Рута майя 2012, или конец света отменяется 24

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ТРЕТЬЯ
АГУА-АСУЛЬ

– Что с погодой? Здесь бывает дождь? – изумилась Томина, когда крупные капли начали сыпаться все быстрее на лобовое стекло.
– Конечно, бывает, – откликнулся Беловежский. – В целом сейчас не сезон, но иной раз налетит тучка.

Однако тучка не налетела, а наползла, расползлась и надавила на горную трассу, по которой они следовали. Начинавшийся как тропический ливень с бурным, но непродолжительным потоком воды с небес, дождь превратился в нудную данность. Горный серпантин да еще мокрый горный серпантин. От напряжения оба молчали. Чтобы тишина не оглушала, Саша поставил диск с роком:
– Будет нас бодрить.
– Угу! – односложно согласилась Марина.

Пассажи рока с элементами джаза ритмически ложились на бесчисленные крутые виражи. Кульминация музыкальной пьесы – тревожное джазовое соло на скрипке с изломанным ритмическим рисунком пришлась на участок дороги с отвратительным покрытием и отсутствием разметки. И все бы ничего. Но дорога пролегла по самому эпицентру тучи. Сначала это напоминало легкий туман, размывший очертания окружающего мира. Но туман густел. Размытость превратилась в стертость и невидимость. Еле-еле различим кусок асфальта прямо перед машиной.

Ориентироваться, куда ведет дорога, можно было только по белой линии разметки, если она наличествовала. Чаще же разметка съедалась плохим асфальтом, и изгибы шоссе практически не просматривались. Ехать пришлось просто вслепую, будто бы колесами нащупывая каждый следующий сантиметр пути. Настроение безысходности нагнеталось нескончаемостью тумана и озвучивалось паническими музыкальными интонациями.
– Жесть! – всхлипнула Марина.
– Жезь как она езь, – попытался пошутить Саша.

На территорию заповедника «Водопады Агуа-Асуль» въехали все еще под дождем. Надежды посмотреть каскады в солнечную погоду не оправдались.
Скопление автобусов и машин на стоянке свидетельствовало о популярности этой достопримечательности.
– Не повезло вам. Из-за дождя вода в реке совсем не голубая, – посетовал продавец билетов.

Небольшой дождь не мог их напугать, и они сразу направились к реке, которая призывно отливала серебром, прячась за растительностью. Перед ними предстала небольшая голубая лагуна, место, специально отведенное для купальщиков, о чем доложило висевшее тут же объявление. И несколько смельчаков плескались под дождем.

– Небо немного просветлело. Может, дождь все же кончится, – протянула Марина.
– Давай сначала пообедаем, – предложил Александр. – Во-первых, перефразируя известное высказывание, голодное брюхо к созерцанию глухо. Во-вторых, глядишь, за это время дождь-то и уймется.

Они устроились в одной из ближайших кафешек, что в изобилии были понатыканы вдоль основной туристической тропы. Маленький ресторанчик, явно семейный бизнес, уютно, по-домашнему оформленный, представлял собой террасу, примостившуюся под крышей из пальмовых листьев. Не занятые в обслуживании туристов члены семейства, дети и бабушки, тут же на диванчике прильнули к телевизору, прикованные к сериалу. Развешенные вокруг экраны позволяли и посетителям при желании наблюдать за мексиканскими страстями.

Саша с Мариной заняли столик, покрытый традиционной мексиканской тяжелой разноцветной скатертью, и изучали меню. Отсюда открывался прекрасный вид: за прибрежными зарослями маячил один из каскадов Агуа-Асуль. Приветливый официант, он же, по всей вероятности, хозяин с готовностью помогал им разбираться в тонкостях местной кухни.

– Такос – это прекрасный выбор, – говорил он. – У нас есть несколько видов такос. Можете попробовать любой, а можете – разные.
– Такос – объедение. Бери такос, Марин, не пожалеешь, – со знанием дела наставлял Беловежский.

Внезапно что-то крупное и темное пролетело сверху и хлестко шлепнулось на пол. С запоздалым удивлением, Саша оцепенел. К счастью, Марина беседовала с официантом и не успела толком оценить всю прелесть ситуации. Саша же проникся ею сполна, ибо через секунду осознал, что с потолка только что почти на него, чудом проскочив буквально в паре сантиметров, упала крыса. Упала и проворно скрылась с глаз долой.

– Что это было? – Марина, наконец, заметила Сашино крайнее изумление.
– Крыса.
– Крыса? – и Марина вопросительно взглянула на мило улыбавшегося хозяина.
– Крыса, – хладнокровно подтвердил тот и с такой же готовностью, как две минуты назад разъяснял меню, пояснил:
– Крысам нравится жить в пальмовых листьях: они там часто прячутся.
– Ах вот оно что! Это все объясняет, – подавился иронией Саша. – И им нравится падать на головы посетителям?
– Возможно, – столь же приветливо и невозмутимо ответствовал хозяин. – Правда, я вижу это впервые.
– Лиха беда начало, – усмехнулся Александр по-русски и с любопытством посмотрел на Марину, ожидая ее возмущенной реакции на происходящее. Он удивился, заметив, что она терпеливо и спокойно ждет возможности сделать заказ, держа палец на выбранном в меню блюде.

– Мы не перейдем в другое кафе? – полувопросительно, полу-утвердительно произнес он.
– Зачем?
– А крыса?
– Но здесь она уже спрыгнула и убежала. А в другом кафе она еще, может, затаилась и ждет, – обезоруживающе улыбнулась девушка.
– Резонно, – согласился Саша и радостно отметил про себя, как достойно и с каким юмором отнеслась его попутчица к этой, прямо скажем, не каждый день случающейся ситуации. Другая девушка, наверняка, подняла бы визг, закатила истерику, устроила скандал любезным хозяевам. Нет, по правде говоря, хозяин же не может предугадать передвижение крыс даже в собственном заведении.

– Сеньор, вы можете рассказать про водопад? – поинтересовалась Марина у хозяина, когда он принес аппетитные такос.
– Конечно. Я давно здесь живу и могу быть экскурсоводом, – улыбнулся он в ответ.
– Почему вода в реке такая неестественно голубая?
– Это зависит от состава воды. Там присутствуют особые минеральные соли.
– А что это за река? – спросил в свою очередь Беловежский.
– Пороги образуются на реке Отулум в том месте, где в нее впадают притоки Шумульха и Тулиха.
– Спасибо!
– Всегда к вашим услугам!

– Как такос? – полюбопытствовал  Александр, когда Марина завершила трапезу.
– Очень вкусно!
–Да. И крыса не испортила настроение?
– Совсем не испортила, – и она лукаво склонила голову на бок. – Наоборот, это забавное приключение!
 – Shit happens! Но нельзя не согласиться, что приключение забавное и с хорошим концом, – усмехнулся Саша. – Просто потому что крыса не сиганула мне прямо на голову, а чуть-чуть промахнулась.

– Ничего себе не голубая вода! – воскликнул Беловежский. – Какая же она тогда в солнечный день?
Они стояли на деревянной палубе, специально построенной, чтобы туристы могли насладиться видом каскадов. Дождь почти закончился, но небо оставалось серым, и солнце не показывалось, справедливо полагая, что среди такой серости ему не место. И несмотря на пасмурный день, дух захватывало от невообразимой красоты, явившей себя перед их очами. Целая серия порогов, каскадов, водопадов пропускала через себя пенно-белые потоки воды, которые стекали, ниспадали, пробирались по бесчисленным руслам, с разных сторон выныривали среди густых темных зарослей, собирались в одну реку ясно-бирюзового цвета,  а она убегала вдаль и снова разделялась на голубые рукава. Вероятно, из-за дождливой погоды над всем этим великолепием парила еле заметная взвесь, притушевывая пейзаж и придавая ему черты акварели.

Немые от восторга, поднимались наши путешественники все выше по деревянным настилам, знакомясь с каждым уголком этого чарующего места. Могущественная неостановимая гордая грохочущая громада воды то устремлялась с отвесных обрывов, то бело-голубым бархатом обволакивала сглаженные непрерывным течением разно-уровневые плоские рыжие пороги. Несокрушимая мощь стихии, ее величие и красота рождали чувство уважения, благоговения и восхищения.

Саша с Мариной добрались по деревянным мосткам до самой высокой точки осмотра. И вдруг вспыхнуло солнце. Яркими красками засверкало все вокруг. Отсюда небесно-голубая бурная нескончаемая стремнина с белоснежными пенными водоворотами с напором и непоколебимо стекала вниз, обходя все данные ей природой препятствия: огромные рыжие каменные глыбы, мелкие темные обломки скал, островки с зеленым кустарником или даже запутанным сплетением деревьев. Она уносила с собой все, что посмело встать на ее пути, и окаменевшие ломаные остовы деревьев, как поверженные идолы, то тут, то там  торчали из воды. Она убегала вдаль лазурной лентой в обрамлении скрытых густыми зелеными джунглями берегов.

– Настоящий гимн природе! – восторженно провозгласил Беловежский. – Человек не может соревноваться с этой махиной и не должен. Он может смириться с такой мощью и порадоваться тому, что его допустили восхищаться этим праздником жизни и торжеством природы и стихии. Он может жить в гармонии с ней и носить это в своем сердце!
– Да ты философ! – улыбнулась Томина.
– Навеяло, – и он вздохнул полной грудью.

Часа через полтора белый Додж остановился на заправке у развилки Паленке – Бонампак. Расплачиваясь через окошко, Беловежский уточнил у заправщика:
– Сколько до Бонампака?
– Часа за два с небольшим доедете.
– Засветло успеем?
– Вряд ли. Уже шестой час.
– Так темнеет в семь.
– Не, в полседьмого уже темно.

– А дорога не горная?
– Нет, прямая. Hay una u otra curva/встречаются иногда крутые виражи (исп.)/, но в целом прямехонькая, – и мексиканец сопроводил свои слова активной жестикуляцией. – Только осторожней в поселках: там очень много острых незаявленных «топе».
– Не знаете, есть ли отель в Бонампаке?
– Говорят, там есть caba;as. Да, точно, не сомневайтесь, там есть caba;as.
– Спасибо!
– Счастливого пути!

Саша обернулся к Марине:
– Перекусывать здесь не будем, лучше быстрее добраться и поесть на месте.
Она согласно кивнула. Александр уже закрывал окно, когда блямкнул его телефон.
– Что это?
– СМСка, о, от Танеева, – и он прочитал: –  «Имя археолога Николай Быстров. Об убийстве писал журналист Максим Гуров. Ссылку послал на имейл».