Ответ на статью А были ли убийцы?

В августе 2011 года на сайте «Военно-исторического журнала» в рубрике «Суждения и версии» опубликована статья Гимпельсона Е.А. и Пономарёва Е.В. «А были ли убийцы? Тайна гибели легендарного начдива Н.А.Щорса: взгляд сквозь годы». Те, кто интересуется этой темой, обратили внимание, что статья является существенно доработанным вариантом публикации Гимпельсона Е.А. и Ардашкина А.П. «Умышленное убийство Н.А.Щорса – правда или вымысел?», опубликованной в журнале «Самарские судьбы» №5 за 2007 год.

И в том и другом варианте авторы проводят профессиональный анализ результатов эксгумации останков Н.А.Щорса на основании архивных материалов и фотографий 1949 года и убедительно отвергают широко распространенную версию о преднамеренном убийстве Н.А.Щорса выстрелом в затылок:
«Приведённые данные свидетельствуют, что версия убийства легендарного начдива своими, тем более кем-либо из находившихся в непосредственной близости от него, в частности Дубовым или Танхилем-Танхилевичем, не имеет под собой реальных оснований. Так что вопрос, кто убил Щорса, и был ли он вообще убит преднамеренно или погиб от шальной пули со стороны противника, остаётся, по нашему мнению, пока открытым.»

При этом авторы высказывают свою позицию, которую я полностью поддерживаю, в части утверждения, что многие исторические публикации не утруждают себя системным анализом и пытаются вытянуть сенсацию из отрывочных, непроверенных фактов или просто голословных утверждений. Действительно, примеров тому немеряно.

Однако вывод о том, что «версия убийства не имеет под собой реальных оснований», мне кажется, грешит тем же недостатком – отсутствием системного анализа. Но анализа не только судебно-криминалистического, но и исторического, с учетом всех известных фактов.

Прежде всего хочу отметить, что версия умышленного убийства родилась не из-под пера публицистов. Она родилась среди сослуживцев Щорса буквально на следующий день после его гибели. Но военная и политическая обстановка не позволяла провести следствие по горячим следам. И, не исключено, что именно это обстоятельство подвигнуло друзей Щорса забальзамировать его тело, тщательно упаковать и захоронить далеко от армейского и политического руководства. Нередко высказываемое утверждение, что решение захоронить Щорса в Самаре принято РВС 12-й армии не соответствует действительности. По утверждению члена РВС-12 Семена Аралова телеграмма о гибели начдива 44 была получена только 8 сентября, когда траурный поезд был уже на пути в Самару. Это подтверждает и телеграмма посланная вослед – немедленно вернуть классный вагон.

Попытки инициировать следствие предпринимались и в последующие годы. Вот что пишет в своих воспоминаниях генерал Петриковский (Петренко) С.И., сослуживец и друг Щорса:

«Если разобраться, как складывалась обстановка в 1-ой укр. дивизии в лето 1919 года, то убийство должно было произойти (последовать).»

Кстати, вскоре после гибели начдива-44 в дивизии была проведена чистка командного состава, под которую угодил и сам Петриковский будучи командиром Особой кавалерийской бригады. (Но его вскоре подхватил Фрунзе и назначил военкомдивом 25-й Чапаевской дивизии).

И уже гораздо позже в своих воспоминаниях высказался бывший член РВС-12 Семен Аралов:

«… Следует добавить, что, как тогда выяснилось из разговора по прямому проводу с нач. штаба 1 дивизии т. Кассером, Щорс не сообщил частям дивизии плана их отхода и оставил открытым для противника крайне важное для обороны Киева шоссе Житомир – Киев, что было расценено как невыполнение боевого приказа.» [выделено мной – С.П.]

Я думаю не стоит напоминать читателям, что означает эта фраза в период боевых действий.

Попытки разобраться в нелепой гибели Николая Щорса предпринимались и в последующие годы. Но чем глубже ветераны внедрялись в историю, тем ужаснее вырисовывались выводы – причастность влиятельных партийных лиц. И ветераны приходят к решению, что дальше раскручивать тему убийства Николая Щорса не стоит, «… так как такая версия порочит нашу парию. И так много говна вылили на нас.»

Напомню ещё о известном признании Ивана Дубового, сделанного им в 1937 году в застенках НКВД. Иван Дубовой совершенно неожиданно и по своей воле написал заявление в котором сознался в убийстве Щорса, совершенном им по корыстным мотивам будучи заместителем Щорса . Но органы не стали заморачиваться этим фактом – Дубовому всё равно грозила «вышка» за антисоветскую деятельность. Спрашивается: зачем Дубовому надо было выдумывать эту историю, если ранее в своих воспоминаниях он утверждал – «пуля вошла в висок и вышла в затылке». А Дубовой был единственным реальным свидетелем смерти Щорса – «умер у меня на руках». Или... как говорится, «дыма без огня не бывает»?

Впервые широко озвучил убийство Щорса «своими» в 1947 году писатель Дмитрий Петровский в своей книге «Повесть о полках Богунском и Таращанском»:

«Еще не разглядел никто, кроме Богенгарда, что пуля, сразившая Щорса, вошла ему в затылок – ниже уха и вышла в висок, что пронзила она его – предательская – сзади. Что убийца, как змея, путается и шьется меж рядами устремившихся к мщению.» [цит. по изданию 1947 г.]

Следует отметить, что многие ветераны немедленно осудили эту книгу и потребовали изъять её из обращения. Мотив прежний – никому не дано порочить партию.

Обращаю внимание, что всё упомянутое выше относится к периоду до 1949 года, т.е. до появления результатов эксгумации и версию о спланированном убийстве не стоит относить к выдумке публицистов, основанной на Акте эксгумации 1949 года.

А в 1962 году ветеранов, историков и партийные органы взорвало письмо С.И.Петриковского:

«... Я пишу это письмо не для печати. Я не считаю полезным сейчас исправлять в печати то, что уже написано. Но в любом советском или партийном суде я берусь доказать, что Иван Дубовой является соучастником убийства или убийцей Николая Щорса. Настоящее мое письмо является моим свидетельским заявлением. ...»

В 1964 году Петриковского не смогли вытащить из третьего инфаркта. А партийные органы силовым методом погасили всякие дискуссии на этот счет. Кое-какие материалы расследования смерти Щорса попали в руки публицистов только в конце восьмидесятых. И густо запахло жареным.

Теперь непосредственно к статье. Я не специалист в области криминалистики и меня впечатлил содержательный и убедительный анализ, проведенный авторами статьи. Но я так и не понял:
- либо авторы статьи признают профессиональную некомпетентность специалистов-экспертов 1949 года,
- либо считают, что на экспертов 1949 года (подчеркиваю, именно 1949, а не 1964 года) было какое-то внешнее воздействие, заставившее их малость слукавить.

Фактически налицо два экспертных заключения. Одно сделано в 1949 году на реальных останках, а второе, сделанное в 1964 году по фотографиям и архивным документам. Причем заключение 1949 года содержит бескомпромисные утверждения (за исключение типа оружия наган-винтовка и расстояния выстрела), в то время как ответы экспертов 1964 года носят по большей части неопределенный и вероятностный характер. Возможно это было связано с тем, что в 1964 году экспертам пришлось отвечать на прямые и достаточно профессиональные вопросы и они понимали, что от их ответа зависит что-то важное, а не просто праздное любопытство. Одно не вызывало сомнений – входное отверстие на затылке, а выходное на виске.

Теперь к вопросу рикошета. Безусловно версия авторов статьи содержит убедительные доказательства и имеет полное право на существование, хотя и является вероятностной. Но в этом случае вызывает сомнение юридическая компетентность экспертов как 1949, так и 1964 года. Ведь если эксперты рассматривали вариант рикошета, то в Акте была бы юридически чистая формулировка: «пуля вошла в затылок и вышла в висок», а не однозначное утверждение: «выстрел призведен сзади наперед». Т.е. не просто пуля вошла сзади, а именно выстрел призведен сзади, что ставит под сомнение версию рикошета. Вроде как у экпертов на этот счет сомнений не возникло.

И в завершении несколько слов о принципиальных основах дискуссии. Некоторые исследователи, и я с ними согласен, высказывают предположение, что вся эта полемика – кто стрелял, из какого оружия, откуда и т.д. – это попытка увести вопрос от главного: является ли смерть Щорса целенаправленной и укладывается ли она в формулу «нет человека – нет проблемы». В том числе и Акты эксгумации являются только коссвенными свидетельствами.