Из рассказов моего деда. Водка

 Мои дедушка и бабушка из молокан. Молокане водку не пили, свинину не ели. Большой грех. Этот рассказ о том, как мой дед ещё в детстве полюбил водку, по рассказам …

- Миша подходи, что ты там стоишь. Да не бойся, ты уже большой, вон тебе мамка какие штаны справила. (В то время маленькие дети, до пяти –шести лет бегали без штанов, в длинных рубахах).
- Что насупился, мы не смеёмся. Подходи, подходи, не укусим. Это были соседские парни, среди них особо выделялись Василий и Григорий, самые старшие в этой компании. Одному было девятнадцать лет, другой на год старше. После уборки урожая они нанимались ямщиками, (ямскими, как тогда говорили), возили почту из Карса в Тифлис, за что получали хорошее жалование. И каждый раз, когда они возвращались, ребята обступали их и просили рассказать какие - нибудь истории. Мне было тогда лет двенадцать-тринадцать. Я среди них самый младший, и старшие ребята надо мной постоянно подсмеивались. А я страшно смущался и убегал. Но любопытство всегда брало верх, меня как магнитом тянуло к ним, так было охота послушать их рассказы. Я возвращался, сначала стоял в стороне, прислушиваясь, о чём это они говорят, они делали вид, что не замечают меня, но делали голос тише, и мне приходилось прислушиваться. Казалось, что начинают рассказывать самое интересное. Я не выдерживал и подходил ещё ближе. И тут Григорий оборачивался ко мне и спрашивал:
- Михаил-это не ты надымил в бане? Хотел искупаться, а там не продохнуть…
Все разом начинали хохотать, я обижался и опять убегал. Что значит надымил? А вот что. Только, чур, не смеяться. Мы с младшими ребятами играли на околице и увидели солдата, он отдыхал.
- До Карса далеко? - обратился он ко мне как к самому старшему. Я начал объяснять, хотя сам там никогда не был, но точно знал, что эта дорога от села вела как раз туда, в Карс. Знал со слов старших. Пока я объяснял, солдат достал кисет с табаком, скрутил козью ножку и начал раскуривать её. Да с таким наслаждением, что мне тоже захотелось попробовать.
- Дяденька, можно я попробую?-спросил я, показывая на самокрутку и сам испугался своей просьбы.
- А ты умеешь? - спросил он, прищуриваясь в улыбке. Я вспыхнул, мне казалось, что даже уши у меня стали ярко красные, протянул руку и взял у него самокрутку. Младшие ребята смотрели на меня с удивленьем. Мать ремень об меня изорвёт, мелькнуло в голове. И подстёгиваемый незнакомым ощущением храброго хулиганства и восхищёнными взглядами приятелей, я затянулся.
Затянулся первый раз...
Затянулся неумело...
Просто втянул в себя полные лёгкие дыма. Это сейчас я знаю, что такое самосад, и как его курят, а тогда…
Что это, - мелькнуло в голове, когда лёгкие стал разрывать жёсткий кашель. В глазах потемнело, потекли слёзы. Во рту стало мерзко, будто я набрал полный рот куриного помёта. И слюна, она текла и текла. Мне стало плохо и меня вырвало. Но самое ужасное, что об этом узнали все соседские парни и стали подсмеиваться надо мной.
- И вот значит, пригнали мы в Тифлис, а холодно на улице, ветер, снег выпал, пальцы не разгибаются, так замёрзли. Сдали, значит, почту, получили деньги, и пошли на постоялый двор, устраиваться ночевать. Чтоб, значит отдохнуть, согреться и завтра  назад...
- Неет, город, конечно большой, дома высокие есть, магазинов много. Чего там только не продают, видели какой я своей Дуняше платок привёз? Платок я видел, он действительно красивый, даже у моей мамки такого нету. А моей мамке папка всегда всё самое лучшее привозил из города. Это так мамка говорила. А сейчас папки нет, умер...
- Ну, дальше, дальше. Про водку, - напомнил соседский Сашка.
- Ну вот за ужином заказали водки, что б согреться быстрее. Выпили по стаканчику, и сразу хорошо сделалось, будто Христос по душе своими ножками потоптался, в груди затеплело. Тепло стало опускаться в ноги, потекло по рукам и потихонечку стало кружить голову. Так приятно, ну, не передать словами…
Что за штука такая водка, от которой и тепло и весело? У нас чаем греются, - подумал я.
- После борща, по второму стаканчику, враз жарко делается, даже хочется раздеться, поговорить…Но надо идти спать. Утром рано вставать...
  Парни смотрели на Григория разинув рты, а у меня во рту стала выделяться слюна. Такой мне казалась водка вкусной, так мне хотелось её попробовать, что я не выдержал и попросил:
- Гриня, привези водки попробовать, у меня копеечка есть, я тебе её отдам. Все засмеялись, и я опять смутился, обиделся и побрёл домой. Копеечка у меня конечно была, я берёг её, чтоб купить конфет, но тут водка. Она в это время мне казалась такой вкусной, вкусней всех конфет и сахара, который нам давали по малюсенькому кусочку к чаю.
 Водка. Я её уже любил. При одной мысли о ней у меня собирался полный рот слюны.
- Миша, подожди, ну что ты обижаешься? Ну посмеялись, подумаешь. Это Григорий меня догнал, мы жили по соседству. И его отец приходился моему папке каким-то дальним родственником. И когда папка умер, они всегда нам помогали. Мы конечно с братом старались всё сами по хозяйству управляться, но на особо тяжёлые работы, приходилось мамке просить помощь. А кто как не соседи помогут, тем более родня?
- Ты копеечку свою припрячь, потом конфет себе купишь. А водкой я тебя и так угощу, - сказал он. Скоро мы с Дуняшкой будем свадьбу играть, ты приходи, я налью тебе стаканчик. Придёшь? Только ни кому не говори.
Я довольный заулыбался, всё-таки Гриня хороший, добрый, хоть и любит надо мной пошутить. А как не прийти, ведь соседей первых приглашают на свадьбу...
- Кто будет помогать готовить? Конечно соседи. А моя мамка, какие пироги печёт. Ни кто таких вкусных не готовит. Да и вообще…
  И с такими приятными мыслями я стал засыпать. И казалось мне, что я даже не сплю, а сижу на свадьбе за столом. А Гриня мне наливает водку, по полному стакану, я её пью и приговариваю:
- Ещё хочу ,а он наливает, я опять пью. И такая она вкусная мне кажется, что я тяну к нему руки и прошу - наливай ещё. А вокруг пляшут парни и приговаривают - наливай, наливай. И мамка с пирогами… А пироги оживают, летают и превращаются в жареных каплунов, а мамка грозит мне пальцем и я смеюсь, мне весело и приятно.
- Вставай скорей, уже рассвело, первую поклёвку проспим, - это брат меня будит, мы с вечера договорились на рыбалку идти. Ни как не проснусь. Там водку наливали, плясали, веселились, а тут вставать на рыбалку. Темно ещё, холодно, хочу спать, хочу водку…
- Да просыпайся ты, - уже сильней затрёс он меня, делать нечего, пришлось вставать…
Свадьбу играли в сентябре, после уборки урожая. Готовить начали с вечера. Мы с братом с утра убрались со скотиной, отправили в стадо, задали корму курам, и погнали гусей на луг. Пока гуси щипали траву, я лежал и мечтал. Представлял, как буду пить водку, тянуть губами из стаканчика или из кружки маленькими глоточками, наслаждаясь её вкусом. Потом мысли перекинулись на хозяйских утей. Мы их ловили на крючок. Кусок хлеба одевали и бросали в воду. Хлеб плавает сверху, утка его съедает и проглатывает крючок. Потом, молча плавает привязанная к верёвке. Подтягиваешь к берегу, шею сворачиваешь и на костёр. До сих пор задница горит, а ведь восемь дней прошло. Проснулся, когда солнце уже стало клониться к закату. Пора, погнали гусей домой. Ещё надо умыться, надеть чистую рубаху, и бегом смотреть свадьбу. Мать уже дома, они с бабулей коров подоили и уже стояли нарядные, в праздничном платье и с платком на плечах. Ребетня тоже собралась. Эх, опоздал, лучшие места заняты. Я потихоньку пролез к самому забору, вся свадьба как на ладони.
Нас угощали, выносили разные вкусности, кричали горько, молодые целовались. Приносили конфеты, наливали узвар, пироги. Парни с девками плясали. Пели частушки. Потом пошли старшие…
Про меня Григорий забыл...
Я прождал всю свадьбу, а водки не дождался. В конце концов, устал и пошёл спать.
- А Григорий трепач, - думал я. А ещё сосед, обещал ведь на свадьбу. Ух и трепач же, вертелось в голове от обиды...
- Михаил, ты чего не здороваешься? Кто, я трепач? А, ты вон о чём. Ну, замотался на свадьбе, забыл. Не обижайся. Иди домой, возьми стакан, кусочек сахара, и приходи в хлев, а я сейчас...
Я бегом, схватил со стола стакан, где он, этот сахар....
Забежал в хлев, стою, жду...
Хорошо мамки не было дома, а то куда, да зачем. Григорий не обманул, заходит, смотрит на меня, и усмехается.
- Ну, давай, - говорит, свой стакан, - и  наливает мне больше половины воды.
- Ты обещал водки - говорю.
- А это и есть водка.
- Но она же похожа на воду.
- Пеей. Я выпил залпом. Ну, что?- спрашивает - понял, что такое водка?
Я мотаю головой, мол - нет, не понял. Он налил ещё. Я опять залпом выпил, и опять даже вкуса не почувствовал. Но в голове уже зашумело...
- Ты сахар пососи, - говорит Григорий, а сам куда-то плывёт, потом толкает меня на сено, мол, ляг, полежи. Я падаю. Пытаюсь встать. Опять падаю, мне смешно, руки чужие, ноги не слушаются...
  Потом не помню. Проснулся, мать стоит, смотрит. В руках вожжи. Хорошо мать. Хорошо отец умер…
Вот так мой дед первый раз попробовал водку, и полюбил её на всю жизнь. Вернее сначала полюбил по рассказам, а потом попробовал. Но алкоголиком не был, и не злоупотреблял. Знал, когда можно, с кем можно и сколько можно…