Образцовая семья

                В нашем городе Петропавловске одним из самых неблагополучных районов всегда слыл Рабочий посёлок. Там я и родилась среди бедноты и убожества, а часто и уголовщины. В нашем квартале самой интеллигентной и образованной была семья Мережко. Мать и отец оба – учителя, детей много – семь! В город они переехали из какой-то деревни, купив половину убогого домика, готового вот-вот развалиться.
              Комнатка и кухня. Дети спали вповалку на полу, и как выживали – не знаю. Это были пятидесятые- шестидесятые годы. Тогда и меня, единственного ребёнка в семье, моим родителям было прокормить не просто.
              Но  дети выжили. Мало этого –  семья Мережко были образцовой. Умные, непьющие родители и детей воспитали образцами честности и справедливости, и любой из них в наших детских обидах, ссорах и неразберихах мог быть третейским судьёй – их уважали, им доверяли. Даже лица у всех были как у комсомольцев на пропагандистских плакатах – такие не соврут, не обманут, не предадут.
              Моей ровесницей и подругой была Наташа. Красивая, очень красивая девочка с тонюсенькой талией – как у прославившейся в то время Людмилы Гурченко. Кто же из девчонок не знал  тогда объём талии актрисы? Сорок два сантиметра! Такая же была и у Наташи. А глаза – два голубых озера! Честные, открытые, прямые, чистые. И такая же чистая душа.
             Мы только-только начали подумывать о мальчиках, и тут ей встретился Костя.  Наверное, он ей понравился, как мальчик. Начали по-товарищески дружить. Вскоре обнаружилось, что Костя  болен туберкулёзом, что болезнь сильно подтачивает его здоровье, и он должен умереть. Так вот Наташа-красавица, по которой млело не одно юношеское сердце,  показала себя с самой лучшей стороны, и была с ним до конца – это продолжалось несколько лет. Отношения их так и остались дружескими, чистыми, юношескими.
             Потом она встретила уже настоящую любовь, и была верной подругой и женой, родив двух девочек. Работала она контролёром продукции на военном заводе. И там поклонников её красоты было много, но она не только никогда не изменила мужу живому, но когда он умер лет в сорок, и она могла сделать ещё великолепную партию, она осталась ему верной и мёртвому.
             Иисус, Иуда… Это ведь не библейские персонажи. В нас живут и тот, и другой. Однажды я предам нашу с Наташей дружбу, и попрошу у неё прощения лишь через много лет. И она, ангел света, святая душа, меня простит. Я же  себе свою подлость – никогда…
             Вот такие это были люди…
             Когда дети подросли и стали помощниками, каким-то образом родители скрепились, и рядом со своей завалюшкой поставили красивый, надёжный, бревенчатый дом. Он до сих пор поражает меня какой-то удивительной  архитектурной гармонией.  Построить такой дом было настоящим подвигом для скромных родителей, но их грела мысль, что все силы на него положены не зря - жить в нём и детям, и внукам!
            Но дети вскоре стали образовывать свои семьи, откалываться, уезжать, и  когда родители умерли, дом продали.  Совсем мало в нём пожили все вместе.
             К тому времени все засидевшиеся незамужние  девчонки с нашего квартала рванули на БАМ, и там все великолепно вышли замуж, теперь живут в больших городах. Одна из них –  Тамара Геращенко, живёт в Москве, а Ольга из описываемой мной семьи Мережко,  в крупном сибирском городе. Владик Мережко, так похожий на Наташу, голубоглазый блондин, уехал на Север, зарабатывает очень большие деньги! Не потому ли уехал подальше, что не сложилась первая любовь, которой он остался верен на всю жизнь? Так и не женился…
             Другой брат остался жить в Петроправловске, образовал хорошую семью, и работает на одном из военных заводов. И другие дети стали отличными работниками, верными супругами. Обе дочери Наташи сделали отличные партии, их семьи очень обеспечены. Сейчас живут в Краснодарском Крае -  там люди плохо не живут!
          А вот у сестры Сони жизнь не задалась. Первый супруг по какой-то причине повесился. Остался мальчик. Что ж, дело житейское – Соне нужен муж, мальчику отец. Соня выходит замуж во второй раз. Рождается девочка. Мальчик подрос, ему шестнадцать. Он  закончил первый курс техникума. Между ним и отчимом рождается антагонизм, как часто бывает в борьбе за внимание матери. Сын со всем юношеским максимализмом прямо ставит вопрос перед ней: Я или Он?
            Но ведь дочери всего пять лет, и она любит отца… Как быть женщине? Она и сама любит мужа. Сын скоро станет взрослым… И она отказывается делать выбор! А сын идёт в сарай и вешается…
            В семье опять горе…
            Но, видно, Сонин путь на Голгофу не закончен.  Что-то происходит с её вторым мужем, она остаётся одна. Женщина хочет быть счастливой вопреки всему – кто её за это осудит? Но не были ли все её жизненные обстоятельства знаком свыше?
            Не знаю…
            Хорошенькая Соня выходит замуж в третий раз за… старого, страшного казаха. Пара и у родных, и на улице вызывает недоумение. Может быть,  он очень хороший человек? Не знаю. Они уезжают жить на какую-то маленькую железнодорожную станцию…
           В тот период я как-то встретила Соню в городе на рынке. Она пожаловалась – у неё идут страшные женские кровотечения, часто лежит в больнице…
           Не было ли и это - ЗНАКОМ?..
           Но разве мы присматриваемся к каким-то знакам свыше? Мы, атеисты и грешники?..
            Между тем, хорошенькая дочка  Сони  Ирина выросла. О-о-о, какая это была красавица! Как нарисованная! Она работает на рынке, и жить хочет в городе, а не ездить каждый день на какую-то захудалую станцию. Надо скорее выйти замуж! Выходит. Пара снимает квартиру, рождается один ребёнок, здоровый, потом сразу двое – больные ДЦП. Муж уходит. Ира снимает какой-то угол в бараке, находящемся, по иронии судьбы, в Рабочем посёлке, рядом с отличным домом, построенным когда-то руками дружных, успешных и  совестливых  членов семьи Мережко.
           Больные дети Ирины, уже большенькие, подросточки, с трудом лазят по полу в сыром и холодном бараке... Позапрошлой зимой случился пожар, чудом не оставив всех жителей барака без жилья. Но крыша над ними сгорела…            
           Не только Соня с мужем – все дружные и успешные остальные члены семьи, живущие в Петропавловске и приезжающие погостить из других городов бывшего Союза, стараются помочь Ирине, чем могут. Очень сочувствуют, советуют сестре и племяннице искать  помощи  у государства. Те ищут. Даже мне две сестры Сони звонили - одна  из Краснодара, другая из  Благовещенска: "Люба, помоги, напиши в газету, похлопочи... Может, хоть какой-то угол Ире с больными детьми дадут?.."
 
            А всё прошлое лето на красивом доме, построенном большой семьёй Мережко, расположенном по соседству  с бараком,  висела фанерка: «ПРОДАЁТСЯ»…

            Это я к чему написала? Вроде бы большая и образцовая семья в своё время не отказалась от своих долей при продаже наследства в пользу нуждающейся  сестры...  Потом эта сестра Соня от всех несчастий умерла... Ирина, дочь её- красавица, снова вышла замуж, несмотря на наличие троих детей, двое из которых больны.  А несколько лет назад поразила весть - умерла в сорок четыре года от инсульта! Приехали успешные сёстры, похоронили племянницу, а больных её детей сдали государству...
            В те же времена на другом конце квартала тоже был построен большой, но не идеальной семьёй, отличный дом... А потом по-разному сложились судьбы наследников строителей... Но всегда, и до сих пор, он служит крышей не самым удачливым членам семьи, в пользу которых родственники  всегда отказывались от своей доли наследства... Сказать ли ещё?.. От тех, "образцовых", из всей семьи остались уже только две девочки со своим потомством, хоть пороками никто не страдал. Тем не менее, мальчики так и не продолжили свой род, а теперь уже их нет... А "неидеальная" семья жизнь прошли почти без потерь до сих пор, хорошо размножились, а некоторые и многого добились... Взаимопомощь...