Старик и художница

Двоюродная племянница Ватрухина поехала фотографировать самолеты. Ватрухин поехал смотреть за тем, как бы она случайно не навредила себе такими прогулками. Ватрухин натер ногу туфлями на высоких каблуках. Племянница Ватрухина ушла на Пулковские высоты. Хромой Ватрухин не поспевал за ней и напрочь отбросил затею догнать ее. Тогда он провалился в романтику.
На большой парадной лестнице, спускавшейся с Пулковских высот, Ватрухин встретил влюбленных. “Карп Емельянович!” - воскликнула влюбленная на ступенях лестницы. Ватрухин узнал ее. “Я ваша практикантка прошлого учебного года из отдела расчленения плоти!” – воскликнула влюбленная. Влюбленный посмотрел на Ватрухина, как на мертвую лошадь. “Шитовласова?” -  cпросил Ватрухин. “Нет.” -  немного обидилась влюбленная. “Жидостукова? Жироварова? Широкотазова?”-“Шнурова!” - ответила влюбленная. “Ах да! Я сразу узнал Вас!” - cказал Ватрухин. “Помню Вас! У меня как раз был сегодня экзамен!” - “Экзамен прошел очень мило, раз вы тут гуляете!” -сострила Шнурова, взяла за руку влюбленного и поскакала с ним по лестнице. Удивленный Ватрухин пошел далее. Племянница совсем скрылась из виду.
На площадке парадной лестницы стояла художница и смотрела на закат. “Прекрасный вид!” - сказал Ватрухин! “Нет. Я жду ночи. Я уже три часа стою тут. У меня задание –ночной пейзаж на шоссе. Как медленно темнеет в июне!” - cказала она и вздохнув, со скукой и точкой посмотрела на закат. Внизу Ленинград весь пестрил огнями, а по Пулковскому шоссе скользили автомобили. “В ясную погоду бывает видно Шпиль Петропавловкого собора” – как бы в оправдание своему ожиданию сказала художница. На часах было 22.18. “ А автобусы ходят до полодиннадцатого?” - “Ну что вы…!” - возмутился Ватрухин – “Как минимум до одиннадцати! Не спешите, рисуйте. Увидимся!” бросил он, и стал спускаться по лестнице. Племянница так далеко ускакала, что Ватрухин повернул оглобли назад к автомобилю. Ватрухин увидел на остановке одинокую художницу. Когда Ватрухин ехал мимо остановки, на нее вдруг выбрался одинокий трухлявый старик. На нем был плащ образца 1963 года, очки в полиэтиленовой оправе, перемотанные синей изолентой и чемодан из дерматина под крокодила с медной пряжкой и порванной ручкой, который он нес на веревочных лямках на спине. Ватрухин хотел подвезти художницу, но было так неудобно посадить в машину красивую, юную привлекательную художницу и оставить замерцать на дороге на съедение голодным собакам 90-х летнего старика. Это было бы неудобно и перед художницей. Становилось ясно, что она уступит ему место, а сама останется замерзать на остановке, кладя свою молодость на алтарь его старости.
Придется посадить в машину и старика и художницу! Но что будет дальше? Художница начнет делать комплименты его сединам и опытности, а он начнет читать лекцию о вредном воздействии радио на молодежь. Художница будет со всем согласна. После этого мы услышим всю историю Великой отечественной войны, начиная с событий окончания Первой мировой войны, включая НЭП, и раскулачивание села. Будут обнажены органы, показаны ранения и наколки из заключения. Затем будет рассказ о прелестях застоя и доброте Брежнева, вреде перестройки и развале СССР. Художница будет уже готова на всё. Старик залихватским движением скинет с плеч свой крокодиловый ранец, достанет тетрадь с потрепанной коленкоровой обложкой, прочтет художнице свои мемуары с 1956 по 1979 год и пригласит художницу на печеночный торт, который так прекрасно готовит его 86-летняя сестра. Художница будет смеяться и на все согласна. Ватрухин почувствовал себя щофером-благотворителем по дороге в ЗАГС, потворствующим гериатрическому браку.
Ватрухин проехал мимо.
12 июня 2015 года, пятница, 18 часов 56 минут, день России на острове Голодай.
Редакция 14 июня 2015 года, воскресенье.