Мистер Карбо часть первая

Меня зовут Билли Бонс. Как пирата. Но я не пират. Я лузер. Мне двадцать шесть лет, и я работаю курьером в компании, которая в скором времени лопнет ко всем чертям, разбросав по рынку труда семь с половиной тысяч дармоедов, которые за всю свою жизнь не сделали ничего полезного для общества.  В компании, которая стоит почти полмиллиарда долларов и которая за всё время не испекла ни одной булочки, не забила ни одного гвоздя, не пошила ни одних трусов, которая не производит ничего материального, кроме рекламных роликов, которые забудутся уже через неделю, кроме дурацких слоганов, плакатов, бигбордов, рекламирующих собачий корм, йогурты, подгузники, таблетки от глистов, крема от морщин и прочую чушь, без которой цивилизация спокойно обходилась тысячи лет. Я ничего не понимаю в экономике и мне сложно понять, как может рухнуть компания, активы которой больше годового бюджета какой-нибудь банановой республики. Я и то, с тремя долларами в кармане смог таки удержаться на плаву и найти себе работу. А если бы у меня было пятьсот миллионов, я бы просто положил их в банк под минимальный процент и маялся от мысли, что мне никогда, никогда, никогда не потратить эти деньги. Я бы делал самолётики из стодолларовых купюр и запускал бы их с балкона пентхауса. Но у меня нет этих денег, и мне сложно судить, возможно я сошёл бы с ума от одной мысли о таком богатстве и просрал бы всё, как это сделал мой босс.
Это китайцы, они влезли на наш рынок и покупают всё, что им нравится. Маленькие узкоглазые одинаковые китайцы. Вот они добрались и до меня. Они вышвырнут меня на улицу, заменив  каким-нибудь Мао Цзедуном из Китайского квартала. Это всё Фу Хенг, имя которого переводится, как «вечное богатство», который скоро будет новым хозяином «Брокс Инкорпорейтед», в которой я честно тружусь уже второй год. Фу Хенг, как две капли воды похожий на миллиард своих собратьев, рост которого четыре с половиной фута, пятый размер обуви и мозг величиной с теннисный мяч, оказался умнее, хитрее и влиятельнее Сэма Брокса, который десятки лет растил и лелеял своё детище только для того, чтобы слить его карликовому азиату. Я думаю, если бы этот Фу Хенг был покрупнееи мозг его был больше, то он бы мог стать властелином Вселенной. Я более чем уверен, что он даже не удосужился выучить английский язык. Конечно, он знает пару фраз, чтобы объяснить проститутке свои извращённые буддистские фантазии, но не более. Не подумайте, что я какой-то расист, совсем нет, просто я не хочу потерять работу, которая позволяет мне снимать комнату с заплесневелыми стенами, старым диваном и компьютерным столом, заправлять свой старенький «Форд», чтобы добираться на работу, есть полезные резиновые бургеры в «Сабвее», по выходным ходить в кинотеатр, пропитанный запахом поп-корна и играть в «Хардлайф» всё свободное время .Поэтому я люто ненавижу всех китайцев в лице Фу Хенга.
Без бургеров и поп-корна я проживу, но без «Хардлайфа» моя жизнь потеряет смысл. Это всё, что у меня осталось. Это тот мир, в котором я могу быть собой – смелым, сильным, циничным, сексуальным, великодушным и беспощадным, жестоким и сердобольным, я могу бороться со злом и побеждать его. И сам быть злом, которое никто не может победить.  Это тот мир, в котором у меня на счету три миллиона долларов, самые крутые тачки, арсенал оружия, которому позавидовала бы любая армия, лучшие шмотки, бесконечные жизни и возможность пренебрегать законами физики и морали.  Я уже почти на самом верху пирамиды. И с высот, до которых я добрался в виртуальной реальности , я могу снисходительно взирать на серость бытия, полного разочарований, несправедливости и боли.  Конечно, мне приходится копошиться здесь, чтобы заработать деньги, которых мне хватает на интернет и жратву. Больше мне ничего не нужно. Реальный мир настолько убог, что ты не можешь быть просто счастлив, и приходится искать себе занятие, чтобы хоть как-то украсить своё существование. Кто-то отправляется в бар и заливает в себя галлоны пива, кто-то курит дурь, кто-то читает, кто-то рожает детей, коллекционирует бабочек, пивные бокалы и статуэтки бегемотиков,  ловит рыбу, гоняет на байках, смотрит бесконечные сериалы. Всё, что угодно, лишь бы не оставаться один на один с пустотой реальности.  Я же с нетерпением жду конца рабочего дня, чтобы снова стать Мистером Карбо.  И всё это у меня может отобрать косоглазый коротышка. 
Так было до вчерашнего утра, когда моя жизнь стала с ног на голову.
Началось всё с простой фразы:
- Билли, тебя вызывает начальник отдела безопасности. Двадцать седьмой этаж.
Я не успел даже переодеться в униформу. Кларк смотрит на меня, как на потенциального покойника. Как на человека, который предал страну, разболтал военную тайну, похитил золотой запас страны, изнасиловал, убил и съел английскую королеву. Если меня вызывают в отдел безопасности, это не просто так. И теперь меня ждёт расплата в лице Джереми Стоуна, сидящего в кабинете на двадцать седьмом этаже. Я никогда его не видел, и даже никогда не думал о нём. Сейчас он представился мне эдаким парнем в латексе, с ошейником с шипами и в кожаной маске со змейкой на месте рта, с плетью в одной руке и огромным чёрным фаллоимитатором в другой. И он ждёт меня, чтобы истязать за то… За что? Интересно, за что? За то, что я присвоил себе с десяток дешёвых шариковых ручек или приписал несколько лишних баксов на расходы? Вряд ли.
Лифт всё ехал и ехал, бесконечно полз вверх. Наверное, по мне было видно, что я нервничаю, потому что девушка с папкой подмышкой спросила, всё ли у меня в порядке и хорошо ли я себя чувствую. Я хотел ответить ей, но на табло высветилась цифра двадцать семь, дверь открылась и я смог лишь криво улыбнуться и на подкашивающихся ногах выползти из кабины.
Мистер Стоун оказался довольно обаятельным человеком возрастом ближе к пятидесяти и совсем не страшным, и даже не опасным. На первый взгляд, конечно. Он без пиджака, в бледно-голубой рубашке без единой складочки и следов пота, невзрачный серый галстук, дорогие часы и, я уверен, туфли за три тысячи долларов. Мне не видно. Лицо военного в отставке. Морщины подчёркивают образ человека, прошедшего через суровые испытания, небольшой шрам на виске. Армейская осанка и крепко сбитая фигура. Слишком идеальные зубы, чтобы быть не вставными.
- Билли? Заходи, присаживайся, - он указал на кресло возле стола, нажал на кнопку селектора и сказал секретарше, чтобы та принесла нам кофе и никого к нам не пускала.
Он протянул руку, рукопожатие было сухим и таким крепким, что у меня хрустнули костяшки пальцев.
Большой, аскетично обставленный кабинет. На столе только открытый ноутбук. Никаких бумаг, фотографий в рамочках, вазочек, плюшевых игрушек, статуэток, блокнотов и подставок для ручек. Голые серые стены, не считая часов. Нет ни картин, ни коллекции самурайских мечей, ни грамот и дипломов, нет даже портрета отца компании. Похоже на больничную палату или тюремную камеру, хотя и то, в них больше жизни и личного, чем в этой унылой конуре.
- Рад познакомиться, сынок.
- И я, сэр. И я рад, - проблеял я.
- Билли, давай без этих формальностей. Сэр. Зови меня Джереми. Просто Джереми.
- Да, сэр… то есть, Джереми.
В моей голове процессор судорожно перебирал варианты, какова цель этой беседы, но в конце концов поддался на дружеский тон, и понял, что пока мне ничего не грозит. Секретарша принесла  кофе и печенье.
Мистер Стоун несколько секунд оценивающе рассматривал меня и, по-видимому,  остался доволен. 
- Ты мне нравишься, парень. Я давно наблюдал за тобой и твоей карьерой в компании.
«Ха, моя карьера в компании состояла в том, что я с должности стажера был принят в штат курьером и вот уже два с лишним года мотаюсь по городу, развозя клиентам папки, содержание которых меня ни капельки не интересует. Ну, ладно. Карьера, так карьера».
- Мы оба люди занятые, и поэтому предлагаю сразу перейти к делу. Скажи мне, сынок, какие у тебя планы на ближайшую неделю, начиная с этой минуты? Есть что-либо важное, что могло бы заставить тебя отказаться от моего предложения?
- Не знаю, сэр… то есть, Джереми. Я не строю планов уже лет десять, ибо жизнь – это хаос, и что-либо планировать бессмысленно. Но самое интересное, что в этом хаосе со мной совершенно ничего не происходит. Может, потому, что я ничего не планирую. Так что, я совершенно свободен и внимательно слушаю.
Не знаю, что это на меня нашло, я уже не помню, когда произносил такие длинные спичи.
- Вот и отлично. Вкратце – ты слышал о ситуации с нашей компанией? Что ей грозит крах, что китайцы подорвали наш бизнес, перехватив инициативу в рекламном бизнесе? Что возможно мы все через пару месяцев окажемся на улице без работы и уверенности в завтрашнем дне? Что кто-то не сможет расплатиться с кредитами и им придётся отказаться от привычного образа жизни, и даже найдутся такие, кто сиганёт с крыши небоскрёба или перережет себе вены, потому что потеряет всё, и у него не хватит сил начинать всё заново? Мы находимся сейчас на краю пропасти.
- Да, Джереми, я слышал. Это очень горько. Я, конечно, не буду убивать себя из-за этого, но… Мне очень жаль. Мне нравится здесь работать.
- Билли, а что ты скажешь, если я поручу тебе одно важное дело, которое сможет спасти нашу компанию? И не только спасти, а вернуть утраченные позиции и даже сделать рывок ввысь, до самых небес?
- Мне?
- Да, именно тебе. Пей кофе, пока не остыл.
Но кофе уже остыл, и я проглотил его одним глотком, крепкий, чёрный, терпкий. Без сахара.
- Сэр. Джереми. Я не уверен, что в моих силах спасти даже котёнка, тонущего в озере, потому, что я не умею плавать. А спасти компанию…
- Ты скромничаешь. Или понятия не имеешь о своём потенциале.  Хотя ничего сложного в твоей миссии нет.  Но выполнив задание, ты получишь отличные бонусы. Это твой шанс, и что самое главное, это шанс тысяч людей сохранить рабочие места.
Стоун замолчал, откинулся в кресле и выжидающе смотрел на меня, пока я в недоумении снова перебирал варианты миссии. У него серые глаза, стальные, живущие своей жизнью. Он мог улыбаться, шутить, сожалеть, страдать, но взгляд всё равно оставался холодным и всезнающим. И я понял, что не смогу отказаться, если даже он предложит мне застрелиться.
- Я слушаю, сэр, - сказал я.
- Хорошо, пусть будет «сэр», но пообещай, что когда ты вернёшься, мы напьёмся с тобой в баре и будем называть друг друга по имени.
- Вернусь?
- Да. Тебе всего лишь нужно будет съездить в Нью- Йорк и передать вот это лично мистеру Фу Хенгу.
Он поставил на стол металлический чемодан.
- Вот это, - он постучал по крышке чемодана. – Это должно спасти нас от банкротства.
- И всё?
- И всё. Я вижу, у тебя есть вопросы. Но прежде чем ты задашь их, я ознакомлю тебя с условиями. Первое условие – не задавать никаких вопросов. Второе – чемодан должен быть доставлен вовремя и передан лично мистеру Хенгу. Не переживай, он будет в курсе и примет тебя без проблем. Третье – соблюдать все правила дорожного движения, чтобы не попасть в аварию или в полицию. С полицией мы как-нибудь справимся, а вот соскребать тебя с бампера длинномера нам бы не хотелось. Это всё.
- И это всё? Просто отвезти чемодан? Но…
Странный диссонанс между простотой задачи и витиеватостью вступительной речи меня насторожил. Я был уверен, что здесь есть какой-то подвох. Это не могло быть «и всё».  Слишком много вопросов, которые согласно условию номер один, я не должен был задавать. И главный вопрос – что в чемодане? Что может там быть такое, чтобы заставило китайца отступиться от своих планов? Второй вопрос – почему нельзя было доставить этот груз самолётом? Если там что-то ценное, почему посылают обычного курьера, а не полдюжины вооружённых бойцов в бронежилетах в пуленепробиваемом «Хаммере»? И сам Стоун мне уже не нравился. И вообще я чувствовал себя загнанным в угол. Задание было настолько простым, что у меня даже не нашлось аргументов, чтобы отказаться.
Джереми бросил на стол ключи, положил кобуру с пистолетом, пачку денег, какие-то бумаги.
- Я ни минуты не сомневался, что ты согласишься.  Если ты хочешь доехать без приключений и успеть во время, тебе нужно выехать сегодня днём. На стоянке тебя ждёт тёмно-синий пятьсот пятидесятый Мерседес, у которого не полетит трансмиссия, не откажут тормоза и не отвалятся колёса.  Вот ключи. Это разрешение на ношение оружия. А вот это оружие, - он подвинул ко мне пистолет. -  Десятизарядный «Инфинити». Надеюсь, он тебе не пригодится. Но если что, стреляй в любого, кто косо посмотрит на чемодан. Стреляй, не бойся. Наши адвокаты сделают из тебя героя, можешь не сомневаться. Но, я уверен, что обойдётся без стрельбы. Умеешь пользоваться? Держал в руках оружие?
- Да, у отца был пистолет, и мы стреляли по бутылкам. Я даже попадал. А вообще, оружие – моя тема. Я знаю о нём достаточно, чтобы не прострелить себе задницу.
- Две тысячи на расходы. И телефон. Там только один номер – мой. Можешь звонить в любое время. И насчёт чемодана. Он закрыт на кодовый замок. Когда будешь передавать, позвонишь мне, я скажу код. Сам даже не вздумай пытаться его открыть. Я знаю, что такое любопытство. Не советую. Во-первых, ты не сможешь это сделать, во-вторых…сам понимаешь…Но я доверяю тебе. И самое главное – бонусы. Но я выдержу интригу. Сейчас тебя нужно привести в респектабельный вид. А то тебя не то, что к Хенгу не пустят, но и в приличный ресторан. Этим займётся Вайда. Пойдём, я вас познакомлю.