Таянье Тайны. Рай и рай

Таянье Тайны. 5 Глава "Битва дерева с камнем". Подглавка "Рай и рай"

Поднебесные. Несчастные. Кровищей изгвазданные.
Человеки-человечишки...
 Зажатые планетой, атмосферой, но – Вечные? Вечные. Вечные попадают во Время, как в мухоловку.
В мухоловке Время начинает искривлять, корёжить Вечных.  Искривляет суть,
истощает глубинное, овременивает вечное. Искривление Замысла благодатно, – так  выходит? Так. По всей человеческой видимости так. Часть Замысла Божьего о человеке – испытание Временем. Битва – испокон Битва. Как в самом великом, коллективном эпосе России – песнях Войны, так и в былинах.

***
«… и царь Калин ты подарки принял
И дал сроку на три месяца
Очистить улицы стрелецкие,
Большие дома княженецкие…
………………………………….
…старый казак Илья Муромец
Поворотился на гору на латынскую,
Где там стоят воины богатырские,
Стоят на горы на латынские…
……………………………………..
…не ясён сокол напущается
На гусей-лебедей,
На серыих малыих уточек –
На татар да на поганыих…
……………………………………..
Едет он – улица  валит,
Спернёт – переулочкой,
Бьёт, а вдвоём-втроём
Конём топчет,
Валом валит силу неверную.
Сколь ни бьёт,
А вдвоём-втроём конём топчет…
…………………………………….
И прибил он всю силушку поганую…»
……………………………………………

***
Вот, прибъёшь поганую силушку, и так хорошо-хорошо! Райское, что-ли, проступит-примерещится? Ни битв, ни склок, ни оскалов. Один только чистый рай. Земной. И ведь что характерно, рай земной – это навсегда,  это до смерти. А иначе как же? Зачем иначе? Иначе незачем…

***
Рай… где он, Рай? Ау-у, где ты, рай, где же ты, миленький, скрываешься-кроешься-таишься, а, Рай?
А – за точкой Большого Взрыва. За пределами Пузыря. Какого? Известно какого. За Общемировым Пузырём. Пучится там, за пределом видимого-знаемого.
А ты возьми и пронырни его скрозь. Да, вот так, запросто – как скрозь воронку песочных
часов. Или евангельское  игольное ушко. А как оно, всё это получится? Да кто ж его
знает. А вот возьми, каким-нито чудом изловчись, пронырни.
Получится,  и ты – за воронкой.
            
***
              А что про игольное ушко известно? Самое расхожее – в старом городе Иерусалима, когда в девять вечера запирали ворота, всё пастухи, не успевшие в город, оставались в поле и вынуждены были ночевать вне города.
               Но есть и доныне вытянутая вверх естественная расщелина в одной из каменных стен старого Иерусалима. Её и называют «Игольное ушко». Я попробовал протиснуться. Получилось. Хотя и с трудом. Овечку протащить можно, а вот верблюда – фигушки.

***
               Рай… Пузырь… а вот прорви «Пузырь» и окажись ТАМ. Пропустят? Да кто ж его знает. Но старайся, старайся.
 Туда, сюда, обратно…
А вот примирение с самым таинственным маятником мира, ёшкин кот,  – это смирение. Сиди и не рыпайся. Сиди здесь. Не долбись, как баран в чужие ворота,  во всякую дрянь, во всякие там Альдебараны, Центавры, туманности. Сроки придут –  объяснят. Без всяких формул, расщеплений ядра.
Вот это смирение! Приятие божьего мира. – Не скачи никуда, вся «Космология» тут. Гнев, примирение, гнев. Вот те вся космология… Битва. Милосердие. Битва.

***
...а муж – он рыбак, он кормилец, добытчик,
А помощь в годину лихую – соседи,
А мир, он всегда человеку обидчик,
Да что человеку! Он злобен со всеми.
Да что там со всеми! Он сам себе ворог,
На все на четыре стихии распорот –
На землю, на воздух, на воду, на пламень,
И всё это так перекручено миром,
Что здесь даже древо вгрызается в камень,
И если бы мир не объят был Эфиром,
Как будто плацентой младенец в утробе,
Давно человек всё на свете угробил.

А кто мы такие, такие лихие?
Я в злобе на ты. На стихию стихия.