14 октября

Утро не задалось. Меня разбудили настойчивые звонки тетушки, пытавшейся дозвониться до меня около получаса. Вчера я так устала, заканчивая сочинение, вырубилась мгновенно, и сейчас не хочется вставать. Тетушка отчитала меня за то, что я безнравстенна и бездушна по отношению к ней. Её нудный голос усыплял, я лишь угукала в ответ и старалась пропустить всё мимо ушей. Внезапно она сказала:
- Через неделю мы приедем к тебе.
Сон как рукой сняло, я подскочила и охрипшим голосом спросила:
- Зачем? - я прекрасно знала, что она скажет, если увидит этот балаган в моей квартире: вечно ругающаяся и заводная Катя, прикалывающийся Ник, скучающий Дэн и гора немытой посуды.
- Пока в нашей квартире ремонт, мы решили проведать тебя, - её голос стал теплее и несколько нежнее.
Я не знала, что и ответить. Она быстро попрощалась и закончила разговор.
Начинался обычный день, ставший для меня концом очередного этапа. Сегодня я заметила, что тетрадь подходила к концу, но мне так этого не хотелось. Да, всё имеет конец, как и у независимого житья.
Вспомнив, что мне нужно идти в университет, я подскочила и полетела к умывальнику. Синяки под глазами становились глубже, цвет лица серел и выглядел неестественным. Наскоро позавтракав, я собрала сумку и выбежала из дома. В университете Катя все время толкала мне под руку журналы с модной одеждой, и я смотрела в них, как баран на новые ворота. Я слушала её замечания и советы, улыбалась, когда она смеялась, но не понимала смысл её шуток. Она пыталась воодушевить меня, услышав про приезд тетушки, даже приглашала пожить к себе. Но я отказалась, потому что знала, что она живет с Дэном в одной комнате. Мне не хотелось теснить их, да и потом, тетушка приезжала ненадолго.
После лекций меня заслали в соседний социально-гуманитарный институт, в котором я заблудилась. Мне помог какой-то парень, долго смеявшийся надо мной и моей легкомысленностью. Я вспомнила, как однажды пришла в техучилище, и Ник подсказал мне, где находится кабинет русского языка. А еще чуть позже, я едва не опозорилась перед ним, забежав в мужской туалет. Как глупо получилось... Закончив свои общественные дела, я вернулась домой, где меня ожидал хаос, призывающий прибраться. Глядя с отвращением на гору грязной посуды, я, закатав рукава, открыла кран и принялась с малого. Холодноватая вода щипала руки, пена сползала с поверхности тарелок, губка, шаркаясь, издавала противный звук. Завершив чистить посуду, я присела за стол и задумалась. Что-то было не так. Что-то изменилось. Чего-то не хватает. Будто оно было совсем недавно, и теперь его нет. Его стерли и даже не напомнили, что это. Глядя в одну точку, я вспомнила, как мы сидели за этим столом и пили чай, разговаривая об эгоизме. Я помню его безвыразительное лицо, бледноватую кожу, на которой танцевали лучи солнца, его серые, прозрачные глаза. Казалось, посмотришь в них, и ты знаешь его от и до, но он не так прост, как мы все. Он - есть тайна и загадка. Он - есть демон и ангел. Он - всё.
И я, подняв голову, увидела задернутые занавески в его комнате. Меня, словно неведомой силой, подхватило и понесло из квартиры вон. Я перебежала через двор, не чувствуя холодного ветра, заскочила в подъезд и поднялась на нужный этаж. Стоя напротив знакомой двери, я не понимала, что делаю, как это было тогда, около месяца назад. Нажала на черную кнопку звонка, раздалась мелодия, похожая на марш. Я, прислушиваясь, прижалась к двери, но прошла минута, и мне никто не открыл. Я позвонила снова...и снова...и снова. Результат оставался один.
Я, повернувшись спиной к двери, села и поняла, что вот, это оно, то чего не хватает! Ник! Его не хватает, это его не стало, это он ушел. Ушел? Какое странное слово. Ушел... Исчез...
Сорвавшись, я спустилась вниз и, глядя безумными глазами на двор, искала его. На горках катались счастливые дети, мамочки беззаботно болтали на скамейках. Сердце не желало успокаиваться, оно усиливало скорость, как бы я ни старалась утихомирить его. Придумывая разные отговорки, я пыталась прийти в себя, но безумство взяло вверх, и я помчалась к проспекту. Люди, идущие по своим делам, не замечали страх и озабоченность на моем лице, их не волновали чужие заботы и проблемы.
И да, я увидела его. Как в первый раз, со спины. Я, стоя около той же скамейки, что и первого сентября, и он, высокий, красивый в сером элегантном костюме. Он прошел мимо, даже не заметив меня, словно ничего до этого не было. Ни тайных и глупых слежек, ни бесед за столом, ни вечернего фейерверка, ни того поцелуя. Ничего. Он прошел мимо. Словно не увидел. Словно не заметил. Словно меня здесь нет. Этот сладко-терпкий запах его духов пролетел мимо, взгляд серых глаз, призрачных, таинственных, прошел мимо, сквозь меня, длинные ноги прошагали мимо. Всё мимо, все в пустоту.
Я обернулась, глядя на него полными слез глазами. Пересохшими губами я зашептала, а он отдалялся, не поворачиваясь.
- Ник! – крикнула я, пугая людей.
Все взгляды устремились на меня, кроме одного. Сердце сжалось. Слезы брызнули из глаз.
- Ник!!!