Кукла для колдуньи, глава 14

— Так, так, так… кто это тут у нас?

У машины стояла красивая женщина, в которой Марик узнал жену Ильи, вот нежданчик-то!

Марат увидел, как мигом побелел Илья, буквально за секунды.

— Я, — сказал с вызовом, открывая дверь, и в упор, глядя на красавицу. — Зовут Марат, живу здесь, работаю, учусь. Ещё что нужно?

— Ответ на вопрос, что ты делаешь в машине моего мужа, — прошипела Алима.

— Уже ничего. А до этого ехал.

— Алима!

— Заткнись, Ильяс.

— Ой, какая строгая мадама… — кривлялся Марат, которому внезапно стало всё равно. — Работаю я у Ильи Каримовича. Ясно, ревнивая вы наша?

— Работаешь? — растерялась Алима.

— Ага, курьером.

— Но…

— Алима, я просто подвёз парня до дома, — Илья уже справился с собой и говорил спокойно. — Или ты не знаешь, что я иногда помогаю сотрудникам?

— Вот уж не замечала в тебе подобного альтруизма, — ядовито заметила Алима.

— Ты вообще очень многое не замечаешь.

— Да уж, ну у вас и жёнушка, мои соболезнования, Илья Каримович, у неё поди и зубы ядовитые.

— Мальчшшик, ты ссслишшшком сссмелый, не боишшшссся? — Алима шагнула к Марату, подняла его лицо, похлопала по щеке, чуть царапнув длинными ногтями.

— Вас? Нет! Женщина должна быть доброй, тогда она будет красивой, а вы так себе, картинка из журнала, фантик. Сорви с вас обёртку, а под ней пустота. Извините, Илья Каримович, всё же это ваша жена. Ну, я пошёл, спасибо, что подвезли. До свидания.

— До свидания, Марат.

— Ильяссс, чшшто ты молчишшшь?

— А что я должен сказать? Что ты уже настолько помешалась в своей ревности, что стала подозревать меня в связях с мужчинами? Или что ты следила за мной?

— Я… — впервые Алима не знала, что делать.

Она действительно на миг заподозрила мужа в связи с этим парнем, но теперь, когда увидела его спокойствие, засомневалась в своих выводах.

— Тогда оставь меня, пожалуйста. Я устал, — проговорил Илья, молясь, чтобы до жены не дошёл тот малюсенький факт, что сегодня суббота, выходной. — Куда ты там ехала? В «Предел»?

— В «Харакири», хотела поесть что-нибудь из японской кухни.

— Дурацкое название, — усмехнулся Илья, — но, пожалуйста, без меня, не люблю сырую рыбу, ты же знаешь.

Алима фыркнула, развернулась на каблуках и направилась к своей машине, на нелюбовь мужа к рыбе ей было наплевать. Илья посмотрел, как тают в ночи габаритные огни, сел в машину и выдохнул, склонив голову на руль — короткий разговор с женой вымотал его до дрожи в коленях. Он уехал только через полчаса, так и не решившись подняться к Марату.

— Уехал… — прошептал Марик, провожая машину Ильи взглядом.

В глубине души он понимал, что тот всё сделал правильно, но было всё же немного обидно. И ещё, он воотчую убедился в том, что слова Ильи о власти над ним жены — чистая правда. Как и  в том, что эта женщина настоящая ведьма, до сих пор Марата дрожь пробирала, когда он вспоминал немигающий взгляд Алимы.

И очень быстро, Марат  понял, что Илья сделал правильно, уехав отсюда: не прошло и нескольких минут после того, как его машина скрылась в ночи, как во двор вкатил автомобиль Алимы. И она собственной персоной вышла на асфальт, прогулялась до подъезда, потом постояла, рассматривая окна, будто искала за каким из них скрывается нахальный парень.

Марат даже дышать перестал и стоял за шторой, крепко зажмурившись. Стоял долго, до тех пор, пока не услышал стук дверки автомобиля  и негромкий шум мотора.

— Фуххх, настоящая ведьма.

— А ты что в темноте сидишь?

Яркий свет залил кухню  и Марик, простонал, только сейчас вспомнив, что мать дома.

— Не хотел тебя будить, — ответил, вытирая выступившие слёзы.

— Уже разбудил. Ужинать будешь?

Марат подумал и помотал отрицательно головой — есть после всех волнений действительно не хотелось. Он залез под душ, смывая  с себя запах речной тины, арбуза и солнца. Память ещё хранила горячие губы, пробующие его на вкус, жаркое томление, желание и…

Марат подумал, что, не знай, он Илью всего-то пару месяцев, даже меньше, сказал бы, что влюбился. Или правда существует любовь с первого взгляда? Хотя, какой там первый, двадцать первый скорее. Перед глазами встало почти обнажённое тело мужчины, фигура воина, не офисного работника. Марик плеснул водой в лицо, желая охладиться хоть немного. Царапину на щеке немного саднило.

— Вот отрастила когти, правильно говорил Илья, настоящая ведьма, метлы только не хватает, — проворчал Марат.

Он выключил воду и потянулся за полотенцем. Пахнуло холодом, будто кто-то открыл зимой балконную дверь. Горло сдавило ледяным щупальцем, он просто чувствовал его удушающее давление. Марат захрипел, пытаясь отодрать призрачное нечто, в глазах уже мелькали чёрные точки, воздуха не хватало, он чувствовал, что вот ещё немного и всё – конец.

Перед глазами вдруг встало лицо странной женщины, круглое, скуластое, с маленьким плоским носом. Марат твёрдо знал, кто это и потянулся к ней, безмолвно прося помощи. и вдруг обруч, сжимающий горло лопнул, исчез. Он хватал воздух, дышал, не обращая внимания на боль в груди, и не мог надышаться. Полное ярости и ненависти шипение  звучало в его голове, проклиная, желая смерти. И Марат знал, кто это, знал и боялся, что в другой раз может не справиться.

Вытерся кое-как, лишь бы не капало, натянул на влажное тело трусы и протопал в комнату, надеясь, что мать уже уснула и не услышит, как тяжело он дышит.

— Лар! Ларка!

— Чего тебе? — подруга выглядела сонной, то ли на самом деле спала, то ли собиралась.

— Лар… тут такое дело. Я чуть концы сейчас не отдал.

— И что? — зевнула девушка.

— Да проснись ты!

— Чего ты не отдал?

— Я чуть не умер, а она спит.

— Так, — проснулась Лариса. — С этого места поподробнее, ты же вроде на речку собирался? Что, тонул что ли? Ты же хорошо плаваешь.

— Блин блинский, Лар! Мне в ванной плохо стало.

— Перегрелся?

— Ты меня выслушаешь вообще или нет?

— Да слушаю, ты толком говори.

— Мы с… с Ильёй, короче, мы с ним на речку ездили, на Заячий остров, на весь день.

— Ух, ты, уже — Илья!

— Лар, заткнись, а? 

— Всё, молчу!

Лариса уселась поудобнее, готовясь внимательно слушать. Марат подулся ещё немного и начал рассказывать, упуская некоторые детали, правда, судя по хитро блестевшим глазам девушки, она прекрасно додумала всё сама.

— А возле дома нас увидела его жена, — закончил Марат.

— Что, прямо, как  вы целовались?

— Нет, конечно, — возмутился Марик, — я же не дурак возле подъезда палиться. Короче она тут стала пальцы гнуть, вся такая крутая, наезжать на Илью. Слушай, она реально – ведьма!

— Что, прямо, как настоящая?

— Не как! Она настоящая. Она как-то Илью подчиняет, он как зомби, вот реально!

— Ух, ты! А дальше?

— А что – дальше? Она меня поцарапала ногтем, у неё не ногти, когти, как у совы. Вот… — Марат ткнул себя пальцем в щёку.

— Нет там ничего, — присмотревшись, заявила Лариса.

— Как это — нет? — возмутился Марат, пошёл искать зеркало, нашёл и долго рассматривал совершенно чистую щёку. — Правда, нет ничего. Было же, а сейчас – нет. 

— Ладно, нет, так нет. Дальше-то что?

— А что дальше? Я из душа выхожу и тут на меня призрак напал.

— Чего? — заорала Ларка. — Ну, ты, реально, перегрелся.

— Лар, я серьёзно, мне горло будто щупальцем сдавило, я дышать не мог.

— А потом?

— Потом какая-то женщина появилась. Знаешь, вот есть такие каменные бабы в степи? Ну, вот, прямо как они. Посмотрела на меня и всё закончилось. Может, и царапину она убрала, не знаю. Короче, страшно мне, Лар, до жути. Спать боюсь ложиться, вдруг не проснусь?

— Не дури. Если тебе все это с перегрева не привиделось, то та каменная баба тебя спасла в душе, и ночью не даст умереть. Давай, топай в кровать.

— Ладно, уговорила, — уныло проговорил Марат.

Но не спалось, стоило только лечь, как вспоминался пляж, жёлтый песок, солнечные блики на воде, красивый мужчина рядом, вкус арбуза и реки на губах. Это странным образом смешивались с другими картинами, всплывающими откуда-то из глубины памяти, там, где склоняется на ветру ковыль, где слышен стук копыт, где бегут по степи вольные кони, где смеётся кто-то звонко-звонко. Расписной шатёр, тёплое молоко и мягкая грудь матери, руки отца, они подкидывают тебя вверх, высоко-высоко, к небу, к облакам, к солнцу. кудрявая шерсть барашка под руками, смешная лопоухая собака, игла, что мелькает в проворных пальцах, белая нить на алом, вышитый узор. Горячие губы, объятия, тёплое дыхание щекочет ухо, пальцы, что отводят в сторону прядь, шёпот. И Марат знает, точно знает, что ему… ей… говорят.

Знает и хочет повторить это сейчас, но рядом встает лицо Алимы, ненавистное и не изменившееся, разве что красивее стало.

— Ты украла у меня мужа, — прошептал Марат,— ты украла у меня мужа…

Илья… нет, Ильяс, тогда его звали так. Муж, сильный, смелый, любимый. Это ведьма забрала его, захотела и забрала. Но сейчас не те времена и он – не Дина. Он не отдаст снова любимого. Марат сжал кулаки, поднялся, включая компьютер, что там было столетия назад, знает только степь и ветер, а сейчас он найдёт способ избавить Илью от власти  ведьмы и вернёт себе любимого.

Алима же злилась, впервые у неё ничего не вышло, сначала перестал подчиняться, почти перестал, муж. Потом не удалось убить наглого мальчишку, кто-то вмешался — силы, против которых у неё ничего нет. Как это случилось? И этот… муж, уж больно довольным он выглядит, словно знает что-то, словно нашёл способ вырваться из-под власти.

Она с досадой хлопнула дверью, злясь, что под рукой нет никого, на ком можно было сорвать злость: прислуга уже ушла, дома только муж, а его видеть не хотелось. Алима в глубине души боялась, что увидит в его глазах свой приговор.

— Мама, как же мне не хватает твоих мудрых советов! Зачем мне твой царский венец? Зачем? Венец? Может, дело в нём, может, пришло время провести ритуал, получить всю власть? И отпустить Ильяса? А если… если этот мальчишка и в самом деле Дина? Да, нет, глупости, просто моему муженьку захотелось разнообразия. Ну, да, за столько-то лет!

Алима уже почти уговорила себя, почти…

И всё-таки где-то в глубине души у неё ещё оставались сомнения. Ну, что ж, времени у неё много, это мальчишка через пятьдесят лет превратится в старую развалину, она же будет по-прежнему красивой и молодой, ей нужно только немного подождать, даже делать ничего не нужно. Или…

Алима решительно протянула руку и взяла телефон.

— Алло? Привет, друг мой.  Узнал? Умница, мне тут мальчика одного нужно привезти. Да-да, ты правильно понял…