Крушение сансары. Глава 43

С того момента, как Грифон покинул закрытую комнату его жизнь приняла более светский характер. Он активно исследовал здание монастыря и парк, находя при этом немало интересного. Хотя, несмотря на предоставленную ему свободу, половина мест оставались ему не доступна. Но и того, куда его допускали, оказалось вполне достаточным для интересного время провождения.
Здание монастыря представляло собой довольно странное архитектурное строение с переходами от воздушных дворцов к элементам, напоминающим творения природы. Некоторые коридоры переходили в пещеры, по которым некогда протекали подземные реки. Искусная кладка стен переходила в скалу. Из пола в виде фонтанов били родники. Живые деревья, кое-где составляли основы дверных проемов.  В саду, наряду с диковинными растениями встречались каменные, рукотворные деревья. А в живых деревьях можно было обнаружить своеобразные дупла, из которых доносилось пение, берущее начало где то в подземных галереях.
Как-то раз, остановившись около такого дерева, Грифон стоял и наслаждался льющейся из него мелодией.
- Что? Разговариваешь с деревом – спросил его непонятно откуда взявшийся Аскеза
- В смысле? Вы, что? Считаете, что у меня совсем не в порядке с головой?
- От чего же? Я вполне серьезно. Ты разве не знал, что деревья разговаривают. Но делают они это очень тихо и очень медленно. Поэтому можно потратить целый день и услышать всего пару слов. Мало того, деревья, как правило, разговаривают на древних языках – повествовал монах и при этом, подойдя к одному из деревьев, прислонил ухо и начал прислушиваться – А некоторые используют собственные языки, которые мало кто знает.
Слушая рассказ, Грифон стоял и рассуждал «И меня принимают за безумца. Видели бы, что вытворяет этот монах». «А может это всего лишь проверка?»
А между тем, Аскеза ходил от дерева к дереву, к чему-то прислушивался и поглаживал при этом кору.
- И, что ты делаешь? Выбираешь дерево, язык которого тебе знаком? – с некоторой насмешкой спросил Грифон
- Вовсе нет! Я ищу дерево, которое может говорить наиболее лаконично. Я же говорил, что деревья могут сказать всего несколько слов за день. Если оно еще будет говорить витиевато, то смысл того, что оно хочет сказать можно будет понять через несколько недель, а то и месяцев.
- Но зачем слушать болтовню деревьев, если можно поговорить с кем то, кто более многословен.
- Ты знаешь таких животных, которые прожили тысячу лет? – ответил вопросом монах
Грифон был заинтригован. Подойдя к одному из деревьев он приложил свое ухо, но ничего не услышал.
- Так ничего не выйдет – заметил монах
- А как надо? – спросил Грифон
- Ты действительно хочешь этому научиться? – прищурив глаза, уточнил Аскеза
- Я люблю учиться и могу быть в этом деле очень терпеливым
- Это качество тебе понадобиться. – заметил монах и, усевшись на опавшие листья, попросил Грифона сделать то же самое, после чего начал свое обучение – Для начала надо научиться слушать. Ты должен закрыть глаза, отключиться от всех других органов чувств и сосредоточиться только на своем слухе. Далее, ты должен попытаться определить как можно больше источников шума и отделить одно от другого.
- Я уже делал подобные упражнения в военной школе, поэтому оно для меня сложности не представляет
- Приятно иметь дело с учеником, у которого уже есть некоторый опыт. Тогда сразу перейдем к главному. Наш мозг привык воспринимать слова, произнесенные с определенной скоростью. Безусловно, что у всех видов животных она своя, но, тем не менее, есть границы. Так слишком быстро сказанное слово нам не понятно. Так же и со слишком медленно сказанным словом. Мы удерживаемся определенный промежуток времени и если слово не окончено наше внимание переключается на другие звуки или отвлекается на какое ни будь воспоминание или ощущение, исходящее из других органов чувств. Так вот, что бы научиться слышать деревья нужно во первых уметь непрерывно сосредотачивать свое внимание на чем то одном в течении суток. Ты можешь это делать
- Могу. – спокойно ответил Грифон. – А что во вторых?
- А во вторых ты должен настроить свою синтетическую функцию мозга так, что бы она непрерывно льющийся, едва заметный звук могла объединить в слово.
После этих рекомендаций монах покинул Грифона, а у того появилось новое увлекательное занятие.
Помимо этого Грифон постоянно расширял круг своих знакомств, как среди монахов, так и среди обитателей сходных с ним. Одним из его знакомых был алкоголик, который достиг немалого в жизни и практически развил себя до уровня человека, но алкоголь не только помешал его дальнейшему развитию, но и заставил его деградировать. Мало того, эта деградация прошла много этапов. В монастыре Грифон застал его в виде ящерицы. Он так же перебирал в руках веревочку с завязанными узелками.
- Что? ты тоже занимался психопластикой и потерял способность удерживаться в собственном виде. – спросил Грифон
- Я не знаю, что такое психопластика. Я терял ход времени и, часто не мог понять, где я нахожусь. Но я всегда четко понимал, к какому виду принадлежу. Даже когда я начал переходить в другие виды, я это четко понимал и ощущал. – с грустью ответил ящерица
- Тогда зачем ты перебераешь эти узелки? Разве они не являются, чем то, что определяет твою самоидентификацию?
Ящерица посмотрел на тигра пустыми глазами и ответил
- Ты говоришь слишком сложно для меня. Я когда то понимал все те слова, которые ты сейчас произносишь. Но это был другой я. Если ты интересуешься моей веревочкой, то это способ отказаться от алкоголя. Как мне объяснили дело обстоит так. До того, пока я начал пить, моя жизнь была наполнена самыми разнообразными удовольствиями. Я любил гулять в лесу, наблюдать закат, играть в игры, читать книги и многое другое. В жизни было множество от едва уловимых, до довольно больших элементов счастья. Но, потом, появился алкоголь. Он так же приносил удовольствие. И достижение этого удовольствия было очень простым. Налил – выпил – ощутил. Постепенно алкоголь выместил все другие виды удовольствия и стал единственным, что имело смысл и ценность в жизни. Теперь, когда я вспоминаю эти удовольствия, я завязываю узелки, которые мне об этом могут напомнить. Но я вспоминаю не просто факт его наличия. Я пытаюсь вспомнить свои чувства и возродить эти ощущения снова. Мне сказали, что если я смогу расфокусировать свою концентрацию на алкоголе во множество, пусть даже более мелких удовольствий, то смогу избавиться от этой пагубной привычки.
- Почему ты не можешь делать это дома? – удивился Грифон, не понимая всей серьезности проблемы
- Потому, что в обыденной жизни алкоголика есть только два полюса. Страдания – которые приносит внешний мир и удовольствие – которое приносит алкоголь.
Грифон не был алкоголиком и не мог понять, почему по другую сторону алкоголя у этого ящерицы только страдания, но этот вопрос он задать не успел
По ветке дерева, под которым сидели собеседники, спустилась белка и сказала, что к Грифону пришла его жена. Ее давно не было и, этой встречи тигр ждал с большим нетерпением. Поэтому он в буквальном смысле подпрыгнул и бегом направился к беседке, где он обычно встречался с женой.
- Не туда – крикнула вслед белка
Грифон не понял, что ему крикнула белка, обернулся и вопросительно посмотрел на нее
- Я говорю, не туда. Сегодня встреча будет не в беседке а в кабинете. – ответила белка и подробно объяснила куда нужно бежать. Грифон хорошо знал это место. Это был кабинет Аскезы.
Прибыв на место, он застал там монаха попивающего чай с его женой.
- Присаживайся – сказал Аскеза
Вошедший Грифон, не понял, зачем на встрече присутствует монах, но, решил не торопить события и, нежно обняв лань, присел на предложенное ему место.
- Я вижу, что тебя смутило мое присутствие на такой долгожданной встрече? – спросил монах и, не давая ответить Грифону, продолжил – у тебя еще будет время пообщаться с женой наедине в парке, но сейчас мы должны сделать нечто важное. Ты должен в подробностях рассказать нам историю о своем пребывании в селении где живет Тайгетта с момента своего появления. Она же, в случае если в твоем рассказе будет нечто субъективное, не соответствующее реальности, поправит тебя. Договорились?
Семейная пара в знак согласия синхронно покачали головой
- Но перед тем, как начать, я хочу в двух словах пояснить, почему я не прибегал к такому упражнению ранее. Ранее твои впечатления о своих переживаниях имели абсолютный характер и воспринимались тобой как данность. Любые попытки пролить на них свет правды были бы тобой отвергнуты, так как у тебя уже была своя правда, и ты в ней был абсолютно уверен. Но сейчас, когда ты так много трудился и смог по крупицам собрать свою рассыпавшуюся личность, я думаю, что у нас может все получиться. Итак, если нет возражений, начнем.
- После того, как я заблудился в лесу, я пытался найти кого либо, что бы найти правильную дорогу и вышел к этому селению. – начал свой рассказ Грифон
- Хорошо! Было ли в этом селении, что то необычное? – задал уточняющий вопрос монах
- Да! Это было очень необычное селение. Внешние дороги, ведущие в селение, были устроены по принципу лабиринта, и я никак не мог подойти ни к одному из домов.
- Так! Стоп! Теперь Тайгетта. Ваше селение имеет такие дороги?
- Нет, конечно! – начала лань, но монах прервал ее
- Пожалуйста. Нам сейчас не нужны восклицания и усиливающие эмоциональный заряд фразы типа «конечно». Сейчас просто сухие факты.
В ответ на это, лань одобрительно закрыла глаза, а Грифон ухмыльнулся.
- Что вызвало твою улыбку? – спросил монах не оставив без внимания факт мимики проявленной не к месту.
- Та так, пустяки – попытался отмахнуться Грифон
- И всё-таки – настоял монах
- Я подумал над вашим выражением «сухие факты»
- И, что же в нем странного
- Можно подумать бывают факты «мокрые»
- И это то же часть твоей проблемы. Но этим мы займемся позже. Сейчас мы должны обсудить фабулу твоей истории. Продолжай
- Так на чем я остановился. Сложно, что либо рассказывать, когда тебя перебивают. – сказал Грифон окидывая взглядом помещение, как будто разыскивая потерянную нить мысли среди глубоких кресел и массивной мебели кабинета – А! Я не понял, что значит нет лабиринтов в селении.
- Милый, у нас самое обычное селение в котором четыре параллельные улицы, которые перпендикулярно пересекают, так же параллельные двенадцать переулков.
- Но я же… - попытался апеллировать Грифон, но тут же был остановлен Аскезой
- Только факты. Никакой полемики и обсуждения. Продолжай. Как ты выбрался из лабиринта?
Так, постепенно, шаг за шагом были восстановлены все, даже самые маленькие подробности всего периода пребывания Грифона в этом селении. Оказалось, что никаких учителей не было. Селение было маленьким и все сразу заметили, как какой то пришлый тигр целый день бродил по селу, потом провел какое то время возле полуразваленного сарая и, наконец, найдя пустующий дом, забрался в него. Сперва жители хотели выдворить незнакомца, но будучи лояльными к военным, решили его не трогать.
Так Грифон прожил довольно долго в полном одиночестве. Когда он уходил в лес или спал, жители селения приносили ему еду. Но со временем Грифон мало помалу начал возделывать землю и разводить огород, что обеспечивало его, каким то количеством собственной пищи.
Однажды дурачась в лесу, Тайгетта, прогуливающаяся с другими молодыми девушками поспорила, что сможет подойти и заговорить с этом странным отшельником. И в итоге все закончилось свадьбой.
Все! Никакой психопластики, не со стороны Грифона, не со стороны жителей. Никаких учителей. Никаких загадок. Никакого ухода жителей в чащи леса. Все это оказалось плодом воображения Грифона.
После этих шокирующих новостей Грифон молча сидел, опустив Глаза. Он никак не мог решить как ему реагировать на услышанное. Признать год, прожитый в селении выдумкой, значит признать свое сумасшествие. Отстаивать правдивость своего рассказа – значит оставаться сумасшедшим в глазах этих милых людей.
- Думаю, на сегодня хватит. Вы можете погулять – сказал монах
- Простите, но мне сейчас нужно побыть одному и над всем поразмыслить. – сказал Грифон и направился к выходу.
- Ты меня не обнимешь на прощание? – спросила Тайгетта, пораженная неучтивостью мужа.
Грифон ничего не ответил и просто вышел из кабинета, закрыв за собой дверь
Спустя несколько часов монах разыскал Грифона сидящего в зарослях терновника и присел рядом около кустов
- Я не понимаю, как пройдя такой длинный жизненный путь, так много занимаясь самообладанием и самодисциплиной, как я мог такое придумать.
Аскеза немного помолчал, а затем, посмотрев на Грифона долгим, добрым взглядом сказал:
- Жизнь, это причудливые, извилистые дороги судьбы, по которым мы блуждаем до тех пор, пока не находим свою смерть.
После этих слов монах поднялся и удалился, оставив Грифона наедине со своими мыслями
Прошло некоторое время и Грифон свыкся с раскрытыми фактам о его пребывании в селении. Он отказывался от встреч с Тайгеттой, которая ежедневно приходила к нему. При, чем, как не странно, из всей последней беседы его отвращала от встречи всего одна фраза жены: «Ты меня не обнимешь на прощание?». Из всего сказанного в тот день, эту фразу ему было осмыслить тяжелее всего. В остальном он вернулся к привычному время провождению и наконец смог услышать слова сказанные деревом. В связи с этим Грифон искал встречи с Аскезой и смог найти его беседующим с каким то волком, который был то ли монах, то ли такой же несчастный гость, как и Грифон.
Расположившись неподалеку, Грифон стал терпеливо ожидать своей очереди.
Когда, наконец, монах освободился Грифон подошел к нем и по светски начал беседу издалека:
- А этот волк монах или гость?
- А тебе, зачем это знать? – переспросил Аскеза, который никогда не любил праздное любопытство и пустую болтовню.
- Я, просто думаю, почему различные профессии и социальный статус определяет тот или иной вид животного, а монахи являются кем угодно.
- А сам то, как думаешь? – снова вопросом на вопрос ответил монах.
- Ну, есть одно предположение. Может потому, что вся эта религиозная идея просто фарс
- Видишь ли. Любое развитие можно рассматривать в разных плоскостях. Одни плоскости меняют знания, социальный уровень, духовность и вместе с тем меняют облик. Другие меняют душу. А светлая и чистая душа может быть у любого вида. – ответил монах, но не желая кого либо, в чем либо переубеждать сменил тему разговора – ты с этим пришел? Или были, какие то другие вопросы,
- Я услышал, что говорит дерево – ответил Грифон, по-детски сияя от своего маленького достижения.
- Я за тебя искренне рад – ответил монах, не понимая в чем суть вопроса
- Нет, я не похвастаться пришел. Я не могу понять, что означают слова сказанные деревом
- И, что же это за слова
- Оно, как мне показалось, сказало «Три фиксации духа»
Монах, услышав сказанное, нахмурил брови и немного поразмыслив, сказал
- Знаешь, что? Пойдем со мной.
Они отправились в книжный зал монастыря. Пройдя величественные ряды книжных шкафов, которые более напоминали дома небольшого города, остановились около одного из них
- Сейчас. Обожди. – попросил Аскеза и, выхватив с полки какую то книгу, начал усердно ее листать. – Ага, кажется здесь. Почитай, а позже мы пообщаемся по этому поводу. Это очень интересная тема.
Вручив открытую книгу, монах спешно убежал по своим делам. Грифон же глянул на открытую страницу и прочел «Две фиксации духа». Затем он посмотрел на обложку и прочел название книги «Теории сотворения мира».
Заинтригованный данной темой тигр, не желая находиться в душном помещении отправился обратно в парк и найдя укромное местечко принялся читать.
«Первая фиксация духа»
«В самом начале существовал Бог. Вернее сказать он существовал всегда, ибо никогда не появлялся и соответственно никогда не мог исчезнуть. Что он собой представляет сказать невозможно, так как слово, это производное от бога, а как можно производным описать изначальное. Так же его невозможно осмыслить, учитывая тот факт, что и само осмысление является следствием творения божьего. Очень грубо можно сказать, что бог не имел начала и конца, он был безграничен и бесформен. В тоже время, он мог принимать самые различные проявления, не являясь и не исчерпываясь ими. Бесконечный разум в бесконечном пространстве формировал огромное количество разнообразных смысловых построений, подобно тому, как жонглёр орудует своими шарами. Однако эти построения были выхолощены и нестабильны. Нестабильность заключалось в том, что любая мысль, о которой прекращается рассуждение сразу же исчезает. Для стабильности нужна была пусть недолговечная, но материя, которая могла бы существовать вне существования мысли. Таким образом, бог создал вселенную. Да, она смогла существовать вне мысль о ней, но если она существовала вне мысли, значит, она была бессмысленна. Но какой прок в бессмысленной материи. Так, например, книга, которую никто не читает, сразу превращается в бесполезную бумагу. Но если о созданной вселенной постоянно думать, какой был смысл ее создавать, ведь можно было и просто так думать и пока это происходило, мысль бы жила. Значит, возникла необходимость создать некий разум, который бы и думал о вселенной. В таком случае не было бы необходимости думать о материальном и о разуме, так как отдельный разум думал бы о материи и о себе самом, а о нем можно бы было подумать, а можно и нет, без риска потерять и его и смысл. Такое творение было похоже на бога, но, конечно, таковым не являлось. Точно так же как ветка дерева очень похожа на дерево, но деревом не является. И насколько бы толстой она не была, все равно, даже очень тоненькое деревцо является самодостаточным, а ветвь, даже внушительных размеров, является часть от целого. Вместе с тем эта часть не стала думать о материи, как планировалось первоначально. Она стала думать о боге и о том, как бы стать богом. Это не понравилось творцу и он разделил разум на множество маленьких разумов. Маленькие разумы меньше думали о боге, но благодаря своей скудности они не могли осмыслить вселенную и тогда бог, для этих маленьких разумов создал маленькую планету «Земля». Такие маленькие разумы не могли творить материю, но они могли изменять ее форму. И нужно сказать, что делали они это с должной искусностью. Их творения шли по пути от большого к малому, от простого к сложному и от единичного к комплексному. Сперва был сформирован крупный ландшафт Земли. Появились возвышения и впадины. Из возвышений сформировались самые разнообразные их  виды от скалистых гор до маленьких холмиков. Впадины так же преобразовались в огромные раскидистые ниши, извилистые рвы, трещины и просто маленькие углубления. Затем на земле начали появляться причудливые фигурки. Но была одна особенность. Все, что было создано, составляло неразрывную часть с землей. Все что делалось, совершалось по типу лепки из пластилина, которому придается какая-то форма, не изменяя его целостность.
Наблюдая за происходящим, Бог заподозрил неладное. Если в действиях маленьких разумов есть склонность к целостному, не подумают ли они обратно объединиться воедино и превратится во всеобщий огромный разум. Именно поэтому Бог окружил землю воздухом, и заполнил углубления водой.
Такой поступок творца натолкнул маленькие разумы на идею создания форм целостно не связанных с землей. И с молниеносной скоростью начали образовываться всевозможные мыслимые и немыслимые геометрические формы с бесконечным множеством размеров. Когда потенциал был практически исчерпан, отдельные элементы начали объединять между собой, образуя комплексные сотворения.
И опять Бог заметил стремление маленьких разумов к объединению, но на этот раз ничего не предпринял, а просто решил подождать.
И маленькие разумы продолжили свою незатейливую деятельность. Но в процессе усложнения было замечено, что для того, что бы создать новую сложную структуру необходимо повторить создание множества тех, которые создавались ранее. Но такое повторение не являлось творчеством, а скорее было ремеслом и поэтому маленькие разумы пришли к пониманию необходимости, чтобы созданные ими формы могли передвигаться. После этого новые создания были созданы с возможностью к движению. Но как было сделать, что бы способное к движению начало двигаться. Решение не заставило себя долго ждать. Маленькие разумы стали вселяться в созданные ими предметы и перемещаться вместе с ними на свое усмотрение. Этот способ позволил создавать более сложные и разнообразные конструкции.
И тут бог увидел, что объединяются не только предметы, но вместе с ними и сами маленькие разумы и однажды, собравшись вместе, они свободно могут покинуть свои предметы и превратится в единый хорошо организованный разум. Имея негативный опыт такого целостного подобия, он привязал маленькие разумы к созданным ими структурам, что бы те при любом своем объединении не смогли соединяться разумом. Так, на земле появились живые существа, и плоть обрела дух. Но предметы в отличие от духа являются недолговечными и разрушаясь высвобождали разум. При этом он снова становиться свободным. Не желая находиться в таком заключении маленькие разумы начали уничтожать формы к которым были привязаны и высвобождать свой дух, а для того, что бы их обратно не засунули в какую либо форму перестали творить.
В свою очередь, Богу было не в досуг отлавливать по всей земле вырвавшиеся маленькие разумы и тем более создавать для них формы. Возникла необходимость сделал так, что бы отдельные существа производили себе подобных. Но те не желали этого делать, ведь кому хочется потерять свободу. Что было делать? И тогда бог решил выйти из сложившейся ситуации следующим образом. Он использовал для достижения своей цели уже присущее в разумах желание к объединению. Разделив существующие маленькие разумы на еще более мелкие две части он сделал так, что одна без другой вовсе была не разумом. Так, появились мужчины и женщины. Желая восстановить свою целостность они объединялись воедино, а плодом их объединения было новое творение – их ребенок. Но проблема бога была в том, что в новое творение вселялись оба полу разума и снова появлялся целостный маленький разум, который опять ни за что не хотел после высвобождения, куда-то поселяться. При этом, такой вновь воссоединившийся разум разрушал свое материальное существо и выходил на свободу.
Бог вознегодовал по этому поводу и предпринял несколько новых мер. Первая заключалось в наложении абсолютного запрета на уничтожение своего материального тела под угрозой в дальнейшем уничтожит сам разум, что в наше время предстало как грех самоубийства. Второй мерой была невозможность сразу всему разуму вселиться в ребенка. Он привязал дух к материи таким образом, что по мере развития материи в нее постепенно вселялся дух. И последней мерой было перемешивание полу разумов между собой. Таким образом, вновь получавшиеся разумы были во многом самодостаточны, но все же не совершенны. Такой способ вызвал долгие поиски своей абсолютной половины, но, к сожалению, за время существования каждого отдельного тела это удавалось не многим. Но, все же, если происходило так, что встречались две настоящие половины, у них рождался замечательный ребенок похожий на самого творца.
Что же касается видов, в которых воплощались полу-разумы, то здесь было прямое соответствие между духом и уровней развития. И животные в процессе развития их духа беспрепятственно переходили из одного вида в другой и, в конце концов, доходили до своей эволюционной вершины – человека»
«Какая забавная точка зрения» - подумал Грифон, прочитав «Первую фиксацию духа». Сперва, по обыкновению, он хотел приступить к продолжению, однако решил не торопиться и немного поразмыслить над прочитанным.
Отложив книгу в сторону, Грифон прилег на траву. Однако, вместо рассуждений, на него снизошёл сладкий полуденный сон. Сперва ему снились, какие то легкие, незатейливые сюжеты, которые приносят удовольствие от сна, но исчезают сразу же после пробуждения. Затем к эйфоричным эмоциям сна примешались нотки мучительной назойливости повторяющейся сцена. Сцена заключалась в том, что он шел к роднику из которого хотел напиться, но всякий раз промахивался, проходя мимо. Окончательно устав от своих промахов Грифон понял, что он ходит по какой-то сфере и средняя точка его пути, где должен располагаться родник, находиться не на поверхности, а внутри сферы. Тогда Грифон погрузился вглубь и увидел вожделенный родник не вдали, а вверху. Продолжив свой путь по внутренней стороне сферы, он добрался до вершины и опять не достиг родника. Тот по прежнему находился вверху, а Грифон, в попытке достичь вершины, просто-напросто оказался по другую сторону.  Наконец, чья-то лапа растормошила его и назойливый сон отступил.
Открыв глаза, Грифон увидел Аскезу.
- Пойдем, - сказал Аскеза – Мы собирались обсудить с тобой прочитанное. Однако для начала скажи, что сделало твой сон таким тревожным.
Грифон не считал, что его сон заслуживает внимания, но все же вкратце пересказал его содержание.
- Да, действительно, пустяки – сказал Аскеза, а затем расплывчато добавил. – Все богатые и бедные одинаковы. Богатые бедны в своем богатстве, а бедные богаты совей бедностью. Поэтому и те и другие несчастны.
Грифон, услышав это пространное объяснение, только пожал плечами, и ничего не сказав, просто последовал вдоль парковой тропинки со своим спутником
- Однако, вернемся к прочитанному. Что ты успел прочесть?- спросил монах
- Только первую часть. «Первую фиксацию духа». Надо сказать, довольно субъективная история.
- Это только так кажется. На самом деле, все то же самое есть в других описаниях. В процессе систематизации, религия, которая доминирует в этом монастыре, сотворение мира сформулировала следующим образом. Сперва был «бог», который представлял собой «лучшую природу». Затем появился «Тот, какой то из богов»
- Прости, я не понял. Что значит, «Тот, какой то…»
- Это значит, что все, что связанно с происходящим на земле, так же связанно с Богом имени которого никто не знает. И предвкушая твой второй вопрос, относительно формулировки «…из богов», означает, что, вероятно он был не один. Но, к нам всем живущим на земле имеет отношение только один, этот самый «тот, какой то…»
Грифон, в знак относительного понимания ответа, неопределенно помахал головой
- Не бери в голову. То, что я тебе объясняю настолько поверхностно, как бут-то, если бы знания это был океан, а мой рассказ обрывок паутины на его поверхности
Несмотря на то, что данное пояснение не добавило ясности, оно устроило Грифона и тот, покачал головой уже с большей твердостью.
- Затем имел место «промысел бога». – продолжил Аскеза. - Как известно Бог это проявление всего. Поэтому считать Бога только неким объектом было бы не благоразумно. Как в данном случае, он так же и промысел. Далее был «устроитель мира», а после него «мастер вещей»
- «Мастер вещей» - это человек или какой-то из богов
- Болван! – гневно ответил Аскеза, раздраженный непониманием своего подопечного – Бог един, а все это его проявления. Ну, да ладно. Я все это тебе пояснял не для того, что бы ты понял доктрину нашей религии, а для того, что бы ты уловил уникальность прочитанного.
- Но ты же говорил, что это одно из многих произведений и, что ваша концепция объединяет все.
- Опять болван! – уже более спокойным голосом сказал монах. Несмотря не на какие обзоры всегда нужно смотреть оригинал. В нем всегда есть то, что ни один обзор не сможет уловить. Это, во-первых. А во-вторых, в том, что ты прочитал, есть скрытая идея и она заключается в самом названии – «Закрепление духа»
- Так, с этим все понятно – запросто ответил Грифон.
- Тебе да. А вот мне нет. Посмотри на название статьи
Грифон открыл книгу и прочитал
- «Две фиксации духа». И что?
- А, что тебе сказало дерево?
- Дерево? – переспросил Грифон – Кажется. Кажется, было три
Разгневанный тигр-монах схватил грифона за голову и, глядя прямо в глаза переспросил
- Так тебе кажется или три?
- Да три. Точно три – отстраняясь, ответил Грифон – Но почему это имеет такое значение?
В ответ монах только нервно хмыкнул и отвернулся. Затем, слегка успокоившись ответил
- Это означает, что третья еще будет
- И что это значит? Чем это так важно?
- Для тебя первые две не показались важными и меняющими ход вещей? – спросил Аскеза, снова переходя на высокий тон.
- Так я прочитал только одну – ответил Грифон
- Так вот! Прочитай вторую, а потом поговорим.
Так беседуя и прогуливаясь парком они подошли к зданию, смутно напоминающему, что то среднее между человеком, львом, быком и орлом.
- Что это? – спросил Грифон, восхищаясь архитектурным сооружением.
- Это храм тетраморфа. Когда все эти существа смогут объединиться воедино, можно будет победить хаос. – ответил монах и посмотрел на Грифона глазами отца ребенка, которого застали за строительством небоскреба.
- То есть мы не победили, а вы.. – с чувством задетой чести офицера спросил Грифон
- Прекрати. Этим ты еще больше подчеркиваешь свое ребячество. – ответил Аскеза, потрепал Грифона ха холку и скрылся внутри помещения