Alkona - 266

"Алькона" психологический триллер с сексуальным уклоном...
"Меж оргией разврата и святым актом любви, существует незримая грань. Где Бог почти вплотную с Сатаной. Где Сатана так рьяно ловит души..."

Мутанты стали теперь общей проблемой, как и психопаты и маньяки. Китай и Япония объединялись с Европой в коалицию против Азии, когда арабы теснимые с севера запада и востока, хлынули войной на юг в Египет. Азиза долго не выходила в общий эфир, после покушения, а тем временем сам Авангард стал делиться на два мира, пост-романтик или поклонники глубокой древности (в основе родительская часть населения и корона) и ультра-лайт (ультра-свет) как тенденции марса и будущего, в эгиде которых были марсиане и молодёжь, в основе назревающие асперты. Ультра-лайт была более холодная волна, чем пост-романтик и молодые казались безжалостные и бесчувственные, но конечно не агрессивные. В волне ультра-лайт предполагалось не выражать чувства и эмоции не имеющие силу достоинств и вес имело внутреннее, а не внешнее выражение натуры. Как ни парадоксально, именно тут королевой творчества стала сельская по духу дева Мальвина. Она делала и постановку танцев натуры и постановку танцев и музыки марса. Музыка казалась пространственная и бесконечная, но и ритмичная. Возникли новые аранжировки чисто на ударных инструментах. Музыку старались делать натуральную, а не синтетическую и с применением акустических эффектов. Профессионализм и точность исполнения тут было далеко не обязательным правилом, но оттого музыка и танцы казались не наивнее, а своеобразнее и живее, словно тут не думали скрывать, что человек не без греха. И чем-то всё больше ультра походили в своём исполнении на детей. Но с другой стороны они становились трансцендентальнее, т.е. отстранённее от мира и реалистами их назвать можно было с натяжкой. Но и мечтателями и фантазёрами они не были, они просто видели мир с иной позиции. Эрик на основе футбола натур создал юстбол, где в ущерб скорости, активности и результативности, ставилось ударение на красоту игры. Футбольное поле было размечено на подобии шахматной доски. Мяч разыгрывали медленно, но из-за непредсказуемости, комбинации всегда получались уникальными. Такой футбол, как оказалось хорошо настраивал психику, на умеренный и здоровый ритм и помогал в настройке работы сознания, порой его называли холодный футбол, порой пост-классик. Сам Эрик стал символом красоты мужской натуры (хотя хотел чтоб Алька снова стал выступать в таком футболе, тем паче что это была сельская идея Альки. Он не смог, как считал, перещеголять Альку в красоте игры). Эрик стал высокий, статный, красивый внешностью, но оставался в душе мальчишкой. В паре с Сюзи он у всех взывал добрую зависть ибо смотрелись они красиво, дополняя друг друга. Сюзи, как и Симка продолжала развивать идею принцессы. И от Сюзи и Симки этой тенденцией заразились многие девы, в том числе и Азиза. С красотой футбола (парни) и красотой танца натуры, возродился старинный лозунг; красота спасёт мир, а с ним и художники и поэты – футуристы. А за ними следом стали возрождаться стили творчества, но уже с приставкой «нео» и импрессионисты, сюрреалисты, абстракционисты. Живопись, поэзия, музыка, скульптура, модели одежды, дизайн и прочее. Это была волна – ультра-лайт. В Империи же в качестве развлечения и шоу, стала вновь подниматься волна «галактика рас», словно в преддверие будущего вхождения землян в сообщество рас галактики. И тем не менее армагеддон ещё не завершился, как ледниковый период. Эра предтеч ещё была в своих правах...
 
  Алиса стояла упёрши ладошки в бока, ей не хотелось тут торчать, но не бросишь же всё это. Да и податься некуда. Она хотела создать тут раут из редких сынков интеллигентов и бывшей знати, но всё летело к чёрту.
– «Алиса Марковна? Завтра к нам на гастроли Опричина Вага приезжает. На заводе Сурикова выступать будут. Пойдёте? Мы вам местечко получше пристроим», - встретил её во дворе художник и плотник Дима Маркин. И Алиса удивилась, -
– «К нам? В Самарино? Что за дела? Конечно пойду!».
– «А что у нас ведь культурный центр духовной России. И им даже за честь к нам приехать. Народец ведь у нас что надо подобрался. И по Авангарду статус имеет. Вы же сами сколько постарались!», - урезонил Дима и Алиса скромно отмахнулась, - «Да что там я? Ладно, держи место приду».
– «Вот и здорово! Держим», - довольный ушёл Дима, а Алиса задумалась; да кто она такая? Да что она-то сделала для Самарино? Вот гонору тут на себя напустила, княгиня! Какая из из неё княжна? Денис прав был, тут родовую восстановить сто раз покланяться чиновникам надо, бумаги все подлинные достать, свидетелей желательно из знати. С ума сойдёшь и ещё потратив уйму денег ничего не докажешь. То, что с Денисом сообщениями делилась и то, косвенно. Только и есть фрагмент истории, что случайно в 28-ое августа попала и то, ни словом ни обмолвилась в решении возвращения марсиан в город. Дурачилась просто в знати и всего-то. А потом от отца сбежала. А может и зря она так с ним, он же ей добра желал, безопасности в доме. Его тоже понять можно. Вот вообразила себя знатью, а потом даже фамилию сменила и все бумаги по родовой у отца. Надо с Максимом заняться, распустился мальчишка, а у него все задатки от знатного рода. А по нему и раут не клеится. А впрочем он мальчишка ничего, гонять его получше, смотришь и в женихи бы загнала. Такой мне и по духу и по сердцу. И вздохнул Алиса пошла на дом Венедикта Сологуба, отца Максима. Венедикт был как староста и следил за исполнением уставов и зароков в городке. Один из самых знатных господ. Он был в своё время ректором культуры и истории России при академии наук в Саратове. Он сам был из княжеского рода России. Но всё бросил из-за семьи и родни попавших в беду. Он знал все княжеские рода на Руси и их родовые линии. Он мечтал восстановить дворянскую кровь на Руси. Алиса как-то рассказала ему про свою родовую со слов отца, мол когда-то её род пошёл от графа Безрукова и Венедикт много ей рассказал про этот род и так, что тронуло её душу и романтикой истории и гордостью за графа в его неоценимом вкладе в развитии культуры при царской России. Но потом она поведала о том, что говорил Денис о проблемах восстановления родовой и то из из какого дворянского рода он сам.
– «Волховец, это где-то третья ветка по роду барона Стрельцова. А восстановить его родовую тут на Руси проблем нет, ибо весь этот род описан в истории России и указана его значимость. Конечно он был менее популярен и именит, чем род графа Безрукова. Но даже такая родовая бесценная для Росси по тому вкладу в развитии культуры нашей державы. Я не удивлён, что Денис попал в марсиане, это голубая кровь», - ответил профессор Сологуб и Алиса улыбнулась, - «Он махнул рукой, нужен ему этот дворянский род. Он вырос во Франции в народе и таким простым и остался. Да и я в каком там колене у графа Безрукова? Если даже отец прав, то он всё-равно просто делец, разжившийся на деньгах. А таких и из бывших партийных боссов коммунистов навалом и из всяких шулеров из народа и из криминальных авторитетов. Мне ли думать о себе как о настоящей дворянке? Просто возблажила себе на романтике!», и она отмахнулась рукой.
– «Ты дочка мне лишь чуток обязана, тем что тебя тут привечают за знать, ибо ты сама должна была без всяких доказательств показать какая у тебя кровь. Тут начальников разных перебывало и я перевидал на своём веку и тех, кто вальяжно себя за знать выдавал или тех, кто кичился кровью дворянского русского рода. И скажу тебе что таких шарлатанов я хорошо знаю. И когда ты сюда приехала, я проверил твою фамилию по знати и думал тоже, что ничего нету. Но что-то мне подсказывало, что есть у твоего рода корни в дворянстве. Оказалось что я не ошибся и нашёл, но не от графа Безрукова, а от его супруги графини Кожевниковой. Севастьянов – это не родовая фамилия, она сменилась при коммунистах, когда твой род сошёлся со знатным командармом Красной Армии, для закрепления своего положения при коммунистах. Командарм погиб во вторую мировую войну, а род ваш, так и остался при этой фамилии. Ваш род шёл по барону Сафьянову, который был в прямой родне с Кожевниковыми. Девичья фамилия Елизаветы Кожевниковой была, Сафьянова. Но граф Безруков отвоевал её у графа Кожевникова. О, это была очень занимательная история! Я вижу девочка и сам, что у тебя по твоему характеру поведения тут, настоящая дворянская кровь. Так что не расстраивайся зря. Придёт время и я сам сделаю всё чтобы восстановить тебя в правах дворянского рода», - утешил Алису Сологуб, но она лукаво отмахнулась, когда ещё придёт такое время? Вот так она познакомилась и с сыном Сологуба, Максимом, несколько увальнем и эгоистом. Но чем-то по-мальчишески и по чертам знати, он был привлекателен. Из него можно было сделать настоящего светского льва. У него был тот шарм и независимость. И Алиса взялась за дело и... вот уже с полгода долбила этого ленивца, слава богу он был безобидным для девиц и именно своим неподдающимся характером был для Алисы притягателен.
– «Привет медвежонок! Всё мастеришь дворцы из веток? Ох, чем бы дитя ни тешилось, лишь бы не хныкало! Знаешь что завтра к нам Опричина Вага приезжает? Пригласил бы хоть даму?», - зашла она в комнату Максима.
– «Какая ещё опричина? Что за зверь таков?», - не обращая внимания на Алису, просто так сказал Максим и она уже знала, что он просто над ней измывается, хоть и беззлобно.
– «А тебе всё надо, чтоб маменька тебе колыбельную спевала? Неча тут дитём прикидываться. Культура хоть наша в дикой нынешней Руси! И поют-то как за душу берёт!», - урезонила его Алиса и отняла у него веточку кустарника из рук, - «Проявите сударь, хоть толику внимания, когда с вами дама разговаривает? Извольте уж... а не то я тебя шельмец, сейчас этой же хворостиной отхлестаю, по заднему мягкому месту!».