Мирэй, Навуходоносор и Мясо

- Навуходоносор! – рыдала Мирей. – Он был таким красивым. Он мог обогнать поезд! А когда он ел – то все умилялись и трогали его за маленькие ручки. И что теперь с ним? Он ушёл, безвременно канул в Лету.
- Подожди, он же, вроде не утонул.
- Он не утонул, его задавило поездом! Ты же знаешь, зачем ты переспрашиваешь? Ты же сама помогала вытаскивать его тело из-под колёс.
- Прекрасный принц, как жаль, что в самом расцвете юношества ты оставил нас горевать. – Речь у Мирэй сбивалась, всхлипы перемежались с завываниями. Она тёрла глаз белоснежным платочком и размазывала фиолетовую тушь по щеке.
- Мирэй, пожалуйста, успокойся, не он первый, не он последний. Жизнь длинная, будут у тебя и другие принцы.
- Как ты можешь быть такой чёрствой? У тебя нет сердца? Прекрати эти циничные речи.
- Мирэй, ты сама прекрати! Подумаешь, какое вселенское горе, - Навуходоносора задавило поездом. Всё, приспустим флаги и объявим в стране четырёхдневный траур.
- Ты совершенно несносна, - взбеленилась Мирэй. - Трезвая – ты ещё хуже, чем я пьяная. – Она бросила цветы на могилку и отвернулась.
«Теперь из неё и слова не выцарапаешь», - подумала я и пошла искать её кота. Он гулял где-то рядом. Звать его я не решалась. Не из-за Мирэй, конечно. Из-за его странной клички.
А если серьёзно, то, представьте себе - кота звали «Мясо». Когда она нашла своего питомца на помойке, у того были все шансы присоединиться к компании почившего ныне Навуходоносора. У тощего серого полосатого котёнка со спины была начисто содрана кожа. Так, что из шерсти белой гусеницей торчал хребет. Шансов выжить у этого мученика средней пушистости было немного. Не больше, чем у Навуходоносора, которого задавил поезд. Но кот выжил. А Навуходоносор – нет.
«Мясо» долго болел, но параллельно с постоянными перевязками, уколами и порошками он рос и достаточно быстро стал некрупным, но очень весёлым и ласковым котом. Это просто удивительно, как из полутрупа вырос обаятельный крепыш. Такое под силу только Мирэй. Когда стало понятно, что кот не собирается прощаться с этим миром, Мирэй подумала о кличке. Разумеется, чтобы понять, как зовут кота, она начала перечислять разные клички. Начала с самых распространённых: Мурзик, Васька, Тушёнкин, Баксик. Кот сидел в углу, вылизывал себя и не реагировал. Когда дошла очередь до Сосискина, Колбаскина и Паштета Мирэй устала. Неожиданно для самой себя она сделала очередную попытку, когда открывала морозилку, откуда выпал кусок телятины. И эта попытка увенчалась успехом.
- Блин, мясо! – взвизгнула Мирей, - и кот подпрыгнув, как на пружинах, в одно мгновение оказался у ног хозяйки. Не важно, что он тут же начал грызть полиэтилен, в который была упакована среднего размера вырезка, главное, - имя нашлось. Само. Выжившего оптимиста стали звать «Мясо».
По вечерам, когда Мирэй звала его домой, все соседи радовались и улыбались. «Мясо» – для их слуха приятное слово.
Конечно, "Мясо" - необычная кличка даже для кота. Но Навуходоносор - тоже странное имя, особенно если так зовут хомяка. И уж тем более, странно, что взрослая женщина заказала себе в подарок на день рождения игрушечную железную дорогу, в которую играет до сих пор. С котом. Но уже без хомяка.