Крушение сансары. Глава 49

Собаки отвели слона в отделение, где находилось огромное количество других животных в разном состоянии трезвости и ухоженности. Через некоторое время к Анахорету подошел, какой то пес и начал выяснять, кто он, откуда, зачем прибыл в Аккад. Тот, в свою очередь, поведал свой героический путь.
Но, что было удивительно. При довольно корректном отношении опрашивающей собаки, от других узников в сторону слона постоянно доносились оскорбления типа негодяй, лицемер, ничтожество, проклятый и тому подобное. А, когда закончился допрос, и его провожали в камеру, какая-то старая арестованная кошка, протянув свою лапку через решетку, больно царапнула слона когтями.
В камере уже был один заключенный лис, который не выглядел враждебно, что побудило слона вступить с ним в разговор
- Почему они так злы на меня? Ведь они меня почти не знают.
Лис, который сидел на своем лежаке и смотрел в стену, не поворачиваясь к Анахорету, ответил
- Их разозлила твоя история о себе.
- А, что с ней не так? – удивился слон
- Животные с такими историями забрали у них все.
- Но я у них ничего не забирал. – в недоумении сказал слон
- Я же не сказал, что ты. Я сказал, такие, как ты.
- Странно – как бы сам к себе сказал Анахорет. – На основании той информации, которая меня шокирует последние сутки, я думал, что свиньи всему виной. Причем тут коты, тигры, слоны?
- Не знаю откуда ты пришел, и кто тебя обо всем информировал, но он отстал от жизни. – сказал лис и в первый раз глянул на слона своими хитрыми глазами, после чего продолжил. – Ты помнишь тот мир, который основывался на внутренней целесообразности и, как ты уже знаешь, его давно нет. После этого было два мира. Мир бедных и богатых. Мир тяжелого труда и опасностей и мир благополучия. Таким образом, богатые были уважаемы за свое богатство, трудолюбивые за труд, смелые за смелость. В каждом мире были свои благодетели и пороки. Одним из главных пороков свиней является стяжательство, а оно не знает границ. Им было мало благ, которые они имели благодаря своей власти и деньгам. Они захотели славу и почет, который был у остальных животных. Тогда они пошли в искусство и, благодаря дорогостоящей популяризации и псевдо-нищенскому образу жизни, приобрели статус творческих свиней. Приобщались на пару месяцев к тяжелым работам, где достигали результатов выше, чем, ослабленные болезнями, вредностями и бесконечным волочением своей ноши, трудяги. Идя на войну, на самую передовую, на самый нижний круг ада, они делали этот поход абсолютно безопасными, но возвращались героями, в отличие от бесславного возвращения калек. Понятия подменились. Все стало фарсом: вера, героизм, талант, достижения в спорте, любовь к родине, к матери, к детям. Деньги определяли все. Но, кое, что произошло. – сказал лис. Тяжело вздохнул, как бы пытаясь найти правильную формулировку, а затем спросил.
- Слон. Ты знаешь, какого цвета трава и небо.
- Что за вопрос? – немного смутился Анахорет, слыша вопрос, выходящий за рамки разумного.
- Я вижу, что ты смущен. А вопрос на самом деле вполне обычный. Если траву и небо покрасят в тысячи оттенков голубого и зеленого, ты сможешь сказать, где настоящий цвет травы и неба, а где нет.
- Прости! Я понял. Конечно смогу. – ответил слон.
- Все могут – продолжил развивать свою мысль лис. – Это заложено в нас на биологическом уровне. Никакие внушения, рекламы и политические манипуляции не обманут это знание. Так же происходит и с понимание вышеперечисленных ценностей. На определенном этапе животные осознали, что героизм, трудоголия, искусство и тому подобное не настоящие и попрали их. Нет, по-прежнему прекрасные картины, музыка, смелость и благородство ценились и уважались, вот только названия и титулы…
- Теперь я понимаю, почему, когда я говорил о своих заслугах перед обществом, меня готовы были разорвать.
- Я рад за тебя. А теперь прощай, - сказал лис и усмехнулся.
Слон в недоумении поднял брови.
- Уже прошло, часа два, как ты здесь. Через такой промежуток времени таких, как ты выпускают. Они всегда видят животных, на которых могут заработать. Связавшись с их родственниками или знакомыми, они называют сумму. Те приходят и расплачиваются. На все, про все уходит два часа, плюс минус десять минут.
И действительно дверь отворилась, и худощавый пес скомандовал Анахорету на выход.
- Как хоть тебя зовут? – спросил Анахорет у лиса.
- Какое это имеет значение? Мы все равно больше никогда не увидимся. Иди с Богом. – ответил лис и улегся на топчан отвернувшись мордой к стене.
Собака провел слона к выходу и, отворив тяжелую железную дверь сказал:
- Забирайте его и больше не попадайтесь.
За дверью стоял Дон и радостно улыбался. Как только слон вышел, и дверь закрылась, Дон обнял слона и сказал:
- Пойдем отсюда, скорей.
Друзья быстро проследовали за угол, а, по мере удаления от тюрьмы на безопасное расстояние, Дон снова начал говорить, похлопывая по спине слона:
- Ты, небось, подумал, что я тебя бросил? А-а?
- Ты так быстро меня отсюда забрал, что у меня не было времени подумать. Но я одного не могу понять. За, что меня забрали эти социальные медики? Ведь, те фелонии, которые мы исполняли не повод. Мне говорили, что они, за то, что кого то отпускают, берут какие то деньги. – ответил слон с выражением морды маленького ребенка.
- Я думал, что ты начал потихоньку привыкать – с улыбкой заметил Дон
- Да, к такому привыкнешь… - ответил слон
- Кстати, ты же голоден. Пойдем, поедим? – предложил Дон, увидев, высеку ресторанчика.
- С удовольствием! – согласился слон и погладил себя по животу, как бы подтверждая, что голод имеет место. В предвкушении вкусной еды на Анахорета навеяла кулинарная ностальгия и, когда они вошли в ресторанчик, он начал говорить:
- А помнишь, как мы ели у…
Тут его речь оборвалась от увиденного в помещении.
Обстановка помещения состояла из множества столов, за которыми можно только стоять, продавца и нескольких баков под общим названием «КОРМ». Отдельные баки, так же имели свои названия, как бы конкретизируя, какой именно корм предлагают. А предлагали следующее: «Жидкий», «Твердый». «Горячий», «Холодный», «Соленый», «Сладкий», «Острый», «Сытный», «Легкий», «Постный». При этом, все они образовывали самые различные и, под час смелые сочетания.
- Ты с ума сошел, ты собирался здесь есть? – протестуя, сказал слон и тут же выбежал из заведения
- А всем удобно. Они четко понимают, что получат. Нет необходимости задумываться над сочетанием вкусов, ароматов и тому подобным. Вкус стандартизирован и учитывает наиболее распространенные потребности.
- Прекрати! Ты можешь меня отвести в нормальный ресторан, где мы сможем с неудобством поесть традиционные блюда.
- Хм! – пойдем, здесь недалеко.
- Только я тебя прошу, что то традиционное. – еще раз акцентировал слон, давая понять, что он просто хочет поесть.
По пути в другой бар, Дон и Анахорет проходили большое количество перекрестков, которые были не просто пересечением улочек, а представляли собой маленькие площади. На самом деле это были обычные перекрестки, и площадями их делал тот факт, что в центре был небольшой пяточек с каким либо памятником. Однако, почему то большинство памятников было разрушено.
- От чего это все памятники разрушились? Когда я уходил из города, они были в приличном состоянии. Неужели жизнь памятников такая же короткая, как и наша? – шуточно спросил слон, намекая на их с Доном возраст.
- Я уже боюсь отвечать тебе на вопросы. Так получается, что я не скажу, то все в негативном свете. – ответил Дон, а затем лукаво улыбнувшись сказал. – Да это же не памятники были. Это символы порочной эпохи, которая принесла много бед и которая, к счастью, ушла. Зачем нам увековечивать то, что не близко нам по духу?
От таких слов Анахорет остановился и посмотрел на друга, как на сумасшедшего.
- А вот сейчас я не понял. Ты шутишь или серьезно. – сказал Анахорет внимательно глядя на Дона – Памятники от слова память. Память не может быть хорошей или плохой, она просто есть. Давайте вырвем из истории страницы, которые нам не нравятся.
- Да прекрати! Что ты мне говоришь такую банальщину. Я просто пытаюсь сделать наш разговор более оптимистичным. Знаешь? Я за год не обсуждал столько негатива, как за пару дней с тобой. Неужели нам больше не о чем поговорить.
Слон огляделся, как бы в поисках темы для разговора и увидел на очередной площади, к которой они подходили не разрушенный памятник, около которого стояли скамейки и бил фонтанчик.
- Вот, давай присядем и поговорим об уцелевшем шедевре.
Шедевр представлял собой ограненного хряка высеченного из красного гранита.
Друзья по очереди напились из фонтанчика воды, и присели на скамейку.
- Вот видишь, кое, что все таки хорошего есть, - сказал слон – раньше таких питьевых фонтанчиков в городе не было. Я точно помню, как приходилось искать воду с похмелья.
- К стати. – заметил Дон, - ты недавно возмущался по поводу социальных медиков, так мы сидим около памятника, который с ними непосредственно связан.
- А. Да, да. Я уже совсем позабыл об этом, но все равно очень интересно.
- Так я тебя еще раз удивлю. Социальной медицины больше нет и именно этот господин – сказал Дон указывая на памятник, - ее и устранил, за ненадобностью.
- Тогда, кото же следит за порядком, да и, кто были те, которые меня арестовали.
- Это «ООП»
- Оп? Это от того, что они внезапно появляются? Так сказать «Оп» и ты попался – пошутил слон
-Х-м! – усмехнулся Дон – Аббревиатура от «Охрана общественного порядка». А служат в ней «оопники». Вот этот господин – снова указал на памятник Дон – был ярым борцом за наведение порядка. И приверженцем строгих мер. Ведь, как было раньше. Социальная медицина занималась лечением и профилактикой преступности, видя в ней болезнь. А господин хряк, видел в преступности нечто такое, с чем не надо играться. Такое, что нужно уничтожать. Он заявил, что карательные меры куда эффективней. А раз так, то о какой медицине может идти речь. Так же он изменил классификацию преступлений
- Просто реформатор – покачав головой, с сарказмом в голосе сказал слон.
- Ага. – подтвердил Дон – И, если раньше, как ты помнишь, преступления разделялись на тяжкие: взяточничество, казнокрадство, коррупция и т.п.; средник: убийства, ограбления и т.д. и легкие: пьянство, нецензурные выражения. То он решил, что первые вовсе не преступления, а просто социальное явление. Таким образом, средние стали тяжкими, а легкие стали средними. Вот тебя и забрали за преступление средней тяжести.
- Я уже не удивляюсь – сказал Анахорет, поднимаясь со скамейки. – Пойдем дальше, а по дороге ты мне расскажешь. Может, уже и обычной медицины нет.
- Нет! – снова ошарашил слона Дон – Ну как нет? Слово такое есть, а суть уже совсем иная. Новая медицина решила две проблемы: дороговизну подготовки врачей и дороговизну лечения. Кстати, памятник этому реформатору, где то здесь неподалеку. Сходим?
- Это по пути? – поинтересовался Анахорет
- Не совсем – ответил Дон
- Тогда не стоит. Экая невидаль. Продолжай
- Так вот. Теперь нет понятия болезней, с их причинами, течением, исходом. Теперь есть симптом, его и лечат. Так, например кашель – лечим кашель, головная боль – лечим головную боль, температура – лечим температуру. Для этого и специалиста долго учить не надо и лечение недорогое и эффективное. Чем не гении? – подытожил Дон
- А, что же старые специалисты? Неужели они это приняли?
- А кому они нужны? Старики. Вот мы с тобой, старый слон и старая птица – кому мы нужны?
- Ну, с нами все понятно. Так все-таки, кроме шуток, что они думают по этому поводу? Неужели согласились.
- А я и не шучу. – серьезным тоном сказал Дон. – Новая медицина принесла с собой бесчисленное множество терминов, классификаций, алгоритмов и тому подобное. Куда старику все это выучить. Да и они не видят смысла учить кучу бесполезной информации. Но зато молодые умы, с радостью все это запоминают. Не нужно больше думать. Пришел больной, смотри алгоритм, да и лечи. Дале, выбираем из молодой поросли самых глупых и ставим их руководить стариками.
- А почему глупых? – уточнил слон
- Во ты какой стал непонятливый. – сказал Дон – потому, что умные общаясь со старыми специалистами могут повестись у них на поводу. Так сказать, питая жажду к знаниям. А глупый, всегда упорствует в тех минимальных знаниях, которые с большим трудом удалось получить. Они-то и смогли доказать старикам, что те безмозглые болваны.
К этому времени спутники добрались до рекомендованного Доном бара. Над ним гордо висело название «Ресторан. Сам себе повар»
- Опять твои штучки. Я туда не пойду – сказал слон и, оставив друга, обижено пошел дальше по улице.
- Постой. Ты куда? – Догоняя слона, спросил Дон.
- Я же тебя просил. Просто обычный ресторан.
- Не все новое плохо! Пойдем. И если тебе не понравиться, можешь меня… Можешь меня съесть.
Слон вздохнул, недовольно посмотрел на Дона, и уступил.
Суть ресторана была следующей. Здесь не было поваров и официантов. Здесь были консультанты. Гости ресторана проходили в специальные кабинки, представляющие собой, что то среднее между ресторанной кабинкой и кухней. Они выбирали из меню то, что бы хотели отведать. Консультанты приносили все необходимое и руководили приготовлением пищи. Пищу же готовили сами посетители. Потом, гости ресторана могли отведать кулинарный шедевр, приготовленный собственными руками.
Слон остался доволен и, развалившись на диване, попивая вино сказал.
- Дон! Можно тебе задать один личный вопрос?
- Валяй! – ответил Дон, так же наслаждаясь тем, как протекают его неожиданные выходные.
- Чем ты сейчас занимаешься?
- Торгую!
- Картинами? Своими?
- Почему сразу картинами. Разным. А писать я бросил давно. Помнишь, какая была Асса. Ее всегда не устраивал бедный художник.
- Но ты то? Ты то? – переходя на крик, спросил слон
В ответ на это в кабинку заглянул официант и спроси.
- У вас все в порядке.
Слону уже порядком поднадоели навязчивые официанты и он, дав знак подойти к себе, что то объяснил этому на ухо, сунул в карман смятые купюры и уже вслух добавил
- Договорились! Ни кто!
- Ник кто! – с улыбкой подтвердил официант, а через минуту появился бутылкой коньяку и лимоном. – Извините, извините. Вот оставлю и ухожу. И больше НИ КТО!
- Это все тревога? – загадочно ответил птица
- О чем ты? – спросил слон.
- Все очень просто. Живые существа всегда испытывают, какое то неудовлетворение. Такое неудовлетворение связано с их несовершенством. Что бы избавиться от него все, что то ищут, самосовершенствуются и, наверное, становятся лучше. Ты, вот всю жизнь с ним борешься, живя в разной глуши. А здесь, в центре цивилизации, появилось нечто более простое. Нечто суррогатное, подобно паразиту или наркотическому опьянению. Это придумали продавцы. Они всегда пытались продать свой товар, без которого все прекрасно обходились и который, по сути, никому не нужен. Но продавец не на что не способный кроме обмана, делал все, что бы убедить окружающих, что именно отсутствие данного товара делает существо несчастным. Что, именно этот новый или усовершенствованный товар изменит в жизни то, что так беспокоит. Именно этот товар заставит окружающих его уважать. Именно имея эту вещь все будут любить, и ценить это существо. Следующий этап произошел в голове у покупателя. Он думал, что после того, как приобретет этот товар, он устранит существующую тревогу. Нет, это происходило не потому, что он глуп или слеп. Это происходит потому, что купить товар проще. Потому, что цель яснее и конкретней.
Но после того, как возникло желание что то прибрести, возникла необходимость зарабатывать деньги, и делать это одержимо и постоянно.
В результате, деньги превратились в иллюзорное решение всех проблем. А честный заработок денег был вопросом проблематичным, особенно если ты художник. Как следствие, я стал их заложником, добровольным рабом.
- Ты тоже такой, хитрый продавец, торгующий счастьем? – с грустью спросил слон
Уловив нотку призрения в голосе Анахорета, Дон с уверенностью в голосе сказал
- Если тебе от этого станет легче, то нет. Я не хитрый продавец. Пусть я бросил свое призвание, но совесть я не потерял.
- Вот почему не смотря на то, что ты торгуешь, у тебя нет денег – заключил Анахорет.
- Не иронизируй. Я очень успешный продавец. Я смог сохранить свое творчество даже в этом деле, наверное, потому и остался птицей. Я прекрасно знаю товар, умею выявить, что же именно нужно покупателю и могу сопоставить первое со вторым. При этом, в моей работе речь не идет о том, как заменить любовную неудовлетворенность на покупку какой то ерунды. Наоборот, речь идет о том, как можно увидеть истинные потребности покупателя и пояснить ему их. – сказал тяжело дыша Дон. Затем немного успокоившись, добавил – А, что касается дефицита денег в моей семье, так это от того, что мой сын много лет болел тяжелым недугом, который все-таки свел его в могилу. Вот откуда мои долги.
- Прости, я не знал. – жалея о своих словах сказал слон.
Так два старика беседовали до глубокой ночи. Официант, которому слон хорошо заплатил, больше их не беспокоил и дал возможность спокойно поворошить прошлое и покритиковать настоящее. Уходя из ресторана, друзья были уставшие, пьяные, но довольные. Несмотря на все уговоры, Анахорет отказался идти ночевать к Дону и отправился в ближайшую гостиницу.