5. Мои детские недетские решения

                В 1948 году в Казахстане подобный документ
                подписывал и  я, ученик восьмого класса.



В  детстве мне приходилось принимать решения, определявшие мою  судьбу. Вот несколько примеров  таких решений.
- - -
Мне десять лет. Сибирская таёжная деревня, нашу семью сюда сослали  как российских немцев.   В начале 1943-го наша семья - это мы с мамой,   отца в прошлом году   мобилизовали   в трудармию.

После Нового 1943-го года прошла вторая мобилизация, в трудармию забирали  женщин-спецпереселенок, не имевших детей, и девушек с 15 лет.  И никто не ожидал, что вскоре будет  объявлена ещё одна,   третья мобилизация. На этот раз брали женщин, у которых дети старше трёх лет. А куда девать этих детей «старше трёх лет» ? Одни оставляли  у  родных, другие отдавали  в чужие семьи, а некоторым приходилось  оставлять там, где жили -  отказаться от мобилизации мамы не могли, это объявлялось дезертирством. Мне было десять лет, и маме тоже принесли  повестку. Я оставался один, и мама уговорила одну из местных, тётю Надю, взять меня к себе. Перед отъездом мама передала ей вместе со мной  три мешка пшеницы, которые мы  заработали в колхозе.

    У тёти Нади я прожил всего несколько дней, когда из  районного Тюхтета приехала мамина знакомая, Александра Семёновна Яковлева, как я потом узнал. В Сибирь её, русскую, сослали потому, что   муж был  российским немцем, а в трудармию не попала, потому что у неё был    грудной ребёнок. Маму она встретила у военкомата и пообещала ей взять меня к себе. Поговорив с тётей Надей, она обратилась мне: 

 - Меня зовут тётя Шура, поедешь со мной в Тюхтет?

Я  замешкался – эту «тётю Шуру» я не знал,  да и к  деревне  уже  привык,   а вчера мне очень понравилось, как мы съездили  за сеном в поле на колхозной лощади. Но на память пришли  деревенские разговоры - в Тюхтете хорошо,  по каким-то    «карточкам»  хлеб дают всем, работаешь, не работаешь. И я ответил тёте Шуре :

  - Поеду.

Ещё неизвестно, как бы  сложилась моя судьба, если бы я остался в деревне, из которой  мы, спецпереселенцы, не имели права выехать. Так бы и остался малограмотным, какими  оказались многие из  сосланных моих сверстников.

Мне двенадцат лет. Дома у тёти Шуре оказался   шестимесячный  сын, которого она   потом оставляла на меня, когда по утрам  уходила на работу. В школу я, соответственно, не ходил.

С приходом осени тётя Шура сдала меня в детский дом,  недавно созданный на базе местной школы глухонемых. В детском доме я, наконец,  пошёл в школу и окончил третий класс.

Летом 1944 год тёте  Шуре пришёл   вызов от мужа из  Краснотурьинска. Одной ехать  с ребёнком и вещами она не решилась, и на помощь взяла меня с собой. 

 В  Краснотурьинске нас поселили  во временном деревянном бараке. Теперь моей обязанностью было смотреть, когда надо, за ребёнком, обеспечивать для печи дрова с соседних строек и для козы корм (я рвал  на обочинах траву и дёргал сено из тюков на соседей станции). И   я продавал на базаре котелки и  кастрюли, которые  делал тайком на работе муж тёти Шуры.

 Первого сентября я упросил тётю Шуру и отправился в четвёртый класс. Но  через пару недель её муж заявил, что он  не собирается кормить дармоеда. И  у меня пошло опять  – ребёнок, дрова, коза, котелки и кастрюли...

 Весной 1945 года я решился, взял свои документы и отправился в  городской отдел по образованию:

- Отправьте меня в детский дом, я хочу учиться.

 - Мальчик, в городе нет детских домов.

  Но я сказал, что не уйду,  устроился на крыльце ,  и так и просидел  до самого вечера. Видя моё упорство, мне сказали:

- Приходи завтра, что-нибудь придумаем.

 На другой день мне купили билет и посадили на поезд до Серова. В Серовский детский приёмник при железнодорожной милиции я пришёл с такой  же просьбой:

- Отправьте меня в детский дом, я хочу учиться.

В  мае 1945 года меня вместе  с ещё одним мальчишкой отвезли в детский дом, который находился на другом краю Свердловской области. В этом детдоме я окончил  семилетку и строил планы учиться дальше, поступать в техникум.
- - -
Мне шестнадцать лет. Где мои родители я  не знал, и когда осенью 1948 года в   детдом пришло письмо с собщением, что меня разыскивает мой отец, я сказал - не отвечайте на письмо, я сам к отцу поеду.  В  Темиртау под Карагандой, откуда пришло письмо, я ехал с пересадкой, были  приключения,  даже пришлось ночь  провести  в милиции. Но я доехал, нашёл отца. Мамы с ним не было, он познакомил меня с женщиной, которая стала моей мачехой.

 В  Темиртау я продолжил учёбу - пошёл в восьмой класс. В ноябре мне исполнилось шестнадцать,  наступило моё совершеннолетие. Меня вызвали в  спецкомендатуру, где объявили,  что теперь  я   спецпереселенец и что  каждый месяц я должен приходить сюда отмечаться.  Мне  дали подписать бумагу, в которой  стояло , что я выслан    навечно, а  если    сбегу или отлучусь,    то получу  20 лет каторжных (!?)  работ.

Жизнь моя  изменилась, я  стал не такой, как  все. Одноклассники зовут меня в кино, а мне надо  в спецкомендатуру, сегодня  «отметка»,  друзья собираются на дальнюю рыбалку,  а мне за такую «отлучку» присудят «каторжные работы».  За несколько лет, которые я прожил в Темиртау, я так и не смог побывать в Караганде, хотя до неё   всего  тридцать километров.

После вольной детдомовской жизни это подействовало на меня угнетающе -   я стал человеком второго сорта.  Потом пришлось свыкнуться, как пёс привыкает к своей цепи, но внутренний протест к такой несправедливости (ведь никакого преступленя я не совершал) остался у меня на всю жизнь.

 С протестом пришло мальчишеское решение – я должен доказать, что я не человек второго сорта.   Это мальчишеское  решение я всегда вспоминал, когда удавалось чего-то добиться.  Вспоминал, когда, проучившись в шести разных школах Поволжья, Сибири, Урала и Казахстана,  получал свой  аттестат зрелости, когда  окончил техникум, потом институт (вечернее отделение) и мне вручали красный диплом горного инженера,  когда защитил  в Москве кандидатскую  диссертацию. Не забыл я это решение и  в 1988 году,  когда стал  лауреатом Государственной премии СССР.


Рецензии
Роберт, слезы на глазах, в голове не укладывается. И радость, и благодарность судьбе, когда встречаешь по-настоящему сильных духом людей. Спасибо.

Вита Лемех   13.02.2017 22:34     Заявить о нарушении
Благодарю Вас, Вита, за оценку.
Больше обо мне: www.riedelrobert.de

Роберт Ридель   27.03.2017 22:37   Заявить о нарушении
На это произведение написаны 2 рецензии, здесь отображается последняя, остальные - в полном списке.