Первый снег

Как страшно что-то потерять
Часть жизни, как свое лицо.
Не знать и ничего не понимать —
Кем ты был там и здесь ты кто?

               
     Яркая вспышка!  Ещё мгновение — и  она  превращается в тёплый  свет, который притягивает и манит. Нежно окутывает и обволакивает со всех сторон. Ужаса и страха нет, только блаженство.  Ощущение необычайной лёгкости и полное отсутствие какой-либо опасности. Такое понятие как опасность здесь неуместно и неприемлемо.
    Я  защищён  какой-то  неведомой  мне силой.  Всё что происходит, кажется очень знакомым, подобное случалось прежде во  сне  или  наяву, определить сейчас сложно.
Всюду  ровный  удивительный  свет  и  поэтому не остаётся места для теней, это не объяснимо с точки зрения науки.  Сон, наука — слова, которые я помню, но уже плохо понимаю их значение. Мой разум работает совершенно иначе, чем раньше. Объяснить всё это непросто. Такие понятия, как: прежде, теперь, далеко, близко —  не вяжутся здесь и не имеют смысла.  Невозможно  их  применять  там, где я нахожусь. Сознание охватывает  всё  сразу,  одновременно,  для  него  не  существует  ни  времени, ни расстояний. Я любуюсь и наслаждаюсь  окружающим  миром,  огромным  и  бесконечным,  возможно Вселенной, и в то  же  время  очень уютным и тёплым.  Любовь и блаженство пронизывает всю мою сущность. Что это — смерть?  Или рождение?  Сколько времени я здесь, может быть всегда?  Но я бывал и в другом  мире, на Земле.  Может быть это длилось  совсем  недолго.  На  самом  деле  в  любой  реальности  всё  достаточно относительно.  Десятки, сотни, миллионы лет или мгновение — это как рассматривать. Если, как  физическую  теорию  пространства  и  времени, относительно космоса, то пребывание на Земле — это миг, кратковременная вспышка. Причудливый подарок Творца.  Здесь  полная  гармония.
     Но я думаю о Земле. Почему? Это  где-то сохранилось в  моей памяти. Возникают какие-то образы, которые ускользают  и  больше  не  возвращаются.  Я не могу чётко сформулировать что такое Земля, но  знаю, что как-то связан с ней...
    Вот он — полёт, яркий свет! Всё повторяется. Движение вперёд, в неизвестность. Это не пугает, скорей завораживает...
Свет  яркий,  но  уже  совсем  другой, мешает смотреть. Появились запахи, странные звуки, пропало ощущение невесомости...  Я не могу быть  везде как раньше и ощущать всё.  Мне не нравится быть без движения, они поместили меня в какой-то кокон. Что происходит?  Где я?  Чувствую, как в  мой  организм проникает прохлада с шипящим звуком, наверное, мне это нужно. Да, это то, что находится в пространстве, вокруг меня. Я это вдыхаю и выдыхаю. Мне хочется вырваться и взлететь, но я не могу этого сделать, произошли какие-то изменения. Что-то меня держит, давит со всех сторон. Я прижат к плоскости горизонтально. Это гравитация... Знакомые ощущения. Возможно, в прошлом, что-то подобное уже происходило со мной. Уверен, не первый раз переживаю этот опыт.
     Периодически ко  мне  приближаются  какие-то огромные существа, я не понимаю, кто это, они издают странные звуки. Пытаюсь вступить с ними в контакт, общение не получается. Они не воспринимают мои мысли.
     Их разум или мозг, скорей всего, заблокирован. Мне не пробиться к ним. Такая связь здесь вряд ли получится. Понаблюдав за ними какое-то время, пришёл к выводу, что выдавливание из себя звуков это и есть их примитивное общение. Уверен, это не что иное, как  своеобразное  преобразование — передача мыслей.  Чтобы научиться их понимать,  на  первом  этапе  необходимо  просто  привыкнуть  к  звучанию  языка, вылавливая  из  общего  потока какие-то уже знакомые слова.  Затем  всё услышанное как-то систематизировать по  длительности, интонации, темпу речи, связывая их с действиями и так далее.   В данном случае  слова  для  меня  пока  являются просто оболочкой, за которой скрыта вся суть и смысловая нагрузка. Как желток в белке под скорлупой. Что-то живое, тёплое, личное. Это то, что они вкладывают в слово, свои переживания эмоциональное состояние — боль, горе, страх, радость, дружбу,любовь...       
Примитивный  способ  общения, который  всегда  сопровождается  внутренними  или внешними выражениями. Мимика и жестикуляция, важный и неотъемлемый атрибут в этом деле. На основе собранной информации я должен отработать технику передачи своих мыслей, преобразовывая их каким-то образом в речевой звук.
     Крайне важно как-то наладить общение,подчинить себе этих примитивных существ  и научиться управлять ими.
     Я не могу бездействовать... Мне нужна помощь!
     Прошло уже какое-то время, как я появился здесь. Многое прояснилось.
Это совершенно другой мир. Плоский, возможно, трехмерный.  Мне необходимо как-то приспосабливаться.  Похоже  здесь  я  застрял  надолго.  Есть  ограничение,  могу наблюдать и  отслеживать  только то, что  находится  рядом со мной.  Раньше я мог видеть всё и быть всюду. Сейчас нет, такая возможность утрачена. Отмечаю приятные  плюсы, внимание практически всех, ну,  большинства окружающих обращено ко мне. По ходу, я здесь основной, пуп земли, центр Вселенной, всё крутится вокруг меня.
Они, так  сказать, продолжение меня. Это радует. Я уже научился, когда мне нужно, привлекать внимание к своей персоне и использовать этих существ в своих целях, не так уж это и сложно. Они реагируют на все мои звуки.
    Небольшой эксперимент:  набираю в  себя побольше воздуха и резко выдыхаю, при этом слышу не очень приятный скрипучий  визг, который с  каждым вдохом становится громче.  Ух ты!  Все, кто  был рядом,  метнулись в мою сторону.  Что и требовалось доказать! Мне кажется, что когда-то я уже был среди них. Не конкретно прямо в этом месте, но  какие-то  неуловимые  воспоминания  дают о себе знать.  Я заметил, что иногда теряю из виду то, что окружает меня здесь. Всё пропадает, потом появляется. Либо я сам куда-то пропадаю.  Это  происходит незаметно. Замечаю это только тогда, когда всё вдруг возвращается. Наверно, это и есть сон. Это когда перестаёшь всё контролировать и проваливаешься в никуда.
     Среди тех, кто контактирует со мной, я уже легко узнаю Её. В отличие от других,  Она  постоянно  рядом, всегда  с любовью и нежностью прикасается ко мне.
У неё приятные, тёплые и ласковые руки. Именно с того самого времени,как только я оказался в этом мире, она не  расстаётся  со мной ни на минуту. Наверное, это мой ангел-хранитель. От её близости я ощущаю радость и гармонию. Это происходит где-то в глубине, в центре моего собственного  тела, это успокаивает, появляется чувство защищённости и безопасности. А ещё она часто держит меня на руках и щекочет своим носом, целует то в щёки, то в  живот, целует меня везде.  Благодаря ей у меня уже есть  немного  информации  о  своем теле. Мне нравится быть  рядом, от неё пахнет молоком, которым  она  меня  кормит.  Здесь нужно питаться.  "Святым духом сыт не будешь!"—  здесь так говорят.      
    У моего ангела-хранителя очень красивые волосы, чаще она их убирает так, чтобы они не мешали. А я уже научился управлять своими руками и пальцами. Несколько раз даже повезло, изловчился и ухватил её за волосы. Точнее за локон непослушных волос, когда она наклонялась ко мне в кроватку. Она угадывает все мои желания. Постоянно что-то мурлыкает и улыбается мне.
     Я научился уже понимать их язык. Не всё, конечно, только то, что чаще всего говорят.  Непонятно, например, что означает уси-пуси.  Она мне это говорит и сама весело смеётся. Пусть развлекается, если ей это нравится, я обожаю смотреть на её милую улыбку и счастливые глаза!
     Когда ей хорошо, я  чувствую себя спокойно.  А по  большому счёту я её хорошо понимаю, даже без слов. Пытаюсь всё отслеживать и анализировать. Замечаю, подмечаю и делаю для  себя  выводы.  Я быстро учусь.  Вот, к примеру, я обнаружил некоторые очень  интересные  факты: здесь  есть  день и есть ночь, которые приходят на смену друг другу.  Она любит меня, а я её. И я уже не могу без мамы. Мы хорошо понимаем друг друга и слова нам не нужны. Мы связаны с ней какими-то невидимыми нитями. Мне нравится, как она пахнет...  Я не только вижу, но и чувствую, когда она устаёт. В этом  случае я знаю, что мне делать.  Всё до безобразия очень просто.  Я закрываю глаза  и начинаю  притворяться, что сплю, даже  могу  немного  посопеть: она очень хорошая, милая и внимательная, пусть хоть немного отдохнёт.  Я тоже иногда устаю. Хорошо, что перестали  пеленать мои  руки  и ноги, мне  это крайне не нравилось. Я долго пытался  объяснить  всем, что не буду тыкать пальцами  себе в глаза.  Всё в пустую.  Меня пока никто не понимает, кроме неё.  А  я  вот  понял, сообразил, что глаза — это важно, их  у  меня  два.  Всё, как у неё!  Я  могу  ими  видеть  этот небольшой,  но  наполненный  добротой  мир, а самое главное — Её, ту единственную, которая меня любит и постоянно тискает.
     Мне  всё  интересно,  я  могу  часами  смотреть  на  окружающие меня вещи или тренировать всех, привлекая к себе внимание. Очень интересно, как она реагирует на мои звуки. Вот, например, сейчас хочу соску. Я начинаю скручивать губы в трубочку и причмокивать.  Так-так... не заметила мои кривляния, хорошо. Делаю глубокий вдох и выдыхаю, но не так резко, чтобы  не  напугать её.  Вот  получилось  даже совсем неплохо и самое главное, это не должен быть раздирающий душу, вопль. Делаю успехи. Несложное сочетание простых звуков. Получилось что-то похожее на уууааааа... уууаааа... ууаааа. Замечательно, и — сразу же начинаю причмокивать.
      Бежит,  бежит  моя  хорошая!  Лицо  озабоченное, в  одной  руке бутылочка с соской, в другой —  погремушка, на плече  развивается полотенце.  Нужно разрядить обстановку, успокоить её. Я открываю свой беззубый рот и растягиваю губы. Я видел, так  все  делают, когда  заглядывают  ко  мне  в кроватку.  А ещё коверкают слова, шепелявят и прикольно сюсюкают. Увидев моё сморщенное лицо, глазки —  щелочки, нос с  горошину  и  беззубый  рот с  широкой  улыбкой,  она  меняется.  Тоже начинает улыбаться: «Агу, агу, моя крошечка, не спится тебе, мой любимый сыночек?!»
Какая смешная: агу, агу... — но до чего же приятно. Я её уже очень хорошо понимаю. И, чтобы ей тоже было приятно, пытаюсь повторить, получается не очень. Мне трудно ещё  издавать  правильные звуки, язык  не совсем гибкий.  Думаю-то я и формулирую слова правильно, но вот сказать... Вместо "Агу" получается примерно так: Аааауууу. Немного заунывно.   Главное результат.   Она  светится  вся  от  счастья, начинает смеяться и целовать меня.  Я должен довести свое дело до конца, получить то, что запланировал.  Я-то  всё  помню: соска, соска!!! —  губы в трубочку и причмокиваю.
Она засуетилась: "Сейчас, сейчас, мой красивый, мама тебе сосочку даст."
     Мама... мама, — как мне нравится это слово! Оно совсем несложное. Она так себя всегда называет. Когда останусь один, брошу все свои дела и потренируюсь издавать такие звуки. Мама... Я очень хочу назвать её мамой, я буду стараться. Вот, наверное, обрадуется, когда услышит!..
     Прошло ещё какое-то время. Я уже могу сидеть и самостоятельно перекладывать игрушки в своей кроватке из одного угла в другой, рядом всегда — соска. Я без труда могу её найти и поместить туда, куда нужно, не отвлекая свою маму. Под рукой у меня куча  всяких  разных  игрушек.   Иногда  я  их пропихиваю между деревянными прутьями, они падают на пол.  Больше мне  нравится это  проделывать с игрушками — погремушками.  Они  эффективней, чем  мягкие, шума  больше.  На  них  моментальная реакция у  тех,  кто  находится  неподалеку.  Бум, стук, тук, тук!   И  не  нужно напрягаться  и  лишний  раз  надрываться, привлекая к себе внимание. Але-хоп! — и рядом уже кто-то с тобой суетится.  Запихивает игрушку на место и при этом что-то бормочет.  Вот так-то, заодно  и  пообщались. Таким образом я узнал ещё несколько новых слов.  Они прозвучали в мой адрес, это  значит предназначены были конкретно мне. Хорошо, я их запомню. Так я иногда развлекаюсь. Отвлёкся немного.
     Так вот, сижу и жду, она должна сейчас заглянуть ко мне. Время: тик-так, тик-так... Между делом держу своими цепкими пальцами другие пальцы. Это те, которые на ногах.  Я заметил, что  их столько же, сколько и на руках. Слышу шаги, открывается дверь. Она входит, красивая такая вся, необычная. Остановилась, смотрит на меня и улыбается.  Ой  не  могу!   Наверное  думает не узнаю её, такую  всю   нарядную, в шикарном платье с распущенными волосами.
     А я тоже  подготовился, люблю делать  сюрпризы.  И не  выпуская пальцы ног из своих рук, с улыбкой, прищурив свои бусинки, тихонько так:
—  Мама..., мама....
— Конечно, не очень чётко получилось и громко, как хотелось бы. Она протягивает ко мне  руки  и  её  длинные,  пушистые  ресницы,  медленно  опускаются, как  вуаль и прикрывают глаза.  Мама смеётся и плачет, слёзы катятся из её глаз. Она берёт меня на руки, прижимает к себе и начинает целовать.
Её слёзы капают мне на лицо и губы, я чувствую, какие они солёные. 
Я знаю  это  чувство, — чрезмерная  радость, сердце  отчаянно  колотится,  дыхание останавливается, а слёзы — нет...   В  такие  моменты,  «агу» даже сказать трудно.
Я пытаюсь её обнять: эх, руки коротковаты!  Могу ухватиться  только за кончики её шелковистых волос.  Сцена, конечно, трогательная.  Не думал, что одним словом могу произвести такой фурор. Не понимаю, как раньше мог существовать без неё, где же ты была всё это время?!
Я люблю тебя, мама...
     А ещё я знаю что там за окном.  Оказывается  этот  мир  и моё пространство не  ограничивается    красивыми   стенами в комнате, которую  называют  детской.  Мама мне ещё раньше показывала то, что  находится  за  окном.  Только я не сразу понял, куда смотреть.  Долго рассматривал стекло, по которому ползала букашка.   И только потом дошло, что нужно смотреть дальше, за стекло. Там, за окном, кипела другая жизнь. Я успел рассмотреть деревья, людей, машины, выпавший первый снег, облака и небо... Небо... Оно казалось без конца и края, глубокое синее небо...
     У меня защемило в груди.  Очень хорошо помню, эти облака, бесконечное небо и Свет... Я уже не смотрел, не мог смотреть, слёзы мешали.. Не умею я ещё сдерживать свои эмоции.  Родители  решили,  что  глаза  начали слезиться от яркого солнечного света.  Но солнышко  здесь  ни при чём.  Никто  не знает, что я там увидел.  Меня отвлекли и я через  минуту  сам  забыл  о  происшедшем.  Раньше меня выносили  на улицу, но я не знал  об этом, потом  только осознал: другие  запахи  и прохладный воздух. Наконец свершилось — моё первое осмысленное пребывание на улице. Это что-то невероятное.  Здесь гораздо  интересней, чем я мог себе представить, не ожидал.
     Да, кстати, я уже  знаю, что у  меня  есть ещё папа.  Это  он  мне игрушки в кроватку возвращает иногда  поёт  пританцовывая, когда, мне  грустно без мамы.  Мы теперь гуляем втроём, может и раньше папа  с  нами  гулял, не знаю, я всегда видел только маму. Оказавшись на улице, наконец-то я увидел и осознал — какой огромный и красивый этот мир!  Со временем  начинаю  забывать то, что помнил, когда появился здесь.  Наверное, так происходит  со всеми.  А  ещё   понял,  сам  не  знаю  как,  что  не я — центр  Вселенной, как  думал раньше, когда  пытался  манипулировать и управлять теми, кто был рядом со мной...   На самом  деле всё в этом мире устроено иначе.
     Время летит...  Я могу вставать на ноги.  И уже  хожу с  мамой и папой рядом, держусь  крепко  за  папины  большие и  надёжные  пальцы, ноги  мои  ещё не очень послушные.  Когда я  вырасту тоже буду такой сильный и уверенный в жизни, как мой папа. Добрый и красивый, как мама.  Люблю  их  больше всего на свете! Я много уже увидел и узнал: солнышко — тёплое, дождик — мокрый. Не трогал ещё руками снег, но зато  видел  много  разных  животных  в  зоопарке, так же: деревья, цветы, дома и автобусы.  А ещё мне очень нравится большая, красная пожарная машина. У всех людей здесь есть   мобильные  телефоны, с  которыми они  не расстаются  и  легко находят друг друга.  Я тоже хочу такой телефон, чтобы всегда  слышать свою  маму.  Есть и другая разная полезная техника: компьютеры, планшеты и телевизоры. Мама мне много чего рассказывает, на днях сказала, что сейчас уже осень.  Когда листья падают с деревьев,выпадает снег. Я пока не понимаю,почему падают листья и откуда выпадает   снег. Иногда вдруг он исчезает и на его месте появляются большие, мокрые лужи. Мне очень нравятся лужи. А вот куда пропадает луна, когда появляется солнце?
И непонятно совсем, куда прячется свет, когда щёлкает выключатель?
     Зато я знаю, что такое боль и как грустно расставаться с жизнью. Об этом я вспомнил сегодня.
     Утром меня разбудили воинственные крики, топот копыт, звон и скрежет металла, такой звук, как при ударе калёной стали о сталь. Ощущение восприятия на слух не из приятных. Я понял, что эти звуки доносятся из динамиков телевизора. Но дело не в том, что  я  услышал  и  что  происходило  на экране, поразило меня совсем другое.
     Я увидел перед собой огромное поле, припорошенное местами тонким слоем снега.
Первый снег выпал  перед  рассветом, но не успел  растаять. Утро было промозглым и серым, моросил мелкий дождь.   Дрожь   пробирала  не  только  от  холода, но  и от нервного  напряжения перед неизвестностью.  Над равниной и в  низинах  расстилался густой молочно-белый туман, пронизывающий ледяной ветер рвал его покровы и трепал старые религиозные знамёна с образом Иисуса Христа. Зябко и сыро.  Окоченевшие от холода люди в своих замёрзших и скрюченных пальцах, держали иконы с ликом Святых. На иконы падали капли дождя,они скатывались с Образов и казалось,что иконы плачут. Кони фыркали и били копытом, выпуская из ноздрей клубы пара.
Это были обрывки моих воспоминаний. 
     Рыцари в  тяжёлых  кованых  латах, с  позолоченными  гербами  на щитах, гордо восседали верхом на лошадях,покрытых белой материей.  За ними теснились  несметные  полчища: воинов из Ордена меченосцев, опытных копейщиков,  стрелков — вооруженных луками и арбалетами.  Скрытые  первыми  рядами  пеших  наёмников, искусные лучники терпеливо ждали своего звёздного часа.
     Я  присутствую  здесь, ощущаю  холод, страх, чувствую  запах  смерти, который витает среди ещё живых людей.  Вижу всё это своими глазами.  Магистр, облачённый в сверкающие доспехи, держит в левой  руке  свой  рогатый  шлем.  Ветер треплет его белокурые локоны, каскадом спадающие на сильные плечи. На белоснежном плаще, как и на груди — пурпурный крест.  Это означает его принадлежность к Тевтонскому ордену. Все взоры воинов — крестоносцев  обращены  в сторону  командующего.  Он медленно поднял правую руку, скрытую в стальной перчатке, и так же медленно опустил её.
     Оглушительно загудели трубы. Звук был столь резкий и протяжный, что казалось всё  переворачивается внутри. Это был сигнал к бою. Волнение в рядах. Мысленно все воины  обратились к Богу  в надежде, что их  молитву о спасении  души обязательно услышит Всевышний и они  получат прощение.
     Церковники задолго до битвы вели пропаганду среди крестоносцев, заверяя, что участники  похода  обретут  не  только богатство  в  виде  земель и  золота, но и безоговорочное освобождение от долгов. Сам Папа клятвенно обещал участникам отмену ранее наложенных на них епитимий — полное  прощение  всех  прежних грехов. Павшим старые грехи  спишутся, а новые они совершить уже не  успеют, так  как отправятся прямиком в царствие небесное.
     Призывно забили барабаны, участилось  сердцебиение.  Крепко сжимая в руках смертоносное оружие, обречённые воины двинулись навстречу друг другу...
     Это был  один  из  крестовых  походов в  Палестину, направленный на захват Иерусалима с Гробом Господним.
     Всадники  пустили  коней в галоп.  Холодный, обжигающий  ветер бил в лицо и перехватывал дыхание.  Мощные кованные подковы, соприкасаясь с каменистым грунтом, высекали искры. Из под копыт в разные стороны летели мелкие камни, брызги и грязь, а в местах, где ещё сохранился  снег, поднималась  белая  завеса из  снежной пыли. Кони,  возбуждённые  какофонией  нарастающих  звуков,  понесли  своих  всадников навстречу смерти.
     И сошлись на поле ратном два войска, силы великие.  Началась бойня  яростная, жестокая  и  кровопролитная.  Земля  сотрясалась  и  зловеще  гудела  под ногами. Воинственные  крики,  истошные  вопли,  звон,  бряцанье  и  скрежет  металла — всё смешалось воедино.  Кровь полилась рекой. Трещали щиты и кости под мощными ударами булатных мечей и боевых топоров. Ломались копья о металлическую кольчугу. Из груди  вырывались хриплые  стоны  и нечеловеческие  душераздирающие  крики. Почуяв смерть вороньё  и  стервятники  уже  кружили  над  полем битвы, шакалы сбивались в стаи в ожидании исхода  боя.  Они  нервно  щетинились  и  кусали  друг  друга, предвкушая небывалый  пир.  Запах  крови  пьянил  их  и сводил с ума.  Молодые особи жалобно скулили, поджимали хвосты и протяжно выли.   
     Бой   длился   уже   несколько   часов. Я находился в гуще событий. Мой конь, как и я, уже получил незначительные ранения. Щит раскололся при первом же натиске, не  выдержал  удара  тяжёлой  палицы сарацина.  Я рубил, колол сразу двумя мечами. Все уже были измотаны боем. Я не отличался своей выносливостью от других смертных. Болело  всё  тело.  Руки, как плети. Пот  струился  и  застилал глаза.  Мои волосы взмокли,  липли  к  лицу,  щекам, и  шее.  Шлем, который защищал голову, уже был в тягость, мешал.  Сложно было смотреть сквозь узкие прорези забрала — не видно всё поле боя.  Я снял  его, тяжёлый и  измятый.  Откинул, железяка  рухнула на  землю,   капли   пота   скатились   в  след за ней.  Тяжёлые  доспехи стесняли и замедляли движения. Пришлось их сбросить, это был мой выбор. Наступило временное облегчение —   обманчивое чувство.  Я  уже  не  мог так быстро и умело орудовать мечами, силы покидали. Один меч я использовал,  как щит, вторым  наносил  удары.  Конь храпел и фыркал, пар  валил  из  его  ноздрей.  Он  топтался по окровавленным трупам. Пена клочьями летела изо рта. Попона и белая материя, которой был зачехлён боевой конь, стала алой от его и моей крови. Его раны, как и мои, кровоточили.
Стрелы со звонким и страшным свистом пролетали мимо или бились о щиты.
     Вдруг небо осветила и, словно разорвала надвое, яркая вспышка молнии, которая яростно  пронзила  эту  грешную, усыпанную  мёртвыми телами землю. Вопли раненных, истошные крики, ругань и бряцание оружия заглушил этот страшный  треск  и  грохот, словно  небо  обрушилось  на  головы воюющих.  Это гром  небесный, который  всегда сопровождает свет.
     Мой  верный  конь  держался  из  последних  сил, старался не  подвести своего хозяина.  Я любил его, своего лучшего друга, кормил  с  рук  и  лелеял  в  дальних походах.  Мы  всегда были преданы друг другу. Сейчас ему, измотанному, истекающему кровью  тяжело  было  держать  на  себе седока, так как он сам был частично закрыт тяжёлыми доспехами,которые спасали ему жизнь и в то же время лишали последних сил.
     Я скинул  с  себя  остатки  кованной  кольчуги  и  сразу  же  ощутил  удар  в незащищенную грудь. Это было копьё бедуина. Металлический наконечник глубоко вошёл в грудную клетку. Из последних сил я держался в седле.    
     С противоположной стороны лучники выпустили сотни смертоносных стрел. Две из которых  пронзили плечо, третья  стрела  застряла  в  шее. В глазах помутилось. На губах и во рту появился привкус железа. В горло потекла горячая кровь.
     Я захлёбывался, захлёбывался собственной кровью. 
     Взмыленный, изнурённый конь, поражённый стрелами противника, хрипел и пятился назад, медленно оседая. Ещё мгновение —  и я уже на холодной мёрзлой земле.
     Вокруг меня сотни, тысячи трупов, с пустыми глазами, устремлёнными в небо.
     Снег, лежащий  на земле, смешался с кровью.  Это был  первый  снег, но уже не такой белый, как утром, он был алого цвета с багровым оттенком. Звон мечей, топот, крики, стоны, звуки труб и рокот боевых барабанов стали удаляться.
Ещё мгновение — и всё стихло.
     Мой бой окончен...
     Я смотрел вверх. Облака, облака и глубокое синее небо. Оно казалось без конца и края. Боли уже не было.
     Я сделал последний выдох и увидел яркий свет...
     С того самого времени меня здесь не было. Не было здесь, на этой грешной земле. 
     Где я был?...
     Завтра я уже забуду то, что вспомнил сегодня.

               
03.06.2015 год. (First Snow)