Иван Грозный. Власть Москвы и разгром Новгорода
УСИЛЕНИЕ ВЛАСТИ МОСКВЫ.
РАЗГРОМ НОВГОРОДА.
Москва не сразу сделалась "стольным градом" всея Руси, а московский престол не сразу закрепил за собой право именоваться сначала великокняжеским, а затем и царским. Утверждение доминирующей роли Москвы, собирание ею под своим началом привыкших к независимости русских княжеств и городов было делом долгим и довольно кровавым. В ход при этом пускалось всё: коварство, интриги, невероятная жестокость, а во времена безраздельного правления Золотой Орды и расправа с соперниками руками татаро-монгол. "Значение Москвы (в тот период), - пишет историк Н.Костомаров, - держалось временною милостью татарского хана к московским князьям".
А вот, что пишет другой историк Р.Скрынников: "Иван I (Калита) привёл на Русь татарскую рать и разгромил тверичей, поднявших восстание против Золотой Орды. Доверяя московскому князю, хан предоставил ему право собирать дань со всей Руси и доставлять её в Орду. Дань стала средством обогащения московской казны. Московские государи не щадили сил, и не стесняясь использовали подкуп, обман, насилие, чтобы расширить свои владения".
Москвичи прослыли спесивыми и коварными среди жителей других русских городов. Посещавший Русь того времени дипломат и посол Сигизмунд Герберштейн в своих "Записках о московитских делах" замечает: "Народ в Москве, как говорят, гораздо хитрее и лукавее всех прочих и в особенности вероломен при исполнении обязательств. Они (москвичи) и сами отлично знают про это обстоятельство, поэтому всякий раз, как вступают в контакт с иноземцами, притворяются будто они не московиты, а пришельцы, желая этим внушить к себе большее доверие".
Поползновения Москвы утвердить себя в качестве главного города "всея Руси" далеко не всегда встречали тогда положительный отклик и в боярской верхушке. Многие "пришлые" бояре, прибывшие в своё время в Москву из других русских городов и даже попавшие в Боярскую думу при московском князе "в преданиях московского княжеского дома, - пишет историк Ключевский, - не находили ничего славного и высокого, а в его вековом историческом деле объединения Руси видели только ряд насилий "издавна кровопийственного рода", действие его хищнических инстинктов, фамильной привычки "желать крови своих братий и губить их ради их убогих вотчин".
Правление Ивана Грозного пришлось как раз на последний этап превращения столицы московского княжества в "царствующий град всея Руси".
Перед изумлённым Западом возникло как будто ниоткуда государство, ещё вчера представлявшее собой конгломерат постоянно перекраиваемых лоскутных земель, этаких славянских "улусов" внутри огромной монгольской "империи". Иван Грозный был первым московским князем, публично принявшим титул царя.
На официальных приёмах в Москве, упоминая всякий раз имя русского царя, стоявшие у трона дьяки старательно перечисляли все подвластные Грозному царства, княжества и города. Их утомительный пересчёт должен был ещё и ещё раз подчеркнуть всю основательность претензий Грозного именоваться царём. "Великий государь, царь и великий князь Иван Васильевич всея Руси, князь владимирский, московский, новгородский, царь казанский, царь астраханский, государь псковский, великий князь смоленский, тверской, югорский, пермский, вятский, булгарский и прочее" - звучало не раз под изукрашенными сводами царских палат.
Но не только в глазах иностранных королей и императоров, смотревших по привычке на московских князей как на данников Золотой Орды, стремился утвердить себя в качестве полноправного государя Иван Грозный. Своим подданным, в частности новгородцам, зимой 1569 года, он задумал преподнести образец необыкновенно жестокого утверждения своей абсолютной власти над ними.
Новгород издавна, еще при предках Грозного, своей подчёркнутой независимостью бросал вызов всё более забиравшим тогда власть над Русью московским князьям.
"Полтора века, - пишет русский историк Н.Костомаров, - Москва подтачивала самостоятельность и благоденствие Новгорода. Новгород терпел (со стороны Москвы) частые вымогательства денег, захваты земель, разорение новгородских волостей, и потому вполне естественно, что в Новгороде издавна ненавидели Москву".
Прадеду Грозного, московскому князю Василию Тёмному, пришлось силой оружия утверждать власть Москвы над новгородцами. Не раз видел Новгород под своими стенами московскую рать и при сыне Василия Тёмного и деде Ивана Грозного Иване III. В 1456 году непокорный Новгород был взят в кольцо осады. В городе начался повальный голод. Между тем, войско московского князя разорило и сожгло дотла все новгородские посады. Гибели не избежали ни стар ни млад. В Новгород для устрашения были отправлены пленные новгородцы, которым предварительно отрезали носы и губы.
Так утверждала Москва свою власть. Но Господин Великий Новгород, как называли свой город его жители, явно тяготился положением зависимого от Москвы вассала. В городе образовалась влиятельная антимосковская группировка, которую возглавила вдова новгородского посадника Марфа Борецкая. Не полагаясь на собственные силы в противостоянии с Москвой, Марфа убедила новгородцев отдаться под власть польского короля Казимира и попросить у него военной защиты от Москвы. Казимир, однако, не решился на конфронтацию с Москвой. После очередной карательной экспедиции московского князя Новгород лишился окончательно каких-либо признаков былой самостоятельности. Зачинщики антимосковской смуты Марфа Борецкая и её единомышленники были казнены. Новгородское вече - общее собрание для горожан упразднено. В Новгород были назначены московские наместники. Тысячи новгородских семей были выселены из Новгорода. Согласно присяге, которую заставили дать местных жителей, они обязывались отныне доносить друг на друга при малейшем выражении недовольства или нелояльности по отношению к московскому князю.
И всё же ко времени царствования Ивана Грозного городом снова овладел
дух независимости. Новгород, этот славянский Феникс, возродился, вновь пришёл в себя. Разбогател. В основном за счёт бойкой торговли со скандинавами, шведами и датчанами. Поездки в Швецию новгородских купцов стали привычным делом. Скандинавы и англичане имели в Новгороде свои торговые представительства. Отсюда, через Новгород, ехали в Москву послы Дании и Швеции, гонцы от магистров Пруссии и Ливонского ордена. Самостоятельность новгородцев, хотя и ограниченная экономическими рамками, выглядела вызывающей в глазах и без того подозрительного царя. Он видел в ней прямое посягательство на свою власть, подразумевавшую полный и неоспоримый контроль над своими подданными, какой бы сферы жизни это не касалось. Кроме того, среди части новгородского населения, несмотря на прошлые репрессии против него, давали себя знать антимосковские настроения.
Повод для расправы с Новгородом не заставил себя долго ждать. Был ли он придуман от начала до конца самим Грозным, весьма изобретательным по этой части или толчком ко всему стали случайно попавшие в руки Грозного доказательства действительной измены новгородцев, оправдав его худшие подозрения на их счёт, трудно сказать наверняка.
"Один бродяга Волынский, именем Пётр, - пишет Карамзин, - за худые дела наказанный в Новгороде, вздумал отомстить его жителям". Явившись в Москву, он известил царя о наличии доказательств измены новгородцев, замышлявших, якобы, признать над собой власть польского короля Сигизмунда. Сочинённое скорее всего им самим письмо новгородцев на имя короля, и послужило толчком к карательному походу Грозного.
По мнению историка Р.Скрынникова, вся история о Волынце-доносчике выдумана от начала до конца. Истинным же предлогом, по его мнению, явилось извещение Москвы самими же новгородцами о получении ими письма из Польши, в котором сквозила попытка склонить новгородцев к измене. Именно это письмо и оказалось достаточным основанием в глазах Грозного для наказания новгородцев. Заодно с новгородцами царь решил также "примерно" наказать города: Тверь, Псков и Клин, позже других городов присоединившихся к московскому княжеству и чаще других в прошлом бросавших вызов московской власти.
В декабре 1569 года Грозный с сыном Иваном во главе опричного войска покинул Александрову слободу и двинулся по направлению к Новгороду. Поход на Новгород сопровождался различными мерами предосторожности, которые должны были скрыть до поры до времени истинные намерения царя. Грозному, большому любителю неожиданных расправ, хотелось застать свои будущие жертвы врасплох. На пути следования царской армии уничтожалось всё живое. "Коею улицей ехал Грозный царь Иван Васильевич тут кура не поёт" - пелось в народной песне об этом походе.
Первым на пути армии Грозного оказался город Клин. На него и обрушился первый удар. Не щадили никого, ни стариков, ни младенцев, ни женщин. Женщин насиловали там, где их заставали: в доме, на пороге дома, на улице. Грабили всё подряд, тащили всё, что только попадалось под руку. Поджигали дома, торговые лавки. Жертвами беспощадного насилия и разбоя стали даже 470 торговых людей, незадолго до трагедии приехавших в Клин из Переяславля по приказу самого царя. Как и хотел того Грозный, бойня застала врасплох всех, немногим удалось избежать расправы. Вопли, стоны, плач и дым пожарищ наполнили собой город, который ещё вчера жил мирной жизнью, не ведая о страшном завтра.
Забив растерзанными телами дома и улицы Клина, царь с опричниками двинулся дальше. Все городки и деревни, попадавшиеся на их пути, подверглись такому же беспощадному террору и разбою, что и Клин. В Твери войско царя задержалось. Пять дней бесчинствовали и мучили жителей города "царь со опричники". Число погибших в Твери, по некоторым сведениям, достигло нескольких тысяч человек. "Оставив наконец, - как пишет Карамзин, - дымящуюся кровью Тверь" опричное войско двинулось в сторону Новгорода - главной цели карательного похода царя.
Высланный Иваном Грозным вперёд передовой полк опричников окружил Новгород со всех сторон, чтобы никто не мог ускользнуть из города. 6 января царь со своей армией подощёл к Новгороду. Первыми жертвами расправы стали священнослужители и монахи из окрестных монастырей. Их по приказу царя забили насмерть дубинками. Благодаря многочисленным записям в летописях
и воспоминаниям о новгородском погроме можно чуть ли не по дням восстановить, как протекала расправа с новгородцами.
8 января царь, заранее известив о том новгородского архиепископа Пимена, приехал в собор Св.Софии на литургию. Торжественно встреченный на Волховском мосту Пименом и служителями собора, Грозный, тем не менее,
отказался целовать крест, протянутый ему Пименом. Царь громогласно обвинил Пимена и новгородцев в измене. "Не крест животворящий держишь ты, злочестивец, а вместо креста оружие" - выговорил он в лицо растерявшемуся Пимену. Сникшему было Пимену царь всё же велел служить литургию в соборе. Отслушав её, Грозный отправился из церкви в столовую палату Пимена, где уже был накрыт для него стол. Усевшись за стол, царь в какой-то момент завопил. Царский вопль был, как оказалось, условным сигналом для опричников. Они схватили Пимена, заковали его в цепи и отправили для окончательной расправы в царскую резиденцию, в Александрову слободу.
Новгород подвергся невиданному ранее по своей жестокости погрому. Все церкви и монастыри опечатали. От монахов и священников потребовали откуп. Тех, кто не в состоянии был его уплатить, секли каждый день с утра до вечера. Опечатали также дворы состоятельных новгородцев. Мужья, жёны, дети, старики сидели закованными в цепи в запечатанных домах, охраняемых стражниками. В одно мгновение ока Новгород превратился в громадную темницу. В городе "царствовала тишина ужаса" - пишет Карамзин. Он же далее в "Истории государства российского" останавливается на подробностях новгородского разгрома.
"Судили Иоанн и сын его таким образом: ежедневно представляли им от пятисот до тысячи и более новгородцев; били их, мучили, жгли каким-то составом огненным, привязывали головою или ногами к саням, влекли на берег Волхова, где сия река не мёрзнет зимою и бросали с моста в воду, целыми семействами, жён с мужьями, матерей с грудными младенцами. Ратники московские ездили на лодках по Волхову с кольями, баграми и секирами: кто из вверженных в реку всплывал, того кололи, рассекали на части. Сии убийства продолжались пять недель и заключились грабежом общим: Иоанн с дружиною объехал все обители вокруг города: взял казны церковные и монастырские, велел опустошить дворы и келии, истребить хлеб, лошадей, скот, предал также и весь Новгород грабежу, лавки, домы, церкви; сам ездил из улицы в улицу, смотрел как хищные воины ломились в палаты и кладовые, отбивали ворота, влезали в окна, делили между собой шёлковые ткани, меха, жгли пеньку, кожи, бросали в реку воск и сало. Толпы злодеев были посланы и в пятины (области) новгородские, губить достояние и жизнь людей без разбора, без ответа. Сие, как говорит летописец, неисповедимое колебание, падение, разрушение Великого Новгорода продолжалось около шести недель".
"Всего, по подсчётам Скрынникова, основанных на записях в синодике Ивана Грозного, в ходе разгрома Новгорода было убито от 2 до 3 тыс. человек. В.Б. Кобрин считает эту цифру крайне заниженной, отмечая, что она исходит из предпосылки, что Скуратов был единственным или по крайней мере главным распорядителем убийств. Согласно новгородской летописи, во вскрытой могиле погибших обнаружили 10 тысяч человек. Кобрин сомневается, что это было единственное место погребения убитых, однако считает цифру в 10-15 тысяч наиболее близкой к истине. Общее население Новгорода тогда не превышало 30 тысяч. Однако убийства не были ограничены лишь самим городом. Опричный террор осуществлялся не только в самом Новгороде и окрестностях, но и по пути к нему. Процитирую того же Скрынникова: Кровавый путь опричной армии запечатлен в документальных записях Синодика: «На заказе от Москвы 6 человек. В Клине Иона каменщик. Пскович с женами и детми на Медне 190 человек. В Торжку сожжен серебреник... пскович з женами и з детми 30 человек. Бежецкия пятины...» Составители Синодика включили в текст подлинный отчет, или «сказку», Малюты Скуратова, руководившего карательной экспедицией. Запись сохранила грубый жаргон опричнины: «По Малютине скаске в ноугороцкой посылке Малюта отделал 1490 человек (ручным усечением), и с пищали отделано 15 человек».
Источник: http://statehistory.ru/844/Oprichnyy-razgrom-Novgoroda/
Масштабы жестокости Грозного, его расправа с новгородцами, поражали европейских современников Грозного, привыкших, казалось, к кровавым драмам своего времени. Даже им представлялись уникальными и невероятно изощрённый садизм русского царя и это, выходившее за пределы какой-либо логики, истребление собственного народа. "История не знает подобной резни" - писал о новгородском погроме посещавший неоднократно Россию Грозного английский купец и посланник Горсей.
Современники новгородского погрома называют разное число его жертв. Так, в "новгородской повести" летописец указывает на то, что за один только день утопленных живьём в Волхове набиралось до "полутора тысящи". Оппонент Грозного Князь Курбский утверждал, что в Новгороде погибло 15.000 человек. В синодике, в котором упоминались поименно погибшие новгородцы, за упокой души которых предлагалось молиться, перечислены имена 1505 человек. Об остальных там же сказано: "Их же ты Господи веси" (А остальных ты, Господи, сам знаешь).
Как бы не оспаривали то или иное количество жертв историки - они не в состоянии учесть всех замученных, казнённых, ограбленных до нитки новгородцев и, уже после ухода опричной армии Грозного, умерших от голода и холода.
Помимо коренных жителей Новгорода жертвами опричной бойни оказались и те, кто не имел вообще никакого отношения к Новгороду. Уже упомянутый Горсей пишет о том, что по пути Грозного в Москву тот велел согнать из разных мест "дворян, крестьян, купцов, монахов, старых и молодых, с их семьями, добром и скотом и отправить их очистить и населить разрушенный Новгород". "Это было новой казнью, - пишет Горсей, - так как многие из них умерли от чумы, заражённые воздухом города, в который они попали".
Разорённая, ослабленная Русь явилась большим соблазном для её внешних врагов, не преминувших воспользоваться создавшейся ситуацией. Последовавший за разгромом Новгорода поход крымского хана Гирея, едва не закончившийся для Грозного полной катастрофой, неудачная и разорительная война с Польшей и последовавшие за смертью Грозного события так называемого "смутного времени" - весь этот океан бедствий вытекает из той самой реки Волхов, запруженной новгородскими телами. Всей Руси отлились новгородские слёзы.
__________
Подробнее о разгроме Новгорода и других русских городов см. -
ПИСКАРЕВСКУЮ ЛЕТОПИСЬ, ПСРЛ. М. 1978 г. т.34. С.191.
ПСКОВСКУЮ И НОВГОРОДСКИЕ ЛЕТОПИСИ, ПСРЛ. т.5. Вып.2. М. 2003 г. С.115,116. и ПСРЛ.т.3. СПб 1841. С.253-259., а также:
НОВГОРОДСКУЮ ПОВЕСТЬ "О ПРИХОДЕ ЦАРЯ И ВЕЛИКОГО КНЯЗЯ ИОАННА ВАСИЛЬЕВИЧА В ВЕЛИКИЙ НОВГОРОД, ЕЖ ОПРИЩИНА И РАЗГРОМ ИМЕНУЕТСЯ".
См. также литературу по теме:
П.САДИКОВ. "ИЗ ИСТОРИИ ОПРИЧНИНЫ".
А.ЗИМИН. "ОПРИЧНИНА".
Р.СКРЫННИКОВ. "ВЕЛИКИЙ ГОСУДАРЬ ИВАН ВАСИЛЬЕВИЧ ГРОЗНЫЙ" (т.2 и приложение: Синодик опальных царя Ивана).
БОРИС ФЛОРЯ. ИВАН ГРОЗНЫЙ.
Свидетельство о публикации №215111901740