Бумаги Эйнштейна. Часть 1. Гл. 18. Приложение 5

               Бумаги Эйнштейна. Часть 1. Мы уезжаем с озера. Гл 18 (1) Приложение 5


                Приложение 5

                (Мной, Хэлен Дюкас записано 27.VI.1953)


***


– Что вы не раздеваетесь, Хелли?

– А я спешила. Думаю, как вы здесь без меня второй день после клиники поживаете? Что вы тут делаете?

– Письмо Морису вот пишу, никак не могу объясниться с ним.

– Так что, мне стенографировать?

– Не нужно, я уж и сам здесь почти всё дописал.

– Да, а знаете, что в России происходит? Кажется, там грядут перемены. Очень любопытные.

– Почему вы так решили?

– Арестовали Берию.

– Вот как? – Эйнштейн задумался, и, обхватив наклонившуюся голову обеими руками, постоял на одном месте, раскачиваясь всем корпусом, потом разомкнув руки, вдруг вскинул голову и нервно зашагал по комнате. – А вот теперь, раздевайтесь, и скорее, – указал он пальцем, – садитесь и давайте писать.

– Кому?

– Президенту.


***

– Послушай, дружище...

Голос Приятеля вторгся в мой монолог. Я перестал читать и поднял глаза. Его вид мучительно борющегося со сном не оставлял мне никаких шансов закончить чтение сегодня. Да и комары, сумеречные вампиры, уже начинали основательно доставать нас, не помогал даже дымок от костра. Сова поинтересовалась у меня:
– Надеюсь там осталось немного? До завтра твоё чтиво потерпеть не может? А то наш Приятель, ранняя пташка, с трёх утра уже на ногах, вернее на лодке. По нему видно, что силы его покидают.

Я кивнул, Приятель залил костер, Сова убрала продукты в багажник машины, я засунул бумаги в папку и мы отправились спать.

На следующее утро я проснулся самостоятельно. Ну как – самостоятельно?.. Меня разбудила кукушка. Разбудила внезапно, я даже успел запомнить окончание последнего сна. В нём я бродил с фонариком по тёмному лесу, кажется заблудился. Лес был хвойным и казался каким-то древним, сосны в нем стояли могучие, в два обхвата. На ветви одной из них я заметил сидящую спиной ко мне сову. Она обернулась и я неожиданно увидел или вернее осознал, что у нее лицо Эйнштейна. Он, сдвинув брови, строго посмотрел на меня, пожевал что-то закрытым ртом и произнёс затем: «Ку-ку».
«Ку-ку, ку-ку, ку-ку...». Очнувшись ото сна, я машинально стал считать оставшиеся мне годы. Но досчитать до конца не успел, остановившись на восемнадцать, поскольку крик Приятеля прервал мои пассивные экзистенциальные пытания.

– Где этот лежебока? На сборы даю час!

Я, ворча, вылез из палатки. Кукушка заткнулась, в нашем лагере происходила какая-то целеустремлённая суета. Приятель по пояс в воде отмывал свою лодку, Сова громыхала посудой, снося её к мосткам, видимо собираясь также отмывать, муравьи и жучки куда-то спешили по своим делам, птицы распевали на все лады, стрекозы рассекали озёрные просторы, новорожденное солнышко, выглядывая из-за кудрявых облаков, тепло, по-матерински улыбалось всей этой весёлой вакханалии.
 
– Что за тревога? – удивленно спросил я. – Вы не дали мне выяснить у кукушки когда составлять завещание.

Сова, надраивая кастрюли, вполоборота повернулась ко мне и назидательно посоветовала:
– Не кукушек слушать надо, а радио. Передали, что к обеду ожидается гроза.

Я усмехнулся и пожал плечами:
– Боитесь намокнуть? Вон, на некоторых сухого места нет, – и указал на Приятеля.
 
Он поманил меня пальцем, я подошёл к нему и помог вытащить надувную лодку на берег, а затем и его самого.
– Я боюсь надолго остаться в этом райском местечке. Пойдёт ливень, дороги размоет и вы будете долго и безнадёжно толкать машину по жирной чернозёмной грязи. Ясно? - доходчиво пояснив смысл авральных сборов, спросил он и поставил лодку на солнечное место сушить.

Обозначенная Приятелем перспектива меня никак не устраивала, я послушно отдал ему честь, щелкнув босыми пятками, затем, обильно обрызгавшись инсектицидом, побежал на встречу с комарами. Вернувшись, я увидел, что приятель разбирает палатку, выкидывая из неё моё барахло.

– Э-э, поаккуратнее, там мои бумажки бесценные, – запротестовал я и бросился к своей сумке.

– Так, знаешь что, не мешайся. А лучше дочитай, что там у тебя осталось, пока мы собираемся. Всё равно от тебя толку мало, – предложил мне комендант лагеря.

Я легко проглотил обидную констатацию моей никчёмности, налил себе горячего чаю, который Сова уже успела приготовить, выудил из сумки папку, из папки последний лист и размеренным дикторским тоном, аккуратно размахивая в такт своей речи кружкой с чаем, начал вещать:

***

Продолжение: http://www.proza.ru/2015/11/18/1174