Судьба

                Подарок для Ани-Эл, Живой Журнал, с любовью
     - Выродки ! Это выродки !
     Стремный низкорослый мужик орал, как зарезаемый лобзиком царевич Димитрий, выпуча глаза и напружинивая шейные мышцы ; он размахивал картонным автоматом и суетливо поправлял израильскую каску из углепластика. Красавец. Человек из будущего. В будущем все будут ходить в израильских касках с картонными автоматами, я всегда это подозревал, только не мог выразить словами, но теперь все изменилось, ибо узрел я воочию. Я оглянулся вокруг, никого не увидел, подошел к мужику и сказал :
     - Если ты имеешь в виду меня, то я - в единственном числе. Правильнее говорить, а тем более, орать : выродок.
     - Я не о тебе, - сумрачно промолвил мелкий. - Я о террористах.
     Я не удивился. Террористы - это да.
     - Угу, - я согласно буркнул под нос и полез за сигаретой, - в-натуре, жуть, людей убивают.
     - Да хрен с людями, - отмахнулся непонятный пассажир и снял каску. Вытер вспотевший лоб, сморкнулся и продолжил :
     - Начальник наш вылететь не могет с Парижу, вот они чё удумали, гады, затормозить процесс развития отечественного кинематографа. Пострадал, родимый, претерпел лишения, батюшка, нервы, опять же.
     Мужик отбросил автомат и сел на пол. Страдальчески морщась и чертыхаясь, стянул с ног валенки, пошевелил скрюченными пальцами и жалобно спросил :
     - Занавески или шторы не одолжишь ?
     Занавеску мне было жалко, штору - тем паче, поэтому я ему протянул фанатский триколор из искусственного шелка, валявшийся у порога. Я хотел приспособить власовский флаг для вытирания ног, прежний, красный с серпом и молотом, бархатный и тяжелый, изрядно запачканный глиной, давно уже отправился в печь, думаю, и золы не осталось, но материал этого не годился никуда, даже кошка отказывалась спать на нем, презрительно фыркала, драла его когтями и, не будь благовоспитанной бандеровской кошкой, точняком обоссала бы, пометила территорию, так сказать. Мужик поцеловал флаг и принялся раздирать его на ровные полосы. Разорвал, снова поцеловал и намотал вместо портянок. Натянул валенки, вскочил и притопнул.
     - Ништяк. Хоть в Голливуд, бля.
     - Ты к матушке Миллы зайди, - посоветовал я, - она тебе на первых порах миски собачьи вылизывать доверит, а там, глядишь, в гей-порно-бизнес устроишься. Готов к труду и обороне ?
     Он кивнул и пошел в Голливуд.
     - Я уеду жить в Лондон !
     Стремный небритый мужик в круглых очках без стекол рычал, как бультерьер тети Гали Логиновой при виде первого мужика, алчно вылизывавшего его миску, но как всякий американский пес не бросался на визитера без приказа, приказа же все не было, тетя Галя третьи сутки висела телефоне, пытаясь дозвониться в Киев. Она уже забыла, зачем взяла трубку, зачем стала набирать циферки и зачем в Киев, с таким же успехом она могла бы звонить, например, в Варшаву или Софию.
     - Ну и езжай, орать-то зачем ? - Удивился я и выпустил дым ему в рожу. Он кашлянул и заулыбался.
     - Гагимарджос.
     Я отбежал в сторону. Дичь какая, какой, на хрен, гагимарджос. С такими словечками прямая дорога в Лефортово, а мне там делать нечего.
    - Не боись, - прорычал мужик. - Это по-грузински.
    Я отбежал еще дальше, так, что уже не видел этого второго, лишь слышал, вдалеке и плохо, так как зажал свои многострадальные уши, он же неспроста про Лондон, стопудово возмущаться будет террористами, а потом пойдет в Голливуд. На хрен, без меня дорогу найдет, по горячим следам первого мужика сориентируется.
    Все стихло. Я вернулся и начал ругать матом свою возлюбленную. В рот чих-пых и даже больше, заслужила. Я понимаю, что вся такая занятая, чешки, там, кеды и кроссовки, спорт и бизнес, бабло и бабло, еще бабло и бабло, снова бабло, но я-то лучше любого бабла, не говоря о бабцах мускулистых, мужичках полупидорских, всех рамсах потусторонних, заокеанских, крокодильих, сходняках нечестивых, движухах тошнотных. Я, кажется, немного начал понимать террористов, конечно, никто не спорит, не хочешь - не ешь, но когда это говно преподносится как эталон существования человека, как предел мечтаний и желаний, то рука сама ищет автомат Калашникова, как, наверное, кайфово поливать от бедра всех этих уродов, жрущих, пьющих, хрюкающих. Тетя Юля по радио сказала умную вещь, я аж заплакал от восторга, мол, типа, если не в кайф, то валите обратно к себе в Азию. Угу. Только тогда и вы не лезьте. Хрена ли, несколько сотен лет, как пылесосы, выкачивали все, что только можно выкачать, убивали, бомбили, при этом еще и жизни учили, как правильно есть бутерброд, а нынче в изумление пришли, батюшки, убивают ! Ну да, убивают. И будут убивать. Пока всех не убьют. Что нового-то ? Так всегда было. Ислам, коммунизм, нацизм, империализм, колониализм, много всяких " измов", суть которых неизменна со времен пещерных людей и человекообразных приматов - взять и поделить между своими.
     Я захохотал, поймав себя на мысли, что этими умышленно простыми, незамысловатыми словами выразил всю высокопарную хрень, ежедневно публикуемую в блогах и на сайтах высомудрыми импотентами, евреистыми мудрецами, предательскими экономистами, несгибаемыми оппозиционерами и борцами со всяческой несправедливостью. Я уже говорил, что, по странному сложению ума, не могу найти большего юмора, нежели у этих деятелей, строгих, возвышенных, мудообразных, какие, в пиз...у, кавээны и камедиклабы, вот он, улетный и реально ржачный полный пиз...ц, все эти политологи, делегаты, депутаты, министры,президенты, журналисты, блоггеры, ху....щие статейки и раздающие интервью. Каким же мудаком надо быть, чтоб эту хрень всерьез воспринимать, прислушиваться, анализировать, качать башкой, мол, да, да, именно так, а не эдак, благоустроим Россию из Лондона. Ха-ха-ха, ее из Москвы благоустроить не могут уже тыщу лет и никто никогда не сможет, так как забывают единственное кредо русского человека : идите на х...й, все, хором, наши и не наши, мы плохо живем оттого, что не хотим жить хорошо. И никакие Петры и Екатерины Великие, Столыпины и Косыгины, не поминая к ночи нынешних, странных, очень, ведь если вспомнить историю милой родины - не было царей добрее, хоть выверни все свитки наизнанку, спали библиотеки и упраздни науки, ничего не смогут поделать и все благие намерения неизбежно приведут в ад, видимо, от сотворения мира предписано нам, русским, все пути и дорожки неизменно стремить в преисподнюю. Судьба.