Без права переписки

... В семье казака Василия Попова долгожданная радость: первенец родился - отрада на старость да пригляд за младшими. А они посыпались горошком, четверо - братишки и сестренки. Старшего нарекли Хрисанфом. Сызмальства он внимал в ночном распевным казачьим песням, слушал легенды деда, впитывал и запоминал запахи трав забайкальских степей.
Читинское военно-фельдшерское училище прапорщик Попов закончил в самый разгар Гражданской войны, заставившей его отступить с остатками армии атамана Семенова в чуждую Маньчжурию. А отца и любимого деда за это красные расстреляли "как примкнувших к белогвардейской банде".
В поисках пропитания казак-эмигрант в Харбине брался за любую работу: обучал военному делу гимназистов и юнкеров, русских служивых для военных нужд японского императора.
Здесь он и встретил свою единственную - красавицу с иконописным ликом Наташу Цветкову. Венчались они в русской церкви, на скромную свадьбу пригласив самых близких людей.
Отец Натальи - полковник береговой артиллерии Порт-Артура, участник русско-японской и первой мировой войны. 46-летний Георгиевский кавалер Цветков скончался незадолго до революции.. За особые заслуги перед Отечеством указом императора его посмертно произвели в чин генерала. Сыновья, Владимир и Алексей, в это время учились в Хабаровском кадетском корпусе, а в начале 20-х годов перебрались в Шанхай. немного позднее вся семья чудом воссоединилась в Китае.Так здесь и оказалась Наташа.
Семья Поповых со временем получила постоянный источник доходов. Хрисанф принес в местную газету свои воспоминания об отчем крае. Вероятно, он мастерски владел пером: его приняли корреспондентом, а затем он дорос до редактора газеты "Новое время", освещавшей жизнь русских эмигрантов.
В эмиграции Попов издал автобиографические повести "Зори Забайкалья" и "Гриша Притупов", навеянные тоской по родине и воспоминаниями о гражданской войне.
Жизнь понемногу устраивалась. Появился достаток в семье, где подрастали две дочки Таня и Нина.
Попов  самоучкой овладел основами китайского и японского языка.
И все же тянуло домой. Советский консул-полпред убедил Хрисанфа, что прошлое на родине прощено и забыто. Семья Поповых приняла решение вернуться на родину.
Летом 1947 года группа эмигрантов добралась на пароходе до залива Петра великого
"В порту Находка, - вспоминает Нина Попова, ныне Зарицкая, - мы три месяца сидели на чемоданах, ожидая решения нашей судьбы. Осенью нас погрузили в телячьи вагоны, выдав сухой паек - мешок черных сухарей, несколько банок трофейных консервов, морковный чай и ржавую селедку - и под охраной часовых отправили в Уфу.
После изматывающей дороги в душных вагонах нас промучали еще три дня, прежде чем разрешили выехать на постоянное место жительство в Белорецк.
Поселили здесь на территории какой-то воинской части без отопления и воды, приказав регулярно отмечаться в спецкомендатуре. Работа учителем папе и возвращение в Забайкалье нам были "не рекомендованы".
Отец устроился инструментальщиком белорецкого филиала треста "Магнитострой".
Однажды рано утром подъехал "воронок" с двумя штатскими и папу увезли, якобы, в длительную командировку.
Два года от него ни слуху ни духу. На заводе сначала уверяли, что он в командировке в Горьком и даже выплачивали нам его авансы.
Наконец, вероятно. устав от наших настойчивых вопросов, сообщили, что его арестовали по политическим причинам.
Маме велели помалкивать и регулярно вызывали на ночные допросы, добиваясь компроментирующих материалов. В это время из папы выбили признания о сотрудничестве  с американской разведкой.Под угрозой расправы с семьей он подписался под обвинениями и получил срок без права переписки по статье 58-а.
Его сослали в казахстанский лагерь на двадцать пять лет. Мы об этом узнали намного позже.
Время было голодное, и мама ездила в Магнитку за продуктами. В 1950 году семья получила разрешение перебраться в Магнитогорск, где нам выделили жилплощадь в бараке на "Дзержинке". Разумеется, под присмотром комендатуры.
В 1952 году нам все-таки сообщили о местонахождении папы, разрешили переписываться и отправлять посылки.
В заключении отец ухитрился вести небольшую книжицу, где писал стихи о жизни, выливал тоску по родному краю. Эта записная книжка хранится в нашей семье".
Проведя восемь лет в лагере. Хрисанф Васильевич приехал в Магнитку больным и изможденным. Недолгое время трудился бухгалтером. Здесь он  и скончался шестидесяти двух лет от роду.
Незадолго до смерти он все-таки встретился с родными и побывал в Забайкалье...