Фортепиано

Что делать девочке-студентке дома, когда она уезжает учиться в другой город, и остается совсем одна? Если в квартире не запрещают разводить живность, то она заводит нечто кошачье, и спит с ним. Если студентке совсем грустно, она находит себе мальчика (возможно, и не студента вовсе), и тоже спит с ним. Если кошка уже есть, а мальчика либо нет вовсе, либо он является только поесть и переночевать не чаще одного раза в две недели, то девочке начинают приходить в голову самые неожиданные идеи. Как показывает практика, в девяноста процентах случаев, одинокая, пышущая страстью девочка увлекается игрой на скрипке или на фортепиано. Купить скрипку, и транспортировать ее не сложно. Важно только, чтобы это была не фабричная безделушка, а работа настоящего скрипичного мастера, желательно датируемая 19 веком, а то и раньше. Купить фортепиано, и транспортировать гораздо сложнее, тем более если оно датировано той же самой датой, а мастер, который его настраивал, да все его потомки в двенадцатом колене, давно упокоились с миром.

Наша девочка, по имени Лиза, не искала легких путей. С упорством археолога, выкапывающего в Древних Булгарах бусинки и наконечники стрел, она стала "чесать" объявления о продаже ф-но. В основном продавали "Сюиты", которые она не могла видеть со времен школы. Ей хотелось чего-то винтажного и основательного, чтобы каждый, кто приходил к ней в гости, по достоинству оценил ее тонкий вкус и возвышенную натуру. Вот она нашла старое пианино, оценила его по фотографиям на самом высшем уровне, набрала номер, договорилась в цене, заказала доставку и уже видела, как мальчик, приходящий так редко и неожиданно, кричит от восторга. Как он захлебывается своими слезами счастья, целует ей руки, губы, волосы, просит выйти за него замуж. Вместо ответа, она садится к облупившемуся фортепиано, откидывает крышку и начинает играть, чуть прикрыв глаза. Эта музыка становится полновесным ответом не только на его просьбу, но и на все, что творится в ее душе теперь. Лиза играет "К Элизе", и плачет, мальчик тоже плачет, кошка плачет сильнее всех.

Пианино привезли рано утром. До первой пары. Грузчики, в лучших традициях, ввалились в грязных ботинках на светлый паркет, вволокли черного гиганта, разместили его около комода, получили деньги, ушли, оставив мокрые ноябрьские следы. Лиза торопливо помыла пол, так ни разу не взглянув на само пианино, и побежала на троллейбус. Вечером, когда она вернулась домой, и открыла дверь, в дверном проеме в полумраке комнаты она увидела гроб. Огромный гроб, на котором восседала кошка. В ужасе Лиза попятилась назад, попутно вспоминая, кто на днях скоропостижно скончался, настолько не важный, что она забыла про то, что его труп лежит в гробу в комнате. Вспомнились грузчики, вспомнилось фортепиано. Лиза вернулась в прихожую, взглянула еще раз на "гроб". В темноте он был жутким и приглашал ненадолго прогуляться прямиком в могилу. Казалось, сама преисподняя, исторгла из себя это проклятое пианино, чтобы оно не пугало в ней упырей и вурдалаков своим внешним видом. Лиза разделась, и весь вечер не заходила в комнату, не включала в ней свет. Перед сном она осторожно вошла в свой мавзолей, и стала расстилать диван. Она осторожно легла, стараясь не смотреть, в сторону комода, и успокоилась, но накрывшись одеялом, она почувствовала в белом саване. Ее пробила мелкая дрожь. Лиза осторожно приподнялась на локтях, осмотрела стены комнаты, которые казались ей землистого цвета, и решила спать на кухне при включенном ночнике.

Утром она встала чуть позже обычного, и страшно торопилась. Ей было явно не до фортепиано, поэтому она, как ни в чем не бывало, порхала по комнате, иногда натыкаясь на инструмент, но в общем, не чувствовала никакого дискомфорта. Вечером страх не только повторился, но еще и усилился, главным образом от того, что она на нем так ни разу и не попробовала сыграть. Было слишком поздно. Лиза поняла, что в ближайший месяц поиграть ей не удастся ни разу. Занятия в университете начинались слишком рано, а по вечерам она ходила то на фитнесс, то преподавать в школу английский язык для малышей. Буквально через неделю, ее порядок действий дома, вызванный непрекращающимся ужасом сводился к минимуму: Она быстро забегала в комнату, хватала постельное белье и матрас, тащила их на кухню, где тревожно засыпала. Сегодняшний вечер был особенно жутким, вытаскивая из комода постельное белье, она неудачно схватила за край и, потянув руку на себя, стала терять равновесие. Стараясь удержаться, Лиза с широко раскрытыми глазами буквально обняла проклятое фортепиано, удар ее тела об инструмент вызвал угнетающий непродолжительный гул, девочка вскрикнула и рванула с простыней в руках в сторону кухни, отчего зацепившаяся простынь, порвалась ровно пополам. Лизе не хотелось возвращаться, она поспешно расстелила оторванный кусок на матрасе, и легла спать, содрогаясь всем своим девичьим телом, как содрогается человек, которого вот-вот могут убить.

Ей снилось, что на город сбрасывают огромные черные фортепиано, они стремительно летят вниз, завывают во всех возможных тональностях, ревут. Общий гул их сливался в органное пение, которое превосходило "Toccata und Fuge d-moll" в десятки тысяч раз. Собаки, не способные сопротивляться этому стону, выли навзрыд во всех домах и дворах. Люди в панике выбегали на улицу, и закрывая головы руками, плакали, возводя испуганные глаза к небу. На земле творился настоящий апокалипсис, сродни "Последнему дню Помпеи". Казалось, страшнее этого воя природа не создавала звуков, но такой звук был. Звук ударяющегося о землю фортепиано был резким и мучительным, как всхлип уродливой женщины на похоронах единственного мужа. Когда тысячи инструментов стали один за другим приземляться на землю, разлетаясь в щепки, все вокруг заполнил дождь из черных и белых клавиш. Люди, от сложившейся какофонии, бились в предсмертной агонии, копошась на траве, как черви. Наступила абсолютная не проходящая тишина, что-то теплое потекло из ушей по шее прямо за шиворот. Лиза прикоснулась рукой и увидела, что это алая кровь, которая буквально сочилась ручьем прямо из ее головы. Она закричала, что было сил, но не слышала собственного крика, перед ее глазами город утопал в хаосе, всюду летали обломки от фортепиано, обрушиваясь на еще живых людей, вбивая их слабые тела прямо в землю.

Лиза проснулась. Было два часа дня. Она проспала четыре пары, и ехать на учебу после этого не имело никакого смысла. Девочка знала, что безупречная репутация и безукоризненная пунктуальность не дадут ни тени сомнения преподавателям в том, что случилось нечто, действительно, из ряда вон выходящее, потому она отбросила мысль об университете, как отбрасывают кошку, ворующую со стола котлету. Нужно было срочно принимать решение. Лиза поместила объявление о продаже на главную страницу, подождала четыре минуты, никто не позвонил. Это стало ее настораживать. Казалось, она никогда не избавится от этого проклятия. Казалось, сейчас откроется крышка, ее засосет прямо внутрь, придут люди, понесут ее прямиком на кладбище, чтобы хоронить и плакать, не осознавая, что она внутри живая. Лиза спешно позвонила грузчикам, и попросила увезти это проклятое фортепиано куда угодно из ее дома.

Грузчики приехали в лучших традициях, словно из специально обустроенного помещения, в котором пачкают одежду и обувь до такого состояния, в котором можно спать прямо в канаве, при этом даже немного испачкать ее. Они прошли в комнату, откинули крышку, один из них со словами - "Нормальный же рояль", - ударил по клавишам в качестве пробы. "Рояль" издал звук разорванных перепонок испуганной Лизы, на что она отреагировала страшным, не человеческим криком: "СЛОМАЙТЕ ЭТО ЧУДОВИЩЕ!" Лиза очень хорошо слышала себя. Что говорить, соседи на четыре этажа во все стороны, услышали ее просьбу. Грузчик обернулся с таким лицом, будто ребенок попросил у него сигарету. Он пытался сохранить строгий взгляд, сдерживая насмешливую улыбку. "Уничтожьте его прямо сейчас на моих глазах" - уже сквозь зубы потребовала Лиза. В ее тоне была слышна реальная угроза того, что либо они прикончат это пианино, либо Лиза прикончит их обоих, и похоронит в этом винтажном гробу.

Грузчик пожал плечами, взмахнул гвоздодером, выбил переднюю стенку. Удар отозвался стоном. Лиза схватилась за голову и выбежала из квартиры. Пока она бежала по коридору и лестничной клетке на улицу, она слышала, как с каждым ударом что-то лязгало, бренчало, выло, умирая, словно огромное чудовище издавало свой последний самый страшный крик, прежде чем навсегда погрузиться во тьму. Она села на скамейке во дворе около грузовика и не заходила в дом до тех пор, пока грузчики не вынесли последний демпфер, не закинули его в грязный кузов. Лиза расплатилась за услуги, и вернулась в комнату. Комната выглядела, как после насильственного убийства. Казалось, что жертва сопротивлялась, цепляясь руками за предметы, оставляя глубокие порезы в паркете. Грязь и щепки создавали ощущение плоти и крови на полу. Весь день она отмывала свою комнату и плакала, как убийца плачет о душе погибшего, раскаиваясь, вместе с тем, упиваясь своим превосходством.

Когда все было закончено, она села на кухне и удовлетворенно выдохнула. В дверь позвонили. Мальчик прошел в дом и спросил: "Что-то произошло?" Лиза посмотрела на него, как на идиота и ответила: "У меня на глазах умирало пианино". На что, мгновенно сообразивший всю историю от начала до конца, мальчик, сквозь заразительный смех, вызывающий слезы, громко заявил: "Я расскажу эту историю всему миру!"

И не соврал.

Ноябрь 2015 г