Ипортозамещение по деревенски. Из жизни Семена Мих

Что ни говори, а загадочна русская душа поболее, чем все мировое пространство. Китаец какой-нибудь живет себе  соответственно придуманным философиям, и на каждый случай у него готовый ответ имеется. Чуть что –  то ли с женой посварился, то ли захворал чем – познавай себя, и все тут. В Европе же не до  философий. Там главное —  познать конкурентов, определить вовремя, что у них в головах делается. И ежели у кого-то что-то невиданное появилось, так никто не удивляется, а свое «ноу-хау» тут же и демонстрирует.   Мол, и мы не лыком шиты!
 А русскому мужику ихняя суета ни к чему. Коли что стряслось, так тому и быть. И покуда другие умники трудятся, пользуйся тем, о чем они догадались раньше тебя, и спи спокойно. Но если вдруг катаклизмы покачнут мировое равновесие, то нашему брату только польза.  У него  мысль тут же и пробуждается, чтобы ответ найти на всякое нет! Пока европейцы охают да штаны подтягивают, мы уже выход прокладываем из затруднительной ситуации.
Вот, к примеру, захотела английская принцесса диетическое яйцо на завтрак откушать, а ей говорят: «Извините, дамочка, птичий грипп у нас. Довольствуйтесь овсянкой». И что принцесса? А ничего! Спокойненько кашу прожует и больше яйца не попросит.
Другое дело – моя Лидушка. Давеча захотелось ей шпротов, да так крепко, как бывало в эпоху нашей молодости, когда мы первого сына ждали. Я по старой памяти ее желанием проникся и с утра пораньше в наш супермаркет сельский и отправился. Там Танька продавщицей работает, дочка нашего бывшего председателя. Купил я у нее буханку ржаного, пять кило сахару, ирисок кулек да  шпроты попросил.
 – Нет шпрот, – говорит Танька.
 — Как это нет? Всегда были, – отвечаю.  – На юбилей я десять банок брал!
— Так это когда было-то, Михалыч?! Ты что, интернет не читаешь? Шпроты в НАТО вступили! А народу там знаешь сколько? Им самим мало!
— Погоди! Чего раскричалась-то? Мне много не надо, пару баночек хватит,  — объясняю ей миролюбиво, не привык голоса повышать.
А Танька как с цепи сорвалась:
— Сдались вам эти шпроты! Ходят и ходят! Просят и просят! Да нет у меня ваших шпрот! Вон селедку нашу балтийскую бери!
Вышел я из супермаркета весь растерянный. Гляжу – Иваныч навстречу идет, с авоськой и длинной записочкой, как у меня, в которой сказано чего и сколько купить. Я ему и выложил  свое огорчение:
 – Беда, Иваныч! Танька говорит, НАТО все шпроты скушало! Раскричалась, будто я у нее соли сладкой попросил... Чего делать-то теперь? Бабка моя изведется и меня изведет. Хоть домой не ходи.
 – Отстал ты от жизни, Михалыч! Шпроты всякие — это пережиток прошлого. Плевок загнивающего капитализма!   Вся страна на импортозамещение переходит!
 – Чего?! Это что за консервы такие?
 – Сам ты консерва!  – Иваныч уже на крыльцо поднялся.  – Погоди тут. Я отоварюсь, и вместе домой пойдем, покумекаем.
Присел я на завалинку, ириску развернул, да от задумчивости забыл ее в рот положить. Надо же, какие времена настали! Только-только все объединялись против мирового империализма, только-только, можно сказать, жить начали, так нет же, опять раздел и борьба за мировое господство. Шпротов им мало, видите ли… Как какую-нибудь гадость изгнать, Наполеона ихнего или Гитлера, так русские выручайте! А как консервами поделиться...  Эх, что тут скажешь, обидно!
 – Зубы последние на ириски переведешь! – гаркнул над ухом сосед.  – Кончай посиделки, Михалыч,  поднимай свои костомахи и неси их до дому. Осторожно только, не рассыпься,  – это он так в остроумии разминается. Значит, к серьезной теме разговора готовится.
 – Ты, кажись, что-то про всю страну говорил? – решил я его ближе к насущному вопросу подвинуть.
 – Ага, про импортозамещение! Это штука такая, когда мы сами с усами! Зачем нам из-за границы милости ждать? Не хотят делиться —  и не надо, обойдемся! Что же мы, самолеты и ракеты строим, а говядину не вырастим, что ли? Вырастим, хоть мраморную, хоть рыжую в крапочку!
 – Говядина – это понятно. Вон она, в каждом дворе мычит. А шпроты?! Они же только в ихнем море водятся?
 — Темный ты человек, Михалыч! – засмеялся сосед.
Как починить что, мотоцикл или косилку, так Михалыч помоги, а как объяснить трудные вопросы, так ему смешно. Заметил он, что я насупился, и тон свой сразу сменил:
 – Понимаешь, в чем секрет? Шпрота – это не рыба! То есть рыба, но такая маленькая,  вроде кильки. Если взять любую мелкую рыбешку, закоптить ее дымком, маслицем сдобрить – вот тебе и шпроты! Делов-то!
И в самом деле, как все просто оказывается. Я-то думал, что шпрота — это фамилия такая рыбная, как скумбрия или селедка. Все-таки мудрый человек, Иваныч, начитанный, из любой трудности выход найдет. Сколько раз он меня выручал — и не сосчитать!  Рыбы-то в нашей речушки на пару баночек наберется, а коптильня подходящая у него имеется. А Лидушке я сказал, что придется ей потерпеть малость, потому как с внешними отношениями не поспоришь.
Наутро мы с Иванычем на рыбалку отправились. Есть у нас с ним места излюбленные, откуда мы всегда с хорошим уловом возвращаемся. Опять же, у речки утром благодать неземная, тишина, покой. Посидишь с удочкой на бережку, и на душе светлеет, будто в церковь сходил и причастился.
В этот раз рыба клевала что надо, будто прониклась нашими проблемами. Только закинешь удочку, вздохнешь два раза, а поплавок уже нырк – успевай подсекать. Накидали мы  по полведра, глядим и удивляемся: что не лещ, то подлещик, и все крупные, не меньше килограмма. А я даже карпа вытянул –  ну точно на все три кило!
 – Чему ты радуешься, Михалыч? – первым опомнился Иваныч. – Забыл про технологию? Что мы с этими лаптями делать будем? Нам мелочь нужна! Эту и в банку-то не запихнешь.
 – Может, на червя?  – предложил я заменить наживку.
Как мы ни старались, а мелкой рыбешки ни одной не попалось. Выросла она к концу лета, разжирела. Тяжел улов вышел. Вот незадача, не повезло так не повезло!  Сложили мы ее в рюкзаки, не выбрасывать же.  Возвращаемся домой расстроенные  — впустую  на рыбалку сходили. Не все так просто с этим самым импортозамещением.
На следующий день Иваныч ко мне пришел.
 – Как дела, сосед?  – спрашивает.
 – Да какие дела,  – отвечаю.  –   Лида все по шпротам вздыхает. Я уж сегодня селедки купил, может, успокоится. Не девка поди, чтобы капризы-то вытворять. А на рыбу эту я уже и сам глядеть не могу. Кое-как перечистил всю да пожарил. Курам скормил. Жулька тоже ее есть не стала...
 – И мне никакого покоя нет! Всю ночь не спал, думал про импортозамещение.
 – Придумал чего?
 – Есть два варианта. Первый – самим рыбешку разводить. Только дело-то к осени, не успеем. А второй,  – тут Иваныч весь оживился, бровями аж зашевелил,  –  на Комсомольском озере гальюна полно! Рыбешка так себе, без интересу, но на шпроты в самый раз! У тебя сачок есть?
Комсомольское озеро, попросту Комсомолка, давненько нами позабыто было. Идти до него далековато и все лесом, вот мы и рыбачили по большей части на речке, до которой рукой подать. Но ради импортозамещения можно и лесом. Дело-то принципиальное, как Иваныч сказал.
Часа за два  наловили мы малявки полнехонько ведро! Иваныч свою коптильню заранее приготовил, можжевеловых веточек подбросил. Почистили мы рыбку, присолили и под дымком пристроили. Сидим, глядим на нее,  дым на вкус пробуем. Волнение небывалое переживаем! Рыба-то плевая, не килька какая-нибудь,  получится ли из нее это самое импортозамещение или только курам десерт выйдет?
 К вечеру было все готово. Рыбка наша превратилась в шпроты — натовским не чета! Крепкая, одна к одной и на цвет приятная. Упаковали мы ее в пол-литровые баночки, маслицем нашим же, подсолнечным залили и остались весьма довольны собой. Принес я такую баночку Лидушке.
 – Хотела шпроты? Вот тебе шпроты!
Она с недоверием поглядела на мой гостинец.
 – А почему  они в банке стеклянной? И крышка капроновая? Где ты их взял? Что это значит?
 – А то и значит, что экологически чистые! Ты, Лида, на них не смотри, открывай да пробуй!
Угодил я своей бабке, прямо как в молодости! Гляжу, как она шпротинку на хлеб кладет, откусывает да глаза от удовольствия прикрывает, и думаю,  какие же мы с Иванычем молодцы,  тот еще деликатес изобрели! Лида сначала захотела наши шпроты отвезти в город тетке,  потом угостить Ильиничну, потом бабу Полю…  Таким образом  они популярными стали. Мы с Иванычем каждое утро спозаранку на озеро за гальюном повадились. Скоро осень, надо впрок консервами запастись, потому как  народ идет с просьбами – кому к именинам надо баночку, кому к смотринам, а кому и на закуску без всякого повода.
Мы готовы были и просто так, за спасибо, делиться. Этих шпрот  полное озеро плавает, бери не хочу. Но люди в нашей деревне благодарные да сердечные. Кто груздочков соленых взамен принесет, кто пирогов, кто сметанки, кто сальца, а дядька Федор меду бочонок не пожалел! Одним словом, импортозамещение! И все у нас теперь есть, а в магазин только за солью и маслом ходим.
   Но и это еще не конец истории. Заболели у Иваныча зубы, доктор ему посоветовал «блендамед» от кариеса. Пришли мы в наш деревенский супермаркет, а Танька, продавщица и говорит:
 – Нет у нас блендамета! Нет и не будет! Санкции…
Мы с Иванычем переглянулись и об одном и том же подумали:   Клавдия Васильевна, директриса школьная, за две банки шпрот  мела целый ящик принесла…