Охотник - Александра Крикова

Охотник
Александра Крикова


     «Вот говорила мне мама, ама-ама»…
     Шлепок по простыне, недовольное рычание и еще один взмах рукой. 
     Я взращен восьмидесятыми, воспитан девяностыми, выпущен в мир двадцать первого века… От старых привычек не так просто избавиться, знаете ли. Мама будила меня в школу коротким, воспитанным поцелуем, потом ее место занял электронный будильник японского происхождения, отлупасенный мною, как с лихвой оплаченная шлюха. Японцы умеют делать качественные вещи. 

     «Вот говорила мне»…
     Провожу рукой, натыкаюсь на мобильник и щерюсь в его ярко горящее табло, отключая навязчивую песенку будильника. Хит этого месяца, первая строчка всех таблоидов, идеальная мелодия для шести утра, эдакая погребальная мелодия, провожающая меня из мира сладких грез. Еще один способ ненавидеть этот мир. Саван одеяла неохотно скользит в сторону, тапочки у кровати как всегда перепутаны, не иначе, ночной демон веселится. Я с ними «на короткой ноге», с демонами, а потому отношусь снисходительно к подобным шуткам.
     Кофе и яичница, три остановки на метро – и вот он, центр моих страданий, мой личный ад. 
     — Ты идешь третьим, часов в двенадцать. Это очень важные заказчики, даже не думай улизнуть на обед.
     Светлана Степановна, моложавая брюнетка, моя непосредственная начальница. — Хорошо.
     — Отлично.
     Она мило улыбается «диоровскими» губами и спархивает с моего стола, втянув живот.
     После продуваемого кондиционерами офиса обычная летняя улица кажется пеклом, и я быстро спускаюсь в чрево метро, отпросившись пораньше, пока еще не настал «час пик», ступаю в практически пустой вагон и вдруг… вижу ее. Она стоит прямо передо мной, в профиль, держится за вертикальный поручень. Лак на ногтях пошел слоями, еще немного – и облупится неприличностью, обнажит вечную торопливость хозяйки. Кофточка идеально подчеркивает достоинства хозяйки, вот только выдает свое безродное китайское происхождение. Волосы убраны в пучок, что тоже о многом говорит.
     Говорит мне, охотнику.
 
     «Вот говорила мне мама, ама-ама»…
     Кофе и яичница, три станции на метро, цепкий взгляд… Но ее я не вижу. Выходит из дома позже? Или раньше? Светлана Степановна что-то говорит, присев на краешек моего стола. Кажется, она довольна. Но сейчас это не имеет никакого значения. Теперь не имеет. Я вышел на охоту, я повожу носом даже здесь, в офисе, пытаясь различить в разлитом летнем зное нотки моей цели.
     Я сконцентрирован. Я готов для броска.
     Рабочий день истекает минутами, плавится под неумолимыми июльскими лучами. И вот я снова в метро, я вижу ее. Две лишние остановки – и я ступаю на территорию жертвы, напрягаю мышцы, нервы, плавлюсь в необходимую для моей работы безупречность. Хотя… кто сможет назвать это работой? Хобби, миссия. Попытка утолить голод. 
     Она чеканит шаг, сегодня нарядная. Шелковые брюки развиваются, высокие соблазнительные вырезы обнажают кожу выше колен. Но никто не клюет на это, да? Ты ищешь ответ, ты пытаешься понять, что же не так. Почему же ловушка не захлопывается.
     Я знаю, почему. В твоих глазах все та же загнанность, усталость и голод. Я тоже голоден, как и ты.
     Тебе не хватает такой малости… Всего лишь – моего вмешательства. Тебе не нужны лишние мужчины. Тебе нужен я.
 
     «Вот говорила»…
     Мама с детства говорила, что я странный, наклонности у меня «какие-то не такие». Она пугалась, когда я отнимал у соседских девочек кукол и размалевывал шариковой ручкой их резиновые лица. Соседи ругались, мама плакала, а я всего лишь хотел привнести в этот мир чуть больше красоты. Сунув ноги в тапочки, я шаркаю к своему письменному столу, выдвигаю нижний ящик и достаю его – оружие. Гладкое, прохладное, пахнущее скорой расправой над еще одним несовершенством.
     Кофе и яичница, бесполезно проведенный день и Светлана Степановна, которую давно пора придушить.
     Этот мир готов перемолоть все, что преподнесут к его жерновам. Я преподношу самое лучшее – последнюю надежду. Мир, ты доволен мной? Я делаю это не ради славы или наживы. Только ради красоты. 
 
     «Вот говорила мне мама»… 
     Постоянных мужчин нет, дочка лет шести, да? Ради нее так загнала себя? Суббота. Иду по следу. Последние дни – как точка отсчета. Как метка. Вот теперь… Теперь я знаю о тебе достаточно, моя жертва. Я изменю тебя, дам надежду… Надежду сгинуть красиво, не так банально. Я постараюсь, обещаю. Нажимаю произвольное число на домофоне, вру, благодарно киваю, когда мне открывают. Иду вверх, седьмой этаж, да? Мой инструмент холодит руки, засунутые в карман толстовки. Он никогда меня не подводил, холодный повелитель надежд… сегодня ты станешь моей королевой, моим холстом. Я уже знаю, что сделаю с тобой, что тебе понравится.
     Звонок в дверь, короткий и тревожный. Ты открываешь почти сразу, смотришь выжидательно, вытирая руки кухонным полотенцем.
     — Добрый день. — Расплываюсь в улыбке, быстро выхватываю из кармана толстовки каталог, протягиваю. – Меня зовут Сергей. Я представитель компании Орифлейм. И у меня для вас крайне выгодное предложение…