Прививка от эйфории

     Что такое война?  Та война,  в которой участвовал мой отец,   называлась Второй мировой и великой Отечественной.  Был фронт, был тыл, были диверсанты в тылу и был СМЕРШ.  Потом была Победа и быстрое восстановление разрушенного.
     Что же случилось потом,  когда кому-то наскучило жить мирно, спокойно,  постепенно накопляя богатства страны и собственные тоже?  Кому захотелось сразу разбогатеть и кто не пожалел ради этого своей Родины? Кто? Корысть,  жадность,  презрительное отношение к людям - основа всех бедствий народных.
     Метастазы этих пороков так разнеслись по всему телу мировой цивилизации,  что пока никто не может излечить эту болезнь.
     Удаление одной метастазы не оздоровляет организм в целом,  только даёт ему временную отсрочку гибели, которая надвигается с неимоверной скоростью.
     Россия была здоровым органом мирового организма,  но её заразили соблазны пресловутого американского образа жизни.
     Франция,  беззаботная, жизнерадостная и гостеприимная,   пострадала от непрошенных гостей,  нагло поправших законы гостеприимства. Её уже начали заражать порочностью однополых браков, и она смиренно приняла эту болезнь,  видимо решив, что сопротивление бесполезно и опасно.
    Однако толерантность не спасла Францию. Тот,  кто хочет быть пассивно-добродушным,  вызывает гнев у активно-злобных.  Страдают не те,  кто принимают плохие законы,  а те,  кто попадает под руку, кто беззащитен.
    Вот недавно во Франции произвели серию терактов,  пострадали невинные люди.  Чуть пораньше был взорван самолёт с российскими туристами, возвращающимися из Египта в Петербург. 
     Мстят политикам, а убивают ни в чём не повинных людей.
     Я пишу о России и Франции не случайно. Две эти страны для меня самые близкие: я - россиянка, а мои внучки родились и живут во Франции.
     Нынешним летом я была во Франции.  Мы с дочкой и внучками гуляли вдоль Сены по набережной от моста Александра Третьего и до самой Эйфелевой башни,  прошлись по Елисейским Полям, по бульвару Клиши и площади Пигаль, затем по узким улочкам поднялись на Монмартр к базилике Сакрэ-Кёр. смотрели с высоты на Париж и радовались тому,  что разноязычные люди, окружающие нас,  добродушны и улыбчивы.  Мы чувствовали единение душ, добро окружало нас незримым облаком.  Потом мы пообедали у подножия Сакрэ-Кёра, там, где бассейн.  Дочь покормила грудью малышку Викторию, прикрывшись шарфиком, и   это выглядело  символично и прекрасно у подножия священного храма. Светило  солнце,  казалось, что Бог ласково гладит всех по головам и шепчет:  "Всё будет хорошо, я с вами"...
       Потом мы решили прокатиться по Сене на теплоходе "Бато Муш".Там тоже были туристы из разных стран. К нам подошли японцы. На ломаном английском они попросили разрешения сфотографироваться с нашей Эмилечкой: "Какая красивая девочка! У неё голубые глаза!" Мы разрешили. Алла, моя дочь, дала им свой E-mail,  чтобы потом выслали ей фото.  На теплоходе ни одного злого лица,  ни одного недоброго взгляда...
       Но остались в памяти о Париже несколько неприятных эпизодов.  Первый -  в метро, когда пьяный пассажир чуть не упал на мою внучку, его тут же вежливо оттеснили к двери.  Второй эпизод - когда один из пассажиров метро стал недовольно ворчать на неизвестном языке, когда расплакалась наша полуторамесячная внучка.  Мы поспешно вышли на следующей ствнции и пересели на другую электричку. Третий эпизод, когда чернокожий парень в метро поругался с белой девушкой, у них чуть не дошло до драки. Это было так непривычно для французов,  на эту парочку смотрели с ужасом. И четвёртый эпизод,  сел араб в толстой нейлоновой куртке,  замызганной и дурно пахнущей. На улице стояла жара по тридцать градусов, и непонятно было, зачем он так оделся: то ли болен, то ли ему так удобно,  то ли по другим причинам. Но все пассажиры сразу насторожились,  наверное,не у одной  меня пронеслось в мозгу:  а вдруг это террорист-смертник?
         Анализируя все эти неприятные эпизоды, я пришла к выводу, что участниками их были лица арабского происхождения, хотя, возможно, и имеющие французское гражданство.
        Кто их обидел? Кто ущемил в правах? Всем дано право на учёбу, во Франции это доступно многим, было бы желание. Чтобы устроиться на работу, надо сдать экзамен; там тоже действет главный критерий: профпригодность. На цвет кожи никто не обращает внимания.  Значит, те люди, которые не пожелали утруждать себя учёбой,  но завидующие тем,  кто хорошо зарабатывает,  копят злобу и при случае не прочь отплатить тем,  кто, по их мнению, не даёт им жить.
     Вот таких "обиженных" и агитируют для сомнительных подвигов.
     Я представила себе, что  я везу коляску с Викой по парижской улице,  рядом подпрыгивает Эмили, и вдруг из проезжающей машины раздаются выстрелы из автомата.  Негде спрятаться,  меж домами нет просвета,  двери домов закрыты.  Ужас!!!  Я спохватываюсь:  нет,  не надо этого представлять,  не надо...
      Но это случилось  в Париже   13 ноября 2015 года:  стрельба на улицах,  взрыв на стадионе Стад Пари, расстрел посетителей ресторана...
      Мирное небо Парижа - и вдруг война,  несколько минут войны, отнявшей жизни у хороших людей, осиротившей детей, оставившей инвалидами двести человек,  поселившей ужас и недоверие в сердцах парижан,  таких уверенных в своей защищённости,  так приветливо смотревших на окружающих... Они никогда не думали, что ужастики из фильмов, которые французы любят смотреть из-за недостатка адреналина,  так внезапно появятся в их жизни.
    Теракты в Париже, взрыв российского самолёта - это как прививка от эйфории. Раковая опухоль терроризма разрастается, надо спасать мир.
    Чтобы спасти мир на Земле,  надо главам всех стран не враждовать между собой, не выставлять взаимные санкции, а объединиться в борьбе с терроризмом, точно так же,   как когда-то объединились в борьбе с фашизмом капиталистическая Америка и социалистическая Россия ( бывший СССР).
     Мы, простые люди планеты, очень на это надеемся.