Глава 6. Жертвоприношение

В поисках поселения тамлан Агидиус прошел вместе со стадом через холмы, потом пересек долину и снова набрел на бескрайнюю череду холмов. К счастью, тут было много отменной травы, поэтому сидуиды шли вперед весьма охотно.

Главный ориентир, в направлении которого он двигался верхом на Кули - это восходящее солнце. Да, тамлане появились несколько дней назад именно оттуда. И следы вели в эту сторону. Правда, все они принадлежали людям, а следов зверей типа собак среди них не было вообще. Но одна странность явно бросалась в глаза: среди следов человеческой обуви было множество отчетливых отпечатков человеческих рук.

Такого Агидиус еще не видел. Догадка о том, что те, кого он с большого расстояния принял за собак, были на самом деле люди, быстро бегающие на четвереньках, с трудом укладывалась в голове молодого вождя. Это вызывало нешуточное беспокойство, в смысле, что его друзья воины остались далеко позади. А Молоток бы сейчас наверняка что-нибудь сморозил бы, типа, "эти белые человечки бегают раком".

Но это было не самое страшное. Оно самое ждало парня за чередой холмов, откуда уже прохладным ветерком доносился совершенно незнакомый парню запах. И эти странные птицы, которые с высоты своего полета над ним смеялись, причем вслух, так, чтобы он это слышал.

Это самый настоящий океан.

Если иметь ввиду, что Агидиус еще не видел водных поверхностей длиною более пятидесяти метров, которые обходил стороной, поскольку не умел плавать, то можно представить себе то, что он переживал в этот момент.

Эта шумящая синь, поднимающаяся ровной линией до самого горизонта, казалось, была наполнена странными чудовищами, которые и создавали эти белесые гребешки, то тут, то там появляющиеся на поверхности.

Картина такая вызвала в организме молодого вождя необратимые внутренние процессы, грубо говоря, он немножко обосрался.

Усевшись на землю за холмом так, чтобы полностью спрятаться от океана и подумать о том, что же делать теперь, парень задремал. В это самое время к нему кто-то незаметно подошел. Серый балахон из грубой плотной ткани скрывал лицо незнакомца.

Человек приблизился к дремлющему Агидиусу, тихо сел на камень рядом с ним и как не в чем ни бывало начал говорить.

- Ты родился и вырос в стаде, мой друг. Все, что ты имел до сих пор, насвозь пропитано стадной болезнью, страхом и раболепием. Все твои вещи, все знания и умения наполнены сомнениями, ложью и все еще тебе не принадлежат. Ты раб, Агидиус. Раб своего стада. Пока ты не пожертвуешь всем тем, чем оно тебя наделило, ты не сможешь стать настоящим вождем.

Агидиусу казалось, что это происходит во сне, и как-будто эти слова он говорит себе сам. Ему снилось, что олени-сидуиды бегут к обрыву и бросаются с него вниз, в эту неведомую бескрайнюю синь. Он мчится на Кули и кричит, машет руками, пытаясь их остановить, но понимает, что его олень и сам собирается броситься с обрыва.

Тогда молодой вождь спрыгнул с сидуида. Падая на землю,  он очнулся ото сна и обнаружил себя на небольшой лодке, плавно качающейся на волнах.

Рядом сидел человек в балахоне, он греб веслами, и лодка медленно отдалялась от берега. Узкая кромка песчаного пляжа упиралась в высокий скалистый обрыв.  Со скалы один за другим выбрасывались олени-сидуиды и падали прямо в океан, бесследно поглощающий животных.

- Кто ты? - спросил Агидиус незнакомца.

- Тамланин. - Ответил он и слегка приподнял капюшон.

Большие и глубокие иссине-черные глаза. Огромные зрачки взглянули на парня так легко и проницательно, что тот замер и не мог даже шелохнуться.

- Почему олени бросаются с обрыва? - Спросил парень тамланина, собрав-таки свои яйца, как говорил Топор, в кулак.

- Во имя появления одного настоящего вождя в жертву приносится целое стадо. Таков закон.

- Куда мы плывем?

- В океан. - Ответил тот и слегка улыбнулся.

Но от улыбки этой веяло холодком, некой беспредельной строгостью. Так что легче от неё не становилось.

- Да ну на ***? Прямо-таки романтика. - Задумчиво произнёс молодой вождь, внимательно разглядывая тамланина, сидящего рядом, словно старый знакомый.

Этот странный человек продолжал грести, не обращая на Агидиуса особого внимания. Казалось, он был полностью поглощен своим занятием и ему совершенно безразлична судьба тысяч оленей-сидуидов, которые вот уже несколько минут падают и падают со скалы, разбиваясь о воду.

Внешне вполне даже человек. Совершенно лысый. По крайней мере половина головы, выглядывающая из-под капюшона. Кожа лица необыкновенно белая, как и руки.

От тела тамланина веяло какой-то странной мощью. На видимых участках кожи отчётливо выделялась развитая мускулатура и пульсирующие синеватые вены.
      
Видимо, гребля не доставляла ему никаких усилий, казалось, даже наоборот, этот "белый человечек" старался двигаться аккуратней, расчитывая силы, чтобы не сломать скрипящие под натиском нечеловеческой силы весла.