Сюрпризы злой судьбы

Глава 1 Сюрпризы злой судьбы
   В конце 19 века в Париже процветало семейство де Бонфон. Семья эта считалась одной из самых богатых в городе. Многие буржуа мечтали о том, чтобы  жениться на одной из двух дочерей мадам де Бонфон– Шарлотте или Жозефине: и девушки красивые и приданное хорошее.
   Взглянув на них, никто не подумал бы, что это сёстры. Они были разными и по характеру, и по внешности. 
 Старшая, Жозефина, была высокая  худая блондинка с носом, имевшим форму картофелины, вечно сидевшая за пяльцами, занимавшаяся домашним хозяйством, нравилась только своей матери. Жозефина не любила балы, светские мероприятия и годилась только на то, чтобы безвылазно сидеть дома и воспитывать детей. Характер у неё, однако, был сварливым.
        Младшая, Шарлотта, любила  цветы, поэзию, музыку. С раннего детства мечтала выйти замуж за «человека искусства», но эти грезы возмущали её сестру и чопорную мать. С этими качествами Шарлотты совмещался весёлый нрав, храбрость и охота к приключениям. Она ездила верхом в мужском седле, стреляла из пистолета,   и часто проводила время в разговорах со слугами, которые очень любили ее за то, что она часто спасала их от наказаний.
        А Лауренти и не знал, что злая судьба приготовила ему очередной сюрприз. Родовое проклятие и нечистая сила не хотели оставлять его в покое. Где-то на  небесах, а может и чуть ближе, разыгрывалась новая партия, где король и ферзь должны были скоро встретиться на одной доске...
В это самое время Николо дал два концерта в Эксе и снискал восторг местной публики. На втором концерте он увидел в ложе Шарлотту, но не обратил внимания на неё: мало ли хорошеньких женщин приходят слушать его игру.
Тут надо сказать, что после польского приключения он отрастил себе усы, а  сердце оставалось нечувствительным к женщинам.
Настроение у Гульельмо, импресарио Лауренти,  было испорчено как вино, превратившееся в уксус от морской перевозки.
Конечно, все из-за Лауренти и его концерта.
¬ Ты что себе позволяешь? – Кричал Гульельмо. – Ты как играешь? Почему не репетировал?
– Да все же прошло хорошо! – В момент ссор с Гульельмо Николо жалел, что бог не одарил его самого столь громовым голосом.
Гульельмо вполне мог исполнять басовые партии в опере, но басам платили куда меньше, чем импресарио зарабатывал, подворовывая у Лауренти.
– Прошло хорошо только из-за того, что в этом городишке нет настоящих ценителей музыки! В Париже или Милане за такой концерт нас бы не только освистали, но и закидали овощами! Благо сезон и гнилья на огородах полным-полно!
–  Почему? Все было хорошо! Публика рукоплескала!  А почему моя доля такая маленькая! Мест было продано  куда больше!
–  Надо было заплатить господину кюре за то, что он привел сюда если не всю свою паству, то большую ее часть! – Врал Гульельмо так вдохновенно, что даже сам иногда верил в то, что говорит. – Забыл, чем кончил твой любимый Паганини, отказавшись платить процент церкви?
– Да причем тут мой любимый Паганини! Деньги у нас, а ему они уже много лет, как не нужны! Отдай мою долю, честно!
– Да если честно, такой игрой ты не заработал и сольдо! А если  поставить в счет и мои испорченные нервы...
– Это кто кому нервы портит? Я артист, человек искусства, а ты...
– А я  твой импресарио! Без меня ты бы играл на кладбище! На поминках и похоронах! Впрочем, недолго! Умер бы сам с голода!
– Ты так думаешь? А без меня у тебя не было бы денег ни на новый сюртук, ни на поездки туда, куда приличные люди не ходят!
– Это куда? а сам? Забыл, что мы там? И не ходил, а ездил!
– Там концертов я точно не давал! Это ты просадил там кучу денег в карты! Обратно я платил за извозчика!  Так раз я не забыл, отдай мои деньги!
– Ну ладно, только не рассчитывай на большой гонорар: расходы на газетчиков, рекламу, оплату артистов и выпивку, чтобы они в другой раз согласились работать под руководством этакой бездарности!
– Я бездарность? А ты не можешь даже концерта организовать в приличном месте!
– Будешь ругаться  – сменю альтиста!  По миру пойдешь со своим альтом!
– А я сменю импресарио! Сам будешь цыганкам гастроли организовывать! На большее не способен!
– Да с тобой, бездельником, никто работать не будет, если бы не Джузеппе, мир его праху, давно бы от тебя ушел!
– Если бы не мой покойный крестный, я бы давно тебя сменил! Деньги на стол и живи, к как знаешь!
– У тебя в роду явно был вечный жид! ¬ – Гульельмо развязал кошелек. – Ты еще попомнишь мою дружбу!
– Как и  ты мою! Не хочу ночевать с вором и предателем под одной крышей!
– Ты совсем с ума сошел? Кто в наших краях ездит по ночам? Сиди в трактире!
– Не буду! И минуты не задержусь! А убьют разбойники – так ты же со мной не работаешь!
– Хоть деньги оставь! Не только убьют, но и ограбят!
– У самого в роду жиды! Глотка воды не допросишься! – Лауренти ушел, хлопнув дверью да так, что придорожный трактир вздрогнул.
Только отъехав на пару лье от города среди сгущающихся сумерек он начал понимать, что поступил весьма опрометчиво, становилось холодно и как-то неуютно.


Глава 2 Свидание, как в романе
– Как-то стало скучно! Во времена Паганини было веселее! Король и ферзь должны встретиться! – Рогатый враг человеческого рода смотрел с ветки старого дуба на две кареты. – А потом я поставлю шах и мат!  Итак, партия продолжается!
«Хорошо играет этот итальяшка! Худой, тощий, страшный как смертный грех, но слух у него есть! А мой любовник ни в музыке, ни в альковных радостях ничего не понимает! А мама еще мне его в мужья пророчит! А пользы от него как от козла молока!» – Шарлотта возвращалась домой одна. После концерта Николо Лауренти, проведенного в Эксе, она поссорилась с любовником и была в отвратительном расположении духа. Николо тоже поссорился  с импресарио и решил на ночь глядя вернуться в Париж, но по дороге у кареты сломалась ось. Кучер ушел за помощью и исчез.
«Каналья, наверняка пошел пьянствовать, а я тут один, в темноте...» Николо стал впадать в ипохондрию.  К тому же стоял страшный холод, который окончательно испортил альтисту настроение. Снег, выпавший накануне, и не думал таять, как это приличествует делать осадкам во Франции поздней осенью. Николо никогда не знал, что такое настоящая зима, а на нем была только пальто и широкополая шляпа, которую сдувало ветром сразу же, как тот рисковал выйти из кареты. Альтист страшно замерз, пальцев своих он не чувствовал, а уши...
«Вот и смерть моя пришла! Я замерзну, отморожу уши и оглохну, как Бетховен и похоронят меня в безымянной могиле, как Моцарта!» – думал он, приплясывая, чтобы хоть как-то согреться. – «В кордебалет меня за такой танец на морозе точно не возьмут! А ведь тут водятся разбойники! Барабанщик говорил, что они и людей едят, когда голодные!» Эти размышления не придали Николо храбрости, и тут он увидел приближающуюся карету.
«Это черти приехали за моей грешной итальянской душой!»
– Вечер добрый, месье! Залезайте, - услышал он женский голос. – Мой кучер пристегнет вашу лошадь к моей! Быстрее доедем!
– Спасибо, сеньора! – Николо влез в экипаж. Здесь было не так холодно, как на дороге, но также темно.
– Добрый вечер! Вы кто будете? – спросила женщина.
– Николо Лауренти, альтист! – Николо стучал зубами от холода. – Я давал концерт в Эксе, но на обратном пути что-то сломалось. Кучер, каналья, сбежал, и я стою на дороге у кареты, не зная, что делать! Уже думал, что святой Николай пришел по мою душу!
– А я вас, маэстро,  знаю, была сегодня на вашем концерте!
Вдруг карета резко остановилась, лошади испуганно заржали и чей-то голос прорычал:
– Кошелек или жизнь!
Николо перепугался и полез за кошельком, но девушка  опередила его, и выстрелила на голос из пистолета. Разбойник дико взвыл и умчался восвояси.
Альтист был страшно напуган. Ему казалось, что  его сейчас хватит удар, но у него хватило сил пролепетать:
– Вы случаем не отправили в ад эту грешную душу?
Женщина рассмеялась.
– Зачем брать грех  на душу? Пистолет был заряжен солью.
– Свидание как в романе! – воскликнул Николо. – Только одно дело читать это, сидя перед камином – другое пережить все это воочию!
– О да, ответила женщина. – Только мой рыцарь сидит в карете, а я воюю, как Жанна Д' Арк под Орлеаном!
– А где твой пистолет? – Она стала шарить в темноте по его панталонам...
– Это не пистолет! – Николо смутился и покраснел, но  в темноте этого было невидно.
– О-ля-ля! – Шарлотта привезла Николо к себе домой, так как толком не могла разобраться, где поселился несчастный попутчик: бутылка дорожного коньяка из запасов любовника Шарлотты на двоих сместила им все ориентиры.
– Опять от нее порохом и коньяком пахнет! –  Заворчали мать и сестра, знавшие боевой нрав Шарлотты. – Так еще и голодранца с собой какого-то притащила! Снова грех! Снова платить за исповедь и каяться!
– Это не голодранец, а Николо Лауренти, известный альтист! – Задравши хорошенький носик ответила Шарлотта. – Этой ночью он спас меня от шайки разбойников! Он сражался как лев и потерял в бою карету, кучера и все свои пистолеты! Впрочем, не все....
Мать с сестрой вздохнули и вышли. Николо был так измучен долгим ночным переездом, и тем, слишком большая порция коньяка отогнала страх, но загнала в сон. Теперь надо было постоянно бороться со сном, что как только дамы вышли, он повалился на кровать и заснул.
«Рыцарь из сказки... вот уж не думала, что он будет спать у меня на диване, даже не поужинав! Говорил мне падре, много коньяка пить вредно! Но тут такой повод: не каждый день  на дороге попадаются известные альтисты и злые разбойники! Ну, выпила лишнюю рюмочку... другую! А ведь какой он красивый! И так мило дрожит! А мне с ложи он глистой тощей показался!» Лауренти был действительно  красив: ростом не более шести футов, фигура крепкая, пропорциональная. Линии лица были плавны и мягки, даже жиденькие усики его не портили. Правда подбородок мог быть и более волевым. Николо было уже двадцать два года. Лоб альтиста был крут и высок, а лицо без признаков оспы.
«Как он красив, по сравнению со мной!» – подумала Шарлотта.
    Мама Шарлотты молилась перед распятием. «Мой нательный крест при появлении незнакомца стал горячим! Он проклят! Проклят еще до рождения! Господи, сделай так, чтобы Шарлотта держалась от него подальше! Мой фамильный крест никогда не врет!»
     «А ведь он не сделал мне ни одного комплимента! – Шарлотта переоделась в сухое белье у себя в комнате и посмотрелась в зеркало. – Благодарность за спасение жизни и кошелька не в счет! Неужели я такая уродина? Будем считать, что он меня в темноте толком не разглядел... Впрочем, мне кажется, что все-таки разглядел...» Девушку нельзя было назвать красавицей: она была скорее хорошенькая. Небольшого роста, худощавая, лицо не очень выразительное, вздернутый нос, изящные губы, и большие глаза цвета соленых огурцов с коричневой поволокой. Пушистые каштановые волосы были стянуты в замысловатый узел. Рано утром Николо проснулся, только мне понимая, как и каким образом он очутился в незнакомом доме на неудобном диване.
– Кто вы, прекрасная муза? – спросил Николо, когда увидел Шарлотту.
Голова несчастного альтиста болела.
– Разве вы не узнаете свою попутчицу, столь отважно стрелявшую в разбойника? – Улыбнувшись, спросила Шарлотта.
Альтист был с утра не брит и щеки его казались синими.
– Тогда было так темно, что я только слышал вас прекрасный голос. А я так и не смог узнать вашего имени!
– Меня зовут Шарлотта де Бонфон, у меня титул графини.
Николо глубоко вздохнул. «Даже если бы я полюбил ее, то огромная сословная пропасть разделяет нас! Она графиня, а я внук лавочника... Буржуа! И смею о чем-то мечтать! мало мне польской усатой красавицы? И все же хорошо, что ее род миновал террор и гильотина! Не так много осталось настоящих  графинь во Франции! Может, залезть в долги и купить ну хоть титул барона? Но и барону не место рядом с графиней!»
К завтраку его не позвали. Шарлотта, угостив рюмкой лафита, вывела его на улицу.
– В какой гостинице вы живете? – спросила девушка.
– В гостинице  «Луна»! – Ответил Николо, разглядывая засыпанную грязным снегом мостовую.
После лафита голова болеть перестала, а мысли слегка прояснились. Но очень хотелось есть.
– Я могу одолжить вам наш экипаж! Эй, Жан, довезешь  этого господина до гостиницы «Луна», –  крикнула Шарлотта кучеру, дремавшему на козлах.
Садясь в экипаж, Николо протянул Шарлотте визитку и спросил:
– Не будет дерзостью узнать, где вы живете?
– На улице Плюме, а зачем это вам?
– Да так,  - неопределенно пожал плечами Николо,  - надо же знать, где я оказался! На всякий случай!
Экипаж тронулся. Шарлотта долго смотрела ему вслед.
«Неужели он влюбился? И даже рискнул спросить, где я живу?» – подумала она. –» Ну и попадет же мне, если узнают, что я одолжила экипаж с фамильным гербом безродному иностранцу? Ах да, мне же надо сегодня съездить в лес и подстрелить дичь к обеду!»
Только вечером, собираясь ложиться спать, Шарлотта сказала своей служанке Грете,
 –  Знаешь, Гретхен, а я влюбилась. Впервые в жизни.
  – Неужели в этого красивого итальянца, который был у нас сегодня?! – изумилась служанка.
  – Да, да, как раз в этого альтиста. Значит так, я напишу ему пару строк! Отнеси записку в «Луну».
«Добрый день, сеньор»  - писала она, - «вы не считаете, что за вами долг? Соизвольте вернуть! Жду в меблированных комнатах госпожи Анны! И еще, я не люблю, когда опаздывают!»
Подпись, впрочем, она поставила неразборчивую.

 Полностью здесь: http://www.proza.ru/2015/10/29/1237