От сумы и тюрьмы не зарекайся

      Я пенсионер со стажем, всю жизнь проработал в науке и продолжаю ею заниматься в качестве «хобби» в коммерческой фирме, возглавляемой учёным-металлургом, моим давним коллегой. Институт, в котором я до этого служил около сорока лет, относился к железнодорожной отрасли и «на стыке» двух наук мне удалось создать своё направление. Если бы к руководству отраслью не пришли алчные и беспринципные руководители, наверняка добился бы большего признания и материального благополучия. Деградация отраслевой науки началась с «ельцинскими реформами», а в железнодорожном транспорте расцвела при назначении путинского соучредителя кооператива «Озеро» Владимира Якунина, ни дня в ней не работавшего в качестве специалиста, но быстро оседлавшего все денежные потоки. Если прежде мне удавалось выгодно сотрудничать с линейными предприятиями, то с приходом Якунина их лишили финансовой самостоятельности, а попасть в централизованные программы закупок, помимо коррупционных схем, было не реально.
      Лишившись прежних источников финансирования и обложенный «данью» арендной платы за занимаемые моим подразделением площади, я лихорадочно искал, к кому бы пристроиться, предлагая свои многочисленные научно-технические разработки. Неожиданно для меня, ко мне обратился с предложением о сотрудничестве один успешный предприниматель, который занимался строительством деревянных коттеджей, имел несколько вагонов и закупал древесину в Забайкалье. Раньше он заведовал кафедрой в Уральском лесотехническом институте, был доктором технических наук и заслуженным изобретателем России. Вагоны, принадлежащие ему, ремонтировались в вагонном депо станции Гороблагодатская Свердловской железной дороги, где у меня проводилось опытное внедрение моих технологий и начальник вагонного депо Василий Александрович Акулов свёл нас, рассчитывая на свою «маржу» в случае успеха.
      Виктор Сергеевич Кралин, как звали предпринимателя, давал основания мне надеяться на успех нашего совместного предприятия. Оказалось, что он обладал даром «окучивать» полезных людей и за свой счёт организовал несколько «халявных» заграничных турне руководителям служб Управления железной дороги. На некоторые встречи с ними он приглашал меня с собой, а, чтобы заинтересовать их, обещал им соавторство в изобретениях, которые мне предстояло оперативно подготовить. У него был «толкач» в Москве, имевший выходы на руководителей ОАО «РЖД» и Министерства транспорта России. В этом я сам убедился, когда узнал, что во время проведения железнодорожной выставки на полигоне «Старатель» Виктор Сергеевич устроил приём высокому столичному гостю с сауной.
      Правда, мне, как потенциальному компаньону, он золотых гор не обещал, полагая, что это зависит от меня самого, но за написание патента посулил пять тысяч «рэ», на что я из-за безденежья вынужден был согласиться. Но из них он заплатил только половину, а сам уехал в Забайкалье, поскольку там у него пропало пять вагонов с лесом. Вернулся Виктор Сергеевич через месяц в плохом настроении, так как отбить вагоны ему не удалось – ладно хоть живой вернулся. Кое-какой «жирок» у него ещё оставался, но долг в две с половиной тысячи рублей он мне так и не отдал. Поскольку меня в «лихие годы» кидали не раз, я не питал иллюзий и быстро забыл о его существовании. Тем временем я принял предложение своего старого приятеля устроиться к нему в научно-производственную фирму и выполнять работы с Уралвагонзаводом по договорам в области металлургии. Работа была надомная с периодическими выездами в служебные командировки и мне не в тягость.
      Однажды при обсуждении с «шефом» одной проблемы я вспомнил старую разработку, которую делал для Кралина. Однако найти описание её я не мог. Тем не менее, решил поискать в Интернете по запросу на «Виктора Сергеевича Кралина». Я не поверил своим глазам, когда увидел в Яндексе, что он был осуждён в феврале 2013 г. по «делу уральских мятежников» за преступления предусмотренные ч.1 ст.205.1 и ч.2 ст.222 УК РФ. Дело являлось частью процесса преследования пожилых участников движения НОМП (Народное ополчение Минина и Пожарского). В Москве, в рамках этого преследования были осуждены известный оппозиционер, фигурант ранее «лопнувшего» дела о покушении на Чубайса, полковник Владимир Квачков, и петербуржец Алексей Киселев. Пенсионерам, перешагнувшим 7-й десяток лет, была инкриминирована попытка захвата Кремля, причем, с арбалетами. В Екатеринбурге были осуждены полковник Хабаров, слесарь Ладейщиков и психически больной Ермаков. Полковник Хабаров, согласно Википедии, «советский и российский военный, участник войны в Афганистане, в отставке, один из основных критиков экс-министра обороны Российской Федерации Анатолия Сердюкова и проводимой им военной реформы в целом». Каким-то образом к ним был кооптирован профессор Кралин. Хотя правдоподобное объяснение этому есть и оно заключается в выступлении Виктора Сергеевича в мае 2011 г. на митинге в поддержку «террориста» полковника Квачкова.
      «Дело уральских мятежников», было построено на показаниях Ермакова, который после этого был признан невменяемым и не подлежащим привлечению к уголовной ответственности. Трём обвиняемым была инкриминирована подготовка вооруженного «похода на Москву». Кралин активно защищал себя в суде и отверг все нелепые обвинения в свой адрес. По его словам: «Ермаков заказал Кралину строительство двух котеджей. Он согласился. Ранее Ермаков брал в долг у В.Кралина 30 тысяч рублей. Следствие позже представит эту сумму траншем на финансирование мятежа, несмотря на то, что Кралин очень скоро заставил Ермакова вернуть деньги».
      В июне 2010 предприниматель съездил в Минск, где договорился с польской фирмой о поставке древесины. Но бывший оперативник Андрей Гусев пересказал слова Ермакова, согласно которым Кралин летал в Беларусь, чтобы продать свои патенты и выручить денег на мятеж, а также чтобы встретиться с Лукашенко и послом Венесуэлы. У главы дружественного государства и посла Кралин должен был попросить помощи боевиками и все теми же деньгами. По версии следствия, Александр Ермаков сформировал в Екатеринбурге под видом клуба страйкбола «боевую группу», которая запланировала мятеж на 2 августа 2011 г. – в День ВДВ, якобы рассчитывая, что к «бунтовщикам» примкнут отслужившие десантники, уволенные в запас. После задержания Ермаков отправлен на принудительное лечение в психиатрическую больницу; диагноз «шизофрения» ему был поставлен задолго до описываемых событий, 11 лет назад.
      На суде В.С. Кралин заявил, что следствие велось с нарушением всех законов, и Конституции РФ, и Уголовно-Процессуального с Уголовным кодексов. Тут и угроза применения пыток, и угроза заселения в «козлиную хату» (к лицам с нетрадиционной сексуальной ориентацией), и фальсификация доказательств. Виктору Кралину сотрудник следственной группы Сидоренко грозил пытками в ПФРСИ (помещение, функционирующее в режиме следственного изолятора), если он не подпишет ложные обвинения против себя и своих товарищей». После осуждения Кралин подал жалобу в Европейский суд по правам человека. В октябре 2013 г. он был этапирован в Забайкалье по «спецнаряду», где мог встретиться с похитителями своих вагонов. Тогда я за его жизнь не дал бы и «ломанного гроша».
      Читая это в Яндексе и зная Кралина, я недоумевал, как на основании подобного бреда можно осудить невиновного человека, в чём у меня не было повода сомневаться. Разве можно серьёзно говорить о финасировании государственного переворота человеком, должным мне две с половиной тысячи рублей. Ведь я при наличии расписки от Виктора Сергеевича не затеял с ним тяжбу, поскольку знал, что у него средства вложены в дело и после кражи вагонов он сам испытывал финансовые проблемы. А потом, какими деньгами надо располагать, чтобы замышлять «захват Кремля», если убийство Бориса Немцова по экспертной оценке стоило несколько миллионов рублей? Или власть тем самым признаёт, что ситуация в стране настолько взрывоопасная, что для революции достаточно одной «искры»? Тогда, с какого «перепуга» рейтинг нашего «национального лидера» зашкаливает за 80%?
      Я уже забыл о цели моих поисков в Интернете и про изобретение. Меня одолевали тяжёлые думы – выходит у нас можно просто так по оговору психически больного человека осудить невиновного и никакой Европейский суд не поможет. Тем более, после ядерного шантажа Россией Европы, они не будут связываться из-за мелких вопросов, касающихся отдельных человеческих судеб. Сейчас вот арестована, якобы за связь с ИГИЛ, студентка МГУ Варя Караулова, которая уже дала «признательные показания», отказавшись от адвоката. Тут я сразу вспомнил недавнюю историю с полковником ФСБ Михаилом Свинолупом, который обвинил в государственной измене многодетную мать и та тоже признала себя виновной под угрозой, что у неё отнимут грудного ребёнка.
      Сейчас, в связи с антитеррорестической истерией, наступает реальная опасность установления в стране диктатуры, народ уже призывают не думать о какой-то коррупции в верхах, о дворце преемника экс-министра обороны Сердюкова, отважно сражающегося из Москвы с ИГИЛ в Сирии, а объединиться вокруг «национального лидера». Следует ожидать, что скоро по малейшему подозрению в нелояльности могут осудить любого из нас. А может быть война и бомбардировки в Сирии были задуманы в качестве отвлекающего манёвра?
      Воистину, от сумы и тюрьмы не зарекайся! А вдруг две с половиной тысячи рублей, которые я простил Виктору Сергеевичу, после его следующего помещения в «козлиную хату» признают моим участием в финансировании государственного переворота?

 Картинка из Яндекса