Кукла для колдуньи, глава 16

 Алима шла впереди, не оборачиваясь, уверенная в своей власти. Она уже успела провести первый ритуал принятия и теперь чувствовала, как древняя сила переполняет её. Для полного перерождения осталась самая малость — принести жертву. Кровавую жертву, и лучшим кандидатом для этого будет любовник её мужа. А потом и он сам, хватит, пора ставить точку в этой затяжной истории. Она сразу почувствовала, что власти талисмана больше нет, будто струна, привязывающая мужа к ней, лопнула со звоном.

 Илья на миг задержался у порога, потом как-то странно дёрнулся, и, решившись, сделал первый шаг. Он тоже понимал, что пришло время разобраться со всем происходящим. Удивительно, но он до сих пор не осознал, что ведьма окончательно утратила над ним власть, то ли потому что прошедший ритуал подчинения не увенчался успехом, то ли просто прошло её время. А может то, что Марат принял и понял, что когда-то, в другой жизни был Диной, как-то помогло разрыву с ведьмой. Илье некогда было думать и осознавать, странное облегчение, которое он почувствовал, исчезло, стоило только увидеть лежавшую на полу женщину. Примчавшиеся врачи, перепуганный Марат, кровь на полу, нелепое объяснение присутствия постороннего мужчины посреди ночи в чужой квартире. Какой телефон, откуда? Оставалось надеяться, что на нестыковки не обратили внимания, а сели и обратят, то у них будет время найти внятное объяснение. И главное — Марат, вмиг превратившийся в перепуганного мальчишку. Илья смотрел на любимого, мечущегося по квартире, и понимал, что не оставит ни на миг. Пусть к ведьме в логово, но вместе — один раз они уже расстались, и разлука растянулась на века. Дина не впервые приходила в этот мир, Илья был в этом уверен: каждое её появление ослабляло власть ведьмы. Он не знал, как, но каждый раз Алима опережала его, не позволяя им узнать друг друга. И только в этот раз Илья и Дина не просто встретились, они вновь полюбили друг друга, сумев при этом ускользнуть от бдительного ока ведьмы. Это был последний шанс, и Илья не собирался терять его. Один раз, всего только раз он совершил ошибку, оттолкнул любимую, не поверил своему сердцу, не стал бороться за их любовь. Больше он этого не позволит.

 Алима толкнула двумя руками двери, широко распахивая створки, шагнула в холл. Сотни свечей, расставленные на всех горизонтальных поверхностях, и где взяла только, освещалия причудливую и зловещую картину. Зловещую? Нет, скорее смешную — так иногда пыжатся, любуются собой те, кто уже утратил свою власть. Вот и Алима повернулась к мужу, картинно положила руку на бедро, словно актриса, играющая роковую женщину в дешёвой мелодраме. И только глаза, отливающие странным оранжевым отблеском, немного портили гротеск постановочной сцены. Как бы нелепо ни выглядело происходящее, но Алима по-прежнему опасна, пусть и утратила почти всю власть над ним. Илья сглотнул, чувствуя, как поднимается изнутри тугая волна, сковывающая движения — не зря она столько лет поила его зельями, закрепляя действие ритуалов. Даже сейчас, после уничтожения талисмана, он едва сдерживался, чтобы не упасть к ногам жены. Но рядом стоял Марат. Не Дина, с её смертью Илья смирился, решив, что если душа переродилась в теле парня, то так тому и быть. Пусть так и будет — смешной мальчишка, сумевший разбудить его снова. Илья кинул взгляд на Марата, будто спрашивая, как он, и заметил торжество в глазах ведьмы.

 Илья непроизвольно задвинул за спину Марата, но тот, упрямо выдвинув подбородок, шагнул и встал рядом.

 — А! Это снова твоя жена под ногами путается. Или она не жена? Ты же вроде с Диной не разводился? — насмешка в голосе Марата разбила звенящую тишину.

 — Она сдохла! И ты сдохнешшшь…

 — Ууу, как ты шипишь, ну вылитая змея. Что? Серпентарий уже закрыт?

 — Ты, мелкая сссучка…

 — И не мелкий я вовсе, и, если ты не заметила, не сучка, а кобель. Мальчик я! — Марат чувствовал, что его несёт, но остановиться уже не мог.

 Многолетняя привычка Ильи прятать свои чувства сыграла на этот раз дурную шутку: Марат так и не понял, что он действительно дорог, и по привычке начал защищаться сам.

 — Ильяссс, веди его зсса мной.

 — Нет, — Илья спокойно смотрел на Алиму, та эйфория, которую он чувствовал в последний месяц, когда он жил по-настоящему рядом с любимым человеком, отошла на задний план, вернув уверенность в своих силах. Как там было предсказано? Если он встретит и узнает Дину, то ведьма утратит над ним власть.

 Он встретил, узнал и полюбил снова. И если им суждено закончить свой жизненный путь, то они сделают это вместе. Илья неторопливо прошёл на середину комнаты, стараясь встать между ведьмой и Маратом: если она ударит, он примет на себя всю силу её ненависти.

 — Чшшто? Ты противишшшссся мне?

 — Да, — Илья лениво осматривал ногти на руках. — Но ты права в одном:, пора поставить точку.

 В холле горел торшер, отбрасывая корявые тени на стены. На невысоком столике лежал странный, потемневший от времени обруч, покрытый какими-то рисунками, и Алима с торжеством в глазах встала рядом, почти касаясь его рукой. Марат прошёл к дивану и уселся, сложив ногу на ногу. Он не боялся, страх куда-то ушёл, сменился холодной яростью, желанием вернуть своё, поставить на место зарвавшуюся капризную девчонку. И сейчас, глядя на чуть растерянную Алиму, ясно понимал, что её время подходит к концу. Хуже было то, что она осознавала то же самое, и это вынуждало её не только совершать ошибки, но и отчаянные, безрассудные поступки. Загнанная в угол крыса способна броситься на превосходящего противника и победить, если тот даст слабину. Но Марат не собирался позволять ей это, слишком долго она торжествовала победу, пришла пора платить по счетам.

 — Итак, Алима, может, поговорим, как взрослые люди? Смирись, ты проиграла, талисмана больше нет, он сгорел. Понимаешь? Просто сгорел, раз - и нет. Да и я давно не интересен тебе, не знаю, зачем ты вообще держала меня на привязи столько лет. Привычка? Или синдром собаки на сене? — Илья подошёл к Марату и опёрся на спинку кресла.

 — Ты назвал меня сссукой? — прошипела в ярости Алима.

 — Я всегда удивлялся твоей дикой логике, — пожал плечами Илья. — Нет, это ты так решила. Как решила много лет назад, что я должен принадлежать тебе, только вот меня забыла спросить. Я ведь всё помню, Алима. А сейчас и знаю, что это ты натравила Лунника на Дину, заставила её забыть о своём долге, уйти с ним. Ненадолго, настоящую любовь приворотом не победить. Ведь так? Ты и меня пыталась опоить.

 — Почти удалосссь.

 — Почти, даже сейчас я чувствую силу твоих зелий. Но не совсем, иначе ты не надела бы на меня талисман. Твои многочисленные любовники ведь покорно выполняли все приказы?

 — Да, и ты будешшшь выполнять. Мне осссталосссь сссделать один шшшаг к могущшшессству, а кровь твоего любовника закрепит ритуал.

 Но, на её удивление, эти слова не испугали ни Илью, ни Марата, который даже не догадывался, на что способна ведьма.

 — Что, серьёзно? Она тебе изменяла, а ты молчал? Ну, я тебе удивляюсь прямо, — Марат нахально подмигнул Алиме, прижимаясь к любимому, и радостно разулыбался, когда ту перекосило от увиденой картины.

 — Молчал, мне было всё равно, — равнодушно ответил Илья.

 — Ты молчшшал, когда я убивала твоих девок…

 — После того, как ты убила первую, у меня их не было, — пожал плечами Илья. — И тебя это бесило не меньше.

 — Что, так ни разу и не потрахался за это время? Ой, бедный! — засмеялась ведьма.

 — Бордели и услуги проституток никто не отменял.

 — Тварь… — прошипела Алима.

 — Кого привела, — усмехнулся Илья. — Пора прекращать это фарс. Когда-то мне было сказано, что если я встречу Дину вновь, узнаю в любом обличии и полюблю, твоей власти надо мной придёт конец.

 — И не надейссся!

 — Поздно, уже свершилось, — Илья усмехнулся, глядя прямо в глаза женщине. — Признай уже поражение, отпусти меня и живи дальше сама, как хочешь. Я уйду.

 — Нет! Это Дина? Он — Дина? Тогда моя месть будет ещё слаще!

 Ведьма скользнула к нему, выставив вперед руки с острыми когтями, лицо исказилось, глаза приобрели странный жёлтый цвет, зрачок вытянулся, мелькнул раздвоённый язык и исчез.

 — Я убью тебя и твою девку!

 — Эй, я бы попросил… — возмутился Марик.

 Алима на ходу развернулась к нему, целя в глаза, запнулась за ковёр и полетела на пол, роняя столик, вазу, тарелку с фруктами, неубранную с вечера. Зазвенел, покатился по полу обруч. Марик отшатнулся, выставил вперёд ладони, пытаясь удержать женщину от падения и уберечься самому, под руки попалось что-то маленькое и круглое. Парень машинально сжал пальцы, тихо звякнуло, и в его ладони оказался небольшой кулон с мерцающим камнем в центре.

 — Ой, прости… те…

 — Что ты наделал? — взвыла Алима, цепляясь за тонкую цепочку в руках Марата. — Верни…

 — Да на, забирай, — растеряно проговорил тот.

 Но было уже поздно, лицо женщины странно исказилось, будто на нём разом отразились все прожитые века, кожа высохла, истончилась, осыпалась сухим пеплом.

 — Что это с ней? — Марат растерянно посмотрел на Илью.

 — Кажется, ты что-то нужное у неё забрал.

 — Это точно, нужнее некуда. А она вообще где? Вот эта кучка, что ли?

 Марат тронул ногой серый прах, поморщился, когда вверх поднялось облачко пыли, пожал плечами. Мысль, что цветущая женщина в один момент стала пылью, не укладывалась в голове.

 — И что теперь?

 — Мы сейчас поедем к тебе, как и собирались, а завтра утром в больницу.

 — Точно, нечего тут делать.

 — Пока нечего, подождём немного, вдруг она возродится.

 — Ну, уж нет!

 Марат выудил у камина совок, собрал пепел и ссыпал в носовой платок.

 — Рассыплю где-нибудь по дороге, что б уж наверняка, — бормотал он.

 Илья не спорил, странное ощущение, что всё закончилось, не покидало его — в отличие от Марата, он твёрдо знал, что ведьма не вернётся. Но не препятствовал парню, ни когда тот кинул свёрток с прахом в багажник, ни когда высыпал его в реку.

 — Плыви, ведьма, и не возвращайся.

 За рекой вставало солнце. Яркое, сонное, оно окрасило небо в розово-золотой цвет, дарило надежду, что все беды уже позади, что всё закончилось навсегда. Звонко, неожиданно прозвучал гудок электровоза, прогрохотал вагонами товарняк, заглушил проснувшихся птиц. Река уносила то, что ещё вчера было женщиной, размывала серый пепел.

 — Странно, вот жила она, жила. Любила там, пила, ела… и ничего не осталось. Даже памяти не будет.

 — И не нужно, чем скорее мы про неё забудем, тем лучше. А что до любви, так она и не любила никогда. Она просто хотела, чтобы всё принадлежало ей. Ты не представляешь, сколько у неё украшений, золота, драгоценностей было.

 — Да? Ну, она хотела. Нет, не так. Она самое главное не получила — тебя. Ты же всё, свободен от её… — Марат подумал, подбирая слово, — чар.

 — Да, — кивнул Илья, — абсолютно.

 — И ты можешь поехать, куда захочешь, делать что хочешь… а давай, летом поедем, куда-нибудь.

 — Куда?

 — Всё равно. Куда глаза глядят.

 — Поедем. Куда хочешь, поедем…

 — Ага, а сейчас закинем вещи и в больницу. Ладно?

 — Ладно.

 В больнице, несмотря на привычную суету, было тихо. Усталый врач выслушал Марата, заверил его, что женщина поправится, и разрешил пройти в палату. Увидев бледную мать, Марат немного растерялся, потом сел рядом с кроватью прямо на пол и прижался лбом к её руке.

 — Мам… как же ты так?

 — Всё хорошо, сынок. А это кто?

 — Это? Это мой любимый, мам. Его Илья зовут и мы – вместе.

 Женщина смотрела на них и понимала, что они действительно вместе.

 Кто-то ищет свою половину всю жизнь и не находит, кто-то, встретив, проходит мимо, а кто-то становится одним целым. Навсегда.


 Конец.