Кто любит короля

     Не было у короля наследника. И тогда решил он оставить трон и все свое королевство с замками, мостами и деревнями тому, кто любит его больше всех. Но как найти такого человека? Задумался его величество: «А если я устрою пир? И для богатых и для бедных. Соберутся они, угостятся на славу, язык то у них и развяжется…»
     Сказано-сделано. Пригласил король всех подданных на выпивку, а сам переоделся в слугу, да и стал ходить среди гостей, ходит и прислушивается – кто и что о нем думает.
     За особым столом для вельмож восседал доблестный рыцарь. Его латы сияли как солнце, а слова гремели словно гром: «Мои шпоры из золота, а пивная кружка из серебра! Я пью за здоровье моего господина! За то, что я служу его величеству, он наградил меня большим поместьем. А еще, он позволил мне выстроить замок и украсить его ворота моим собственным гербом!»
«Этот не годится, - подумал король – ему я нужен до поры до времени. Найдется другой, более щедрый владыка, и благородный рыцарь принесет ему присягу верности».
     За вторым столом угощался меняла. Он был немногословен, пил немного и время от времени поглядывал на сотрапезников так, как будто бы в каждый из них видел вора и грабителя. Когда же до него дошел черед поднять заздравный кубок и восславить монарха, меняла сказал: «Нами правит сильный и мудрый государь. Он охраняет дороги от разбойников, поддерживает торговлю и позволяет каждому городу печатать собственные деньги. С таким королем можно жить припеваючи!»
«Э, нет, - подумал король – этот точно продаст».
     За третьим столом веселился пивовар. Его брюхо, как бездонная бочка поглощало еду и питье, а с языка слетали грубые остроты и непристойные замечания служанкам: «Эге-гей, наливай – не жалей! Наш король самый щедрый в мире! Это он велел мне сварить двадцать бочек отменного пива! И разве оно не достойно короля?! И за все это он заплатил мне звонкой монетой. Вот они, денежки! Туговат кошелек! А?! Правда, когда мы смешиваем воду, солод и пшеницу – бабы возмущаются: им не нравится, что мы переводим хлеб на выпивку, им, видишь ли, есть нечего. Но кто сказал, что пиво не жидкий хлеб? Эге-гей, наливай - не жалей! И разве подвыпившие девицы не заигрывают с нами, мужиками, у которых водятся деньжата?»
«Да уж, - огорчился его величество – пусти свинью за стол, он и ноги на стол, и что не съест - то копытами истопчет да рылом изроет!»

     Что и говорить, на пиру не выбрал король достойного наследника. И тогда решил он походить по стране, а для начала, все так же инкогнито, посетить известный монастырь. Прикрылся он рваниной, для большей неузнаваемости измазался грязью, разлохматил бороду и пошел на богомолье.
По дороге пристали к его величеству двое нищих – втроем-то в пути безопасней, да и провиантом разжиться проще. На привале распахнул король котомку, поделился с товарищами сухарями и, как бы между прочим, спросил: «А, что, братья, знакома вам эта дорога?»
Старший бродяга принял хлеб и многозначительно ухмыльнулся. «Ишь, ты, белый! Не иначе как от графского стола. Дорога… да как же, да я ж ее, родную, как свои пять пальцев знаю. Уж, походил. Да. Уж, выходил. Слава нашему королю, да не свалится он с боевого коня и да не упадет золотой венец с его монаршей головы! Ведь это он построил каменную церковь, а при ней заложил монастырь. Да. Там для нашего брата всегда найдется утешение и, – нищий похлопал себя по животу -  хлеб наш насущный. Ты его в воду, вот так».
- А ты что скажешь?
- А что ему, калеке, говорить? Он тут недавно, он из благородных...
«Вы что же, из дворянского сословия?» - удивился король.
Искалеченный нищий потер свою культю и как бы нехотя ответил: «Было сословие, да все вышло…»
«Эге – съязвил его товарищ – один обрубок и остался! А расскажи-ка, мой благородный брат, как ты руку потерял за короля».
- Да, что тут говорить… Славная была битва... Там мне руку саксы и оттяпали… Но, как мы их драли! Саксов было много, очень много. Они наседали на нас как рассерженные пчелы на медведя. Их острые жала разили наших воинов. И многие тогда испугались: «Благородные в добротных латах и если что – их кони вынесут, а пехота вся поляжет как трава под косой». И тогда мой государь соскочил с жеребца и стал в общий строй. Славная была битва…»
- Ой, сейчас заплачу… Благородный рыцарь потерял в бою десницу! А потом у однорукого героя отняли землю. И теперь он живет подаянием и размачивает сухари в придорожных ключах.
«Да, пошел ты!» - калека запустил в насмешника палкой. Тот увернулся, отскочил на безопасное расстояние и съязвил: «Роланд ударил меч об острый камень!»
«Я тебя!» - увечный воин подхватился с места и погнался за бродягой. А тот, не дожидаясь оплеухи, так припустил, что только пятки засверкали.
«Оставь его, у него одна дорога, у нас другая - король сорвал с себя убогую накидку и обратился к рыцарю – Доблестный рыцарь, узнаешь ли ты того, с кем сражался против саксов? Не смотря ни на что, ты по-прежнему верен моим делам и все также любишь своего сюзерена. Доблестный рыцарь, твой государь стоит перед тобой и просит стать его приемником! Примешь ли ты у меня королевство?»

    Скиталец постоял немного, поклонился и ответил: «Ты думаешь свалить на мои плечи бремя власти… Но, разве буду я любить тебя за это?»