Сабля

Транссибирская железнодорожная магистраль, проходившая возле нашего посёлка, в одном месте, делила его на две половины. Невысокие сопки, что окружили его со всех четырёх сторон, река, протекающая рядом - всё это стоит в моих глазах, когда  вспоминаю о нём.

В пятидесятых годах прошедшего века, по транссибирской железной дороге, поезда возили паровозы. Сейчас, нам, трудно представить паровозы. В те годы, они ни у кого не вызывали  удивления.
 
Паровозы, везущие поезда с востока на запад, перед посёлком проверяли тормоза.Они проверяли их на исправность, почти останавливались, и снова начинали набирать скорость.

Зная об этом, деревенские парни и подростки катались "зайцами"  на них. В районном городе, расположенном за сорок километров  от нашего посёлка, находилось  локомотивное депо. В нём локомотивные бригады менялись, когда поезда делали остановки.

О том, что взрослые или подростки ездят зайцами на поездах, железнодорожники хорошо знали. Прогонять их с поездов, и вызывать милицию - было безнадёжным делом; поэтому, они советовали им как себя вести при поездке. Наверное, из-за этого никто из нелегальных пассажиров не попадал в неприятные ситуации.
 
В районном городе, недалеко от нашего посёлка, на западе, работал большой металлургический
комбинат. В нём круглосуточно работали домны. В них, сталевары переплавляли металлолом.      

До начала девяностых годов, перед ним постоянно были горы металлолома. Металлолом привозили на него не только в вагонах товарных поездов, но и грузовыми машинами.

В девяностых годах прошлого века с подъездных путей металлургического комбината исчезли горы металлолома, а домны на нём остановили. Вот так бесславно исчез когда-то гремевший на всю страну металлургический комбинат, работавший на благо великого государства.

Исчез большой комбинат, на котором работали не только горожане, но также жители окрестных деревень, переезжающие на жительство в этот городок из-за работы.

Однажды, после печально известных девяностых годов двадцатого века,  я ехал в родные места в плацкартном вагоне пассажирского поезда. Моё сердце тревожно билось в груди, когда поезд начал проезжать возле него.
 
Великими были чувства горечи и разочарования, когда я не увидел горы металлолома на железнодорожных путях, перед ним. У попутчиков, ехавшими со мной в одном купе, я узнал о том, что комбинат закрыли в девяностых годах прошлого века.

Нетрудно было догадаться, что металлолом продали китайским бизнесменам . Это делают и в настоящее время. У капитализма, пришедшего в Россию, лицо- неизвестно какого вида; бизнесменами владеют...неизвестно какие думы... 

На металлургический комбинат, о котором я немного сказал , в конце пятидесятых  годов с востока везли металлолом. Наши деревенские ребята узнали, что в одном  полувагоне везут на переплавку оружие времён Гражданской войны.
 
На подъёме, с востока, перед посёлком, они запрыгнули на подножку вагона. Дальше было проще. Они взяли в полувагоне  саблю и выкинули её на железнодорожную  насыпь. Сабля эта была большой. Она была заправлена в кожаные ножны.      

Как сабля оказалась у одного из друзей старшего брата - не знаю. Но в один из летних  дней он подарил мне её.

- Сабля - не игрушка!- предупредил он меня, - её нужно отнести в сельсовет. Сказать, что нашли её.

Сабля была тяжёлой и большой. Хоть и было мне пять лет, но я понимал, что от неё нужно избавиться: отдать её взрослым. Как это сделать, не знал, а потому она лежала под поленьями дров.
   
Как-то раз наши деревенские ребята , возле реки, играли в футбол. Я и ещё несколько моих друзей, стояли возле дороги и наблюдали за их игрой.

Вскоре, моё внимание от неё отвлёк взрослый парень, подъехавший на велосипеде  к футбольным воротам одной из команд.
 
Мне захотелось прокатиться на велосипеде. Я  подошёлк нему и попросил его дать  мне прокатиться на велосипеде.

Он отрицательно крутил в стороны головой и говорил:- Этого ещё мне не хватало!

Желание прокатиться было таким сильным, что я сказал ему:- Если, ты, дашь мне прокатиться на велосипеде, то я отдам тебе саблю.

- Зачем мне игрушки?- он улыбнулся.

- Сабля настоященская,- убеждал я его.

- Если настоящая, то поехали к твоему дому,- согласился он, и посадил меня на раму велосипеда.
Когда мы с ним подъехали к нашему дому, я отдал ему саблю.
 
С той поры я ничего о ней не слышал. Кто-то из моих друзей говорил мне о том, что её сдали в сельсовет. Похоже, так и было.