыв шкаф, я действительно увидел… одежду. Очень много одежды, ибо шкаф оказался гораздо вместительнее, чем можно было предположить. Я решил, что буду постепенно выбрасывать ее на кровать, чтобы подобрать что-нибудь приличное. Я взял в руки одну из вешалок. Едва она оказалась на свету, мне снова пришлось удивиться.
Во-первых, одежда была отсортирована по комплектам. Иными словами, на вешалке, которую я держал в руках, висела рубашка, джинсы, свитер, а также… комплект белья. Да, да, именно так: нижнее белье + пара носок.
Во-вторых, это была моя одежда из того мира, который я временно покинул. Вернее, не совсем моя, но точно такая же, только с некоторыми изменениями. Такое ощущение, что ее постирали с какими-то странными наполнителями, преобразившими самым причудливым образом ее расцветки. К примеру, у меня были такие же джинсы (глянув на бирку, я удостоверился, что размеры совпадают), только чуть более темного, не джинсового, а глубокого синего цвета. Здесь изменения были минимальны. А вот рубашка – у меня была точь-в-точь такая же по покрою, только та имела синие полоски на красном, а эта – фиолетовые на розовом. Далее: пиджак – точь-в-точь как у меня, только темнее.
Я начал лихорадочно выбрасывать вещи из шкафа. Доставая вешалку за вешалкой и разбирая комплект за комплектом, я не переставал удивляться. Так мой любимый сине-оранжевый свитер, пошитый одной финской фабрикой, стал голубым с примесями ярко-желтого, а белая рубашка, которую я надевал на всякие ненавистные официальные мероприятия, потускнела и сменила полосы с фиолетовых на розовые. Джинсы причудливо меняли оттенки, пиджаки – от самых новых до давно уже выкинутых старых (которые вполне мог бы накинуть на себя наш дачный электрик, отправляясь вечером на дегустацию соленых огурцов) окрашивались в самые невероятные тона. Про нижнее белье я вообще из скромности промолчу.
Но некоторые вещи все же сохранили, к моей радости, свои оригинальные расцветки. Из них я и подобрал для себя костюмчик.
Сначала я отложил в сторону мой старый черный плащ, который был мне особенно дорог, потому что одной давней апрельской ночью я искупался в нем в Адриатическом море. Помимо этого мне все-таки удалось отыскать приличные джинсы, правда, несколько поистертые книзу. Нашлась и адекватная моим чаяниям рубашка, сохранившая свою изначальную красно-синюю расцветку. Шарфы были представлены единственным экземпляром, и, к моей радости, это был мой любимый плотный и широкий итальянский шарф голубого цвета, который я с радостью откинул в сторону. Зато адекватной шапки не нашлось, все как одна были – сплошное уродство, поэтому я даже не стал вынимать их из шкафа.
Последний сюрприз ожидал меня, когда я нашел единственную вещь, которой в моем гардеробе не имелось – теплый осенний вязаный свитер с двумя вышитыми на нем дельфинами. Свитер был темно-синего цвета, дельфины – серыми. У них, правда, почему-то были зеленые глаза. Свитер этот смотрелся странно, но он сразу мне понравился, и я решил, что обязательно возьму его с собой.
От этой мысли я пришел к другой: вот я верчу в руках свитер, а какая вообще сейчас погода в этом мире? Что если мне стоит надеть, например, майку и шорты? Что если на улице жуткая жара? Ведь я попал сюда в конце мая, правда, это было вчера, и по нашему календарю, но это, наверное, было бы логичнее…
Я подошел к окну. И снова вид из окна меня разочаровал, хотя вряд ли можно будет потом упомянуть об этом в жалобной книге. Как ни вглядывайся, получалось разглядеть только две вещи: царивший повсюду серый-пресерый густой туман и изредка пробивающиеся из него кучками пики очень странных хвойных деревьев. Больше ничего. Неба было не видно. Как интересно, определить сезон по хвойным? И тут мне вдруг почудилось, что где-то справа, посреди седой дымки и группки зеленых пиков, промелькнуло нечто ярко-рыжее с красноватым оттенком. Обозревая далее панораму, я обнаружил еще несколько подобных пятнышек. Итак, по странному стечению обстоятельств, погода подобралась к моему костюму. Иными словами, за окном была осень.
Я не торопясь оделся, затем достал из шкафа ботинки (сами они цвета не поменяли, но вот шнуркам досталось), и нашел ту пару, которая мне нравилась больше всего. Это были туфли из натуральной кожи серебристого цвета и спортивного покроя. Правда, в них зачем-то вдели голубые шнурки. С другой стороны, шнурки вполне гармонировали с шарфом.
Я надел ботинки, накинул на себя плащ и повязал шарф. Вот я и принарядился. В таком костюмчике мне теперь шастать по «Улит@чной комедии».
Я в последний раз окинул взглядом номер. На кровати одежда валялась комками, словно кто-то мучил гигантского разноцветного кота. Убирать обратно в шкаф это великолепие у меня уже не было времени. Я грустно посмотрел на доисторический телефон, чей вид еще хранил следы Ее голоса, затем отвернулся и толкнул дверь в надежде, что она откроется.