Северные королевства, нашествие и... глава 3

                Глава III


                «Есть ли у вас план, мистер Фикс?
                — Есть ли у меня план? Есть ли у меня план?
                Да у меня целых три плана!»

                Из м/ф. «Вокруг света за 80 дней»


        –     Катрина предложила способ, который, возможно, даст нам шанс переместиться туда, к ней, – написала в ответ Энджи.
        –     Каким образом? – спросил Виктор.
        –     Есть тут один монастырь, – объяснила блондинка. – Раньше на его месте было древнее капище. По какой-то причине – мне Катрина этого не сообщила – портал можно будет открыть именно в этом месте. Какая-то есть тут аномалия, наверное, а может в земле имеется какой-то артефакт, который позволяет энергию концентрировать. Я не знаю. Наша задача в ночь на новолуние оказаться на капище, вместе с медиумом, имеющим связь с этим местом. Как только медиум вступит в контакт с капищем, Катрина это почувствует, а дальше уже не наше дело. Вот как-то так.


        Виктор прочитал эту запись и задумался.


        Все просто прелестно, стал он рассуждать про себя. Ничего, ведь особенного и не требовалось. Так, пустяки. Подумаешь, найти невесть где местного мерянского шамана-родновера (!), пробраться ночью во время новолуния вместе с этим безбожником в монастырь (!!) и незаметно провести на его территории темной безлунной ночью языческий обряд (!!!), требующий, к тому же, разведения огня (!!!!). В лучшем случае нас просто проклянут и убьют, забив камнями.
        –     Это не план, – стал писать в ответ Виктор. – Это какой-то извращенный способ самоубийства. Нас побьют камнями, потом сожгут на костре, пепел зарядят в пушку и выстрелят им в небо. Это самое простое и безобидное развитие событий, из всех возможных. Может, лучше просто тихо удавиться, без лишней помпы и религиозного андеграунда?
        –     Может, просто ты просто не хочешь возвращаться ТУДА? – недоуменно поинтересовалась Энджи.
        –     Хочу, наверное, раз я тут, – немедленно развеял он сомнения своей компаньонки. – Другое дело, что в таком виде это, на мой взгляд, нереально. Еще один аргумент – новолуние завтра, значит перемещаться надо сегодня ночью, если мы не сделаем этого, то следующего шанса открыть портал нужно ждать как минимум, до марта. Есть ли у Катрины возможность терпеть так долго? Не знаю. Но шамана-то у нас нет, как проникнуть в монастырь неизвестно, а до ночи осталось не так уж и много времени.
        –     Ну, уж ты нас совсем со счетов списал, – возразила блондинка, состроив обиженную мину, когда набирала текст. – Все уже налажено. Бетти у нас не только тебя соблазнять горазда (когда Энджи это писала, то бросила сердитый взгляд на подругу, о причинах которого Виктор догадался только когда прочитал послание), она у нас еще и штатная ведьма. По совместительству. Глаза видишь, какие, а лохматой ты её когда-нибудь видел?


        Виктор прочел эти слова, усмехнулся, и набрал на планшете в ответ:
        –     Видел. Ну и что?


        Энджи снова исподлобья метнула взглядом молнию в брюнетку, а потом поведала:
        –     Она нашла местного шамана и почти уже обо всем с ним договорилась. Он скоро прибудет сюда, в лагерь.
        –     А как все это провернуть, вы придумали? – с надеждой спросил Виктор.
        –     Тут мы целиком полагаемся на тебя, – простодушно ответила девушка. – Ты же у нас главный мозг всех операций. Ты и придумывай.


        Прочитав последнюю строку, Виктор недоуменно посмотрел на блондинку, сокрушенно покачал головой, налил себе и девушкам виски, выпил свою стопку и наполнил её снова. Мысли, как это часто бывало с ним в напряженные минуты, лихорадочно стали мельтешить в голове.


        Так, думал он. Шаман у нас есть. Местный. Это уже хорошо, потому что если он местный и знает обряды, значит, он их на капище проводил. Раз он их там проводил и до сих пор жив, значит ему известно, как тайком туда попасть и, возможно он имеет представление, как все провести незаметно. Это уже вселяло некоторую надежду на удачный исход дела.
        –     Когда шаман появится в лагере? –  задал Виктор очередной вопрос.
        –     После заката обещал быть тут. Отсюда он проводит нас на место проведения ритуала, – сообщила Энджила.


        Так, прикинул Виктор, значит, часов пять-шесть, как минимум, у нас есть.
        –     Ну, за успех нашего безнадежного дела! – провозгласил он, торжественно поднимая свою стопку, его компаньонки тоже подняли чарки, чокнулись с ним и выпили. Девушки вопросительно смотрели на Виктора, словно ожидая от него чего-то особенного – то ли каких-то слов ободрения и поддержки, то ли чего-то еще. Он самостоятельно оказался не в силах понять, что от него требуется, и поэтому молча переводил взгляд с одной на другую, ожидая пояснений. Наконец, Бетти не выдержала и, отобрав у Энджи планшет, написала:
        –     Что ты решил?
        –     В каком смысле? – не понял Виктор.
        –     Мы попытаемся? – уточнила девушка.
        –     А вы со мной ТУДА пойдете? – спросил в свою очередь он.
        –     Да. Если получится, – согласилась она, несколько недоуменно. – Иначе что бы мы тут делали, спрашивается? Мы с Энджи давно уже все решили.
        –     Если получится... – вслух проворчал Виктор, а про себя подумал:
        «Вот именно, если получится. А если не получится? Хотя, собственно, что они теряют? – он посмотрел на своих спутниц. Девушки не отрываясь, с каким-то непонятным серьезным вниманием глядели на него, и Виктору стало даже как-то не по себе, настолько это было на девчонок не похоже. – А ведь им есть, что терять: вполне успешные, по своему, конечно, молодые особы с весьма презентабельной внешностью. Это я стареющий одинокий ничем не примечательный холостяк, а они-то и в этом мире ни разу не потерянные. Даже странно, чего это им так засвербило попасть опять ТУДА? В безраздельную филантропию американок я не поверю ни в жизнь. Тогда почему? Не из-за меня же, в конце концов. А вот, кстати, если из-за меня? Хотя бред, конечно. Или не бред? Вон, как они мне радовались при встрече, что одна, что другая и не только радостью ведь все ограничилось.... Вот ведь, блин... напиться что ли? Хотя надо бы поаккуратнее с этим делом, как бы с перепою про перемещение не забыть, а то все коту под хвост получится. А вот интересно, что случится, если у нас ничего не выйдет? Что тогда делать? Как все вот это вот будет дальше? А ведь даже забавно будет, если ничего не выйдет. То-то нам влетит от монахов, может даже до полиции дойдет, все-таки злостное хулиганство, как-никак, осквернение и все такое прочее... Загремим суток на пятнадцать. С работы попрут... не, не попрут, выкручусь, мне босс несколько отгулов торчит, что-нибудь придумаю, лишь бы позвонить дали. Главное будет девчонок спровадить без последствий и международных скандалов, ну а сам уж как-нибудь отмажусь. Все равно, в Америку-то я точно не поеду» - решил он.


        От таких невеселых дум Виктору еще сильнее захотелось залпом опрокинуть пару-тройку ковшиков медовухи или припасть прямо сейчас к горлышку бутылки, стоящей перед ним на щите. Видимо выражение его лица что-то такое выдавало, потому что девушки по-прежнему бездвижно сидели напротив, не сводя с Виктора глаз. Ничего не дождавшись, Бетти снова взяла планшет и написала:
        –     Скажи, что тебя мучает?
        –     Ты говорила, что научилась владеть арбалетом. А как насчет меча? – вместо ответа поинтересовался Виктор, подмигнул ей и постарался улыбнуться. Получилось не очень, чтобы весело, но атмосфера слегка разрядилась.


        Бетти одарила его ответной своей очаровательной улыбкой, кивнула, обернулась и вытащила откуда-то из-за спины два клинка, которые Виктор уже видел ранее.
        –     And  for me? I also want to participate (А для меня? Я тоже хочу поучаствовать)!  – потребовала Энджи, и брюнетка, покопавшись в багажнике палатки, подала ей еще один клинок.
        –     Переодевайтесь, – написал Виктор, – жду вас снаружи.


        Он вышел из палатки, оглядел стол, за которым по-прежнему восседали бородатый реконструктор, пухлая тетка и еще трое субъектов, один из которых, уже спал, упав головой на стол и тихо посапывая.
        –     Ну что, намиловались? – не к месту пошутил бородатый главарь пьяной ватаги. – Теперича и выпить не грех?
        –     А, наливай, чего там? – согласился Виктор, пропуская скабрезную шутку мимо ушей и подставляя под наклоненный кувшин свой ковш. – Кстати, как тебе  иностранки?
        –     Я к белобрысенькой тут пытался клинья подбить, – честно сознался бородатый. – И она вроде бы пьет, хихикает, но волю рукам не дает. А с тобой-то приехала, так вообче огонь! И где ты их только подцепил таких?
        –     Подцепить – это лобковых вшей можно, а тут, как тебе сказать... в общем, долго рассказывать, – отмахнулся Виктор.
        –     Дык ить и я вроде не спешу. Забавно выходит: бегают они за тобой, как собачонки. С виду обычный человек, ничего в тебе такого вроде бы и нету – о двух руках, о двух ногах. Чудно! – рассудил мужик и выпил свою порцию медовухи. Отдуваясь он поглядел на замешкавшегося собеседника и добавил. – Пей, пей, давай, не стесняйся.


        Виктор махнул залпом свой ковш, набранный со дна кувшина, и крякнул, слегка оглушенный – эта медовуха, налитая со дна, с осадком, была заметно крепче той, которой их угощали сразу после приезда.
        –     Оружие зачем припер? – осведомился бородач, заметив в руках у Виктора меч. – Похвалиться, что ль?
        –     Да нет, размяться решил, – коротко объяснил Виктор, чувствуя, как хмельное тепло приятно расходится по телу. – Надо бы себя в форму привести перед боем. А то я уж подзабыл, как это делается.
        –     А чего без амуниции-то? – удивился еще один мужик, с вислыми рыжими усами, сидевший в пластинчатых доспехах и резко контрастирующей с ними ондатровой шапке-обманке, подперев голову двумя руками. Он смотрел на новичка, вышедшего из палатки соловым взглядом, пытаясь развести сползшиеся спьяну к переносице зрачки. – Того и гляди, зашибешься еще.


        Виктор только теперь вспомнил, что он и вправду без доспехов, но не успел толком подумать об этом, как полог американской  палатки откинулся, и миру явились две прелестные воительницы, одетые в тускло блестевшие кольчуги поверх ватников, с начищенными железными бляхами на груди. Плотные ватные штаны и короткие, подбитые мехом сапожки дополняли картину. Все было подогнано по фигурам и даже со стороны выглядело очень удобным. На головах у обеих амазонок были круглые шлемы с шерстяными подшлемниками. В левой руке у Энджи был короткий полукруглый кавалерийский щит, который совсем недавно использовался их компанией в качестве стола. Бетти той же рукой, с видимым усилием, держала большой круглый норманнский деревянный щит, обитый кожей. Вооружены обе девушки были средних размеров остроносыми мечами. Третий такой же клинок держал в своей правой руке Виктор. Очаровательные валькирии окинули окружающих победоносными взглядами, как будто исход предстоящего поединка был итак уже ясен, а Бетти указала на палатку и жестами объяснила своему спутнику, что его комплект амуниции остался внутри.


        Виктор вернулся в шатер и обнаружил у входа большую сумку, в которой действительно угадывалась, слабо отсвечивающие металлическими бликами в полумраке, кольчуга и остальные доспехи. Он наспех переоделся, снова появился перед деревянным столом, уже готовый к поединку и предложил, обращаясь непосредственно к бородачу:
        –     Ну что, еще по чарке для согреву, уважаемый?
        –     Не откажусь! – поддержал тот и, кивнув в сторону девушек, уточнил. – А барышни твои будут?
        –     А как же, конечно будут, – подтвердил Виктор. – Как тебя звать-то, а то все как-то не по-людски, без имен.
        –     Николай меня звать. Можно просто Коля, мы не баре, – отозвался бородатый толстяк. – А тебя как кличут?
        –     Виктор.


        Они пожали друг другу руки.
        –     Будем знакомы!
        Пухлая тетка разлила медовуху по ковшам, приговаривая себе под нос:
        –     Горазды пить-то, угомониться уже пора, соколики, завтра поутру битва...
        –     Цыц, Кузьминишна! – одернул её Николай, приглаживая бороду и истово хватаясь за наполненный до краев ковш. – Ну, со знакомством.


        Выпили, скупо закусили, кое-как найдя пригодную пищу среди объедков, которыми обильно был завален стол.
        –     Ну что, начнем? – предложил Виктор своим подругам, кивнув в сторону большой ровной поляны, расположенной шагах в пятидесяти, в стороне от палаточного лагеря.


        Когда они расположились напротив друг друга, Виктор коротко отсалютовал девушкам и без предисловий принял боевую стойку. Он стал водить лезвием меча из стороны в сторону, отвлекая противниц и нарочно меняя направление и ритм своих движений. Краем глаза Виктор заметил, что бородатый Николай, а за ним и остальные реконструкторы с разных мест лагеря стали подтягиваться к поляне, проявляя неподдельный интерес к поединку.


        Энджи напала первой. Сделав шаг вперед, она правой рукой нанесла рубящий удар сверху вниз неожиданно быстро и резко, так что Виктор едва успел перехватить лезвие её меча своим клинком, сделал им круговое движение, и инерция собственного удара отбросила правую руку девушки в сторону. Воспользовавшись этим, он ответил коротким ударом наотмашь от своего левого бока вверх, но Энджи ловко парировала его щитом, а с другой стороны, с боевым кличем (что-то вроде «хейя-я-а-а!») колющий удар нанесла Бет. У Виктора не было щита, поэтому ему ничего не оставалось, как сделать шаг назад и полуоборот в сторону второй нападавшей, отбивая её атаку вниз. Короткого замешательства соперницы ему хватило, чтобы успеть наступить на её меч ногой и заставить отпустить рукоять. Но Виктор никак не ожидал, что брюнетка, не растерявшись, огреет его своим тяжелым щитом по голове. Только хорошая реакция и шлем, тут же после удара слетевший с головы, спасли Виктора от серьезного ушиба. В голове слегка зашумело, он снова отступил назад, приходя в себя, а Бетти, пользуясь случаем, подобрала свое оружие. Глаза её воинственно сверкали в запале боя.
        «Девочки явно вошли в раж, – подумал Виктор. – Шутки в сторону, все по-взрослому». Он не ожидал такой свирепости от этих, совсем не похожих на воинов, красивых и хрупких на вид созданий.


        Соперники снова стали осторожно перемещаться по невидимой окружности, выжидая удобного момента для атаки и обмениваясь короткими, держащими в напряжении противника, выпадами. Вокруг Виктора и девушек уже образовалось плотное кольцо из зрителей, которые то и дело выкрикивали ободряющие слова участникам поединка. Подавляющее большинство болельщиков, ожидаемо находилось на стороне пленительных американок.


        Следующую атаку Энджи и Бетти решили провести согласованно. Блондинка наносила рубящий удар снизу вверх под правую подмышку противника, а брюнетка сверху вниз от его левой ключицы. Однако они недооценили своего оппонента. Виктор предугадал их намерения и, изо всех сил оттолкнувшись ногами от земли, прыгнул навстречу своим противницам, прямо между нападавшими, чтобы еще сильнее запутать их. Используя энергию прыжка, он, что было мочи, саданул левой ногой по щиту Бетти, отчего она тут же потеряла равновесие и свалилась в грязно серую снежную кашу, а Виктор, проскочив за спины своих соперниц, воспользовался этим и, едва приземлившись, тут же изо всех сил ударил плашмя своим клинком Энджи по заднице. Она пронзительно завопила от неожиданности, чем привела в немедленный восторг окружающих, и они с удовольствием принялись громко обмениваться своими предположениями об ощущениях в пятой точке прелестной блондинки, попутно предлагая ей посильную помощь из своих рук в утолении боли.


        Однако поединок еще не был окончен. Совладав с собой, Энджи развернулась, нанося свой удар на уровне груди, параллельно земле. Это было уже не так сложно и вполне предсказуемо. Виктор расчетливо увернулся от её меча, резким ударом сверху вниз по клинку, у самой гарды выбил его из рук блондинки, и в следующий момент, с готовностью, парировал её нападение щитом, делая разворот и продолжая вверх движение своего клинка, по направлению к вражеской руке, держащей щит. Он изо всех сил старался, чтобы удар был скользящим. Блондинке при этом, все равно, сильно досталось по руке, она охнула от боли, отвлеклась, и её противник молниеносно сделал девушке подсечку. Когда она навзничь опрокинулась  на землю, Виктор тут же рванулся в сторону, потому что услышал сзади быстро приближающиеся шаги второй воительницы. Едва он успел отпрянуть, как Бетти от неожиданности с размаху разрубила воздух перед собой с такой силой, что меч, сантиметрах в тридцати от лежащей на земле подруги, воткнулся на ладонь в мерзлую землю. Не дав брюнетке опомниться, Виктор подскочил сзади и положил лезвие клинка ей на плечо, возле шеи.
        –     Гейм оувер, – сказал он. – О’кей?
        –     O’kay, – с готовностью отозвалась Бетти, отпуская рукоять своего, торчащего из земли оружия. – Sword master (Мастер меча).


        Толпа вокруг принялась ликовать, кто-то похлопал Виктора по плечу, кто-то громко высказывал свое мнение о поединке, мол, куда им, малахольным, с мужиками тягаться, но все, так или иначе, были боем довольны. Тут же кем-то из болельщиков было высказано предложение «обмыть» поединок, горячо поддержанное остальными зрителями, и немедля вся публика дружно двинулась к столам у палаток.


        Виктор подошел к по-прежнему лежащей на земле блондинке и подал ей руку, помогая подняться. Вместо того чтобы воспользоваться помощью, Энджи потянула его к себе и победитель с готовностью плюхнулся на снег рядом с поверженной им воительницей.
        –     Damn, arm hurts (блин, рука болит), – поморщилась блондинка, потирая левое предплечье.
        –     Дай, посмотрю, что там у тебя, – попросил Виктор, садясь и пытаясь сквозь одежду нащупать больное место. – Тут болит (Энджи отрицательно покачала головой)? А тут?


        Девушка жалобно охнула, скривилась от боли и вырвала больную руку. Тем временем к ним подошла Бетти присела рядом на корточки и тоже участливо спросила у своей подруги:
        –     Were they hard on you, Angie? I hope you'll soon be right as rain (Сильно тебе досталось, Энджи? Я надеюсь, до свадьбы заживет).
        –     Sure (конечно), – согласилась блондинка, улыбаясь сквозь гримасу боли.
        –     Пошли к столам, раны зализывать, – предложил Виктор, осторожно поднимая Энджи  за талию, а потом протягивая руку Бетти. Брюнетка подчинилась, поднялась, с видимым усилием, и пошла рядом с ним, заметно припадая на левую ногу.


        «Однако я слегка перестарался, – подумал Виктор. – Изувечил девчонок, хотя, ведь, не хотел. А они ничего, – он покосился сначала на хромавшую рядом Бетти, все еще держащуюся за его левую руку, а потом на опирающуюся о его правое плечо, сморщившуюся от боли, Энджи. – В какой-то момент я даже сомневаться стал, что справлюсь, здорово они поднаторели».


        Вскоре все втроем прошли к столу возле своей палатки, уселись на скамейку и немедленно были окружены толпой новоявленных поклонников. Им выражали восхищение, почтение и сочувствие. Им посвящали разнообразные пафосные тосты. Особенно девушкам. Да что там говорить, только им все внимание и было уделено, а победитель поединка скромно сидел на краешке деревянного сидения и тихонько потягивал медовуху из своего ковша. Ему все еще было совестно, что он слегка перестарался во время боя, так что Виктор помалкивал, слушая здравицы своим подругам, уставившись виноватым взглядом в стол перед собой.
        –     Научишь меня так драться? – негромко спросил рядом знакомый хрипловатый голос и Виктор, подняв голову, увидел подошедшего к нему Николая.
        –     Не вопрос, – пожал плечами он в ответ.
        –     Интересная у тебя техника, – с неподдельным любопытством прокомментировал недавнюю схватку толстяк, и со знанием дела добавил. – Реконструкторы так не дерутся. И на киношное фехтование не похоже. Кто тебя научил таким приемам? Девахи, кстати, тоже хороши, но они явно дерутся по-нашему. А вот – ты другое дело. Если бы это не было бредом, я бы предположил, что тебе частенько доводилось сражался раньше. И не на реконструкции, а в реальном бою.
        –     Ага, я на Сити стоял, против Батыя, – улыбнулся Виктор, а про себя удивился проницательности этого тучного бородача. – Но если и вправду интересно, завтра, после реконструкции можем спарринг попробовать, коли есть желание.
        –     Согласен! – обрадовался Николай, подливая себе и Виктору медовухи. – Вздрогнули?
        –     Вздрогнули! – откликнулся Виктор, опустошая свой ковш.


        Он снова взглянул на своих подруг, от которых его уже довольно нахально оттеснили  свежеприобретенные воздыхатели. Девчонки с удовольствием наслаждались мужским вниманием, просто-таки купаясь во всевозможных комплиментах. Среди окружающих нашлось несколько человек, сносно говоривших по-английски, и они наперебой что-то втирали девушкам, почти не слушая ответов. Остальные же почитатели иностранных гостий фестиваля, которые английского языка не знали, требовали от первых, чтобы те переводили прелестным амазонкам всяческие благоглупости про внешность, изумительную технику, очарование, обаяние и прочая, прочая… . «В общем, всё как всегда», – со вздохом заключил Виктор.


        Он встал и, выбравшись из-за стола, пошел прогуляться по редколесью за пределами лагеря. Солнце понемногу клонилось к закату, небо к вечеру прояснилось, и на фоне золотистой зари, на западе, купола и колокольни окружающих монастырей, светясь, словно своим внутренним светом среди заиндевевших деревьев, выглядели очень живописно.


        Жалко фотоаппарата у меня нет, подумал Виктор, а на телефоне камера никудышная. Ведь красота-то какая! Будто и правда, лет на пятьсот-шестьсот в прошлое попал. Он решил прогуляться до берега Волги, который виднелся невдалеке. На берегу, круто уходившем книзу, в пределах досягаемости, нашлись какие-то дряхлые на вид, но довольно прочные деревянные мостки. Виктор сначала попробовал их для верности ногой, потом уселся, свесил ноги, и стал смотреть на окружающую красоту. Картина его так увлекла, что он не сразу заметил, толпу иностранных туристов в сопровождении экскурсовода, остановившуюся метрах в ста поодаль от сидящего реконструктора и, несмотря на протесты говорившего что-то по-французски гида, несколько минут непрерывно фотографировала его, словно экспонат в музее. Сначала Виктор не понял, зачем они его снимают, но потом вспомнил, что по-прежнему одет в средневековые доспехи. Тогда он даже немного подыграл иноземных гостям, приняв позу былинного богатыря, взявшись за рукоять меча и глядя в необозримую даль горизонта, заслонив ладонью глаза от солнца. Фотоаппараты после этого защелкали с удвоенной энергией.


        Как только экскурсия, наконец, удалилась, Виктор опять уселся на мостки и снова с удовольствием принялся оглядывать окрестности, пока не почувствовал, что основательно продрог. Тогда он поднялся и побрел обратно в лагерь воссоздателей старины.


        К американской палатке Виктор подошел, когда вокруг уже заметно потемнело, а на сумеречном вечернем небе появилось  несколько ярких звездочек. За столом, возле палатки, никого уже не было, поэтому Виктор нырнул внутрь красного шатра со словами:
        –     Есть кто живой?


        Никто не отозвался. «Где же они? Меня что ли обыскались?» – беспокойно подумал он, торопливо переоделся обратно в свой теплый пуховик, вязаную шапку и вышел обратно. Некоторое время Виктор оглядывался в поисках своих спутниц, но никого так и не обнаружил. Лагерь выглядел совершенно опустевшим и безжизненным. Тогда он медленно побрел вдоль неровного ряда палаток, внимательно прислушиваясь.
        –     Take your hands asshole! (убери свои руки, мудак), – услышал он вдруг приглушенный пьяный женский возглас в одной из палаток впереди. – Get away from me (отвали от меня)!


        В ответ на эти возгласы послышалось несколько невнятных фраз, произносимых нетрезво заплетающимися мужскими голосами, и Виктору все сразу стало понятно. Никто его и не думал искать, как он наивно предположил вначале после своего возвращения в лагерь. Просто все замерзли – после заката на воздухе заметно похолодало – и пьянка переместилась в один из стоящих по близости крупных шатров, способный вместить разом не менее тридцати-сорока человек.
        «Ну и хрен с вами со всеми! – разозлившись, решил Виктор, и повернулся, чтобы идти обратно к палатке американок. – Лягу спать, а потом уеду потихоньку рано утром на шестичасовом автобусе в Москву и делайте дальше сами, что хотите! Только меня вы больше не найдете, это я вам обещаю».


        Шагая с этими невеселыми мыслями среди рядов палаток, в наступившем сумраке, он неожиданно нос к носу столкнулся с каким-то подозрительным типом. Тот вежливо посторонился, пропуская встречного прохожего, но внимание Виктора привлек большой круглый предмет под мышкой у незнакомца и его осенило.
        –     Вы шаман? – прямо, без предисловий, спросил он.
        –     А что? – неуверенно отозвался подозрительный тип, сильнее сжимая под мышкой круглый предмет, как будто кто-то намеревался его отобрать у хозяина.
        –     Вас американка пригласила? Тёмненькая такая, красивая? – уточнил Виктор.
        –     Ну да, – несколько обмякнув после первого напряжения, согласился шаман.
        –     Тогда пошли, вас-то мне и надо! – обрадовался Виктор, позабыв недавнюю обиду. Он схватил за свободную руку незнакомца (в другой руке тот держал приличных размеров котомку набитую какими-то вещами под завязку), и решительно потащил его к палатке своих подружек, продолжая говорить на ходу. – Сейчас вы мне все расскажете, а то я никак не пойму – каким образом мы скрытно проникнем к капищу и проведем обряд? Вам рассказали, что участвовать в обряде, помимо вас, должно еще три человека?
        –     Да, – коротко подтвердил шаман, растеряно семеня за своим проводником. Он был довольно молод, этот таинственный язычник, намного моложе Виктора. Худощавый и высокий парень с жиденькими усиками и бородкой в три волосинки, колыхавшейся на ветру.
        –     Ага... – кивнул Виктор и добавил. – Обстоятельства могут измениться таким образом, что в обряде, вполне возможно, будем участвовать только мы с вами. Вдвоем.
        –     Но ведь Хлоя ведьма, она мне поможет в обряде... – засомневался молодой шаман.
        –     Какая еще Хлоя? – Виктор от неожиданности даже остановился на пару секунд. – А, вы о Бет? Ерунда! Она такая же ведьма, как я папа римский. Пришли.


        Он отогнул полог палатки и пригласил жестом шамана внутрь. Парень неуверенно прошел в шатер и остановился у входа, не желая идти дальше в неизвестную темноту.
        –     Не тушуйтесь, молодой человек, смелее, проходите, присаживайтесь – подбодрил его Виктор. – Я вас не съем, не бойтесь. Кстати, можете не разуваться, – мстительно добавил он, видя, что шаман носком левого ботинка уперся в пятку правого, чтобы снять его.

 
        Шаман все-таки разулся, и Виктор, нехотя, последовал его примеру. Затем он подбросил в буржуйку, стоявшую  слева от входа пару топливных брикетов в яркой упаковке, с какими-то иностранными надписями, печка радостно загудела, и от неё почувствовалось ощутимое тепло. Виктор нарочно не стал закрывать задвижку, чтобы пламя хоть немного освещало кромешную тьму в палатке, и уселся напротив шамана  посреди ложа из розовых одеял, спальных мешков и прочего тряпья.
        –     Выпить не желаете, служитель дьявольского культа? – с некоторой насмешкой спросил он. Ему совсем не понравилось, что для такой важной миссии подобрался какой-то совсем молодой и неопытный язычник. В понимании Виктора шаманы и волхвы должны были быть мудрыми, седовласыми старцами, являющими собою переполненный сосуд жизненной опытности и сокровенных знаний. Сидевший же напротив молокосос, в жидком свете, источаемом буржуйкой, такого впечатления и близко не производил. Шаман жестом отказался от спиртного и зябко повел плечами.
        –     Значит, вы в меня не верите? – угадал он мысли Виктора с невероятной для его возраста проницательностью.
        –     Пока да, – не стал отрицать его собеседник столь очевидного для язычника факта. – Давно практикуете камлание? Судя по возрасту, видимо, нет?
        –     Я потомственный шаман, – уклончиво ответил  парень и при этом так по-детски шмыгнул носом, что это только усилило сомнения Виктора, но деваться ему определенно было некуда.
        –     Значит, из поколения в поколение тебе навык передали, – кивнул он с пониманием, больше отвечая своим мыслям, чем реплике шамана, – с молоком, так сказать, матери. Это понятно. Еще вопрос: каким образом мы сможем на территории православного монастыря провести языческий обряд? По моему мнению, это не только невозможно, но и небезопасно... э-э для здоровья.
        –     Конечно, невозможно, – легко согласился шаман, поставив тем самым в тупик своего собеседника. Заметив это, молодой человек поспешил объяснить. – Такое совершенно невозможно, если проводить обряд открыто. Но мы-то с вами еще не сошли с ума, чтобы на глазах у нескольких десятков человек из монашеской братии разводить костер и бить в бубен. Так нам самим мигом в бубен настучат! С них станется.


        Парень иронично усмехнулся, видимо, вспомнив что-то невеселое, связанное с таким развитием событий.
        –     А что же делать-то? – никак не мог сообразить Виктор.
        –     А то, что надо в библиотеки ходить, – наставительным тоном, что совсем не подходило молодому человеку, объяснил шаман. – Вот я когда решил воссоздать древнее капище, то перво-наперво пошел не на монашеский двор с бубном, люлей по соплям получать, а в библиотеку и краеведческий музей. Посидел там над документами, картами и схемами, а равно и их описаниями. И вот когда я весь этот пласт материалов изучил, то понял, что можно на этом святом месте проводить свои обряды так, что монахи об этом никогда не узнают. – Он пристально, с легким прищуром глянул на собеседника и веско добавил. – Если, конечно, кто-нибудь из участников обряда не выдаст.
        –     Не выдам, – успокоил его Виктор и потребовал. – Давай-ка. Выкладывай все как есть, начистоту.


        Снаружи послышались невнятные голоса, потом в палатку просунулась взъерошенная голова Бет. Увидев незнакомца, сидящего рядом с Виктором, она икнула, и с трудом произнося звуки пьяными губами воскликнула:
        –     Wow! Who's with us? (Ух ты! Кто тут у нас?)
        –     Hello, Chloe!  (привет, Хлоя!) – вежливо поздоровался с ней шаман. Он вообще производил впечатление чрезвычайно воспитанного человека с прекрасными манерами.
        –     Да, здравствуй дорогая Хлоя! – язвительно заметил Виктор. – Набралась ты, как я погляжу, весьма изрядно! Псевдоним свой не забыла? А где твоя подружка?


        Тут же, подтолкнув вперед Бетти, в палатку ввалилась такая же пьяная Энджи, а вместе с ней еще какие-то три пьяных субъекта. Увидев их, Виктор тут же громко и зло выкрикнул:
        –     Так, господа хорошие, конвой свободен! Выметайтесь отсюда к едреней Фене, короче говоря.


        Услышав в ответ невнятные пьяные возражения, он встал и вытащил из кучи шмоток меч и угрожающе вытянул клинок из ножен на ладонь.
        –     Я больше повторять, не намерен, – раздраженно заметил он тихим зловещим тоном. – Вон отсюда!


        Пожимая плечами и продолжая что-то недовольно бормотать себе под нос, пьяные субъекты удалились. Когда они остались вчетвером, Виктор снова обратился к брюнетке с ехидцей в голосе:
        –     Многоуважаемая Хлоя, не познакомите ли нас со своей очаровательной спутницей, а то я и не соображу, как её звать-то на самом деле? – и обратился к шаману. – Переведите ей, любезный, я вижу, вы по-английски изъясняетесь вполне сносно, чего о себе я сказать, к сожалению, не могу. И еще вот это: что же вы так нарезались-то дорогие мои?


        Молодой человек, не совсем понимая сарказма своего собеседника, добросовестно перевел то, что его попросили. Бетти немедленно смутилась, бессильно плюхнулась рядом с Виктором и что-то долго говорила ему медленным заплетающимся языком, обильно обдавая слушателя запахом перегара. Энджи, продолжая стоять на нетвердых ногах, тоже что-то изредка кратко добавляла.
        –     Что она сказала? – спросил Виктор, когда поток речей брюнетки иссяк.
        –     М-м-м, как вам сказать... – смущенно замялся шаман. – Это очень интимно... поэтому я заранее прошу прощения, конечно... мнэ-э в общем, она глубоко извиняется и обещает весьма своеобразно искупить свою вину. Вторая девушка, которую она мне представила, как Энджилу, тоже согласна участвовать в этом... э-э... искуплении вины.


        Виктор посмотрел на своих подруг и они, перехватив его взгляд, как по команде, сделали виноватые, взывающие к милосердию лица, он сокрушенно помотал головой и улыбнулся, чувствуя, что раздражение куда-то само собой улетучивается.
        –     Ладно, – примирительно сказал Виктор, окончательно переставая злиться. – Час-полтора у нас есть. Спросите у них, есть ли в палатке кофе, я сейчас принесу воды, я там снаружи видел металлическую посуду.


        Кофе нашелся. Он принес воды в найденной на столе возле палатки походной литровой железной кружке, и приготовил ароматный напиток прямо в этой импровизированной джезве, деловито помешивая варево, словно ибрик-шагирди какого-нибудь султана. Когда девушки, прихлебывая крепкий кофе, несколько протрезвели и стали кокетливо улыбаться незнакомому молодому человеку, Виктор отвлек внимание шамана, залюбовавшегося на двух красавиц, оказавшихся от него в такой непосредственной близости.
        –     Когда будем выдвигаться, уважаемый? – деловито осведомился он, с пониманием проследив по направлению взгляда своего собеседника.
        –     Чтобы все начать в полночь, минут через двадцать нужно выдвигаться, – ответил шаман, нехотя отрывая взгляд от американок, соблазнительно улыбавшихся ему. – Можно, конечно, и припоздниться, но тогда придется бегом бежать.
        –     Нет, – твердо решил Виктор. – Припозднятся, мы не будем. Через двадцать минут  цыганочка с выходом. А пока вы нас на досуге ознакомьте с культурной программой мероприятия.