Ноябрь. Ностальгия

Светлана Солнцева
НОЯБРЬ. НОСТАЛЬГИЯ.

Хмурый ноябрь - месяц моего рождения. Затоптанная прихожая зимы. Длинные холодные ночи, тёмные, узкие, как коридоры коммуналки, дни. Лучшее время для депрессий.

«Я ушла тебя рожать в демисезонном пальто, вернулась - в зимнем», - говорит мне мама. «Пальто было приталенным»,- добавляет она с видимым удовольствием.

Она рассказывает про бараний вес, 42 кг, и я понимаю, что вытащить из них мои четыре с половиной было настоящим подвигом, и говорю о том, как её люблю.

На подоконнике комнаты – глоксинии, с бордовым бархатом внутри и беззащитной розоватой кожицей снаружи. За стеклом - кроны кленов, а где-то внизу – огромный сук.  Он торчал над оградой клиники нервных болезней, что против нашего дома, прямо перпендикулярно 14-ой линии. В него-то я и въехала головой, сидя на папиной шее, вертясь по сторонам, чем обеспечила себе повод для разного рода юмора на всю оставшуюся жизнь.

В клинике бабушка Клава работала санитаркой в блокаду. Дед Вася умер в другом районе. Разбомбили госпиталь с ранеными. Бабушка выжила. Уже не вставала. Родственник навестил, вошли корабли в Неву: дрова в буржуйку, чай горячий, паёк.

На кухне - чёрный ход, с неимоверным, на полдвери крюкОм, окно над петербургским колодцем, разномастные проржавевшие крыши и купол Исакия вдалеке. В огромной ванной – голландка и везде крюки, крючки, крючочки. У соседки - канарейки и юбочки фуксий на окошке.

Переехали. 1-ый трамвай с 8-ой линии идёт прямёхонько до нас, только долго. Серые и синие билетики. 3-хкопеечные монеты под плексигласом кассы.

С филфака мимо Кадетского корпуса, мимо Меньшиковского дворца, криво гуляя через  Соловьёвский сад, мимо Академии художеств, дома академиков, моей 31-ой  школы, за училищем Фрунзе - к бабушке кушать. Летом хождение по парапетам, зимой - под мостами. Тогда можно было лежать на воздухе, были открыты все порталы.

Зеленое буклированное пальто с воротником-стойкой. Вокруг шеи цветная косынка, как в «Мёртвых душах». Моя голубая махновская, каракулевая папаха, Андрюхина голубая скромненькая Лада.

А на улице снЕги
Вновь асфальт замели.
Сквозь смежённые вЕки
Вновь твои «Жигули».

В стылом воздухе, в солнце,
В голых ветках, в снегу
Я в зелёном на белом
К голубому бегу.


Белые шары хризантем. В день рождения. Огромные, снежные, с желтизной в стиснутой упругими изгибами макушке. На высоких матово-бирюзовых стЕблях, с гофрОй резных мощных листьев, дурманящих полынным ароматом. Они стряхивают оцепенение и медленно раскрываются, отходя от стеблЯ. Так расправляются новогодние ёлки, когда их освобождают от пут.

Хризантемы – ёлки осени.