Глава 15. Проказа

Они сидели за столом и молчали. За те сутки, что они смогли пережить, они будто постарели. Никто, кроме них не знает и не поверит в случившееся. Андрей внимательно разглядывал своих гостей. Марина периодически вздрагивала, вытирая заплаканные глаза. Адам Георгиевич теребил разбитые очки. От его элегантного вида не осталось и следа – костюм был порван, седые волосы растрепаны, а левый глаз заплыл. Ганзель прижимал к себе заплаканную Лукарти. Капитан Михайлов остался за дверью в соседней комнате – его друга поразила неведомая проказа.
- Как все это случилось? – нарушил гнетущую тишину Сергей. – Почему Мойше удалось уйти? Кто такой Белфагор? И чем заразился Глеб?
- Все по порядку. Мойше не просто ушел, а растворился. И он – не человек,демон.
- Демон? В каком смысле? – встрепенулась Марина.
- Мойше - это Белфагор, темный правитель сефиры Тиферет. Он сеет раздоры и хаос.
- Белфагор? Ты серьезно? Откуда ты знаешь? Почему именно сейчас? И зачем ему Иафет, Лукарти и Ганзель? – Мастер совсем растерялся.
- Это ты мне объясни! – развел руками Немчин. – Ты же с ним работал! Думал, просто мошенник? Пытался исправить? Нельзя же быть настолько наивным!
- Хочешь сказать, что ты покинул нас из-за него? – Адам Георгиевич напрягся и помрачнел. В его голосе слышались нотки гнева. – Почему ты мне сразу не сказал об этом? Как ты мог?
- А разве это не очевидно? «Обратная сторона сефиры», «Дневник некроманта» тебе о чем-нибудь говорит? Это же настоящие учебники черной магии!
- Исследование каждого явления должно быть целостным. Недостаток информации смертелен, когда дело касается тонкого мира. Баланс света и тьмы – вот, что мы с Мойше исследовали. А чем занимался ты, идолопоклонник?
- Составлял рецепт лекарства от болезни, что вы оба распространяли все это время! – глаза Андрея яростно блеснули.
- Я не знал, что "Гехинном" так разрушителен для личности! - запротестовал Мастер.
- Так какой ты ученый после этого? - взвился Андрей.
- Прекратите! – взмолилась Марина. – Мы ведь еще много чего не знаем. Как ушел Мойше? Кто такой Михр? Почему он нас спас? Где негодяй Кочетов? И какая проказа поразила того несчастного мальчика?
- Она права, – подал голос Ганзель, - Сереж, расскажи, что ты видел.
Сергей выдохнул. Поверят ли ему?
- Все произошло так внезапно. Когда Кочетов приказал нам выйти, вдруг в квартиру ворвался луч света, жар которого нагрел и расплавил пистолет Кочетова.
Ганзель и Лукарти молча, смотрели на него с широко раскрытыми глазами.
- Затем, мама и Адам Георгиевич оказались перенесены в другую часть комнаты благодаря Михру. Именно ему принадлежал тот свет. Когда я пришел в себя, Кочетова с нами уже не было. Михр нас всех вылечил.
- Он не сказал тебе кто он такой? – осторожно спросила мать.
- Он – бог солнца. И бог вашего рода, – спокойно ответил Андрей, указав на Марину и сына.
- Наш… Бог? – Сережа напрягшись, посмотрел на мать. – Мама, что скрывал от нас дедушка?
- Откуда мне знать? – взмолилась Марина, - Я никогда о нем не слышала! А в дела дедушки не лезла. Не мое это дело.
- Нет, ваше! – сказал Мастер строго. – Когда-то давно одно из колен Иакова осмелилось заключить завет с языческим богом Шамашем, тем самым предав Тору. Рувим приютил у себя халдейских солнцепоклонников и построил им жертвенник. Согрешив с наложницей своего отца, он потерял право первенца. Уязвленное самолюбие не давало ему покоя, он хотел возвыситься над другими коленами, потому и дал кров язычникам в отместку отцу. А колено Гадово его в этом поддержало!
Адам Георгиевич бросил гневный взгляд на Немчина. Тот в ответ за недостатком контраргументов опустил голову.
- То-то же! – Мастер чувствовал себя победителем. Затем, завязав длинные серебристые волосы в хвост, продолжил:
- Рубен хотел навсегда избавиться от гнетущего «наследия» предков. Он обратился ко Христу в надежде искупления грехов праотцов. По его заверениям, однажды к нему явились два архангела – Михаил и Гавриил. Они посоветовали ему написать книгу «Зоар Тиферет» («сияние красоты»), ибо грядут великие перемены, говорили они. Вот цитата из книги: «Мир обязан постичь красоту единства перед лицом Реформации». Но не сказано чьей.
- Иудаизма, – быстро ответил Сергей.
- Но почему? – недоуменно спросила Лукарти.
- Из-за завета моих предков. А завет нужно исполнить! – Сергей серьезно взглянул на Немчина. – Почему перед поиском Креста Михр отправил меня именно к тебе? И как с этим всем связаны катрены?
- Ничего удивительного! – тяжело вздохнул Андрей. – Катрены представляют собой гимны, посвященные Михру, и их всего десять. Создавались они на основе Авесты – священного писания зороастрийцев. Их бог-творец – Ахура-Мазда. Михр – его сын, рожденный из скалы.
Немчин, выдержав паузу, продолжил:
- Сыны Рувима и Гада приютили у себя халдейских митраистов. За это благодарные халдеи передали нам учение, которая называется «Авестийская каббала». Согласно их учению, Древо Сефирот представляло из себя врата Вавилона, охраняемые двумя херувимами – человеком-львом и человеком-быком. Срединный столп Древа был наречен Исраэль в честь Иакова, борца с Богом. Сефира Тиферет так же посвящена Иакову. Крест Судьбы был подарен для того, чтобы держать столпы в равновесии.
Рассказ Андрея слушали на одном дыхании, никто его даже не перебил.
Немчин продолжил:
- Чрезмерная солнечная активность негативно сказывалась на темной стороне Тиферет – Тагирирон («спорщики»). Солнечный культ пробудил Белфагора. Рубен предвидел это, но ничего не смог сделать. Представ в виде Мойше, Белфагор стал активно противопоставлять халдеям сионизм, причем в самой извращенной форме. А для этого ему нужны были сторонники и исполнители, распространяющие адский наркотик, духовный эгрегор которого лежит во тьме Сокровищницы Образов – сефиры Йесод. Своим первым рабом Белфагор-Мойше выбрал Ганзеля.
- Меня?! – у гота от удивления чуть не вылезли глаза из орбит.
- Именно так. Готы ведь любят гулять по кладбищам.
- И че с того? – с вызовом спросил Ганзель.
- А то, что на кладбище или в некрополе распылить «Гехинном» легче всего. Разные люди его переносят по-разному. У тебя, например, проявились способности к использованию магии мертвых. Не зная, как её использовать, ты обратился за помощью к Мойше. Вернее, это он тебе её предложил, так ведь?
- Ну… В общем-то да, – нехотя признал Ганзель. – Теперь понятно, почему Кочетов так отчаянно искал этот наркотик.
- А Лукарти? – поинтересовалась Марина. – Как же она могла поддаться этому мерзкому демону?
- Дэву. Их так нарекают зороастрийцы.
- Я… Я не виновата, - начала было оправдываться Лукарти, - Я всего лишь хотела подзаработать. Мне деньги нужны.
- Как ты могла! – вскричал Сергей, резко встав со стула, - Ты хоть понимаешь, что натворила? Ты подвергла нас всех огромной опасности! Отравила меня, Михайлова, из-за тебя Кочетов чуть не порешил всю мою семью!
Схватив девушку за руку, он стащил её с дивана и отвесил звонкую пощечину. Девушка, рыдая, выбежала в другую комнату.
- Ботан, ты совсем офонарел что ли? – взревел разъяренный Ганзель.
- А ну тихо вы оба! – повысила голос Марина и,обернувшись к сыну,тихо сказала. - не надо так, Сергежа!
- Думаю, сейчас самое время навестить наших бедолаг, - вовремя напомнил Мастер.

Они все склонились над еле живым Глебом. Капитан Михайлов держал за руку своего лучшего друга. Едва Сергей прикоснулся к больному, как вдруг он сразу почувствовал что-то неладное. Пальцы Глеба на левой руке вдруг стали лимонно-лазурного цвета. Оттолкнувший Сергея Максим тоже это заметил и вскричал:
- Эй, умник! Что это за дрянь на его пальцах?
- Это – результат воздействия «Гехинном». Твой напарник в процессе энвольтации (причислении живого человека к миру мертвых. - медленно произнес Немчин.
- Наркотика? – Максим посерел от гнева.
- Да. От «Гехинном», тело начинает покрываться краской Йесод,ускоряя процесс энвольтации. Нам надо спешить.
- Куда?
- В церковь.
- На экзорцизм или отпевание? – спросил сбитый с толку Михайлов.
- Глеба можно исцелить! И есть лишь одно место для этого – в самом центре Москвы. Белфагору нужны человеческие жертвоприношения, чтобы наркотик проявил себя в мертвеце. И тогда Глеб станет сосудом Древа Смерти. Этого нельзя допустить, мы должны опередить Белфагора.
Внезапно Сергей почувствовал резкую боль в висках. Перед глазами проплыли обрывки картин, образов… «Опять! Что на этот раз?» - стиснув зубы от боли, спросил себя Сергей.

Взрывы.Нет, серия взрывов. Жертвы. Много жертв. И вдруг,триколор…
Видения исчезли так же быстро, как и появились. Сергей, придя в сознание, обнаружил себя лежащим на полу. Рядом лежал корчившийся от боли Михайлов.
- Сынок, дрогой, ты что-то видел, мальчик мой? – спросила Марина, поднимая сына трясущимися руками.
- Мы опоздали! Он сделал свой первый ход, – хриплым голосом ответил Сережа. От увиденного его бросило в пот. – Его жатва состоялась. Я… Видел целую серию взрывов. И триколор – синий, белый и красный.
- Он что, взорвал наш Белый Дом?! – мать Сергея, дрожа, упала на колени.
- Нет, мама. Это было не здание нашего правительства! – Сергей еле дышал, глотая слезы.