8. Беда

        Прошло полчаса, как начались танцы, а Наташи всё ещё не было. Лёшка понапрасну искал её на танцплощадке и на улице. Вместе с ней пропала и Алла. Дурное предчувствие не покидало Лёшку. В голову лезли слова, услышанные на кладбище. Почему-то он поверил, что Боб способен увести Наташу. Наглость города берёт. Растравливая душу, из громкоговорителя лилась песня Мулермана: 

Представить страшно мне теперь
Что я не ту открыл бы дверь,
Другой бы улицей прошел
Тебя не встретил, не нашел.

Ещё раз окинув взглядом публику, Лёшка бросился в клуб. В зале была одна Варвара Степановна. Она расправляла на руках сохнувший после моря купальник с поролоновыми чашечками для грудей. Увидев дико вращавшего глазами Лёшку, спрятала за спину купальник.
— Шатов? Ты пьян? — сказала она сурово.
Лёшка молча посмотрел на кровати Наташи и Аллы, стоявшие рядом с колонной. Они были аккуратно заправлены. Он метнулся на сцену, за занавес. В каморке, где поселилась компания Боба, горел свет. Четыре кровати со смятыми одеялами пустовали, на полу валялось бельё, на подоконнике стояла банка с окурками. Хозяева были в другом месте! Где?

Так и не удостоив ответом Варвару Степановну, Лёшка вернулся на танцплощадку. А там обычная жизнь: смех, улыбки, горящие взгляды. Широков в раздёрнутом пиджаке, с голой грудью и в клешах вышагивал вразвалку перед девочками, изображая блатного. Гусевич и Бякин, перебивая друг друга, рассказывали о черепе с горящими глазницами, а слушатели им не верили. Новосёлов нежно танцевал с местной девочкой. Мулерман пел всё ту же песню:

И это, кажется, не тайна,
Что люди с болью и мечтой
Всегда встречаются случайно,
На равных, — грешник и святой

 
Лёшка убеждал себя, что девочки гуляют. Устанут и вернутся. Миновало ещё полчаса или час, он потерял счёт времени. Девочек не было. Голова горела. Он побежал остудиться на водопроводную колонку, стоявшую на задворках клуба. В темноте журчал еле слышный ручей. Под окнами клуба лежали прямоугольники света, и блестела лужа, растёкшаяся перед колонкой. Расставив ноги над лужей, Лёшка нажал на рычаг. Хлынула струя воды. Он пил её горстью. Вдруг затрещали кусты. Он выпрямился, вглядываясь в темноту. Оттуда вышла девочка в белом.
— Наташа! — узнал он.
Наташа едва держалась на ногах. Поравнявшись с колонкой, она покачнулась, Лёшка подхватил её за плечи. Она с трудом подняла глаза и криво усмехнулась.
— А, это ты…
От неё пахло вином. Сделав шаг, она повалилась на колонку.  Лёшка снова поймал её.
— Уйди, — понуро проговорила она.— Не смотри на меня…— И схватилась руками за живот.
— Попей, — сказал Лёшка, пуская воду из крана,— лучше станет!
Наташа ухватилась за хобот колонки, чтобы не упасть. Лёшка поднёс ей пригоршни с водой. Она содрогнулась и пожаловалась:
— Тошнит…  а вытошниться не умею.
— Пальцы в рот засунь... 
— Не получается.
— Болит голова?
— Болит.
— Надо намочить. Наклонись.
Он завёл её голову под кран. Через минуту Наташа выпрямилась. Мокрые волосы плотно обтянули её череп; длинные пряди прилипли к щекам; под глазами протянулись чёрные потёки туши. Как она была бледна, и как красива!
— Не смотри. Уйди!
— Зачем ты это сделала?
— Не твоё дело.
Она дрожала, как мокрый воробышек.
— Тебе надо согреться. Я отведу тебя.
— Отстань!
И вдруг рядом раздался голос:
— Ольга! Ты?
Классная, Варвара Степановна, искала свою дочь. Лёшка начал прятать Наташу, но она вырывалась и шипела:
— Куда ты меня тащишь? Отпусти!
— Тоцкая! — произнесла Варвара Степановна, вплотную возникнув перед ними, злорадно прибавила: — Ну-ну!  — И пропала во мраке.
Наташа мигом протрезвела.
— Отведи меня, — сказала она покорно.
Они добрались до крыльца. Лёшка заслонил собой Наташу, чтоб её не заметили с танцплощадки. Проведя её в клуб, уложил на кровать.
— У меня потолок вертится… — слабым голосом проговорила Наташа и закрыла глаза.
Лёшка повернул Наташу на бок, помня, что пьяному нельзя лежать на спине. Несколько минут он слушал её дыхание. Оно стало ровным. Успокоенный Лёшка на цыпочках пошёл прочь. Внезапно Наташа проговорила вослед:
— Лёш-ка… я ду-ра…
Он покачнулся, как от удара. По имени назвала! Будто судорога пробежала по телу, подбородок задрожал, губы скривились… Чтобы не разрыдаться, он задышал глубоко, часто, и выбежал из клуба.
А в беду Наташа попала вот как: Боб и его компания купили у местных канистру вина. Пригласили Наташу, Аллу и Ольгу, дочь классной руководительницы. Расположились на берегу речушки. Пели под гитару, пили стаканами. Привычная Алла не отставала от мальчиков. Ольга пропускала и была скорей трезва, чем пьяна, а Наташа захмелела быстро и сильно. Что-то не понравилось ей вдруг, она оставила весёлое общество и, отказавшись от сопровождения, долго плутала по округе, пока не набрела на Лёшку Шатова…