Как я доктором была

               
               
        Боль я не люблю. Но терпеть её могу. Долго. До,скажем, потери  сознания.  Но тогда  совсем  хорошо: ничего не слышишь, ничего не  ощущаешь.

       Это я к тому, чтобы повествование начать. Итак, работаю я, значит,себе,  работаю. Ну, живот  побаливает. Терплю. Сотрудницы, между делом, пригляделись  ко  мне:

     - Анна  Федоровна, Вы  почему  белее  стенки? А ну, шеф, везите её  на   «Скорую».

       - Конечно,своим  ходом  мигом домчимся  до больницы.

Приехали. Вызвали дежурного  врача. У меня пульс 200, давление  не  помню.

       - Поднимите  руки, повернитесь. Здесь  болит? А здесь?..Ясно,  остеохондроз. Сейчас я  Вам  поставлю  диклофенак, а завтра - на  прием к  врачу.

        Десять  минут - и я уже дома, почти  здорова. Но телесную  фактуру мою  что - то трясет, лицо белеет, будто в  бочку с  мукой окунули. Терплю.
 
И  вдруг в  три  часа  ночи  открылись  рвота  и кровотечение и сверху, и снизу.  Сообщаю  мужу:

       - Я умираю.

Муж в обморок не падает, но в  панике  не  может набрать «О3». Наконец  «Скорая» прибывает, на  носилки меня -  и в реанимацию. И начинают  искать  вены. Они  у  меня нормальные  были, а тут навсегда попрятались. С перепугу  что  ли?  Или  медсестры  запаниковали? Терплю.

       Врач  предполагает - прободная язва. Ну, не из позвоночника же  кровь  идет? Обступили  со  всех  сторон и еле - еле  дождались утра.(Мне - то лучше -  я лежу). Снова в «Скорую»- в областную  больницу, в  реанимацию  же. Вот где 
я почувствовала боль!!! С венами  разделались в нашей  больнице. Гемоглобин- 60( при норме 120 и больше?.Куда кровь вливать, куда системы  ставить? Остается только  подключица. Но горло жгутом  не перетянешь. Первый  день медсестры мучают. Терплю. На второй день пришли заведующий реанимацией и анестезиолог. Им  бедным  стыдно меня мучить, а делать нечего. Наконец игла  вошла в  вену, а сердце самым  натуральным образом  покатилось в пятку. ВЫТЕРПЕЛА.Только так обидно стало, что  слезы с горошину  из глаз полились.

       Пять дней откапали мне, что положено, встал  вопрос  об операции.  Я  не  соглашаюсь.

       Перевели  в  обычную  палату, и  начались переговоры.

       У  меня  сватья  со  стороны  старшей  дочери - терапевт. Всю  жизнь  проработала в институте педиатрии в столице. Созвонились. Она  спокойно спросила:

       - Жить  хочешь?

       - А  кто  не  хочет?  - Возмутилась я.

       - Тогда  ни  в  коем  случае  не  лезь  под  нож. Успеешь. В США уже давным-давно  медикаментозно  язву  лечат. И  только в  кратчайшем   случае  кладут на  операционный  стол. Я сейчас  переговорю с  вашим  заведующим, потом  напишу список  лекарств, Алена  сходит  в аптеку и купит  их. Будешь принимать.

       - Есть, товарищ  командир!

       Лежу  в  областной  больнице,а лечусь тем, чем  сватья, живущая  за  тридевять земель рекомендует. Здорово!

        Вечером  «стук», «стук».
 
       - Заходите.

       Женщина  средних  лет  стоит, мнется:

       - Я  к  Виктору  Сергеевичу обратилась по поводу язвы, а он:

       - Мы - хирургия, здесь  делаем  операции, а вот в  пятой  палате  лежит  женщина, иди к  ней, она  тебе  всё  расскажет.

       Однако, разобиделся.И разозлился даже.

       Вот  так  «стук», »стук»  каждый  день. Объясняю, предупреждаю,  рекомендую. Лечу.

        В  конце  концов  мне это надоело, таблетки пить я дома могу, а  гемоглобин повышать буду  ходить в  свой процедурный  кабинет.

       - Выписывайте, - говорю.

       - С нашим  удовольствием, - отвечают.

       Таким образом я  чуть доктором  не стала, да  домой захотелось  очень.

       А  что  история - истинная  правда, так  язвой  своей  клянусь!