Когда говорят камни

И снова. Зная и понимая, что все повторяется…
- Ищи.
- Их очень много, и поэтому я не уверен, что смогу.
- Вот скажи, принц: разве могут быть вопросы без ответов? Допустимо сказать – да, конечно могут. Допустимо даже вспомнить и назвать неразрешимыми такие вопросы. Но… Неужели есть что сильнее желания знать? Ищи, и скоро… очень скоро ты получишь все ответы.
- Старик! Ты мудр своей кротостью, смиренностью и волей к проповедованию истины. Странствуя по земле, ты с необычайным терпением несешь людям слово Аллаха и учение его Пророка. Ты истязаешь свою плоть во имя души, и жертвуешь своей душой во имя лучшего для всех вокруг тебя. Неужели ты, ревнитель веры и свободной мысли, не имеешь этих ответов?!
- Увы! Я могу показать, как идти, могу подсказать куда, могу даже попытаться отговорить тебя вовсе. Единственное, что мне не по силам – сказать, что тебя ждет в конце пути…
Этот разговор Дервиш помнил очень хорошо. Он был единственным. Первым и последним. Но он непременно повторится вновь. И это что-то больше, чем уверенность Сейчас же старые, но испытанные огромными преодоленными расстояниями ноги то и дело погружались в раскаленный песок.
Теперь он далеко.
«Спеши, Дервиш!»
Весь ужас человеческого невежества, жестокости и ненависти остался позади, в горящем городе. В исчезающем городе, удержавшем в своем необъяснимом плену души всех, кого он знал хоть немного и кого не успел узнать совсем…
…Однажды на рынке к Дервишу во время его общения с торговцами подбежал маленький мальчик и спросил:
- Правда ли, что ты знаешь все?
- Лишь то, что поведал мне Сущий, сынок. А еще то, что открыли мне мудрые люди.
- Тогда скажи, старый человек, от чего молния трижды ударила вчера в Зимние врата?
- А разве это не очевидно?
- Нет. Не понимаем мы с друзьями, почему.
- Стало быть, думаете это некое знамение или же знак свыше?
- Думаем. Но хотим знать наверняка.
- Тогда, наверное, стоит рассказать тебе одну легенду. Жили давным-давно два брата. И были они вождями сильного племени, покорившего других, но разъединенного большой территорией. Договорились они однажды о том, что каждый будет править своей половиной огромного царства, но при этом младший признает старшего. Сообща и в согласии прожили они не долго, так как богатства одного не давали спать другому. И стали они воевать между собою, и сгубили в распрях немало своих людей. Тогда старший брат призвал меньшего решить все споры договором. Подчиняясь древнему правилу, меньший брат прибыл на встречу со старшым, но был по-предательски жестоко убит ним у ворот его поселения. После, его люди в течении десяти дней неистово грабили своих соседей, лишенных правителя и воли к сопротивлению. Такого беззакония не выдержал Аллах, и бросил на старшего брата необычную молнию, трижды поразившую братоубийцу в том же месте и ознаменовавшую ясное послание Всевышнего – прекрати стоять против близкого, уничтожать близкого, грабить близкого ибо, войдя таким путем, на нем же и пропадешь.
Любопытный мальчик после этих слов остался в стороне, размышляя над тем, что услышал. А старик с жалостью посмотрел в сторону дворца Повелителя…
… Впереди – пустыня. Позади – пылающие руины. Солнце, не спешащее заходить. Луна торопящаяся взобраться на утомленный небосвод. Дервиш остановился, вытирая рукавом своей накидки пот с уставшего лица.
«Ведь все уже было. Преследователи недалеко, и нужно попытаться… Попытаться быстрее покинуть это место».
… Во время беседы с местным умирающим от болезней муллой у последнего возник живой интерес к мыслям философствующего бродяги.
- И что, по-твоему, символизируют солнце и луна? – улыбаясь, спросил сквозь кашель священнослужитель.
- Небесные светила выражают волю Аллаха в сопровождении двух совершенно разных миров, - спокойно ответил Дервиш. – Солнце – тепло, радость, свет, в конце концов, олицетворяет мир живых, день наполненный стремлениями и страстями человека. А луна – холод, грусть и отблеск несбывшихся надежд. Она есть олицетворение мира мертвых, мира ночи, рождающей страх и чувство небытия. Закономерной при жизни есть периодическая смена их на небосводе. Но бывает и по-другому.
- Это как же? – удивился мулла.
- Когда солнечный луч не отпускает окна минарета, а лунный блеск спешит накрыть утомленный город. Тогда в пору спросить человеку себя: а жив ли я на самом деле?
… Он устал. Устал, и опять присел среди камней у подножия Белых скал. Груда естественным образом рассыпанной горной породы казалась ему творческим произведением невидимого мастера. В отличие от развалин столицы, она была столь необходима именно здесь, в этом месте, где любой путешественник мог захотеть отдохнуть. Но покой был неведом Дервишу в эти минуты.
«Все с точностью до мгновения. Совсем скоро…»
На многие вопросы он так и не успел найти ответа. Не из-за лени, нежелания или дурного предсказания отчаявшейся старой женщины. Да, да, той самой мятежницы, о которой рассказал ему встревоженный грядущей неизвестностью наследник престола. Женщины, которая пришла погубить дитя царской семьи, но из сожаления решившейся лишь на слова, ставшие роковыми только сейчас, в эти минуты.
Дрожащему взору Дервиша открылась ужасная картина. Огненная пасть, поглощающая остатки величественных строений, огромный столб дыма, упирающийся в потускневшее небо и падающий минарет, знаменующий окончательную победу мятежников.
Позади плачущего старика в воздухе послышался свист ятагана.
«Воспоминание… Еще одно… Якуб. Этот верный долгу и чести человек. Как-то я спросил его, знает ли он, когда говорят камни… Умный, умный человек…»
Пронзительно острый холод коснулся шеи. Небо несколько раз резко поменялось местами с пустыней, пока все вокруг внезапно не потухло и не смолкло.
Камни говорят, когда их спрашивают.
… И снова. Зная и понимая, что все повторяется…