Город Семи Холмов

Пролог

Это была одна из тех  ночей, которые и на ночи то не похожи. Огромный ярко желтый диск Луны даровал столько света, сколько иногда не способно подарить миру Солнце. Вечное противостояние Добра и Зла, Света и Тьмы, Луны и Солнца, казалось, готово было закончиться в эту светлую майскую ночь. Звезды выглядели непривычно тусклыми, будто строгий  Волшебник решил отключить на время эти миниатюрные лампочки, и всю энергию  отдал королеве-Луне.
Что бы ни говорили люди, проклиная ночь за ее холодную мрачность, но именно в это время суток приходят великие мысли, происходят самые важные разговоры, а иногда - вершатся чьи-то судьбы.

Глава 1. Человек в Капюшоне

Узкая тропинка петляла между деревьев, извиваясь ужом под тяжелой поступью странника. Она то пропадала, теряясь в колючих кустарниках, то снова выскакивала за дальним ручьем, будто хотела запутать всякого, кто смел ступить на ее извилистый путь. В лесу было тихо и безветрено, ничто не нарушало покоя  могучих столетних дубов, раскинувших свои крепкие ветви высоко над землею. Гибкие стройные сосенки  столпились вокруг деревьев-«мудрецов», словно дети, готовые слушать очередную притчу отца.
Человек шел быстрым и уверенным шагом, не обращая внимания на колючие кусты, задевающие плащ и больно царапающие руки. Зоркий глаз странника уловил очертания  высоких серых стен, напоминавших крылья огромного орла. Где-то вдали замигали тысячи огоньков, искрившихся так ярко, что могли соперничать со Звездами. «Не слишком ли лунная ночь, чтобы иметь недостаток света?»
Город Семи Холмов встретил Человека в Капюшоне пустынными улицами и нахохлившимися домишками. Фонари были выключены, некоторые – разбиты. Окна домов выглядели мрачно и неприветливо, лишь кое-где вдруг мелькал слабый луч света, будто давая знать, что для него - еще не все потеряно.
Город казался мертвым. Может быть, во всем виновата ночь? Эта светлая ночь, огни вдалеке, мрачные узкие улицы. Что-то было не так с этим местом, а что – так ли сложно выяснить?
Человек в Капюшоне остановился у самого большого из ближайших домов и неторопливо огляделся. Потом медленно подошел к крепкой деревянной двери и осторожно постучал. Ответа не последовало, лишь слабо качнулись занавески на окне под самой крышей. Он помнил с детства – это был чердак.

«-Мама, можно мне тоже туда залезть, ну пожалуйста?,-малыш стоял на первой ступеньке лестницы и жалобно смотрел  в глаза невысокой черноволосой женщине. Она крепко держала сына за руку, будто боялась, что он сейчас убежит.
-Извини, дорогой, но папа не велел никому туда ходить,-ласково улыбнулась женщина.-Особенно деткам. А вдруг ты упадешь? Представь, как сложно будет маме без тебя. – Она обхватила сына за плечи и осторожно поставила на пол.
-А почему Рику можно? Я почти такой же взрослый, как и он!,- захныкал ребенок, нехотя отходя от лестницы.
-Вот еще немножко подрастешь, Владиус, тогда и поговорим,- Эльза нежно потрепала малыша за пухлую щечку и ушла, весело напевая, на свою излюбленное место, - маленькую  уютную кухню.
Это было чуть ли не единственное место в доме, где у неё ещё оставалось право голоса. Здесь Эльза всегда чувствовала себя хозяйкой и проводила за готовкой почти каждый день с утра до вечера, не считая, конечно, ухода за детьми и пребывания с мужем. Пребывания..Иным словом их отношения нельзя было назвать. Уходя рано утром, Эрнес возвращался за полночь и все, что могла сделать эта маленькая хрупкая женщина для мужа,- подать ужин и ни о чем не спрашивать. Но несмотря ни на что, Эльза была счастлива. Счастлива, потому что любила.»

-А ведь она тебя любила, - чуть слышно прошептал Человек в Капюшоне и вдруг резко, со всей силы, ударил дверь ногой, будто вкладывая в этот нехитрый жест всю свою горечь, накопившуюся за долгие годы. Дверь скрипнула и отворилась.

Глава 2. Встреча с прошлым

В доме было мрачно и холодно. Даже свет Луны едва пробивался в окна из-за плотных старых штор с некогда ярким узором. Владиус помнил эти шторы. Когда-то, будучи ребёнком, он любил прятаться за ними, играя с мамой в прятки и, еле дыша, мог простоять там целый час, ожидая, когда же его найдут. Владиус! Как же он ненавидел это имя. Он ненавидел его десять лет, пока не взял себе другое, более подходящее своим смыслом и звучанием  его характеру.

Мысли мужчины прервали чуть слышные шаги. Тихо хлопнула дверь, затем скрипнула половица, и снова все затихло.
-Эльз..Мама? Мама, это ты?,- он повернулся на шорох, а затем резким движение руки отдернул штору. В комнату ворвался чистый, живительный лунный свет. Он озарил все вокруг себя, заглянул в каждый укромный уголок комнаты, давая возможность рассмотреть ее всю, а так же тех, кто в ней находился.

Посреди комнаты, держась за спинку стула, будто боясь упасть, стояла женщина и настороженно оглядывала пришедшего. На ней  было длинное, во многих местах залатанное, платье, с самодельным поясом, сшитым из нескольких лоскутов ткани. Длинные черные волосы падали на плечи двумя туго стянутыми косами. На некогда красивом, с правильными чертами, лице, поселились несколько глубоких, четких линий. Но даже морщины не смогли погасить до боли знакомый блеск в глазах, который появился, как только Эльза внимательнее рассмотрела незваного гостя.
-Владиус!,-вскрикнула женщина и, готовая разрыдаться, бросилась к сыну.
-Десять лет я старался забыть своё имя и вот - теперь я рад, что снова его слышу,-с грустной улыбкой проговорил Влад, крепко обнимая Эльзу за плечи. - Я помню, мама. Я все помню. Прости, что так долго не приходил.

Глава 3. Начало безумия

В небольшой, старомодно обставленной, комнате, сидели двое. Мужчина выглядел слишком взросло для своих лет: плотное крепкое телосложение выдавало в нем человека, часто пользующегося грубой силой; щетина, густо покрывающая лицо, хмуро сдвинутые черные брови, тонкие, плотно сжатые губы –все это отталкивало любого, кто видел Влада впервые, но привлекало тех, кто осмелился с ним заговорить. Сейчас, сидя в таком знакомом и дорогом сердцу, доме, он  печально оглядывал обветшалую мебель, давно не крашеный пол, облупившиеся стены. Здесь все было на своих местах, таким, каким он помнил этот дом с детства. Лишь одно вселяло ужас, не давало  в полной мере насладиться воспоминаниями далеких лет, - рядом сидящая женщина была либо не в себе, либо история, льющаяся из ее уст, - правда. Нельзя было сказать наверняка, что же страшнее: безумие родного человека либо город, погрязший в грехах.
Начиная свое повествование, Эльза часто упоминала имя мужа, при этом ее лицо озаряла улыбка, разглаживая все морщинки и превращая уже немолодую женщину в юную девушку. Сын смотрел на свою мать и ему хотелось так же улыбаться, чувствовать то же самое при упоминании отца, но хмурое выражение не сходило с его лица, более того – он нервно вздрагивал, когда мать резко меняла тон или клала голову ему на плечо, чтобы немного успокоиться. Чем дольше продолжался рассказ, тем сильнее дрожал голос женщины. Она сжимала в кулачках пояс платья и нервно постукивала ногами, обутыми  в старые  башмаки.
-В тот день я отправилась на ярмарку в близлежащий поселок. Двуколок свободных  тогда не нашлось, почти все лошади участвовали в скачках на  гуляньях, а старые кобылы – только и способны что жевать сено и возить мелкую поклажу по городу. И я решила идти пешком. Отец твой в тот день захворал и нужны были лекарства,-Эльза остановилась, чтобы перевести дух. Было видно, что эта часть рассказа очень волнительна для нее,- а потом..

«Через несколько часов, купив все необходимое и даже не взглянув на весело пляшущих  людей, женщина поспешила домой. Ей все-таки удалось убедить  старого двукольщика довезти ее до ворот города. Нет, она вовсе не боялась идти по лесу, в этих местах редко случались даже драки, не говоря уже об убийствах или грабеже. Эльза  переживала за мужа. Она впервые видела его в таком состоянии: бледный, с темными кругами под глазами, он все утро жаловался на головную боль, а плечи его, всегда прямые и крепкие, вдруг поникли, превратив еще молодого мужчину в старика. Самым странным казалось то, что он жаловался - никогда прежде, разменяв три дестяка лет брака, Эльза не слышала от мужа подобных слов. Он считал, что жалость убивает мужчину.
-Ладно,-извозчик резво, несмотря на свое рыхлое тело, вскочил в повозку.-Садись, отвезу, коль так просишь. Только, слышь, мужу не говори, что я тебя подвозил. Он в последнее время свирепый такой, а я ему пару монет задолжал. Ану, пошли,-закричал старик лошадям, и повозка тронулась.
Всю дорогу до дома Эльза молчала, не обращая внимания на болтовню извозчика. На нее вдруг нахлынули воспоминания, столько лет  обходившие ее память стороной, теперь они теснились в голове, перекрывая друг друга, будто голодные зверьки,вырвавшиеся на волю и  дерущиеся за добычу. Вот - Эрнес, высокий черноволосый парень, подбоченясь, игриво подмигивает девчонкам, вьющимся вокруг него, словно рой пчел около улья. А вот Эльза, скромно стоящая у стены, в легком цветастом платье, прикрывающем щиколотки. искоса поглядывает на танцующие пары. И вот, он, самый статный парень города, приглашает ее на танец и, не дождавшись ответа, ловко подхватывает за талию и кружит посреди зала. Именно в тот момент девушка навеки отдала свое сердце кареглазому и чернобровому солдату.
-Эй, вставай, прибыли,-в голосе старого двукольщика послышалась издевка,-спать дома будете, с мужем, кхе-кхе. Старик смущенно закашлялся, осознав, что сболтнул лишнего. Он не любил, когда его слова пропускали мимо ушей, а чтоб под его увлекательные рассказы еще и засыпали – это уже перебор. Но все же не стоило ругаться с женой начальника городской тюрьмы. Так и за решетку попасть не долго.
-Спасибо, - растерянно поблагодарила Эльза,  доставая из маленького кошеля несколько монет. - Доброй дороги, Роналд, попривествуй от меня жену и детишек. - Быстро проговорила женщина и, будто опомнившись, побежала к стенам города.
-А как же, поприветствую я их, и жену, и детишек, - старик ворчал себе под нос, тщательно пряча монетки во внутренний карман потертого сюртука,- не дождетесь, проклятые богачи. - Нахмурившись, он со злостью натянул удила и, открыв рот, чтобы вылить новую порцию обидных слов на ни в чем не повинных лошадей, так и застыл в суровом оскале, насквозь пронзенный стрелой.»

-Мама, что ты говоришь, какой стрелой? Время стрел уже прошло,- Влад не на шутку разволновался. Вскочив со стула, он быстро зашагал по комнате, нахмурившись более прежнего. – Кому понадобилось убивать старого безобидного ворчуна Роналда? – Владиус наконец сел на табурет, вытянув длинные ноги к лучу света, и задумался.
-Сынок, я ведь говорю то, что слышала, ни капли не приукрашивая, - тихо проговорила Эльза. Она  ласково погладила сына по голове и тут же, прикрыв глаза руками, в которых блеснули слезы, продолжила, - в тот день весь город судачил об этом случае. А твой отец – он был совсем не в себе.

«Вернувшись домой, Эльза сразу же поднялась в комнату, где с утра оставила мужа спящим.  Специально для него она постелила лучшую перину в доме, дорогую, из гусиного пуха. И сейчас, приоткрывая дверь, она почему-то думала именно об этом: удобно ли ему на новой постели и не колится ли перо. В спальне было тихо, на пустой кровати лежало скомканное одеяло,  подушка валялась на полу, а так тщательно оберегаемая Эльзой перина почти совсем сползла и теперь висела, топорщась перьями, словно десятком стрел.
-Эдгар, с тобою все хорошо?,- позвала женщина, чувствуя странный холод внутри. Сердце бешено забилось, когда она увидела открытое настежь окно и сорванные занавески. –Что происходит? Где ты? - Эльза шла, осторожно ступая, чтобы не создавать много шума. Ей казалось, что если скрипнет хоть одна половица, то что-то произойдет. Если еще не произошло.
Она нашла мужа на кухне. Он стоял, облокотившись об круглый деревянный стол и жадными глотками пил воду из огромного кувшина. Эльза с облегчением выдохнула и, положив кошелек на стол, стала раскрывать баночки с лекарствами. Волнение сказалось на ее настроении, и теперь женщина без умолку говорила обо всем, что видела, не забыв упомянуть извозчика - «милого  старичка с полдесятком дитешек за спиной». Две минуты спустя что-то гулко стукнуло об пол, а потом обрушилось на нее с неистовой силой, не дав договорить несколько фраз. Кто-то с силой заткнул ей рот кухонным полотенцем и швырнул под стол. Упаковки с лекарствами разлетелись по  кухне, некоторые – закатились под стулья и теперь напоминали маленьких белых жучков. Поддавшись инстинкту, Эльза принялась собирать целительные кружочки, но через мгновение потеряла сознание.»