Место смерти придется уточнить...

... Имя Вячеслава Полонского, когда-то очень известное, до сих пор не нашло своего места в исследованиях истории Магнитогорска, хотя этот незаурядный и противоречивый человек, возможно, нашел свою смерть именно здесь.
Возможно,потому что существующие упоминания о его смерти в нескольких источниках противоречат друг другу.Меня он интересует как автор одной из первых книг о Магнитке, описывающей труд и условия жизни первых строителей города.

Личность талантливая и самоуверенная

Вячеслав Павлович Полонский (настоящая фамилия - Гусинский, 1886 - 1932) родился в петербургской семье часовщика. Студентом участвовал в революционном движении, примкнул к меньшевикам.
Вступив в РКП(б) вскоре после Октябрьской революции, начал активную литературную деятельность. Был лично знаком с Троцким, по рекомендации которого назначен руководителем литературно-издательского отдела Красной Армии, где впервые организовал выпуск агитационных плакатов.
В 1921 году он основал критико-библиографический журнал "Печать и революция", редактором которого оставался до 1929 года. В 1926 году по рекомендации Луначарского Полонский назначен по совместительству главным редактором журнала "Новый мир" и одновременно заведующим Музея изящных искусств (ныне Государственный музей изобразительных искусств имени Пушкина, Москва)
В течение десяти лет он опубликовал в этих журналах множество статей - литературно-теоретических, публицистических, исторических, большинство из которых выпускалось в виде авторских сборников: "Уходящая Русь" (1924), "Марксизм и критика" (1927), "О современной литературе" (1928 - 1930).
Полонский был из тех людей, к которым нельзя относиться равнодушно.Его ценили и уважали как блестящего критика, исключительно владеющего пером, но многие ненавидели за ту же публицистику.
Известна неприязнь к Полонскому Владимира Маяковского, которая началась из-за различия во взглядах на роль писателя в обществе, а также нападок Полонского на литературную группу "ЛЕФ", которой руководил Маяковский.
Маяковский считал долгом писателя работать для пролетариата и только в интересах партии. Полонский - как подсказывает его внутреннее состояние и психологический мир, то есть "есенинщина". Поэт видел в противнике представителя тех, как он выражался, "новых русских греков, которые все умеют засахарить и заэстетизировать".
Но Полонский остался честен. Он после смерти  своего идейного противника написал: "Его можно было любить. Его можно отвергать. К нему нельзя было лишь оставаться равнодушным. Это потому, что в поэзии его горел настоящий огонь, обжигающий и неостывающий".
После высылки Троцкого из СССР в 1929 году сгладились резкие оценки критика по отношению к литературным и политическим фигурам. Казалось, что у него произошел полный поворот к конкретным будням. "Где борьба, там - романтика", - писал он в одной из статей того времени.
Для нас наиболее интересен последний период жизни Вячеслава Полонского, неоспоримо связанный с Магниткой.
Воспользуемся заметками из его дневников 1920 - 1932 годов, опубликованными в журнале "Новый мир" (№№ 1 - 6, 2008).

На земле Магнитостроя

Запись из дневников, датированная 21 июня 1931 года: "Ездил на три недели в Челябинск и Магнитогорск - на стройку. со мной: Гладков, Малышкин, Пастернак и Сварог...
Малышкин - в вагоне, когда провезли мимо эшелон кулацких семей, зашел ко мне в купе, плакал и говорил: "Ничего не понимаю. Зачем их везут? Куда? Кому это нужно? Неужели надо, чтобы так растаскивали и губили цвет нации, здоровый и красивый народ?"
Из верхнего окна теплушки, вверху - голов десять: и грудные ребята, и девушки лет по шестнадцати, и голова деда, и паренек лет под двадцать. Его спросили: "Кто вы такие?" "Да все кулачье, - смеясь ответил он, - куда везут? Не знаем". И все без злобы. Детишки с любопытством посматривают из окна..." (из воспоминаний моего отца Виктора, раскулаченного, ему тогда было шесть лет:"Раскулачили и нас. Ехали мы в "телячьих вагонах". Я дорогой пытался выглянуть из теплушки, а красноармеец штыком пригрозил: "Заколю!")
... На стройку писатели прибыли в первых числах июля, где пробыли несколько дней.
И вот тут появляются загадки, на которые еще потребуется найти ответы.
В Москве в 1931 году в издательстве "Федерация" печатается книга Полонского "Магнитострой", датированная июнем, а в августовском номере  "Нового мира" за тот же 1931 год выходит журнальный вариант этой книги.
В Магнитке писатели пробыли несколько дней, окунувшись "в лихорадку буден", основательно изучили "кухню"  технологического производства, сделали сотни записей в рекордно короткое время, и практически немедленно после этого последовали вышеуказанные печатные произведения, подписанные Полонским.
Когда же и как успел это сделать Вячеслав Полонский? Сам Полонский, талантливый мастер пера и блестящий публицист, о технологических особенностях производства имел смутное представление, что видно из нескольких рукописных страниц записей Полонского, с которыми я познакомился. Анализ особенностей стиля публициста показывает, что подавляющее число страниц книги написано не Полонским, возможно, по его заданию, с использованием документов, привезенных с Магнитостроя.
Еще одна загадка публициста Полонского. Он педантичен и основателен в ведении дневниковых записей, но последняя заметка в дневнике указывает на 26 января 1932 года. На этом прерывались дневниковые записи публициста.
Согласно версии журнала "Новый мир", он "скончался в возрасте 46 лет по дороге из Магнитогорска".
Вызывает недоумение отсутствие ряда записей обязательным публицистом.
Может, это случайность? А в это время он второй, последний раз поехал в Магнитогорск...

Последняя командировка

В январе 1930 года в Магнитогорске   при редакции газеты был создан литературный кружок "Буксир". Литераторы Макаров,Неверов, Завалишин и другие  объединились в "рабочую ассоциацию пролетарских писателей для оказания помощи литературным кружкам и руководства ими с целью призыва рабочих ударников в пролетарскую литературу".
Сюда Свердловский обком партии, курировавший Уральскую область, включающий в то время и нынешнюю Челябинскую область, и пригласил Вячеслава Полонского прочитать ряд лекций по истории литературы. Это была его последняя командировка.
В справочных изданиях ("Большая советская энциклопедия, "Краткая литературная энциклопедия",ряде публикаций в интернете) местом смерти литератора указываются Москва и другие пункты, названы и несколько различных дат его кончины. Еще одна загадка?
Проведу самостоятельное расследование, основанное на документах и размышлениях.
Известно, что в последнюю командировку Вячеслав Полонский отбыл живым и здоровым, но 24 февраля 1932 года газета "Магнитогорский комсомолец" с прискорбием известила:
"22 февраля проездом из Москвы в Магнитогорск прибыл Вячеслав Полонский. Тов. Полонский, заболев еще в Москве (новая неувязка - автор), приехал в тяжелом бессознательном состоянии и был немедленно доставлен в больницу. Врачи констатировали сыпной тиф. 24 февраля в 17 часов Полонский скончался".
Соответственно, на другой день в столицу отправлена скорбная весть, что дало впоследствии повод датой кончины считать 25 февраля, а позже логичн появился и пункт смерти - Москва.
Планировалось отправить тело покойного самолетом, но по техническим причинам и погодным условиям это было невозможным..
В конце 80-х годов краеведами Троицкой и Гакиной сделана следующая запись со слов поэта Михаила Люгарина:
"Полонский приехал В Магнитку зимой 1932 года, где и умер. Тело  покойного в Москву сопровождал я. Вагон был отдельным, прицепленным в конце поезда. Ключи находились у меня. На станциях я информировал Москву..."
Закономерны  вопросы, какие компетентные органы и почему так интересовались передвижением траурного груза?
Первого марта поезд прибыл в столицу, а на следующий день, как свидетельствовал поэт Люгарин, тело кремировали и предали земле.
Отсюда разночтения в дате кончины Полонского, датированные первым весенним днем...
Поэт Корней Чуковский записал в своем дневнике первого марта:"Умер Полонский... Сегодня его сожгут - носатого, длинноволосого, коренастого, краснолицего, пылкого. У него не было высшего чутья литературы: как критик он был элементарным, теоретиком - домотканым, самоделковым, но журнальное дело было его стихией: он плавал в чужих рукописях, как в море..."
Еще один вопрос возникает при знакомстве с воспоминаниями художника Бориса Ефимова, доступными из интернета. На этот раз о цели и месте назначения последней командировки Полонского.
"Как-то он пригласил меня к себе домой. Мы сидели в его маленьком кабинете, заваленном книгами и рукописями.
Он говорил: "Вы знаете, я очень устал. Мне нужно на время куда-нибудь уехать, чтобы соскучиться по этой обстановке и снова с аппетитом взяться за работу. И я еду в Свердловск. Меня пригласили на пару дней прочесть несколько лекций по истории литературы.
И он уехал.
Через несколько дней мне позвонил приехавший из Свердловска поэт Берестянский: "Умер Вячеслав Полонский. Он где-то по дороге подхватил сыпной тиф и вот..."
Через несколько дней в Москву привезли цинковый гроб, в крышке которого сквозь маленькое стеклянное окошечко была видна голова Полонского, наголо остриженная. Это было страшно.
Смерть Полонского была безвременной. но я скажу - кто знает, может быть, такая смерть избавила его от более страшной участи - неминуемого ареста, истязаний и расстрела".
В интернете я обнаружил и дневниковые записи А. Борового:" Полонский усиленно ерзал, но его травили. И травили тем больше, чем больше он ёрзал. Напрасно он объяснял, растолковывал, увязывал, вилял. Его травили. И затравленным он умер".
Здесь можно было поставить точку на попытке разрешения ряда тайн именитого москвича и выдающегося публициста, если бы не новая загадка: есть версия, что Вячеслав Полонский похоронен ... на земле Магнитостроя.
Кто же тогда упокоился на столичном кладбище?
Впрочем, ответ на это требует сбора новых материалов, поиска и встреч.