С М С

Сергей Михайлович Севбо

ОТЕЦ.

    Родился 1933 году в белорусском поселке Раков, под Минском, в семье священника. Его отец, Севбо Михаил Семенович был приходским священником. Его мать, Елена Александровна, в девичестве Волфензон, закончила в Варшаве женскую гимназию. Оба они знали, помимо русского, польский и французский языки, на которых свободно читали и говорили.

    В 1951 г. Сергей Михайлович, на деньги от проданной семейной реликвии – роскошного ковра -  едет в Ленинград и поступает в ЛИСИ на факультет ГСХ (городского строительства и хозяйства), который он успешно закончил в 1956 году. По окончании института он уезжает по распределению в Таджикистан, г. Сталинабад (Душанбе).

   Выбор удаленной экзотической республики связан, прежде всего, с тем,
что в том же 1956 году он женится на веселой, очаровательной, спортивной девушке, уроженкой Таджикистана, Ларисе Азимджановой, русской по матери, таджичкой по отцу. 
   
    Привлеченный романтикой гор в неведомой стране, он делает свой авантюристический выбор, и вместе с молодой женой они отправляются в свадебное путешествие в Среднюю Азию, через Крымское побережье, город Евпаторию. В то время родители С.М. перебрались в Евпаторию, где Михаил Семенович получил новый приход.

    Я, автор этой краткой заметки, путешествовал в утробе своей матери. Позже мы навещали Евпаторийский дом дедушки и бабушки. И я вспоминаю о нем, как о райском местечке, с тенистой рощей и пением цикад.

    В Душанбе молодая чета Севбо заняла достойное место среди сотрудников ТАДЖИКГИПРОСТРОЯ – главного строительного института республики.
В числе проектов, разработанных Сергеем Михайловичем в разное время на протяжении более чем 20 лет службы в Таджикгипрострое, значатся:
Дворец Профсоюзов с гигантским концертно-театральным залом; реконструкция театра оперы и балета, с основательной перестройкой сцены, зала, полной модернизацией акустических и технологических возможностей театра, живописные мастерские театра.

Так же гостиница Душанбе – самое передовое на тот момент сооружение в республике, возведенное с применением самых прогрессивных технологий строительства, где был обеспечен новый уровень комфорта, разработана уникальная гидросистема центрального кондиционированием воздуха, столь необходимого в жарком климате. Здание отличалось  инновационными архитектурно-инженерными решениями фасадов, внутренних рекреаций.

Им была спроектирована и осуществлена реконструкция центральной городской библиотеки им. Фирдоуси, с добавочными залами, выполненными с применением звукопоглощающих материалов.

Я помню, что разговор в таких читальных залах превращался едва слышный шепот – ничто не должно было  отвлекать от книги.
Павильоны ВДНХ, спроектированные и выполненные  Сергеем Михайловичем Севбо, так же относятся к знаковым сооружениям столицы и явились новаторским проектам, так же как и крытый городской бассейн для спортивных соревнований, и многие другие объекты.

   Надо добавить, что условия для строителей-проектировщиков в Таджикистане были многократно усложнены сейсмическими условиями местности. Были часты землетрясения и все здания должны строиться
с учетом 9 баллов по шкале Рихтера. Что требовало хитроумных, зачастую фантастических решений, которые изобретали инженеры-проектировщики, и Сергей Михайлович в этом смысле был одним из самых изобретательных. Все здания, которые он строил, благополучно пережили и сейсмические и социальные катаклизмы и по сей день красуются в столице республики.

    В свое время калифорнийские строители приглашали С.М. для перенесения опыта на американскую почву. Но партия не пустила. Кстати, С.М всю свою жизнь был беспартийным.

    Мало сказать, что Таджикистан горная страна, со сложными сейсмическими и климатическими условиями, с которыми приходилось бороться, но необычайно красивая страна. Снежные вершины видны прямо из окна трехкомнатной квартиры на ул. Чехова, где жила семья Севбо в таджикский период.

   Выходные дни все проводились в горах. Не говоря уж об отпуске.
Горные перевалы, реки, водопады, пещеры – все это привлекало внимание неугомонного выходца из белорусского селения. Горный туризм летом и горнолыжный спорт зимой были основными увлечениями семьи.

Еще книги и музыка. Стены квартиры практически не были видны
из-за книжных полок с полными и неполными собраниями сочинений. Музыка звучала в доме и тогда когда родители были дома и в их отсутствии, так как мы с братом Александром жили теми же радостями.

    Последнее десятилетие перед перестройкой, Сергей Михайлович работал в ТАШЗНИЭП (Ташкенский зональный научно исследовательский институт экпериментального проектирования), где он внес большой вклад уже как ученый.
   В числе прочих научных и практических работ, ему принадлежат разработки по реконструкции зданий, получивших повреждения при  землетрясениях.

   А так же им были разработаны принципы строительства средне этажных зданий на лессовых грунтах в условиях жесткой сейсмической активности. Лессовый грунт, это тысячелетиями слежавшаяся пыль, которая образовала холмы. Во время землетрясений она вибрировала как пудинг, и погасить колебания помогал хитроумный архитектурный ансамбль, опоясывающий холмы, который ступенями поднимался по склонам и чередовался с развитой системой висячих садов. Это позволяло решить к тому же и задачи, связанные с изнуряюще-жарким климатом, превращая его идеальное место для жизни. Сейчас я понимаю, что это некое возрождение вавилонских парящих садов, садов Семирамиды. Он был большой энтузиаст и изрядный фантазер, заражающий коллектив идеями и новациями.

   Перестройка, а затем распад СССР привели свертыванию деятельности практически всех строительный организаций в Таджикистане и всей Средней Азии. Семья перебирается в Российскую Федерацию. Процесс этот был мучительным.

   В результате, Сергей Михайлович поселился в г. Луге, Ленинградской области, на улице Нижегородской, в доме своей матери Елены Александровны.
   В Луге С.М. не оставил строительную деятельность. В основном это были частные заказы на проектирование и строительство частных домов, магазинов, автомобильных площадок и тому подобных объектов.

Это приносило некоторые деньги, которых хватало на жизнь и даже скромную спонсорскую деятельность в пользу Храма в селе Голубково, где много лет служил протоиереем его отец, Михаил Семенович.

   Отдушиной для Сергея Михайловича было строительство храмов в Ленинградской области и близ города Луги. Он признавался, что это новое для него дело давало и новый опыт, который был неведом ему раннее. Деревянные храмы - совершенно особенный тип архитектуры. И все прежние наработки здесь мало годились. Взявшись за строительство (восстановление) храма в Толмачево, он первоначально обратился в альма-матер – ЛИСИ. Там ему сделали расчет деревянных конструкций, купольного перекрытия. Но все это оказалось абсолютно неприемлемым для конкретного храма. Проще сказать, это была просто халтура малокомпетентных инженеров. Тогда Сергей Михайлович взялся за изучение способа кладки деревянных русских храмов 19 и начала 20 веков.

В частности, он проникся восхищением к уникальному решению деревянного купольного перекрытия Храма иконы Казанского Божьей Матери в поселке Вырица. Будто сам Преподобный Серафим Вырицкий (чья могилка и часовня находятся на подворье Храма) подтолкнул его к простому и изящному архитектурному решению церкви в Толмачево.

   Ныне Сергей Михайлович покоится недалеко от Павловска, совсем рядом с особняком, построенным его не столь дальним родственником, Александром Брюлловым для княгини Юлии Самойловой, на погосте у церкви в селе Покровка.

                ***

   К моему стыду, я мало что знаю фактически о папиных храмовых постройках. Кроме тех, что в поселке Толмачево и Шалово, есть еще одна домашняя церковь по Выборгскому шоссе. Мы ездили туда, но я уже не смогу найти ее. О. Николай наверняка много больше моего знает. Перебираю материалы, бумаги. Они пока не подсказывают. То, что вытряс из папиного компьютера мало сообщительно - папа в основном чертил вручную.

   По поводу Александра Брюллова. Мы не потомки, мы родственники.
По линии бабушки Елены Александровны. Я был знаком с тетей Соней Брюлловой. Она жила в Питере на Фонарном переулке. Она бывала и в Луге. Очень дружила с дедушкой, О.Михаилом и бабушкой. Они помогали ей.

А в голодные студенческие годы я сам заруливал к ней на чай с гренками. Мне даже был завещан музыкальный инструмент - старинный альт, на котором, возможно кто-то из страших Брюлловых поигрывал. Но я не взял альт. Постеснялся.

   Вообще, интересная семья Севбо. Мой дядя Рома, папин брат, прикатил из Вильнюса в Душанбе на красном МОТОЦИКЛЕ "Ява" где-то в 60-году.
И увез из Душанбе невесту на той же красной Яве. Кемпингов тогда не было, гостиниц раз-два и обчелся! Где они ночевали? А дядя Рома занимался электронной и радионачинкой нашего первого Советского космического спутника. Так что эти знаменитые бип-бип это привет из космоса от моего дяди Ромы.

   Дедушка Михаил Семенович был невероятной светлости человек.
Светился добротой, спокойствием, любил беседовать с людьми на всяческие темы, и от разговоров те приходили в восторг. У деда во дворе был построен им же самим специальный гостевой салон-кухня. Длинный стол, лавки по бокам, набитые сеном подушки. Стеклянные стены. Когда у него было время между службами, он проводил его в столярных и плотничных работах по дому (тот нуждался в постоянном ремонте) и в беседах со своими прихожанами.

   Не только прихожанами но и с разными людьми, которые приезжали из разных городов. Дом был как маленькая, но плотно населенная гостиница. Когда дедушка умер, салон-кухня сгорел.

   Помню, к дедушке хаживал крепкий старичок 90 с лишним лет.
Он несколько дней пешком шел из своего селения в Голубково, где служил О. Михаил. Переплывал озеро на лодочке, припрятанной в кустах. И они беседовали день-два. Потом прощались и старичок садился в лодочку. Дедушка говорил, что этот старичок лично знал художника Серова, которой написал "Девочку с персиками". И служил в царской армии. От него ли, а может нет, в Голубково была припасена для гостей дополнительная армейская кровать образца 18-каго-то года. Это точно помню. Я на ней спал. И она не прогибалась, была очень удобной.

Еще помню, что когда мы с отцом прилетели из Д-бе, чтобы попрощаться с дедушкой, в Голубково была уже ночь. В темном храме лежал дедушка в полном церковном облачении. Мы попрощались. Вышли из храма. Я обернулся. Церковь вся светилась.
Я толкнул папу и мы смотрели, как светится церковь в темноте ночи.
Это глухая деревня, вокруг ни единого фонаря. Луны тоже не было.
Затем снизу поднялась тень. Она медленно поползла наверх.
Или, скорее сияние стало подниматься наверх, соскользнуло с купола,
с креста и храм погас. Дедушка ушел. Физических объяснений этому свечению не было. Просто он так попрощался с нами.

   Потом папа в гараже вытесал камень - черный зернистый мрамор.
Стамесками, выдолбил на нем крест и надпись. Привез из Д-бе в Голубково.
Все сам. Я немного помог ему с установкой и разравниванием участка.
Хотя больше был занят тем, что отгонял от него полчища комаров.