Ночная резиденция. глава 7

Ночная резиденция. Глава 7.



Я стоял на крыше невысокого жилого дома. Прохладный осенний ветер гладил меня по отросшим  волосам и лицу, на котором появилось несколько новых шрамов.
С того происшествия, когда я чуть не убил Холу, прошел уже почти год. Что там было на самом деле, знаем только мы с ней вдвоем. А о том, что я убил нескольких человек, никто со мной не говорил. В резиденции привыкли к этому. Правда, в отличие от меня, они делали это только по необходимости. Хотя, может, у них в прошлом было очень много того, чего я не знаю, и среди этого могли быть и личные убийства.
Сейчас я выполняю очередное задание. Мне поручили следить за человеком, а потом задержать его на две минуты в определенном месте. Это одно из несложных заданий. Но каждое успешное задание ночной резиденции постепенно склоняло её равновесие на сторону тьмы. Человек был невысокого роста, с каштановыми  волосами средней длины,  небольшой бородой. Телосложение крепкое, плечи широкие, рост 175 см. Носит очки.
Зачем я стою на крыше дома, если могу стоять  у подъезда и выслеживать? Мне нравится проводить время на крышах: здесь я чувствую себя немного ближе к небу, и никто не косится на меня, потому что я стою так, что меня не видно. Да и люди в наше время редко поднимают голову выше, чем того требует вывеска в магазине или светофор на столбе.
Вот человек выходит из дома. В черной кожаной куртке и джинсах,  волосы убраны назад, а на переносице сидят округлые очки. Это определенно он.
Я сосредотачиваюсь, пускаю мысленно импульс в свои руки, и представляю их невесомыми. Затем они растворяются черной дымкой. Потом я представляю форму, которую хочу придать им, посылаю еще один импульс и руки становятся твердыми, длинными и из пальцев торчат когти. Цепляясь за выступы дома, я своими сильными измененными руками  спускаюсь тихо и быстро на землю. По велению мысли руки снова принимают обычную форму и нормальный человеческий цвет кожи. Выхожу из арки и следую за человеком на расстоянии 100 метров. Минуты две, наверное,  мы держали направление прямо, а потом я увидел впереди тот самый перекресток, где я должен его задержать. Он уже подходит к светофору, когда я быстрым шагом его догоняю.
- Извините, у вас закурить не найдется? - а как еще можно задержать человека на две минуты и наиболее естественно начать разговор.
- Не курю. - сухо ответил человек.
- Да вот дома пачку забыл, теперь и приходится стрелять, как пацану.
- Ну ниче, детство вспомнишь.
- Меня максим зовут, а вас как? – Соврал я, естественно, про имя.
- А меня Игорь, только что вам нужно, я не пойму?
- Да денек хороший, поболтать не с кем.
- Ну, извини, я спешу. - ответил человек.
На светофоре загорелся желтый. Надо что-то сделать, чтобы задержать его еще немного . Что ж, выхода нет. Изменяю форму своего пальца, чтобы он стал длинным и острым, незаметным движением пропарываю  сумку этого человека. Внизу, чтобы не было сильно видно надрез. Из сумки посыпались разного рода мелкие инструменты.
- От блин. - возмутился человек.
- Ничего, давайте я вам помогу. - Предложил я.
- Свое имущество никому не доверяю, идите отсюда, не трогайте меня. - видимо, начал что-то подозревать.
Отлично. Осталось всего 30 секунд.  А я перехожу дорогу и иду прямо, периодически поглядывая через плечо. На то, чтобы он собрал свои вещи ушло чуть больше 30 секунд. Задание выполнено.

***

По уже привычному маршруту я вернулся в резиденцию. Катар сидел за барной стойкой и о чем-то болтал с Ксюшей. Хола сидела на диване, читала книгу, и пила кофе из маленькой чашки. Арка на этот раз в резиденции не было. Пока я снимал плащ, к моим ногам подбежала Сима, поднялась на задние лапы, а передними облокотилась на меня, я аккуратно взял её на руки и сел  на диван рядом с Холой.

- Ну как на этот раз?- Сказала она, поглаживая кошку, и не отрываясь от книги.
- Хотя бы не убийство. А если честно, то работа была даже приятной: нужно было поговорить с одним мужиком на улице. Приятный человек, встретились бы мы при других обстоятельствах, могли бы побеседовать нормально. - Кошка замурчала и подставила свою мордочку навстречу тонким нежным пальцам Холы.
- Ну а ты сегодня как? - спросил я.
- У меня сегодня работы не было, спокойный хороший день.
- Повезло. Мы узники своего договора, иногда приходится делать ужасные вещи, не удивительно, что крыша может ехать. - Она не одобрительно посмотрела на меня.
- Да, ты прав. Но лучше помолчи. Серые многое знают.
- Точно, совсем что-то я расслабился.
 Хола отложила книгу в сторону и повернулась ко мне лицом.
- Пойдем пройдемся, а?
- Да я как бы только что с улицы, не хочется обратно на холод. Может лучше сходим куда-нибудь, или посидим в комнате за чашкой чая ?
- Или кофе.
Через 10 минут чай и кофе были готовы, и мы отправились ко мне в комнату резиденции. Уселись за стол, и непринужденно болтали некоторое время. О погоде, о книгах,  об интересах. Все это время Сима сидела на кровати и внимательно слушала нас, смотрела на нас своим цепким кошачьим взглядом.
Потом мне в голову пришла мысль, что каждый попадает в резиденцию свои путем, ведь я же попал сюда по ошибке...
- Хола, слушай, а как ты попала в резиденцию?
  Она замерла, от заданного мной вопроса, кружка так и не была донесена до губ, чтобы сделать еще глоток кофе. Вместо этого кружка вернулась на стол.
- Это было ужасно. - Она смотрела в сторону и молчала несколько минут. А я понял что мое любопытство, возможно,  открыло в ней старые раны.
- Прости, я слишком любопытен.
- Нет, я расскажу... Это было, когда я еще училась в школе. Тогда я только заметила свой дар управлять своей кровью. Моя мать растила меня одна, а потом вышла замуж за одного мужика, на вид он казался нормальным, но все равно я чувствовала, что что-то не так. На уроках, когда мне было скучно, я могла играть каплей своей крови, двигая ее по столу. А когда кто-то замечал чем я занята, то я заставляла кровь застыть,  и всем казалось что я играю с кусочком пластика. Это посчитали странным, так как видели меня несколько раз, играющей с кусочком "пластика ". После этого пошли издевательства,  иногда даже физические, но я терпела и старалась не ронять свое достоинство. Как то раз, когда мать была на работе, отчим взял и изнасиловал меня. Я кричала и ничего не могла сделать, он сказал, что если я скажу маме, то он меня убьет. Мне было страшно и отвратительно, я не могла это терпеть, ходила по дому с ножом,  спрятанным в кармане штанов. Он подошел ко мне и хотел схватить, но я достала нож. Он легко отобрал у меня его, а я во время этого сильно порезала руку.  Он повалил меня на пол, у меня из руки шла кровь, а он навис надо мной, и я ничего не могла сделать. Потом страх сменился на гнев, по лужице  крови на полу прошла рябь, и я вспомнила, что я могу управлять кровью. Я представила как моя кровь его убивает. В это время из лужицы потянулись сначала медленно, а потом с невероятной скоростью иголки. Они проткнули его в нескольких местах. Он сделал вдох и упал без сил на меня ,а из его рта и груди текла уже его кровь. 
На этом мой гнев не угас. Так как до этого одноклассники надо мной сильно поиздевались, то я пошла на место, где они сидели по вечерам и порезала  их всех. Не сильно, просто напугала. А потом я шла по городу с небольшим рюкзаком, где было немного необходимых вещей, я знала что не смогу вернуться домой и в школу... мой Гнев снова сменился на страх того, что я сделала. Я села под дерево, закрыла глаза руками, мое тело дрожало.
- Прости, я не знал. - Она положила руку себе на лоб, стараясь сдержать слезы от воспоминаний.
- Ничего, мне надо было кому-нибудь рассказать...
- А что было потом?
- Потом меня нашел Тим,  раньше он был старшим в резиденции.
-  А где он сейчас ?
- Он умер. Его заданием было убить свою дочь. Он не смог. Все, что  осталось от него – трубка, которая лежит на полке в главной комнате…
- На сегодня пожалуй хватит... - Медленно сказал я и положил свою руку на руку Холы.
- Сейчас все нормально, мы сидим и пьем кофе. - Попытался успокоить  её я.
- Ничего не нормально. - Она немного облокотилась спиной на меня, и ее голос стал спокойнее,  а в это время я  легко приобнял её.
- Мы убиваем, постоянно убиваем тут, а если не будем, то убьют нас и так, что врагу не пожелаешь. Что нам эти деньги, что суют нам пачками, когда приходится делать такое? - Она была совершенно права, нельзя чего-то хотеть,  после того, как ты убил человека, если конечно ты не конченый псих и маньяк. К сожалению, тут все были адекватными и из-за этого такая работа была для всех адом.
- Мы что-нибудь придумаем.
- Ты ничего на сможешь сделать. - Она уже окончательно успокоилась и говорила это со смирением.
Я понимал, что это не может продолжаться слишком долго.
В резиденции мало долгожителей. Да и тех, кто пробыл тут больше 3 лет тоже не много. Не представляю, как Хола держится тут столько времени.

***

После этого мы раз в неделю, или несколько раз сходились, делали себе горячие напитки и беседовали в наших комнатах. Мы старались не говорить  о резиденции и нашей "работе". Это была наша личная отдушина: делиться друг с другом тем, что нас успокаивало. Я больше уделял время своей кошке Симе,  выгуливал её, вычесывал шерсть. Мы говорили о кошках, мне ведь нравились кошки. Говорили о сортах чая и кофе, пробовали разное... Расслаблялись простым житейским, когда прямо у нас под носом творились дела высшего порядка, да что там,  мы сами их творили и не в лучшую сторону, но у нас не было выбора. Светлые, в отличие от нас, служили по своему желанию и могли уйти со службы когда посчитают нужным, их никто не держал, кроме самих себя. Ну а мы были, как бойцовские собаки, заперты в клетке. Только в отличие от собак, мы уже даже перестали радоваться костям, которые нам кидали Серые. При нашем раскладе постепенно перестаешь радоваться многому. Убивать приходилось часто. Бывали и недельные перерывы, но потом могли начаться убийства каждый день. Постоянные стычки с такими же как мы, только с  другой стороны, не давали нам покоя.
Наши с Холой встречи давали о себе знать. Мы очень сблизились, и это заметили все. Но никто ничего не сказал. Один только раз, когда мы направлялись в комнату Холы, я увидел взгляд Катара, и он был переполнен завистью .
Однажды случилось так, что сначала были дружеские объятия, потом они стали немного крепче, потом уже страстный поцелуй и, соответственно, постель. Я не знаю, любовь ли это,  или нет, но нам просто было хорошо.
Но чаша все переполнялась и переполнялась... Воспоминания о всех тех, кого мы убили, ранили, кому испортили жизнь. Все это висело огромным грузом на наших душах. Мы много раз думали сбежать, но каждый раз наши размышления ни к чему не приводили, ведь серые могут достать нас откуда угодно. Эти размышления было опасно произносить вслух: серые могут слышать нас, и наказать, если посчитают нужным.

***

Если в чашу лить воду, не останавливаясь, то чаша вскоре переполнится и все выльется наружу...
Хола шла по улице к назначенному в задании месту и к назначенному времени. Ее заданием было убрать девочку 14-ти лет. Такое сделать очень сложно. Просто взять и убить ребёнка. Но если этого не сделать, серые убьют тебя. На улице темнело и холодный ветер задувал за воротник, от чего по коже шли мурашки, люди съеживались, чтобы сохранить оставшееся тепло и не замерзнуть. Восемь часов вечера, девочка просто возвращается с подготовительных курсов, ничего не зная о том, что этот день может быть ее последним днем. Может быть, лучше бы она потратила этот день целиком для себя. Но это уже не важно. Хола вошла в подъезд дома и встала в тени за дверью, ожидая свою жертву. С улицы послышались шаги, сначала издалека,  а потом медленно приближаясь. Она шла к себе домой и к своей смерти. Хола думала о том, что нужно убить быстро, чтобы не было долго и больно, чтобы один момент и больше ничего... Это все что она могла сделать. Ведь если не она, то кто-нибудь другой. А Серые оторвут ей руки, потом ноги, все это постепенно, чтобы не умирала сразу, и будут долго мучить. Вот уже совсем близко туфли стучат по тротуарной плитке, а Хола разрезает кожу небольшим лезвием. Струйка крови стекает по руке, каплей повисает на безымянном  пальце, но так и не падает на пол. Девочка входит в подъезд и не замечает ту, что притаилась за дверью. Капля крови превращается в тонкое длинное лезвие, Хола делает шаг вперед, чтобы дотянуться, замахивается... Тут девочка повернулась и они встретились взглядами. Те же глаза, то же выражение лица, как когда то были у нее. Что-то родственное было между ними, такое чувство, как будто она убивает себя. Но лезвие было уже не успеть остановить и оно мягко вошло в нежную молодую кожу с одной стороны и вышло с другой. На пол полилась кровь, ноги жертвы подкосились и она упала лицом вниз. У Холы перехватило дыхание, ничего подобного на заданиях она не испытывала раньше ей хотелось бежать, бежать от себя, разорвать себя на куски и просто перестать существовать.
В резиденцию она вернулась только через сутки. Никто не знает где она была это время до возвращения. Женя пытался найти ее, но нигде дальше подъезда не было никаких следов присутствия Холы. Когда она вошла, то у нее были  красные глаза и очень усталый вид. Ни с кем не здороваясь, она быстро прошла в свою комнату, легла на кровать и отвернулась к стене. Евгений побежал вслед за ней, зашел в комнату,  обнял её, пытался узнать что случилось, пытался успокоить. Реакции долго не было, а потом она просто сказала, что больше так не может и попросила оставить ее.

***

Евгений вышел обратно в общую комнату. Его встретил вопросительный взгляд Арка.
- Она так больше не может. Это все, что она сказала. - Арк молчал.
- Мы можем отпустить ее жить нормально ? Я найду другого человека, или буду сам все делать за нее?
- Нет, Жень, мы не можем этого сделать. На ней печать, как и на всех нас.
- А если мы все так больше не можем ?
Арк приложил палец к губам, взял листок бумаги и подозвал Евгения жестом к себе. На бумаге начертил какую-то руну и начал писать:
" Это чтобы они не поняли что я пишу. Мы не сможем просто так освободиться, мы здесь как птицы в клетках. Я все уже давно понял. Я знаю что делать. Дикая птица может вылететь из клетки, стоит лишь немного приоткрыть клетку. Остается ждать, когда наши клетки хоть немного приоткроются... Помогай ей как можешь, береги ее и ждите."