Пустой Мир 2015

 Призрачный свет, снисходящий лучом с высшей небесной точки, освещал песчаную бескрайнюю пустыню. Освещал он так же и две одиноко бредущие фигуры в черных балахонах, путь которых был неведом даже самим путникам. Полы их одежд влачились по печку, оставляя за фигурами прямолинейный неглубокий след. Время от времени на мертвую пустыню нападал порыв сильного ветра, поднимал в воздух миллионы мертвенно-бледных песчинок, кружил их в вихре и кидал в одежды заблудших путников. Но, ни ветер, ни скорбящее одиночество этого мира, не могло остановить уверенный, хотя и слегка усталый шаг этих двоих. Груза никакого у странников не было, лишь их тела были их бременем, которые они несли через время к цели, о которой в настоящий момент и сами толком не ведали. Единственное, что было у них – это осознание истины, той самой, к которой многие в Верхнем Мире стремятся, и которой, никто из людей не сможет достичь. Их сознание можно было назвать умиротворенным, их ничто не тревожило, у них погиб внутри страх, они не ощущали ни к чему привязанности. Очередной порыв ветра напал на бредущие фигуры, осыпал их облаком песчинок, и потеребил полы темных балахонов. Под стертыми от времени ступнями путников, хрустело мертвое покрытие земель Пустого Мира.
 В следующую секунду, один из путников, внезапно остановился на месте, загадочно подняв голову к мрачном небесам. Холщовый капюшон несколько сполз с его головы, обнажив усеянное шрамами лицо. Второй путник, заметив, что его товарищ остановился, замедлил шаг, и бросил настороженный взгляд назад, пытаясь разобраться, в чем же было дело. Не сделал он и двух шагов, как остановился тоже, пристально впившись двумя глазами в своего товарища.
 – Максимилиан? – еле слышно произнес стоящий впереди балахон, шевеля ссохшимися от жажды губами. Он не отрывал глаз от того, второго, устремившего взор к небу.
 Максимилиан не спешил отвечать. Его темные глаза неотрывно сверлили густые черные облака, затянувшие Вечно Горящую Звезду, свет которой не смел померкнуть никогда. Балахон поднял руку и указательным пальцем показал куда-то далеко вверх.
 – Друг Константин, я слышу ее голос, оттуда, сверху, - прошептал странник, не опуская руки. Слова были еле слышны, и все от того же, что губы засохли и потрескались. – Прислушайся к шуму из Верхнего Мира, и ты тоже услышишь.
 Абрель Константин поднял взор к небу, и узрел темные мрачные тучи. Никаких голосов он не слышал. За весь их путь Максимилиан ни раз, и ни два останавливался и взирал на небо, якобы слыша человеческие голоса. Кто знает, может быть, дух окончательно потерял связь с собственным Началом, и теперь ему чудились необыкновенные вещи.
 – Максимилиан Абрель, имя твое, – произнес Константин, опуская темные глаза обратно на своего товарища. – Ты, верно, успел позабыть его…
 – Я не позабыл его, друг!
 – Если не позабыл, то вспомни сию же секунду кто ты таков! Негодно гнить в процессе создания! Ты меня слышишь, Максимилиан?
 Максимилиан Абрель опустил руку, и поглядел на своего спутника. В глазах его застыло некоторое недоумение, с долей той детской глупости, с которой перерождаются светлые духи в Верхнем Мире. В ту же секунду на эту пару налетел страшный порыв ветра, поднял в воздух мириады белесых песчинок, попутно сорвав с головы Максимилиана холщовый капюшон. Растрепал темные волосы на его голове.
 –  Я люблю ее, – прошептал Максимилиан Абрель, еле слышно. Наверное, если бы не способность светлых духов читать мысли друг друга, Абрель Константин и не разобрал бы сказанного духом. – Ты не представляешь, друг, как мне тяжело без нее. Даже Пустой мир стал более пустым, как бы глупо это не прозвучало. Мое состояние, Абрель, странно, и я не могу отрицать этого. Во мне, словно, нет чего-то важного, существенного. Я, словно, полон, и в то же время пуст. Как люди называют это состояние?
 Абрель Константин промолчал, словно размышляя о чем-то очень важном. В его сознании закружил вихрь из воспоминаний прошлых жизней, которые он так бережно собирал на протяжении тысяч лет существования Миров. Он прекрасно знал о чем говорил Максимилиан, но не спешил отвечать, перебирая в своем естестве обрывки того, что смог сохранить из нескольких земных жизней.
 – Любовь, – наконец ответил светлый дух, не отрывая взора от неба, и продолжая о чем-то своем вспоминать. – То, что ты мне описал, жители Верхнего Мира называют этим словом.
 – И она всегда со мной, – Максимилиан зашагал по мертвому песку одинокой пустыни, словно вымеряя что-то свое. – Куда бы я ни пошел, чем бы я ни занимался. Для меня это очень… Слово есть такое… Необычно! Так говорят на земле. Необычно. Послушай,  друг Абрель Константин! Разве я заслужил все это?
 Константин опустил глаза, и почерпнул ступней песок.
 – Не тебе решать, Абрель, что ты заслужил, а что нет. Ты еще слишком неразумен, чтобы понять смысл всего происходящего в Мирах. Эгоистичен ты… Заслужил, не заслужил… Когда ты будешь способен думать и о других, тогда и поймешь, кто заслужил, а кто нет…
 – Друг! Меня вовсе не интересует, что со мной будет! А вот она, мне нужно позаботиться о ней…
 – Дурак ты, Абрель, – отрезал Константин, и глубоко вздохнул. – Найди золотую середину, а не впадай в крайности. Это прерогатива существ Верхнего Мира! А тебе такое непозволительно… Даже в этих твоих словах я слышу лишь твои слова о самом себе. Жертвовать всем… А толку? Раздели с ней свою вечность, соедини часть себя с ее частью, и пусть вы станете единым началом, чего-то другого, абсолютно нового… Слышишь, Максимилиан? Теперь ты видишь, что в тебе не так, как положено?
 Максимилиан Абрель опустил голову, и несколько задумался о сказанном Константином.
 – Это что же получается, – размышлял дух вслух. – Не стоит рвать Нити Судьбы, все до единой, чтобы следовать за ней? Меня этот вопрос очень интересует.
 – Погоди ты, уж готов дел наворотить, даже не подумавши, – Константин махнул на своего спутника рукой, как бы говоря ему, что глупости на его устах и ничего более. – Истина следует за тобой, Абрель, советуйся с ней, раз решил следовать по тяжкому пути. Был бы ты человеком, было бы тебе простительно такое простодушие. А ты кто? Посмотри в небесное отражение на свой лик, погляди, Максимилиан. Я вижу все, друг. Как она люби тебя, ты бы знал… Да ты и без меня знаешь, уж вижу. Ну и что замолчал? Боишься что ли чего?
 – Мне трудно признаваться в этом, Константин, – Максимилиан потупил глаза, зажмурился, и сильно мотнул головой, словно хотел избавиться от каких-то мыслей внутри. – Что если ей все это не нужно? Что если, я обречен скитаться вечно по этой пустыне в абсолютном одиночестве? Господь Создатель, Константин! Мне от одной этой мысли страшно!
 – Да что же мне с тобой делать-то, – Абрель Константин сложил руки перед собой, словно намереваясь обратиться к Всевышнему Создателю. Дух закрыл глаза, и погрузился в бытие, выискивая подсказки в Духовной Сфере. Но другие духи ничего путного не подсказали, лишь сообщили ненужную в данный момент информацию. Абрель разорвал связь. – Ты кому обещал ничего не бояться? И что я слышу из твоих уст? До того, как она отправилась в Верхний Мир, я видел необыкновенную связь между вами! Я лицезрел ваши ладони, сплетенные меж собой, я лицезрел ваши глаза, устремленные друг на друга! Абрель, Абрель… Я вижу пред собой дух, наделенный огромной силой, но в то же время, дух, не способный видеть простые истины. Опусти голову ниже! Время всему правитель. Твоя ошибка в том, что ты глядишь в настоящую минуту, и не видишь ничего. А следовало бы бросить свой взгляд в иную минуту, и ты поразишься тому, как там все красочно…
 – Почему нельзя получать все и сразу?!
 – Так решил Создатель, – гордо ответил Абрель Константин. – Не мы решали изначально, по каким законам будут существовать Миры, не нам изменять эти правила и в данную минуту.
 Максимилиан Абрель понурил голову и, словно, о чем-то задумался. В очередной раз налетел на путников грозный порыв ветра, разворошил пески Пустого Мира, осыпал заплутавших духов песчинками и исчез так же внезапно, как и появился. Абрель отряхнул свой холщовый балахон, и помотал головой, надеясь вытрясти песок из волос.
 – Друг Константин, – произнес он, ступая по холодному песку, продолжив путь. – Ты как думаешь, тень настигнет нас скоро?
 Константин Абрель увидел, что его спутник двинулся дальше и, недолго раздумывая, направился следом. Они следовали к Башне Сплетения Миров, и надо заметить, их путь, практически подошел к концу. Впереди поднялся ужасный вихрь, вскидывая в воздух Пустого Мира мириады песчинок. Ничего не было видно, но духи знали, что там, впереди, их заветная цель.
 – Он следует за нами, – отвечал светлый дух, топая прямиком за своим спутником. – Если ты спрашивал о времени, то у нас его практически не остается. Чувствуешь, как в воздухе повис запах гнили? Ты знаешь, почему стоит такой смрад?
 Не останавливаясь, Максимилиан Абрель ответил:
 – Да, мне известно. Так смердит Страшный Лик.
 – Вот именно, – согласился Константин, ускоряя шаг и поднимая под ногами облачка из мертвых песчинок. – Как бы ты ни был самоуверен, Абрель, с эти стражем Врат тебе не управиться.
 – Я знаю, Константин…
 – Ты думаешь он не сможет настигнуть тебя в Верхнем Мире? Я видел его образ в мире людей, когда проживал земную жизнь во второй раз. Хорошо, что моя память духа на тот момент была строго ограничена, и я видел лик Стража лишь человеческими глазами. Люди в таких случаях, обычно, крестятся, не знаю, правда зачем, но это в их обычаях. Кто разберет, во что они там, люди, верят…
 – Она смогла пройти сквозь Врата, значит и я смогу, – уверено бросил Максимилиан, ускоряя шаг. Движение духов теперь напоминало движение облаков по небу, словно невесомое, скользящее. Под их ступнями рассекался, как вода, песок. – Ты же знаешь, Константин, я не смогу оставить ее там одну… Подумай, что люди смогут сотворить с ней… Нет! Не буду думать, слишком страшно становится.
 Константин промолчал. Он знал, насколько люди могут быть жестоки. Но в то же время, он прекрасно знал, насколько люди могут быть великодушными. Поистине странные существа эти люди, что не говори. На самом деле, все, что происходило в данную минуту, было совершенно обыденным для Пустого Мира. Они все вместе наблюдали через небеса, как сквозь стекло, за Верхним Миром, и когда люди забывали свое начало и превращались в настоящих чудовищ, она всегда отправлялась к ним, и спасала их своей чистотой. Она любила людей, она готова жертвовать собой из раза в раз, лишь бы их Мир продолжал жить. И каждый раз следом за ней следовало светлое пятно, дух, связанный с ней необыкновенной связью, которую он пытался разъяснить в самом начале этого пути. Максимилиан Абрель… Дух мятежный, но, несомненно, справедливый. Каждый раз он оберегал ее в Верхнем Мире, каждый раз устремлялся следом, туда, к людям, с оскалом промеж тонких губ. И сейчас необыкновенное чувство несло его следом за ней, к Вратам.
  Вихрь вокруг усиливался. Песчаные волны били в путников, намереваясь сбить последних с ног, и остановить их путешествие. Духи находились уже в непосредственной близости от Башни, и это сказывалось на них самым прямым образом: их оболочки начинали рассыпаться под действием энергии Врат, их сознание не было уже таким ясным, и великая Истина, начала теряться в лабиринтах их бытия. За считанные секунды Максимилиану буря вырвала клок волос, и вывихнула кисть одной из рук. Нужно было действовать быстро.
 – Абрель! – закричал Константин, теряя из виду своего спутника. – Остановись, хотя бы в этот раз! Куда ты направляешься? Пройдя чрез Врата, ты потеряешь всю свою память, ты забудешь, кто ты есть! Абрель!
 Но дух уже ступал уверенной поступью к разверзнувшемся Вратам, манящим своей сладкой и в то же время ужасающей энергетикой. Это были Врата в Верхний Мир, Врата, пройдя через которые, дух терял полностью свою сущность, и обретал совершенно иную структуру. Этот мир оставался позади, а впереди простирались совершенно невиданные дали.
 Два мира – Верхний и Пустой были так близки. Один – наполненный жизнью и чувствами, и второй – совершенно пустой и не имеющий красок. Мир живых и мир духов. Такие разные, и в то же время, родственные. Духи, обитающие в Пустом мире, не могли существовать исключительно в пустоте, и оттого время от времени, посещали иные миры, с целью научиться чему-то новому и тем самым, возвыситься и приблизиться к своему Создателю. Эти Врата, к которым следовали наши путники, называли Вратами Верхнего Мира, которые вели в мир живых. Существовали и другие миры, о существовании которых, знали в Пустом Мире, но не подразумевали в Верхнем. На самом деле, в мире живых вовсе не о чем не подразумевали, кроме того, что их окружало. Ее всегда тянуло к эти неразумным созданиям. Она любила всех их, невесть за что… Максимилиан не принимал людей, но любя ее, шел в Верхний Мир, раз за разом…
 Размышления духа оборвал страшный шум, раздавшийся где-то сзади. Абрель не оборачивался, ведь он знал – Страшный Лик настиг их! Не было времени искать глазами Абреля Константина, он все равно должен был остаться в Пустом Мире. Страж пришел не за ним, а за Максимилианом. В очередной раз. Как же это скучно уже стало.
 Одна из несущих стен Башни распалась на отдельные кирпичики, сраженная ужасающим  песчаным вихрем, и полетела, куда-то, подобно мошкаре. В испуге Абрель обернулся и увидел ужасающую тень позади. Эта тень, раскинула свои щупальца по еще сохранившимся стенам Башни Сплетения Миров, надеясь захватить ненароком замешкавшийся дух. В этой непроглядной темени засветился один-единственный глаз, который яростно закрутился в безумной пляске. По бокам условного контура, выступали две продолговатости, закручивающиеся спиралью, куда-то глубоко внутрь. На этих продолговатостях что-то позвякивало. И секунду спустя, тьма в самой середине разверзлась, продемонстрировав беглецам огромное черное пространство, из которого вырывался кроваво-красный свет, вырывая силуэты длинных острых зубов, которыми было усеяно все темное пространство.
 Это был Страшный Лик! Существо, созданное самим Господом, и создано лишь для охраны границ пространства и руководства Нитями Фатума – клубка, из которого тянулась вся мировая Судьба. Это ужасное существо вершило судьбу Верхнего Мира, разрушало целые цивилизации, и единичные жизни по отдельности. Но оно могло и создавать что-то совершенно новое… Но сейчас оно пришло разрушать. 
 Пустой Мир содрогнулся. Это единый монолит, который переживает целиком всякий раз, когда его пространство покидает очередной дух. По воле Господа, или по своей собственной. Мертвый песок в одинокой пустыне встал дыбом. Неприкаянные духи взметнулись к самым небесам, взывая к вмешательству Создателя. Пустой Мир наполнился ужасающим шумом, который разрывал тишину пустоты, потроша основы Мира Духов, переворачивая их с ног на голову. Одинокие духи, метались по пространству, не в силах вынести кошмарный грохот. О, они так привыкли к всепоглощающей тишине! Господь Всемогущий! Останови этот кошмар!
 Из черных туч сверкнула ослепительная молния. Поднялся страшный буран, закручивая омертвевшие пески в громадные воронки. Весь Пустой Мир встал на дыбы, брошенные духи знали, что к земным Вратам снова кто-то проник. О, этот мир спокойствия и умиротворения! Все души, после смерти, отправлялись сюда, в свое пристанище еще из глубины веков! А теперь, словно верх и низ поменялись местами, песок сыпался со всех сторон, рушились высокие горы, содрогалась земля. И все понимали, кто именно направился в Верхний Мир.
 Максимилиан Абрель вяз в песке, в лицо ему летели мелкие обломки стен Башни, но, тем не менее, он не останавливался. Найти своего спутника Константина он уже давно отчаялся, и потому решил пробираться к цели в одиночку. Впереди, разрывая завесу песка, вырывался мертвенно-бледный свет. Это и были Врата!
 – Абрееееель…
 Страшный голос заставил все естество Максимилиана сжаться в один большой комок. Страшный Лик был настолько близко, что его присутствие можно было почувствовать. По раскаленным песчинкам, бьющим по лицу, и по палящему дыханию существа, бьющего прямо в затылок духа. Земляне часто поговаривали, что когда дух входит в Верхний Мир, его появление сопровождается ледяным холодом. Нет… Появление духа сопровождается ужасающим горячим дуновением, словно из глубин Ада… Если бы Ад существовал, конечно же.
 – Клубок Фатума в моих руках, ты дух! – прорычал за спиной Максимилиана ужасающий голос. – Тебе не дозволено подниматься в Верхний Мир! Обернись и подчинись воле, что сильнее тебя в разы!
 Абрель не остановился. Одного взгляда на Лик этого Стража хватило бы, чтобы полностью подчиниться его страшной воле. Не время складывать оружие! В конце концов, кто позаботиться о ней? Кто сожмет ее руку и защит от чудовищ в человеческом обличье? Кто?
 – Жди своей минуты, Абрель! – рыкнули сзади. – Неужели ты не способен принять за тысячи лет собственного существования порядок Миров? Чем ты отличен от других? Оставь ее, она не твоя на протяжении этой Нити, ей уготована иная судьба… Она будет рождена в определенный срок, и в такой же определенный срок умрет! Не ты Создатель, и не тебе решать, как духи будут следовать по своему пути!
 Создатель… В этом мире осталось еще кое-что сделать, прежде чем падать в Верхний Мир. Максимилиан Абрель сорвал с груди цепочку с амулетом, который вблизи Врат начал светиться еле заметным голубоватым светом. Знак Абакена. Единственное, что осталось от нее в Пустом Мире. Отныне он поистине пуст. Максимилиан размахнулся, и бросил Знак в разверзнувшиеся Врата. Амулет влетел в закрученную воронку, разорвался в виде яркой вспышки голубого света и навсегда исчез из Пустого Мира. В ту же секунду, словно голубые нити, вырвались из светящихся Врат, и врезались в стены Башни Сплетения Миров. Пространство вокруг наполнилось звенящим шумом, и в воздухе повисли яркие светящиеся искры.
 Сознание Максимилиана начало меркнуть. Область меж бровей наполнилось ощущением, что из этой точки вытягивают что-то вязкое и продолговатое, словно что-то густое. И чем больше вырывалась это тягучая смесь, тем меньше Абрель мог воспринимать окружающую действительность. Естество духа рвалось прочь из оболочки через Третий Глаз, и уходило длинным объектом во Врата. Все сознание Абреля утекало в Зону Пиксис, которую сам дух создал, разорвав в пограничном объекте Знак Абакена. Это был, как священный сосуд, призванный сохранить естество светлого духа до того момента, порка не настанет время найти ее. Духи, материализовавшиеся в Верхнем Мире, не способны помнить все свои жизни, не способны вспомнить, кто они такие есть. Лишь Знак Абакена, который выковал Абрель в Огненной Кузнице из слез светлого духа Абакена, пролитых им во время пребывания на Андромеде, мог сохранить все эти воспоминания. Упаси Создатель оказаться и ему на Андромеде! Почти разрушенный мир, наполненный лишь болью и страданиями. Когда-то и Андромеда цвела. Когда-то этот мир был похож на Верхний Мир. Теперь Андромеда в руинах, а ее жители в вечном безумии. Как же много безумия…   
 Откуда-то сзади метнулись в сторону Максимилиана длинные страшные щупальца Стража. Но было поздно Пустому Миру сопротивляться: бесплотное тело духа охватило яркое свечение и в ту же секунду оно стало распадаться на мелкие крупинки. Подобно песку, которым была усеяна пустая земля этого мира, тело Максимилиана Абреля развеялось, проникая до последней частички во Врата Верхнего Мира. Сознание в ту минуту у духа еще продолжало жить, хоть и очень посредственно.
 « Я люблю ее, – подумало угасающее сознание Абреля. – Смутно представляю, что значат эти три слова, но я слышал их от людей. Они описывали именно то, что происходило со мной в последние года моего существования. Почему именно она? Прочему именно я? Константин сказал, что не нам это решать… Это и к лучшему, наверное. Пока я еще могу помнить, нужно подумать, как я узнаю ее там, в другом мире? Несомненно, по глазам! Да, я узнаю ее глаза, среди тысяч других глаз. Я уверен в этом. Вот и на груди легко становится, вся тяжесть пустоты испаряется, впереди что-то новое… Я снова позволил тебе уйти от Пустого Мира, уйти от меня. Ты возвращаешься туда, к людям. Неужели ты их настолько любишь… Значит и я пойду следом, какая теперь разница. Это необыкновенно, но без тебя ничего больше не существует. Наверное, если бы я был человеком, про меня сказали бы, что я сошел с ума. Надо же, а я уже почти человек… Ничего не понимаю… Где я нахожусь сейчас? Почему вокруг так темно? Давит со всех сторон так сильно… В голове какие-то слова вертятся. Люблю ее… Кого люблю? И… что значит любить? …»