А ведь нравилось

 Угораздило же меня вчера выпить. Нет, даже не выпить - напиться…
Фуууу, хреново, голова болит, сердце стучит... Неет, даже не стучит, оно ухает. Бу-бум, бу-бум, бу-бум, даже в голове отдаётся, потом затрепещет - то, то, то, как пулемёт, быстро, быстро, упадёт вниз и замрёт, и кажется всё, умираешь, потом опять – бу-бум, бу-бум, бу-бум…

 Такое впечатление – сердце сейчас выскочит изо рта. Внутри всё дрожит, кишки друг на друга лезут, печень бунтует..., и тошнит. От одного воспоминания о вчерашнем дне тошнит, а в желудке начинаются спазмы. Кошмар. Закурить, срочно надо закурить, знаю, что будет плохо, но организм уже требует утреннюю дозу никотина. Первая затяжка - такое впечатление, что кончился кислород, голова начинает кружиться, полный рот липкой слюны, руки дрожат ещё сильнее, и ты покрываешься липким холодным потом. Фууу, как это противно, но ты тянешь вторую затяжку, наполняя слежавшиеся за ночь лёгкие, не свежим воздухом, а зловонным дымом, от которого темнеет в глазах, и от которого начинается гавкающий кашель со сплёвыванием коричневой мокроты. А может это уже лёгкие? Отдышался, но качает, чёрт возьми, не умереть бы.
Как всё начиналось – помню. Как  закончилось, как домой попал - не помню, ничего не помню…

-Всё хорошо…, - послышалось за дверью, это Сергей Палыч, мой напарник, наш день всегда начинается с одной и той же фразы, это как пароль. Итак, - всё хорошо, - и тут уже я: - …прекрасная маркиза, всё хорошо, всё хо-ро-шо.

 Но это даётся с бооольшим трудом, и улыбка моя сегодня больше похожа на гримасу Гуимплена, когда он плакал, а внутри...
 
-Что? Плохо тебе дружочек, а? Говорил тебе, ни пей пиво, козлёночком будешь. Там стоит, иди, - он улыбается во весь рот. Сразу видно – уже похмелился. Да, он говорил – ни пей пиво, но прибавлял, выпей лучше самогона, он полезней, он натурпродукт, не то, что пиво, одна химия…

 Может быть он и прав. Но как не выпить пивка, после такого хорошего застолья. Отполировать выпитое, это  святое. Пили вчера много, говорили много, но, самые тёплые слова, они в конце, когда надо расходиться, когда всё уже выпито и переговорено, ни по одному разу, когда уже поплакались в жилетку друг другу, когда – «ты меня уважаешь», прозвучало ни один раз и с разными интонациями в голосе.

 Пиво. Бутылочка пива. Её как раз постоянно и не хватает. Ещё чуть-чуть, что бы дойти до нужной кондиции, что бы сказать самые сокровенные слова своему сегодняшнему другу, ещё раз показать, как ты его уважаешь и может, даже любишь, и услышать от него, то же самое. Бутылочка пива. Она родимая, она помогает переступить ту черту выпитого, после которой ты утром ни черта не помнишь, а день превращается в пытку. Но как от неё можно отказаться? Она же - вот она, на витрине, так и манит к себе цветной наклейкой – возьмите же меня, не торопитесь, поговорите ещё…

- А почему бы нет? И мы берём... И мы стоим... И мы говорим... Потом обнимаемся, целуемся (это наша русская традиция – целоваться, когда напьёшься), потом плачем от счастья, что у тебя такой хороший друг. А потом – что, плохо тебе дружочек, а?

Но это было вчера. А сегодня -  «там стоит».
 
 У Сергея Палыча всегда есть с собой. Он мужик запасливый.
Я бы сам может и перетерпел, помучился  полдня, но выстоял, выздоровел. Но это его – «там стоит» - приводит душу в смятение. Внутри начинается борьба. Кто-то шепчет на ухо – похмелись и всё пройдёт. Сто граммов, соточку, всего лишь соточку, и ты на коне. И голова болеть перестанет, сердце встанет на место…Пох-ме-лись! И этот вкрадчивый шёпот завораживает. Потихоньку подталкивает тебя к ней, которая - «там стоит». Но ты то, знаешь - соточкой не отделаешься. Мозги ещё с трудом, но работают. Ты сопротивляешься соблазну, отнекиваешься, мол надо разбор по селектору послушать, вдруг начальство приедет, обещал жене больше не пить…

 Но «там стоит».

 И это уже сидит в голове. Оно разрушает всю твою и без того слабую оборону.
«Там стоит».

 Она манит, она зовёт к себе, - иди сюда, я здесь, я жду тебя, возьми меня, и я твоя…

 Всё,капитуляция произошла, но пока, только внутренняя, снаружи этого не заметно. Ты показываешь своему напарнику, что у тебя есть сила воли. Ты слушаешь разбор до конца. Потом оговариваешь с ним план работы на день, собираешь инструмент, оформляешь документы…

 И только потом, как бы нехотя, спрашиваешь – где она? И сразу, какая-то бесовская нетерпеливая радость в организме – ну наконец-то. Быстрее, быстрее наливай. Но ты не торопишься. Стараешься растянуть эту нетерпеливую радость организма, это предвкушение скорого избавления. Это как замедленный прыжок в нирвану, в удовольствие…

 Это как подготовка к полёту. Ведь нельзя сразу - прыжок и всё. Без подготовк, нельзя, нет никакого удовольствия. Организм должен подождать, может быть даже, ещё немного пострадать, помучиться, тогда удовольствие будет полным.

 Тем временем ты готовишь закуску. Что там у нас? Квашенная капустка? Солёное сало? А чесночок есть? Ну как же без него? Сало и без чесночка, это как иголка без нитки. Или нет, это не точно. Это как рюмка без водки, - вот так точнее. И чёрный хлебушек. Всё, этого достаточно.
Ну, где она? Нет, не она, ОН - самогон, самопляс, чимер - везде по разному называют, но суть одна. Где он? Избавитель от страданий и лучший лекарь на земле, заслуженный врачеватель России. Где он? Милый нашему сердцу друг и спаситель. Конечно в аптечке.

 Сначала пол стакана, ни меньше. Пока он льётся, во рту скапливается слюна. Ты её сглатываешь. Глаза горят, рука слегка подрагивает… Ты готов к полёту. Главное не нюхать. Подносишь стакан ко рту и втягиваешь в себя эту противную, резко пахнущую сивухой, но спасительную жидкость. Втянул, выдохнул, занюхал чёрным хлебом. Посидел, подождал, пока упадёт, уляжется, распределится в желудке. Следом вторые полстакана – опять хлебушек, но уже с кусочком сала, с чесночком, с капусткой. И замереть. Подождать. Нет ли бунта внутри? Нету.

 Тогда ждём. Сейчас, сейчас  затеплеет в желудке, такая лёгкая истома, потом начнёт растекаться по жилам, побежит по ногам, рукам, потихоньку полезет в голову... Главное выждать, прислушаться к своему организму. Как ему? Хорошо? Или ещё не очень? Сердечко скакать перестало, заработало ровно, без толчков и уханий? И только сейчас, находясь в этом сладком оцепенении, можно закурить.

 Первая затяжка, как она приятна. Ты погружаешься полностью в это сказочное удовольствие, лёгкое головокружение, и ты ни о чём не думаешь – плывёшь, плывёшь по волнам пьяного кайфа.
 
- Всё хорошо? - Пропел Сергей Палыч.
- Всё хорошо... - Ответил я, но уже бодро, уже почти весело.
Всё хорошо - отвечает сердце. Оно бьётся ровно, оно уже не трепещется, оно как насос - качает, качает, качает…

 И в голове уже не звон, там звучит песня – ля, ля, ля - "всё хорошо прекрасная маркиза, всё хорошо, всё хо-ро-шо". Я уже уверенный в себе человек, я уже орёл, готовый к полёту. Любо дорого посмотреть – руки не дрожат, взгляд твёрдый, глаза блестят, улыбка обнажает ещё оставшиеся зубы…

 Всё. Идём работать!!!
 Но, не тут-то было.
- Может, перекурим? - Это предательство со стороны напарника.
А что может быть лучше сигаретки после выпитой соточки? Только ещё одна сигаретка... И мы уже удобно располагаемся, предвкушая приятную беседу. Достаём сигареты, и пусть они дешёвые, и пусть они без фильтра, но сам процесс  прикуривания, это совсем другое. Здесь не имеет значения, какие сигареты, главное, что они есть. Сначала достаём, её, родимую из пачки и подносим к носу, нюхаем (табак конечно дерьмо), потом разминаем потихоньку, прислушиваясь к тихому похрустыванию табачинок, и только потооом,  аккурааатно, зажимаем губами кончик сигаретки, чтоб не заслюнявить, чтоб он оставался сухим, прикуриваем, и глубоко втягивая в себя дым и откидываемся на спинку стула.
И мысли полетели, поскакали, побежали… Надо бы сделать это, надо бы сделать то, надо бы подтянуть там... Надо бы... Надо бы...

- Может ещё по соточке? - Этот вопрос вернул меня на землю. Друзья мои, кто-нибудь из вас в этом приподнято–весёлом состоянии мог бы ответить отрицательно? Правильно.

- А может, сначала поработаем? - Ответил я вопросом на вопрос. Но мой голос прозвучал не очень уверенно. И сразу, из-за левого плеча другой, более уверенный шёпот – ты что, успеешь, ещё сто грамм, и полностью выздоровеешь, тогда пойдёте работать, и вообще, от работы кони дохнут, отдыхай...
И моё тело тут же расслабилось, удобно распределилось по стулу, и приготовилось получать удовольствие...
Но почему-то удовольствие имеет привычку заканчиваться быстро. Быстро и главное неожиданно, на самом интересном, самом захватывающем месте беседы, оно, удовольствие, звякает пустой посудой, как бы говоря – всё, конец. Конец пути. Либо покупайте новый билет на поезд удовольствия, либо выходите.
КУДА? Там же работа…

 И мы уже  лихорадочно выворачиваем карманы, собирая деньги на новый билет. Пересчитываем, денег всегда не хватает. Смотрим друг на друга. ПОД ТАДЫ? Под тады.
Под тады - великое изобретение продавцов удовольствия. Пьёшь сейчас, расплачиваешься потом, с получки. Удобно. Рядом и всегда есть. Хочешь днём? Получи днём. Хочешь ночью? Получи ночью. Только протяни руку, и тебе дадут бутылку. Протяни стакан и тебе в него нальют. Сколько хочешь. Полный? Пожалуйста. Половину? Пожалуйста. Две трети? Пожалуйста. Только бери. Только не забывай дорогу к нам. Мы тебя любим, мы тебя ждём милый друг.
Ну что ж под тады, так под тады…

 И полетел наш поезд удовольствия, и застучали его  колёса звоном стеклянной посуды, и замелькали часы рабочего времени за окном, и потекло удовольствие рекой...

 Какие-то люди, они обнимают, смеются, что-то говорят, хлопают по плечу...
Я всех люблю, всем улыбаюсь, всех зову к столу, подходите, подходите...
Проснулся дома. Голова болит, сердце ухает, во рту как кошки нагадили. Как всё начиналось – помню. Как  закончилось, как домой попал? Нет, ни чего не помню...