Удачи тебе, товарищ Володя

Накануне очередной годовщины ввода ограниченного контингента  советских войск в Афганистан я встретился и побеседовал с бывшим вином-интернационалистом Владимиром Вдовиным.
Некоторых подробностей старшина Вдовин, ныне лейтенант запаса, конечно, не помнит, забылись имена и фамилии, но лица погибших  боевых товарищей до сих пор стоят перед глазами.

"Я служил в десантно-штурмовой бригаде в городе Чирчик, недалеко от Ташкента.
В январе 1980 года весь состав бригады, бронетехника, легковые и грузовые машины по тревоге загрузили в самолеты "ИЛ-76".
Нас встретил аэродром Термеза. Здесь мы прошли месячную подготовку: как стрелять и убивать и как прилично вести себя с мирным населением.
Вся техника под прикрытием броневой машины десанта (БМД) двинулась своим ходом в Афганистан к месту дислокации Кундуз.
Я с товарищами полетел на "вертушке" и сразу получил боевое крещение:при посадке нас обстреляли из винтовок и превратили вертолет в дырявую консервную банку.
Мы в Афган пришли почти с самого начала "необъявленной войны". Тогда нам, "шурави"- советским солдатам - еще было легко, так как вооружение у душманов тогда было допотопное: били из кремневых винтовок и поджигали бэтээры бутылками с горючей смесью.
Вооружение слабое, но били из "кремневок" исключительно метко: головы вдребезги.
Мины, в основном, самодельные, однако устанавливали их кучно и технически грамотно: машины от них горели свечками и надолго выходили из строя.
Вторая часть бригады, следующая своим ходом, тоже получила крещение кровью. Мы потеряли водителя "ЗИЛа" и вынесли для серьезный урок - не включать свет в кабине по окончании стрельбы.
С этого времени - мы на постоянных боевых заданиях. В Кундуз приезжали только за боеприпасами и для ремонта.
Хотя они и враги, "духи", но убивать их поначалу было жутковато. Однажды мы не досчитались шестерых солдат: их, безоружных, обстреляли. Двое пропали без вести, а четверых потом выловили в речушке,  без голов: зарезали, как баранов. И жалость сразу прошла: в кишлаках "мирное население" солдат вилами деревянными закалывало.
Запомнился мне первый бой с большими жертвами.
В ту памятную ночь июня 1980 года меня, как командира отделения, приняли кандидатом в члены КПСС.
 В бой через два часа я уходил коммунистом.
Перед нами поставили задачу очистить город Имабсахиб от тысячи душманов.
Впоследствии выяснилось, что нам противостояло более четырех тысяч.
Захватить противника врасплох не удалось. Он встретил нас шквальным огнем.
У нашей БМД загорелась передняя броня: всё, каюк...
Механик-водитель, первого года призыва, запсиховал, машина сползла в яму и заглохла. Мы с ребятами успокоили водителя и сбили пламя.
Теперь - по газам, утюжим душманов, наматывая их на гусеницы. Нам бы на полной скорости - и в проулок, а тут гусеница слетела, несколько раз крутанув машину.
Застряли под глиняным забором наглухо, но пытались подтащить гусеницу, чтобы накинуть ее на катки. Когда надевали гусеницу, раздались выстрелы над нашими головами. Механик схватился за лицо и упал в крови. Я прыгнул на него сверху, прикрыл собой и затащил под БМД. А три "духа" над нами стрельнут и спрячутся...
Боекомплект, гранаты остались в машине. Эдик, парень с из Чувашии, подбросил мне под БМД две свои гранаты. До сих пор Бога благодарю и Эдика помню!...
я выдернул чеки - и за забор,   на крышу глиняного дома... Ближе всех к забору находился я: других душманы держали под прицельным огнем.
Потом уже, без накладок, исправили повреждения и домолотили "духов".
На окраине кишлака семь наших БМД неожиданно атаковала... душманская конница смертников. Как в кино - черные тучи, наверно, тысячи всадников летели на боевые машины с винтовками и "горючкам".
И полетели их души к Аллаху, без пересадки: десантники на броне, в каждой машине по три пулемета, из десантных бойниц со всех сторон стволы...
Больше душманы в открытый бой не лезли, вели партизанскую войну, устраивали засады, устанавливали мины...
Через месяц после задания прилетел маршал Соколов и лично вручал награды. Командир взвода остался недоволен: он представил меня к ордену, а прислали только медаль "За боевые заслуги". Бог с ним: главное - жив, ведь многим зачитывали награды посмертно"...