Иль русский от побед отвык?

               
                «Вера нам и верность свята: победим или умрём!»
                /Фёдор Глинка/

Каждый из нас хотя бы раз, но оглядывался на историю собственной страны, давая ей какие-то личные оценки, пусть даже и невольные. В свою очередь, каждому же доводилось слышать и мнения на сей счёт профессиональных историков, существенно влияющих на формируемый в нашем сознании образ России. Увы, стараниями значительной их части у многих из нас этот самый образ оказывается исторически вымышленным. Достаточно вспомнить о тех громадных мифологических завалах, кои создали и продолжают создавать историки либерального и большевистского толка, в равной степени пренебрегшие понятием исторической добросовестности.

Фальсификации представителей означенных школ исторической науки ныне явно дезориентируют страну и народ. Как резонно отметил в данной связи известный российский историк О.А.Платонов, «либерально-большевистская историография разрывает связь времён, отвращает народ от своих корней, делает его диким и безликим». Для сведения, сам  Платонов безошибочно выдвигает в качестве «абсолютного стандарта истинности и достоверности исторического труда» (помимо серьёзнейшей проверки всех фактов, выводов и оценок по первоисточникам и архивам) взвешивание того или иного события или частного деяния на весах национальных интересов коренной России. Справедливо настаивая, что только на этих весах можно измерить деяния Николая II и Ленина, Столыпина и Керенского, русских патриотов и деятелей кадетской партии…

Таким образом, мы имеем сегодня довольно устойчивую историографическую ложь, активно внедряемую в наше общественное сознание и буквально его отравившую. Ведь она, ко всему прочему, развивает ещё и целый комплекс «негативного национального самовосприятия». Того самого, о вящей опасности которого говорил в своё время выдающийся российский учёный Л.Н.Гумилёв.

Очевидно, что «национальное самовосприятие» конкретного народа во многом определяет военная история его страны. И вот тут роль историков становится едва ли не решающей. С их «лёгкой руки» даже несомненные военные неудачи могут быть восприняты в самой что ни есть оптимистичной тональности. Тем паче явные военные успехи.

Яркий тому пример – англосаксы, «переформатировавшие» под себя всю мировую историю и навязавшие остальному миру англосаксонский взгляд на неё. Те же британцы из почти всех своих военных провалов извлекли надлежащие резоны для воспитания патриотизма и формирования, так сказать, безущербного национального самосознания.

Именно так они поступили в освещении разгрома англо-французских сил в ходе операции «Гельб» (1940 год), акцентировав на «необычайно успешной эвакуации» британских войск из Дюнкерка к себе на острова. То же было сделано и в отношении их чувствительного поражения на Галлиполи (от турок в 1916 году), в Афганистане (XIX век), в Испании (в 1809 году, когда разбитый Наполеоном генерал Мур, павший в сражении, был воспет в знаменитой оде Вольфа). И везде акцент делался на «мужестве британского солдата». А ведь это именно та Англия, которая веками воевала чужими руками и «до последнего союзника». Обесславившая себя систематическим предательством своих союзников – ради соблюдения пресловутых «политических интересов» Британии…

Кстати, форменный предмет собственной национальной гордости британцы сотворили из своего частного поражения под Балаклавой во время Крымской войны. Тогда, в самонадеянной безумной атаке элитной гвардейской кавалерии на русские позиции она была почти полностью уничтожена. Погиб «цвет» английской нации, «лучшие представители» её аристократии. Французский генерал Боске, не раз спасавший в ту войну англичан от русского разгрома, выдал по сему поводу своеобразную эпитафию: «Это великолепно, но это - не война».

Аналогично британцам поступают и все уважающие себя народы. Наши православные братья - сербы, заслуженно гордятся битвой на Косовом поле, как известно, проигранной ими. Мало того, в результате победы в ней османы добились гегемонии на Балканах. Но тем не менее…

А что у нас? А у нас всё ещё наблюдается то, о чём некогда с превеликой горечью написал приснопамятный митрополит Иоанн (Снычёв): «Славная история Отечества нашего искажена и забыта, её духовный смысл извращён и оболган!» По существу же мы нынче вправе вести речь именно о покушениях современных российских историков на само Русское самосознание. О том хорошо сказал замечательный наш писатель и историк С.В.Фомин. По его мысли, подобные покушения доказывают только одно – полную бездуховность этих авторов. Слишком далеко они ушли «на страну далече»…

Отмечая бесконечный список таких историков, Фомин приводит для иллюстрации некоего Юрганова, подчёркивающего своё личное неверие, но одновременно широко пользующегося Св. Писанием, Церковным преданием и Святоотеческим наследием (в чисто научных целях). Симптоматично утверждаемое им. В частности, что Бориса и Глеба убил вовсе не Святополк Окаянный, а сам Ярослав Мудрый. Он же настаивает  на недостоверности «Сказания о Мамаевом побоище», отрицая и благословение преподобного Сергия, и сам факт существования иноков Пересвета и Осляби.

Разумеется, подобный «исследователь» отнюдь не одинок. У когда-то обильно растиражированного военного историка Б.Соколова можно встретить надуманную и дотошную аргументацию к «отсутствию» засадного полка на Куликовом поле и к «пирровой победе» князя Димитрия над Мамаем. Причём у него отчётливо просматривается ненавязчивое умаление чуть ли не всех наших побед. Да что там Соколов!.. Такой популярный и внешне благонамеренный автор, как А.Буровский (беззастенчиво претендующий на звание историка) без тени сомнения призывает читателей уверовать в «обошедший весь мир образ суворовского солдата с грудным младенцем на штыке». Якобы чудо-богатыри Суворова подбрасывали на штыки польских младенцев и грозно махали ими, ещё живыми, в сторону восставшей Варшавы (???)…

По счастью, возможность доподлинно разобраться в военной истории России у нас всё же есть. И используя её, мы с неизбежностью установим следующее важнейшее обстоятельство, представленное однажды в одной из работ упомянутого здесь митрополита Иоанна: «Русскому народу пришлось воевать без конца: уже с 1055-го по 1462-й год историки насчитывают 245 известий о нашествиях на Русь и внешних столкновениях. С 1240-го по 1462 почти ни единого года не обходилось без войны. Из 537-ми лет, прошедших со времён Куликовской битвы до момента окончания Первой мировой войны, Россия провела в боях 334 года. За это время ей пришлось 134 года воевать против различных антирусских союзов и коалиций, причём, одну войну она вела с девятью врагами сразу, две – с пятью, двадцать пять раз пришлось воевать против трёх и тридцать семь - против двух противников…»

«Мужество и стойкость, военные и государственные таланты, проявленные нашим народом в ходе этой многовековой битвы, не знают себе равных, - констатирует Владыка Иоанн. - За четыреста лет территория России расширилась в четыреста раз! Молдавские господари и грузинские цари, украинские гетманы и владыки кочевых народов Средней Азии смиренно просили – иные по сто лет кряду – о принятии в российское подданство, «под высокую руку» русского царя».

А теперь стоит коснуться темы неудачных для России войн. Из уст наших же соотичей нередко о том звучит, что, мол, проиграли вчистую и нечего там обсуждать… А между тем обсуждать-то как раз есть чего. К примеру, исход наиболее известных из проигранных Россией войн - Крымской и русско-японской - вовсе не был столь позорным, как внушали нам  и внушают иные историки. Особенно, учитывая все сопряжённые с этими войнами факторы. Кроме того, безвозвратные потери русской армии в Крымской войне не превышали потери союзников: около 150 тысяч с каждой из воюющих сторон (эти цифры даны у авторитетнейшего Б.Урланиса в его Истории военных потерь, и их никто ещё не оспорил; хотя канал ОРТ как-то «вычудил» цифру в 500 тысяч погибших русских!). Ну а в проигранной русско-японской Россия потеряла даже заметно меньше, чем Япония (где-то на 30 тыс. чел.). И далее о немаловажных моментах первой из указанных войн (Крымской).

Принимая во внимание общеизвестные факты одиннадцатимесячной обороны Севастополя, подвигов его защитников, стойкости жителей, изумившие мир, упомянем и некоторые, мало кому знакомые, но показательные эпизоды той войны.

Вот беспримерный подвиг, совершённый прапорщиком Щёголевым и его батареей во время бомбардировки Одессы англо-французским флотом. Четыре русских орудия вступили в единоборство с кораблями, ведшими огонь из 350-ти орудий! Это была дерзость, которой не знала мировая история. Прапорщик Щёголев, находясь у пушек, лично руководил стрельбой. Шесть часов длился этот неравный бой. Когда все орудия батареи были подбиты, Щёголев «построил оставшуюся у него прислугу в колонну, скомандовал: «барабанщик, вперёд!», и мерным шагом прошёл с нею через всю гавань, сквозь сотни пронизывающих её чугунных шаров…»

Надо сказать, что русские тогда сорвали попытку союзной эскадры высадить десант. Союзный флот был вынужден удалиться от Одессы, потеряв английский линейный корабль со взятым в плен экипажем. Диверсия против почти безоружного города закончилась неудачей.

Другая неудача постигла англичан на Белом море, при обстреле Соловецкого монастыря двумя их пароходо-фрегатами. Этот двухсуточный обстрел славы им не принёс. Монастырь, защищаемый инвалидами, не только не сдался, но и не собирался сдаваться. И это при том, что против 120-ти корабельных пушек было всего 2 устаревших русских орудия, сумевших нанести повреждение вражескому кораблю. А в итоге англичане понуждены были уйти, бесславно закончив свою экспедицию-диверсию. Три колокольчика из разорённой церкви на острове Заячьем составили весь их сомнительный трофей. Данный случай явился ещё и нагляднейшим подтверждением тому, как глубокая вера в Бога и отличное владение воинским мастерством помогают русским даже с ничтожными силами дать достойный отпор неприятелю.

Но наибольший военный конфуз Восточной (Крымской) войны ожидал союзников на Камчатке, когда было отбито их нападение на Петропавловский порт. Имея семь кораблей против двух русских, а также тройное превосходство в пушках и людях, англо-французы потерпели жестокое поражение и с позором ретировались. Командующий Британской эскадрой адмирал Прайс от отчаяния застрелился.

«Всех вод Тихого океана недостаточно, чтобы смыть позор Британского флота!»; «Борт одного русского фрегата и несколько батарей оказались непобедимыми перед соединёнными силами Англии и Франции, и две величайшие державы мира были разбиты и осмеяны небольшим русским поселением», - так оценили события на Камчатке в английской и французской печати.

Конечно, в Крымскую войну Россия не могла в одиночку одолеть столь мощную англо-франко-турецкую коалицию (тем более, большую армию пришлось держать на границе со ставшей враждебной нам Австрией). Но ведь и союзники не смогли вытеснить Россию с берегов Чёрного моря и Тихого океана. «Мы, - писала лондонская «Таймс», - нашли сопротивление, превосходящее всё доселе известное в истории»…

А через полвека случилась другая неудачная для нас война, так называемая Японская. И тут нужно сразу заметить, что собственно военным поражением она не была. Самые разные историки и мемуаристы сходятся в том, что нам в ней попросту не хватило считанных месяцев для того, чтобы обессилевший противник запросил пощады. Военных сил у нас было весьма довольно, но общество, противостоящее власти, не хотело военных побед, напротив - желало поражения власти. И победило - общество (не народ в целом).

Тем не менее, в этой войне наши предки проявили сущие чудеса доблести. И не только на суше. Наверное, все знают о бое «Варяга» и «Корейца» - против 14-ти (!) японских кораблей, что само по себе уже факт небывалый. В ходе того боя русские моряки именно первыми в той войне засвидетельствовали свою любовь к Отечеству. А крейсер «Варяг» покрыл себя поистине бессмертной славой. И этот случай далеко не единичный. Все наши моряки сражались просто блестяще. К примеру, при прорыве русской эскадры из Порт-Артура во Владивосток (18 русских кораблей против 48-ми японских), наш флот, по откровенному признанию японского адмирала Того, уже было заставил его отдать приказ об отступлении. Но, по счастливому для японцев обстоятельству, два вражеских попадания во флагманский русский корабль убили командующего эскадрой Витгефта и вывели из строя рулевое управление нашего флагманского броненосца. Оставшись без руководства, русская эскадра рассеялась…

Вообще же, над нашим флотом в тогдашней войне, равно как и надо всей русской армией, довлела какая-то мистическая череда роковых обстоятельств. Неожиданная потеря адмирала Макарова (по единодушному мнению японцев, сразу сместившая  баланс сил на море в их пользу), гибель воистину незаменимого генерала Кондратенко в Порт-Артуре, необъяснимая нерешительность и медлительность небесталанного командующего армией генерала Куропаткина, по сути выигравшего битву под Ляояном (где русские войска потеряли гораздо меньше японских), но в самый последний момент отдавшего приказ об отходе…

В современном и действительно русском видеопроекте «История России. XX век.» на этот счёт даётся внятное объяснение: метафизическая причина такого «фатального невезения» русских состояла именно в помрачении религиозно-нравственного самосознания русского общества. И если вдруг нынешнему россиянину данная причина кажется смехотворной, то уж она от этого не делается менее весомой!..

Но вернёмся к нашим морякам. При «позорно проигранной» Цусиме японцы из 20-ти русских кораблей уничтожили 13. Не вдаваясь в апологию российского флота, всё же обратим взор на то, что в тех условиях, в каких русские моряки приняли это сражение, ни один флот в мире не смог бы выглядеть более достойно. Больше того, он даже наверняка не рискнул бы вступить в сражение с японцами, более походящее на заведомое избиение. Другой вопрос – как вообще такое могло случиться? И тут, помимо субъективных факторов, сыграли роль факторы объективные, требующие специального рассмотрения, выходящего за рамки данной статьи. Ну а что до плачевных результатов Цусимского боя…

«Гибель крейсера «Суворов» или яхты «Светлана» - только это могло бы стать для любой земли духоподъёмным началом, несмотря на трагический исход, и тогда само поражение обернулось бы победой, - резонно ответствует в своей замечательной книге «Горькая слава России» И.Дьяков. - Ибо торжество духа - всегда победа, и более основательная, чем физическое взятие крепости или завоевание территории».

…На уже тонувшем «Суворове» уцелевшая часть экипажа отказалась сдаться и ушла в пучину, отстреливаясь из винтовок, ибо все пушки корабля были уничтожены.

Команда «Светланы», до конца израсходовав в неравном бою снаряды, открыла кингстоны.

Броненосец «Александр III» уже перевернулся и тонул, а его оставшиеся офицеры и нижние чины взошли на киль и, отвергнув предложение о сдаче, ушли на дно с пением русского гимна.

Так же поступила команда «Адмирала Ушакова», ушедшая под воду с неспущенным флагом, и команды броненосцев «Бородино» и «Ослябя», откуда не вернулась ни одна живая душа… А были ещё впечатляющие воинские подвиги миноносцев «Стерегущий», «Страшный», и множества других экипажей…

Сегодня об этих настоящих героях у нас знают и помнят куда меньше, нежели о тех же «300-ах спартанцах» или разного рода предателях. Писатель Дьяков веско напоминает в этой связи, что «забывая своих героев, мы их вторично убиваем. Втаптывая веру в себя в грязь беспамятства, мы лишаем себя и жизни, и роста как народа. Сердца, переполненные лишь скорбью и озлоблением, - это означает конец и разрушение нации».

На сухопутном театре русско-японской войны подвигов тоже хватало.  Чего стоит одна только восьмимесячная оборона нами слабоукреплённого Порт-Артура! Газета «Дейли мейл» выражала открытое изумление: «Как русские могли драться – необъяснимо. Храбрость их, как оборонительной пехоты никогда не подвергалась более суровому испытанию, и никогда они не отвечали на вызов врага более доблестно и самоотверженно» (примечательно - как в 1942 году пала могучая британская крепость Сингапур. Имея все условия  для длительной и успешной обороны, англичане попросту сдали её втрое меньшей японской армии, к тому же не располагавшей осадной артиллерией)…

Согласно многочисленным свидетельствам, на суше русские офицеры того времени шли в бой в полный рост, одновременно командуя, чтобы солдаты ползли, и несли потери вдвое большие, чем нижние чины. Наши офицеры были не просто верны офицерской присяге, но и отлично знали, что такое офицерская честь и достоинство родины.

На нашу общероссийскую беду, внутри России нашлись люди совсем иного склада, твёрдо решившие использовать эту войну для свержения законной русской власти. По беспристрастной оценке Олега Платонова, «Русский Царь не хотел заключать мира до победы над врагом. Он понимал, что Россия готова продолжить войну, а Япония полностью выдохлась. Поражение Японии, по мнению Царя, неотвратимо и зависит лишь от времени. Однако Царю пришлось пойти на мирные переговоры. К этому его вынудило не японское оружие, а внутренняя смута, поразившая Русское государство страшнее любого иноземного нашествия». Смуту удалось тогда ликвидировать и к следующей «неудачной» войне боевая готовность России поднялась на ещё большую высоту…

В нескончаемой череде наших войн особое место занимает Первая мировая война, венчающая историю старой России и по праву названная Второй Отечественной. Вот и её по сию пору, будто в угоду (печальной памяти) советскому агитпропу, принято также считать войной проигранной. А вот знаменитейший британский политик У.Черчилль (и не только он) прямо пишет о вступлении Российской Империи «в кампанию 1917 года непобедимой, более сильной, чем когда-либо», авторитетно настаивая на том, что «несмотря на ошибки, большие и страшные, тот строй», который воплощался в русском царе, «которым он руководил, которому своими личными свойствами он придавал жизненную искру – к этому моменту (на март 1917-го) выиграл войну для России» (У.Черчилль. «Мировой кризис 1916-1918»). Мы же можем смело сослаться на кинодокументальный проект о Первой мировой «Великая и забытая» В.Правдюка, вполне «академичный» и фактологически точный.

Сражаясь в той войне, объявленной России Германией, наш народ был убеждён, что воюет за независимость и процветание славянских народов. Он совершил десятки прекрасных подвигов, заслуживающих вечной памяти, добился незабываемых побед, например, под Праснышем и в Галицийской битве, под Сарыкамышем и особенно убедительно в Луцком (т.н. Брусиловском) прорыве. В этой войне лучшими полководцами стали именно генералы Русской Императорской армии, такие как Юденич, Брусилов, Алексеев, Деникин, Лечицкий и многие другие.

Лётчик Пётр Нестеров впервые в военной истории применил воздушный таран, при котором геройски погиб. Настоящими асами мирового уровня были Александр Казаков, Евграф Крутень, Иван Смирнов и немало других российских авиаторов. Корнет Юрий Гильшер, несмотря на ампутацию ноги, вернулся в строй, где в воздушных боях сбил 5 немецких самолётов и с честью погиб летом 1917 года.

Были у нас и женщины-герои. К примеру, самая знаменитая из них, поручик Мария Бочкарёва, награждённая двумя Георгиевскими крестами и тремя медалями (а позднее расстрелянная чекистами). Или сестра милосердия Римма Иванова, поднявшая в контратаку на германцев русский батальон и смертельно раненая в том бою.

О русской пехоте в наиболее тяжёлые дни нашей армии, во время Великого отступления 1915 года, немецкий военный корреспондент В.Брандт писал: «Русский солдат умеет сражаться очень хорошо, он переносит всякие лишения и способен быть стойким, даже если неминуема при этом и верная смерть!»

По обоснованному заключению целого ряда историков, эта война для России должна была закончиться весной 1917-го, после реально успешного русского десанта (под командованием адмирала Колчака) на Босфор и Дарданеллы, намеченного Государем на март. Но на начало 1917 года уже созрел дворцовый заговор. Общество находилось в состоянии распада и немалое значение в нём приобрела всякая тыловая дрянь. Можно сказать и, что русское общество разделилось на патриотов (таких, как поэт Н.Гумилёв, заслуживший боевые награды) и дезертиров (таких, как поэт В.Маяковский, уклонявшийся от фронта по липовой справке). Последние победили…

Как это ни постыдно звучит, но именно в России меньше всего ценили и отдавали долг любви и уважения тем солдатам и офицерам, которые героически сражались в Галиции, атаковали Эрзерум и обороняли Сморгонь (этот город – единственный на трёх фронтах от Балтийского до Чёрного морей, который русские войска обороняли 810 дней и не сдали до самого перемирия).

«А между тем, разве не ясно, что любой павший на поле боя солдат заслуживает нашего уважения и любви! – обращает наше внимание Виктор Правдюк. – И если мы до сих пор не видим доблесть русских солдат и офицеров той Великой войны, не понимаем, что Русская Императорская армия под руководством Государя фактически выиграла Первую мировую войну, то роковую нашу ошибку следует искать в том, что мы отравлены большевизмом, что мы не любим своё Отечество и до сих пор лишены возможности отличать белое от чёрного и праведников от негодяев».

По-настоящему понять и принять эти слова можно лишь при наличии в нас полноценного национального чувства, немыслимого без принятия ценностей нашей Русской цивилизации. А для их осознания надо сначала смести с себя шелуху всевозможных чужеродных наслоений, мешающих нашему здоровому национальному восприятию. Это сделать не сложно. К тому же, как верно заметил Олег Платонов, с ценностями Русской цивилизации невозможно порвать хотя бы в силу генетической заданности, сохраняющейся в течение нескольких поколений нигилизма. Вдобавок, мы внутренне не являемся людьми той же западной культуры, ибо обладаем другим психическим стереотипом, довлеющим над нами на уровне бессознательного.

Именно в непосредственной связи с ценностями Русской цивилизации, с её православной духовно-нравственной основой, мы только и можем правильно оценивать всю многовековую историю России, в том числе и военную. А иначе она так и будет оставаться для нас пустой статистической констатацией произвольно трактуемых исторических событий и деяний, воспринимаемых нами, как правило, в заведомо одиозной подаче.

Один из величайших полководцев на земле, наш Александр Васильевич Суворов, не случайно подчёркивал, что «христианская вера порождает героев, и постоянных героев, а не минутных!» Тем самым он чётко указывал на главный источник  воинского духа русских,  их воинской доблести и стойкости. И хотя понимание этой непреложной истины теперь основательно размыто, его можно и должно восстановить. А с учётом рисков дня сегодняшнего для Отечества нашего, задача эта обретает прямо-таки исключительное значение.

«Крест и меч, милосердие и мужество составляют монолит Православной веры, который сегодня стремятся расколоть, расшатать, разрушить, обезоруживая христиан хитроумными разглагольствованиями, убеждая их в пагубности воинского подвига для христианской души», - пишет Т.Л.Миронова (профессор Православного Свято-Тихоновского богословского университета). И только лишь сохранив сей монолит, мы сохраним краеугольный камень для нормального самосознания и отдельного человека, и всего нашего общественного организма, на нынешнем, критическом этапе его становления.

А в завершение хотелось бы вновь процитировать Татьяну Миронову, её очень насущную мысль об особенности русского характера: «Разгромив хазарский каганат, монгольскую империю, турецкую империю, польское королевство, шведское королевство, наполеоновскую французскую империю, гитлеровский третий рейх, наш народный характер прошёл такую школу, которой не знал ни один народ в мире. Мы уже инстинктом, нутром чуем необходимость испытаний как горнила, закаляющего тело и душу. «Не тёрт, не мят – не будет калач!» Наша русская жизнь – всегда ход против течения, отсюда и поговорка: «По течению плывёт только дохлая рыба». Всякий раз, когда случается на Руси беда (а беда по-русски исконно означала иго, порабощение), нам всякий раз приходилось доказывать и врагам нашим, и самим себе, что мы не мёртвые, а живые, что плыть по течению не в наших свычаях и обычаях, что мы от меча и тягот никогда не бегали и бегать не собираемся…»

Бегать нам и вправду негоже! Тем паче, памятуя о том, что наша русская военная история есть, безо всякого преувеличения, самая победоносная история в мире.
                Дмитрий ПРИЛЮДОВ